Записи-1. Избранное из ФБ, 2014–2018

    10.11.2015

Москвичи часто хвалят Сергиев Посад за экологию и воздух.

Тем не менее, несколько раз в месяц по утрам в воздухе (в районе Новоугличского шоссе, по крайней мере) стоит стойкий запах формальдегида (по-русски говоря, так пахнет, когда циркуляркой пилят ДСП, в его состав входят формальдегидные смолы).

Какая-то зараза функционирует неподалёку.

    11.11.2015

Дазайнер: хайдеггеровец-практик.

    11.11.2015

Часто идёт речь: как пишутся стихи.

По-всякому пишутся.

Ко мне чаще всего картинка приходит, етс.

А иногда – и это сущее мучение – приходит напев.

А никакой идеи, образов и прочего под него совершенно нету.

А напев хочет написаться.

И ходишь как дурак, мыча.

Вот сейчас: напев «Крошка Джон» (ну, в смысле, «Макферсон»).

смельчак, стульчак,
каракипчак
и ксения собчак,
где балерина волочко
лакает молочко
и тратата, и блаблабла,
и, б…, е…а м…,
и нам хоть треснь под эту песнь
не страшно умирать

Хоть тресни, в самом деле.

(и ходишь, как дурак, мыча,
рыча и щебеча)

    11.11.2015
Быть – я не могу, так хотя бы – выглядеть…

Ничего нас не спасает ни от чего, только – любовь.

С тем, кто тебя любит, можно перестать «выглядеть», он принимает тебя таким как есть.

Нет, не потакает злу в тебе, и гневается, бывает, и всё такое… но – принимает всего.

С тем, кто тебя любит, не страшно. Любовь изгоняет страх.

Любить Бога – человека – запятая: самого себя.

Ни одно из трёх не может быть без остальных двух.

А пока этой любви только чаю, но не обрёл – крест: мучаюсь…

Пытаюсь заполнить эту дыру чем попало, симулякрами релаксаций, тем, сем… всё проваливается в дыру.

И этот крест – до времени – неизбежен.

    15.11.2015

Не позволяй попам лениться! Чтоб воду в ступе не толочь, Попы обязаны молиться И день и ночь, и день и ночь.

    15.11.2015

Из комментариев, по поводу Розанова и чаемого сужения человека:

С утра, всыпая мюсли в смузи И полня кофеем бокал, «О человек, себя ты сузи!» Д. Карамазов восклицал.

    16.11.2015

Подошла после службы дама, неопределённого возраста и невеликого объёма, в очках, с рюкзачком, красным сопливым носом и обмотанная шарфом ручной по-видимому вязки, который размеров вышеестественных.

(Читающие всё последующее москвичи: не старайтесь никого угадать – дама иногородняя).

– Батюшка!… Батюшка!!… (произнесено это было так, что мне живо вспомнилась незабвенная Пряхина из «Театрального романа» Булгакова, с её «Бог Господь! Бог Господь!»).

– Да-да?…

– Я не знаю, что с ней делать!… Она истерит, буквально истерит!… Она по утрам превращается в чудовище!…

– Э-э?…

– Ну вот по утрам!… Поднимание её в школу – это ад!

– Простите… она – это кто?…

– Дочь, разумеется. Она в меня плюёт, она визжит!… Она неуправляема!… Я не знаю что делать уже. Какую молитву читать?!

– Да, но…

– О нет, выслушайте меня!! У неё от меня тайны! Она дерзит! Это ад, ад! Мы с ней стали как два врага! Я всё, всё ей отдала! Я плохая мать! я плохая мать!!! Я знаю, что я плохая мать!!!