Наука верующих или вера ученых: век XX

В такой постановке вопроса совместное движение науки и религии будет залогом развития человечества в верном направлении:

«Следует неутомимо и непрестанно продолжать борьбу со скептицизмом и догматизмом, с неверием и суеверием, которую совместно ведут религия и естествознание, а целеуказующий лозунг в этой борьбе всегда гласил и будет гласить: к Богу!»

Напомним, что эта речь была произнесена в мае 1937 года, когда Планку было уже 79 лет. Впереди было начало войны, победное шествие Гитлера по Европе, отступление, жестокие бомбежки (во время одной из которых сгорел дом ученого в Грюневальде) и сокрушительное поражение Германии.

Особенно тяжелым для Планка была гибель его сына Эрвина, который симпатизировал группе полковника Штауффенберга, готовившего заговор против Гитлера.

Несмотря на то, что Эрвин Планк не принимал непосредственного участия в заговоре, он был арестован и приговорен к смертной казни. Планк использовал все свои связи для того, чтобы предотвратить исполнение приговора, но 23 мая 1944 года его сын был расстрелян. «Моя скорбь не может быть выражена словами», – писал Планк Зоммерфельду.

В другом письме он выражал глубокое убеждение, что «…если есть где-либо утешение, то только в Вечном, и я вижу милость Небес в том, что вера в Вечное была глубоко заложена во мне с детства. Бог защитит и даст тебе сил в том, чтобы перенести все, что может случиться до того, как это безумие закончится»[6 - Цитируется по изданию: J. L. Heilbron. The Dilemmas of an Upright Man: Max Planck as Spokesman for German Science. Berkeley, University of California Press, 1986. Р. 195–196.].

Макс Планк в своем рабочем кабинете

В заключение необходимо сказать, что, согласно биографам, вера Планка, несмотря на его церковную деятельность (если понятие церкви в его традиционном смысле можно применить к лютеранству), была далека от христианской. Незадолго до смерти Планка в 1947 году разнесся слух о его обращении в католичество. В своем ответе Планк писал, что он всегда был глубоко религиозным, но не верил в «личного Бога, тем более в Бога христианского». Мы никогда не узнаем, каким образом проникновенные религиозные слова о целесообразности, красоте и разумности мироустройства и вездесущии Бога, Который «…от века держал в своих всемогущих руках верующих и неверующих» и Который «…восседает на высоте, непостижимой для человеческого разумения», могли сочетаться у Планка с верой в отсутствие Бога как Личности, что одно только и может быть условием молитвы и истинного Богообщения.