Дозоры. От Ночного до Шестого (сборник)

– Помню, однажды оказался я на Востоке, – вдруг сказал Семен. – Вертолет наш… в общем, пошли пешком. Технические средства связи погибли, магические применить – все равно что по Гарлему расхаживать с плакатом «Бей черномазых!». Двинулись пешком, по пустыне Хадрамаут. И оставалось идти до местного резидента всего ничего, километров сто, ну, сто двадцать. А сил уже никаких нет. Воды нет. И тут Алешка, хороший паренек, сейчас он в Приморье работает, говорит: «Ну не могу я, Семен Павлович, у меня ведь дома жена и двое детей, я вернуться хочу». Ложится на песок и расконсервирует заначку. У него там ливень оказался. Проливной, минут на двадцать. Мы и напились, и фляги наполнили, и вообще сил прибавилось. Хотел я ему морду начистить за то, что раньше не сказал, но пожалел.

От такой долгой речи в машине на минуту наступила тишина. Семен редко озвучивал факты своей бурной биографии столь красочно.

Первым опомнился Илья.

– А чего же ты свой таежный дождь не использовал?

– Сравнил, – фыркнул Семен. – Коллекционный дождь образца тринадцатого года и серийный весенний ливень, причем набранный в Москве, он бензином вонял, веришь?

– Верю.

– То-то и оно. Всему свое время и место. Вечерок, что я сейчас вспомнил, приятный. Но не выдающийся. Под стать твоему драндулету.

Светлана тихо засмеялась. Легкое напряжение, повисшее было в машине, разрядилось.

Всю неделю Ночной Дозор лихорадило. Вроде бы и происшествий особых по Москве не случалось, обычная рутинная работа. Над городом повисла жара, неслыханная для июня месяца, и сводки происшествий упали до минимума. Ни Светлым, ни Темным это не пришлось по вкусу.

Около суток наши аналитики обрабатывали версию, что неожиданно жаркая погода вызвана готовящейся акцией Темных. Наверняка Дневной Дозор в это время исследовал, не поработали ли с климатом Светлые маги. Когда обе стороны убедились в естественных причинах погодных неурядиц, заниматься стало совершенно нечем.

Темные притихли, будто прибитые дождем мухи. По городу вопреки всем прогнозам врачей упало число несчастных случаев и естественных смертей. Светлым тоже было не до работы, маги ссорились по пустякам, простейшие документы из архива приходилось ждать по полдня, аналитики на предложение рассчитать прогноз погоды зло изрекали: «Темна вода в облацех». Борис Игнатьевич бродил по офису совершенно ошалевший: даже его, со всем богатым восточным прошлым и происхождением, московская версия жары подкосила. Вчера утром, в четверг, он созвал личный состав, приказом по Дозору назначил себе в помощь двух добровольцев, а остальным велел выметаться из столицы. Куда угодно – на Мальдивские острова, в Грецию, к дьяволу в преисподнюю, там все равно комфортнее, за город на дачу. Раньше, чем в понедельник к обеду, в офисе велено было не появляться.

Подождав ровно минуту, пока на всех лицах не расплылись счастливые улыбки, шеф добавил, что неожиданное счастье хорошо бы отработать. Ударным трудом. Чтобы не пришлось потом стыдиться бесцельно прожитых дней. Что классики не зря сказали: «Понедельник начинается в субботу», и, получив три дня отдыха, мы обязаны всю рутинную работу выполнить в оставшееся время.

Вот мы и выполняли – некоторые почти до утра. Проверили тех Темных, кто оставался в городе и находился на особом контроле: вампиров, оборотней, инкубов и суккубов, действующих ведьм, прочую беспокойную шушеру из низших разрядов. Все было в порядке. Вампиры сейчас жаждали не горячей крови, а холодного пива. Ведьмы пытались наколдовать не порчу на ближнего, а легкий дождик над Москвой.

Зато теперь мы ехали отдыхать. Не на Мальдивы, конечно, шеф несколько переоценивал щедрость бухгалтерии. Но и два-три дня за городом – это прекрасно. Бедные добровольцы, оставшиеся с шефом в столице, – бдить и охранять.

– Мне домой надо позвонить, – сказала Юля. Она явно ожила, когда Семен сменил царившую в машине жару на морскую прохладу. – Света, дай трубку.

Я тоже наслаждался прохладой. Поглядывал на машины, которые мы обгоняли: в большинстве стекла были опущены, а на нас смотрели с завистью, беспочвенно подозревая старый автомобиль в наличии мощной климатической установки.

– Скоро сворачивать, – сказал я Илье.

– Да помню. Я однажды ездил тут.

– Тихо! – страшным голосом прошипела Юля. И затараторила в трубку: – Мамочка, это я! Да, уже доехали. Конечно, хорошо! Тут озеро, нет, мелкое. Мамочка, я на минутку, мне Светин папа свой сотовый дал. Нет, больше никого. Свете? Сейчас.

Светлана вздохнула, взяла у девочки трубку. Мрачно посмотрела на меня, и я попытался придать лицу серьезное выражение.

– Здравствуйте, тетя Наташа, – тонким детским голосом сказала Светлана. – Да, очень рады. Да. Нет, со взрослыми. Мама далеко, позвать? Да, я передам. Обязательно. До свидания.

Она выключила телефон и сказала в пространство:

– Девочка, а что будет, когда твоя мама спросит у настоящей девочки Светы, как вы провели выходные?

– А Света ответит, что хорошо провели.

Светлана вздохнула, посмотрела на Семена, будто ища поддержки.

– Использование магических способностей в личных целях приводит к непредсказуемым последствиям, – казенным тоном произнес Семен. – Помнится, однажды…

– Каких еще магических? – искренне удивилась Юля. – Я ей сказала, что на тусняк с ребятами поехала, и попросила отмазать. Светка поохала, ну и согласилась, конечно.

Илья за рулем хихикнул.

– Нужен мне тот тусняк, – явно не понимая, что его развеселило, возмутилась Юля. – Пусть там человеческие детишки забавляются. Ну что вы все смеетесь? А?

У каждого из нас, дозорных, работа отнимает большую часть жизни. Не потому, что мы восторженные трудоголики – кто в здравом уме не предпочтет труду отдых? Не потому, что работать уж очень интересно, большая часть нашей деятельности – это скучное патрулирование или просиживание штанов в канцеляриях. Нас просто мало. Дневной Дозор комплектуется гораздо легче, любой Темный рвется к возможности властвовать. У нас ситуация совсем другая.

Но, помимо работы, у каждого из нас есть свой маленький кусочек жизни, который мы не отдадим никому: ни Свету, ни Тьме. Это только наше. Тот кусочек жизни, который мы не прячем, но и не выставляем напоказ, который остался от прежней, человеческой сущности.

Кто-то при малейшей возможности путешествует. Илья, например, предпочитает нормальные туры, а Семен – банальный автостоп. Он в свое время проехал без копейки денег от Москвы до Владивостока за какой-то рекордный срок, но регистрировать достижение в Лиге Вольных Путешествий не стал, так как в пути два раза пользовался магическими способностями.

Игнат, да и не только он один, не воспринимает отдых иначе, как сексуальные приключения. Через этот этап проходят почти все, жизнь позволяет Иным гораздо больше, чем людям. То, что к Иным, даже не желающим того, люди испытывают неосознанное, но сильное влечение, – известный факт.

Очень много среди нас коллекционеров. От безобидных собирателей перочинных ножиков, брелоков, марок и зажигалок до коллекционеров погоды, запахов, аур и заклинаний. Я когда-то собирал модели автомобилей, просаживал огромные деньги за редкие экземпляры, составляющие ценность лишь для нескольких тысяч идиотов. Сейчас вся эта коллекция свалена в две картонные коробки. Надо как-нибудь вытащить их на улицу и вывалить в песочницу к радости малышей.

Количество охотников и рыболовов тоже велико. Игорь и Гарик увлекаются экстремальным парашютированием. Милая девочка Галя, наша ненужная программистка, занимается выращиванием бонсаев. В общем, весь богатый запас развлечений, накопленный человечеством, нами востребован.

А вот чем увлекается Тигренок, к которой мы сейчас ехали, я даже не предполагал. Мне было интересно узнать это почти в той же мере, как и вырваться из городского пекла. Обычно, побывав у кого-то дома, сразу понимаешь его маленький «бзик».

– Долго еще ехать? – с капризной ноткой воскликнула Юля. Мы уже свернули с трассы и отмотали километров пять по грунтовке, мимо маленького дачного поселка и мелкой речушки.

– Почти приехали, – сверившись с образом дороги, оставленным для нас Тигренком, ответил я.

– То есть совершенно совсем приехали, – сказал Илья и бросил машину в сторону, прямо на деревья. Юля ойкнула, закрывая лицо руками. Светлана отреагировала более спокойно и все-таки вытянула вперед руки в ожидании удара.

Машина, промчавшись сквозь густой кустарник и непроходимый бурелом, врезалась в стоящие сплошной стеной деревья. Но удара, конечно, не было. Мы проскочили сквозь морок и оказались на отличной асфальтированной дороге. Впереди поблескивало зеркальце маленького озера, на берегу которого стоял двухэтажный кирпичный дом, обнесенный высоким забором.

– Что меня поражает в оборотнях, – сказала Светлана, – так это их тяга к скрытности. Мало того что мороком прикрылась, так еще и забор.

– Тигренок не оборотень! – возмутилась девочка. – Она маг-перевертыш!

– Это одно и то же, – мягко сказала Света.

Юля посмотрела на Семена, видимо, ожидая поддержки. Маг вздохнул:

– По сути, Света права. Узкоспециализированные боевые маги – те же самые оборотни. Только с другим знаком. Будь Тигренок чуть в другом настроении, впервые войдя в сумрак, она превратилась бы в Темную, в оборотня. Очень мало людей, у которых все определено заранее. Как правило, идет борьба. Подготовка к инициации.

– А со мной как было? – спросила Юля.

– Я же рассказывал, – буркнул Семен. – Довольно легко.

– Легкая реморализация учителей и родителей, – посмеиваясь, сказал Илья, останавливая машину у ворот. – И маленькая девочка сразу преисполнилась любви и доброты к окружающему миру.

– Илья! – одернул его Семен. Он был наставником Юли, наставником достаточно ленивым, практически не вмешивающимся в развитие юной волшебницы. Но сейчас ему явно не понравилось излишнее ерничанье Ильи.

Юля была девочкой талантливой, и Дозор возлагал на нее серьезные надежды. Но все же не такие, чтобы прогонять ее по лабиринтам моральных головоломок в таком темпе, как Светлану, будущую Великую волшебницу.