Мишенью может стать каждый

– Но все равно, как я позвоню и что скажу? Мол, взломал код и прочитал секретную информацию? А если это все липа? Поставлю всех на уши, а никакого теракта не произойдет. Что тогда? Тогда уж меня точно вычислят. И я за жизнь не расплачусь за ложную тревогу.

– Знаешь, это тот случай, когда лучше перебдеть, чем недобдеть… – заметила Кнопка и предложила: – Если ты так боишься, давай я сама позвоню. Ну, якобы, не ты, а я это все выловила в Интернете.

– И что, представишься? Я, Юлия Воронцова, сообщаю.

– Нет, мне тоже светиться не резон. Ладно, сделаю все анонимно. Оденусь сейчас и спущусь в телефон-автомат. Ты только точно мне еще раз повтори сообщение.

– Там было написано, что в 11.11 должен быть совершен теракт. И что объект – Василий Блаженный, – проговорил Липа.

– Ладно. Пойду. А то уже скоро утро. Если это не липа, то осталось всего ничего. Да, а встреча наша в таком случае не отменяется. Я своим чеченцам и перезванивать не буду. Они же спецы. Им вообще это как практическое занятие будет. И я никогда не видела, как работают саперы. Говорят, теперь у ФСБ даже роботы новые есть. Специально для таких случаев.

– Не знаю, я бы туда лучше не шел, – проговорил Липа, чувствуя, что у него опять по спине побежали мурашки.

– Липа, ну ты что?! – возмутилась Кнопка. – Ты хочешь меня одну с горячими закавказскими парнями оставить? Ты же мне обещал. Ну, Липочка, будь мужчиной. Я же вот не боюсь позвонить. А тебе только постоять со мной возле оцепления. Там же обязательно выставят оцепление.

– Ладно, приду, – проговорил Липа, только теперь вспомнив, что машина в ремонте и ему, чтобы добраться до Красной площади, придется спускаться в метро, чего он не делал почти год. Сегодня лучше бы вообще сидеть дома.

Но Кнопка была неумолима.

– Значит, договорились, давай только не в одиннадцать, а в десять. Где-то по пути к Василию Блаженному. У оцепления, – сказала она довольно бодро, а потом добавила: – И знаешь, для верности хорошо бы и тебе тоже на горячую линию позвонить. Если два звонка будет, это надежнее.

– Хорошо, – вздохнул Липа.

– Только смотри, когда пойдешь на площадь, мобильник не забудь. Чтобы был на связи. Все, иду звонить, пока, – проговорила Кнопка.

– Пока, – тихо сказал Липа, понимая, что влип окончательно.

Спать теперь ему точно не хотелось.

Липа открыл свой почтовый ящик. Там действительно висело письмо от Кнопки:

«Немедленно позвони на горячий телефон ФСБ».

Дальше шел телефон и подпись «Кнопка».

Потом еще одно сообщение:

«Ты уже позвонил? Я думаю, это серьезно. Ведь сегодня праздник Октябрьской революции, еще недавно всенародный праздник. На Красной площади в этот день проходили парады. И сегодня там будет полно народу. Особенно в 11.11. Ты заметил, что эти цифры тоже не случайны. Ведь американские небоскребы-близнецы пострадали 11 сентября. Я читала, для террористов-мусульман эта цифра имеет особое значение. Но у нас собор взорвать могут не только мусульмане, но и коммунисты. В отместку за то, что перестали широко праздновать революционный праздник. А ты как думаешь? Кнопка».

Липа прочитал и только покачал головой. Есть ли смысл в женской логике? И это при том, что Кнопка не блондинка, а жгучая, коротко стриженная брюнетка с приятными, чуть влажными умными карими глазами.

Отвечать Кнопке Липа не стал. Обо всем будет время поговорить при встрече. Липа пошел на кухню и заварил себе кофе. Его горьковатый аромат и вкус будто вернул его в реальный режим времени. С одной стороны, после телефонного звонка Кнопки Липе стало чуть спокойнее – гражданский долг за него выполнит Кнопка, и, если звонок был не глупой страшной шуткой, в ведомстве Кнопкиного отца еще успеют предпринять меры, чтобы предотвратить теракт.

Но, с другой стороны, Липа был страшно встревожен. На курсе, оказывается, знают о том, чем он занимается. «Компьютерный медвежатник» – это звучит круто. Но такая репутация ему совсем ни к чему. Знают однокурсники, может дойти до преподавателей, то есть и до его родителей, которые с их советской закалкой не только не поймут его, но и осудят.

И все-таки самым неприятным для Липы было обещанное Кнопке предстоящее посещение Красной площади. Для Кнопки при любом развитии событий встреча на Красной площади перед самым запланированным взрывом, да еще в обществе чеченцев, была всего лишь инъекцией адреналина. Возможно, пару лет назад Липа и сам не против был бы поглазеть на то, что будет там происходить. Но после реального теракта, который едва не настиг Липу в Турции, после запаха чужой липкой крови, который преследовал Липу до сих пор, у него не было никакого желания рисковать своим здоровьем, а может, и жизнью. И плевать ему было на то, что кто-то назовет его трусом. Но, если Кнопка не отменит встречу, Липа знал, что он все равно потащится на Красную площадь, раз обещал.

Глава 2

Мужчине, как правило, судьба всегда дает шанс реализовать идеал мужественности. Хотя каждому этот идеал видится по-своему. Для одного настоящий мужчина – это супермен с накачанными мышцами, для другого – ученый, сделавший уникальное открытие или решивший неразрешимую задачу, ну, а для третьего – мужик, способный осушить бутылку водки и не повалиться без памяти, а только смачно крякнуть. Для Сергея Серова, который с детства зачитывался рыцарскими романами, а потом всерьез увлекся историей викингов, образ мужчины, сильного и благородного, был неразделим со скоростью. Если бы он жил в девятнадцатом веке, то наверняка стал бы отменным всадником. А в своем родном двадцать первом он оседлал железного коня – байк. И относился к нему как к живому. Даже попону модного леопардового окраса недавно раздобыл.

И сейчас, возвращаясь на своем верном, буквально по винтикам собранном собственными руками «Racer Boy» после ночных гонок домой, Серов чувствовал себя героем приключенческого романа, мужчиной в самом прямом смысле этого слова. Было сумрачное осеннее утро 7 ноября, еще несколько лет назад выходной, а теперь обычный рабочий день. Москвичи еще ловили каждый в своей, а кто и не в своей теплой постели предрассветные сладкие сны. Окна были темны, улицы пустынны. Фонари плавали в серо-лиловом тумане и отражались в мокром асфальте, как таинственные космические тела. При довольно приличной скорости, которую байк легко набирал на пустой дороге, создавалась полная иллюзия космического пространства, иллюзия полета в бесконечность. Оседлав обычного коня, никогда не разовьешь такой поистине «космической» скорости. А мужчина без скорости не мужчина!

Для Серова мотоцикл был не просто средством передвижения, но и наилучшим способом получения адреналина. Будучи человеком азартным, он с детства искал острых ощущений. И поскольку наркотики презирал, а выпивать любил только в меру, ночные гонки по Москве стали для него не просто способом пощекотать нервы, а незаменимой инъекцией адреналина. Когда он седлал своего железного коня, надевал шлем и натягивал на лицо бандану, он испытывал настоящий кайф. Байк резко обострял чувство ответственности.

Ведь он по сравнению с авто не так устойчив, да и менее заметен. Приходится полностью концентрироваться на дороге, быстро и четко брать под контроль любую ситуацию. Для настоящего байкера каждый вояж не только удовольствие, но и отличный тренинг.

Среди тех, с кем Сергей Серов гонял по ночному городу, а потом, под настроение, тусовался в байкерском погребке «Ночные волки», в основном были люди известные, при деньгах. Купить «харлея» для них было раз плюнуть. Но никто из байкеров не кичился своим богатством. Каждый, оседлав железного коня, чувствовал себя равным среди равных, свободным среди свободных, а главное, настоящим мужиком среди мужиков. Да и о делах, тем более деньгах, говорить в байкерской среде было не принято. Многие вообще не признавались, где и сколько имеют дохода. И то, что у Серова был не «харлей», как у большинства членов их клуба, а собранный своими руками «Racer Boy», вызывало уважение и даже зависть. Ведь чтобы собрать своими руками такую совершенную машину, нужны не только деньги, но и ум, смекалка, мастерство, одним словом, талант. А талант не только в мире искусства, но и в мире бизнеса ценится превыше всего. Серов нигде не чувствовал себя так просто и комфортно, как среди своих, среди байкеров. И даже после выполнения особо ответственных заданий, требующих иногда сутками напряжения, особой сосредоточенности и внимания, Серов знал, что ему нужно не столько отоспаться, сколько промчать с ветерком по ночному городу.

Затормозив у своего подъезда, Серов успел заметить, что на третьем этаже уже зажглось, а может, просто еще не погасло одно окно. Теперь, когда каждый выживает как может, хватает людей, которым приходится работать не только днем, но и ночью. Пока Серов ставил своего железного коня «на постой», свет в окне погас и из подъезда вышел долговязый парень в очках и накинутой впопыхах куртке. Он поежился, натянул капюшон, не застегивая запахнул куртку и направился к установленному у подъезда, под фонарем, таксофону. Серова он, похоже, не заметил. И тот, чтобы не испугать парня, заглушив мотор, решил не выходить из тумана, а переждать. И неожиданно для себя получил важнейшую информацию.

Парень набрал номер и, волнуясь и старясь чуть изменить голос, проговорил в трубку:

– Это телефон доверия, горячая линия ФСБ? У меня есть достоверные сведения, что сегодня в одиннадцать часов одиннадцать минут на Красной площади готовится теракт. Будет взорван храм Василия Блаженного.

Парень замолчал. Очевидно, у него что-то спросили. Потом проговорил:

– Из Интернета.

И тут же повесил трубку. Отошел от телефона-автомата, огляделся и, споткнувшись из-за своих незавязанных шнурков, вернулся к подъезду, достал сигареты и нервно закурил.

Стараясь оставаться в тени, Серов тоже хотел закурить, но потом сдержался и снова натянул бандану, которая при езде неплохо защищала лицо от острой, колючей пыли и измороси. Он понимал, что информация, которую парень только что передал телефону-автомату, похоже, нарушит все его планы. Даже пару часов, как он планировал еще несколько минут назад, ему поспать не удастся. Чтобы не расслабляться, Серов решил даже не заходить домой, а выпить кофе где-нибудь по дороге. Передохнуть можно будет только тогда, когда он убедится, что объект номер один, за которым на пару с капитаном ФСБ Кошелем они следили последнюю неделю, не вынырнул из-под колпака и не скрылся в неизвестном направлении.

Объектом номер один был известный в мире террорист по кличке Ахмед, который как раз неделю назад неожиданно прилетел из Анкары в Москву. Интерпол, передававший преступников такого уровня строго из рук в руки, всегда рекомендовал ставить на внешнее наблюдение людей с непримелькавшимися лицами. И капитан Кошель, который недавно был принят на работу в ФСБ, через знакомых вышел на Серова. Имея стандартную внешность, Серов качественно выполнял даже самые деликатные задания.

Появление в столице, да еще накануне нового государственного праздника – Дня единения, человека, который, по некоторым данным, был причастен к взрывам 11 сентября в Нью-Йорке, не могло не встревожить спецслужбы. Однако день 4 ноября террорист номер один провел как обычно. Проснулся поздно, посетил мечеть, пообедал в ресторане, потом, как зафиксировали установленные в его номере камеры видеонаблюдения, читал, принимал ванну и отсыпался. Серов, которому выпало нести дежурство как раз в этот день, не отметил не только повышенной активности, но и вообще никаких дополнительных контактов. Пятого ноября дежурил капитан Кошель. И опять ничего подозрительного.

Вчера вахту принял снова Серов. И опять Ахмед вел себя абсолютно спокойно, как говорится, вне подозрений. Мечеть, библиотека, где Серову пришлось просидеть за соседним столиком, читая энциклопедический словарь и при этом не спуская глаз с объекта номер один. Потом обед, джакузи, сон. И никаких контактов. Даже ноутбук свой Ахмед не открывал. Поздним вечером Серов сдал свой пост капитану Кошелю и, вместо того чтобы отоспаться, чтобы снять напряжение, оседлал свой байк. И вот теперь, когда он рассчитывал, что, прежде чем сменить капитана Кошеля, сможет хотя бы немного поспать, нужно было срочно ехать в отель.

Конечно, можно было проигнорировать случайно подслушанный разговор и действовать по своему плану. В крайнем случае перезвонить капитану Кошелю и попросить до его приезда усилить бдительность. В конце концов, ведь он мог подъехать к своему дому на несколько минут раньше или позже и не услышать, как паренек звонит на горячую линию. Ведь то, что он подслушал разговор своего молодого соседа по телефону, было чистой случайностью. Но за свою богатую на острые события жизнь Сергей Серов привык воспринимать каждую случайность как подсказку судьбы. Если уж попала в руки к нему эта информация, бездействовать было по меньшей мере бы глупо.

Тем временем только что звонивший в ФСБ паренек, так и не докурив сигарету, бросил окурок в мусорницу и вернулся в подъезд. Через некоторое время в окне на третьем этаже загорелся свет. Начали оживать и другие окна. Проснувшись, москвичи собирались на работу. Серов вздохнул. У него никогда не было нормированного рабочего дня, нормальных выходных. И этим промозглым осенним утром, вместо того чтобы отоспаться после ночных гонок, нужно срочно ехать в отель, брать ситуацию под повышенный контроль. Никто не простит ему, да и сам он себе не простит, если Ахмеду, которого они с капитаном Кошелем на пару пасут уже целую неделю, действительно удастся организовать что-то страшное.

Серов надел шлем и завел мотоцикл. Автобусы еще не ходили. А до стоянки такси идти было порядком.

Ахмед, прилетев неделю назад из Анкары, остановился в одном из самых богатых в Москве отелей. Его оплаченный на две недели вперед люкс располагался на втором этаже. И, уже подъезжая к отелю, Серов сразу отыскал нужные окна. Света в них не было.

Капитан Кошель, как и предполагал Сергей Серов, мирно дремал на диванчике в комнате охраны. Охранники, один – невысокий, стриженный ежиком молодой крепыш-качок, а другой – отставной военный с седыми висками и сросшимися на переносице широкими седеющими бровями, играли в домино.

Увидав Серова, они кивнули ему, как старому знакомому. Капитан Кошель, сквозь сон почувствовав, что кто-то пришел, покрутил головой и открыл глаза.

– Уже? – зевнув, удивился он.

– Пусть будет уже, – кивнул Сергей.

– А чегой-то ты в таком виде? – продолжая удивляться, спросил капитан Кошель. – Весь в коже, в заклепках, с банданой на шее. Под байкера, что ли косить будешь? Нас же просили поскромнее, чтоб не засекли.

– Да давно вас уже засекли! – махнул рукой седеющий отставник. – У этого вашего Ахмеда знаете сколько своих людей! Наружка у него будь здоров работает. Вы его пасете, а он через своих людей вас. Так что, как ни рядитесь, вас давно уже вычислили. Я вашим давно предлагал, чтобы нам доплачивали, мы бы его и вели. А то собрались. Мать вашу! Целая бригада! Это надо каким тупым быть, чтобы не догадаться, что тебя пасут.