Не смотри в глаза пророку

– Я думаю, теперь у тебя получится, – проговорил мужчина.

Казалось, куратор сожалел о том, что произошло. Во всяком случае, голос его звучал без привычно скрытой в нем угрозы.

– Солнышко, – сказал мальчик.

– Что? – начал было мужчина.

– Солнышко.

Мужчина протянул руку и снял карту с колоды. Глядя на застывшее личико мальчика, медленно перевернул. На карте был изображен круг с расходящимися лучами.

Куратор отложил карту.

– Хорошо, – сказал он. – Я знал, что ты это сделаешь.

– Домик, – сказал мальчик.

– Подожди, я…

– Домик! – почти выкрикнул мальчик.

Его округлившиеся глаза смотрели мимо мужчины. Тому даже показалось, что мальчик видит что-то на стене за его спиной, хотя он знал, что стена была идеально ровной и идеально пустой.

Куратор поднял следующую карту.

Прямоугольник, увенчанный равносторонним треугольником.

– Хорошо, – сказал мужчина.

Он испытующе посмотрел на мальчика, желая понять, как долго тот сможет продолжать эксперимент.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

Мужчине хотелось послушать интонацию мальчика. Только по ней он мог более или менее точно диагностировать его состояние.

В последнее время он начал подозревать, что мальчик научился каким-то образом утаивать свои эмоции. Для его возраста это было совершенно неестественно. Но, учитывая то, чем он здесь занимался, можно было предположить, что некоторые параметры его психики получают ускоренное развитие. Подобный симптом был бы весьма нежелателен, и куратор подумал о том, что следует увеличить периоды релаксации. Конечно, это приведет к замедлению темпов эксперимента, но лучше замедлить темп, нежели понести потери. Хотя и в том, и в другом случае ему не поздоровится.

Поскольку мальчик молчал, он повторил вопрос.

– Хорошо, – отстраненно сказал мальчик.

Мужчина забеспокоился. Он не мог понять, спокоен мальчик на самом деле или хочет казаться спокойным?

Буква «П» на его переносице обозначилась вдруг так сильно, что мальчик чуть подался назад. Он не мог знать, чем вызвано появление этой буквы почти во всей своей силе, но решил предпринять немедленные меры к тому, чтобы она если не исчезла совсем, то хотя бы осталась без верхней палочки.

Увидев, что в глазах мальчика вспыхнул страх, и не зная, что стало причиной этому, мужчина растерялся.

К сожалению, это чувство в последнее время стало посещать его все чаще, и он едва удержался от того, чтобы не нажать на кнопку.

Мальчик вздрогнул. Он словно увидел, что палец мужчины, лежавший на кнопке, напрягся.

И в следующую секунду мужчина понял, что он на самом деле это увидел.

«Господи святый!» – Куратор медленно вдохнул и еще медленнее выдохнул.

«А что ты хотел? – спросил он себя. – Он увидел то, что должен был увидеть. И пора перестать этому удивляться».

Лицо мужчины разгладилось, и он убрал палец с кнопки. За несколько секунд до этого лицо мальчика тоже успокоилось. Но в глазах остались настороженность и непонятная мужчине готовность.

«Он не может знать, о чем я подумаю, – догадался тот, – но он хочет предвидеть, что я сделаю применительно к нему».

Такое эволюционирование в поведении семилетнего ребенка ему не понравилось. Если они начнут играть в кошки-мышки, эксперимент может пострадать, уйдя в лабиринты локальных психологических дуэлей. И кто в них проиграет – вопрос.

Впрочем, с уверенностью можно было сказать одно: выигравших там не будет.

Мужчина осторожно снял с мальчика серебристый ободок, повесил его на стойку и ровно проговорил:

– На сегодня закончим.

Мальчик выжидательно смотрел ему на галстук.

Куратор преодолел минутное чувство враждебности и не позволил себе ни одного лишнего движения. Но тут же вспомнил, что, если бы он и сделал это движение, мгновением раньше это отобразилось бы на поведении мальчика. Если, конечно, тот не научился справляться с собой на уровне, превышающем свой возраст как минимум вдвое.

«Он ребенок, – напомнил себе мужчина. – Ты взрослее и хитрее его. Не дай себя запутать».

Он улыбнулся.

– Что бы ты хотел сделать?

Мальчик, завороженный видом открывшихся под усами плоских желтоватых зубов со щербинкой между двумя передними резцами, не услышал вопроса.

– Ты меня слышишь? – спросил куратор.

Он видел, что мальчик снова углубился в себя, и не мог понять, чем на сей раз это вызвано. Хотя отчасти и догадывался, что это могло быть как-то связано с периодическими изменениями в его внешности. Тем более что это подозрение подкреплялось одним весьма красноречивым пунктом в характеристике мальчика.

Не теряя самообладания, он повторил вопрос, но уже без улыбки.

– Слышу, – сглотнув слюну, ответил мальчик.

– Что бы ты сейчас хотел сделать?

Мальчик немного подумал, следя за мужчиной.

Тот не шевелился, тщательно контролируя свои руки и мимику.

– Можно себя потрогать? – наконец едва слышно спросил мальчик.

Мужчина хотел улыбнуться – и не стал этого делать.