Империя Рюриковичей (V-XVI вв.). Русская экспансия

Как только речь заходит о хазарах, многим из нас на ум приходят строки А.С. Пушкина о мести, которую учинил им князь Святослав. Но что, если хазары сыграли в жизни славян не такую уж негативную роль?

Некоторые историки убеждены, что именно хазары помогли славянам укрепиться на левом берегу Днепра. В VI–VII вв. его нижнее и среднее течение принадлежало болгарскому народу кутригуры. Эти кочевники славились большим могуществом и вели войны с хазарами. В VII в. они заметно ослабели, но все еще представляли опасность.

Хазары стремились выдавить их из Среднего Поднепровья. Для этого они наняли славянских князей и позволили славянам переправиться через Днепр. Славяне успешно закрепились на левом берегу Днепра. Часть кутригуров они уничтожили, часть покорили, а остальных выдавили на восток.

В награду за верную службу славяне получили от хазар в управление киевское Поднепровье с условием соблюдать интересы каганата и охранять его от кочевников. Хазары достигли тогда пика своего могущества, и славянам в чем-то могло импонировать положение подданных Хазарского каганата. О том, что киевские славяне были именно подданными, а не свободным населением Приднепровья, говорит тот факт, что они платили хазарам умеренную дань вплоть до прихода русов, то есть до середины IX века.

Победа над кутригурами позволила славянам расширить зону их присутствия на Среднем Днепре, и вскоре они уже расселились по всему днепровскому Левобережью

.

Перед славянами открывались широкие возможности для колонизации земли, не имевшей на тот момент определенного хозяина и сильного защитника. Хазары благосклонно взирали на происходящее и не противились завоевательному порыву своих союзников. Из тех колонистов, которые расселились на землях кутригуров, образовался народ, именуемый в «Повести временных лет» полянами

.

Освоение лесостепной полосы от Днепра до Дона шло без больших осложнений, так как оседлого населения здесь практически не было, а редкие кочевники славян не пугали. Впрочем, дойдя до междуречья Северского Донца и Дона, славяне проявили похвальную осторожность и обошли этот край стороной.

Причиной их бдительности стали кочевавшие в северских степях аланы, изгнанные сюда арабами в первой половине VIII века

. Тем не менее Дон и Донец оставались в поле внимания славян, и, как только позволили обстоятельства, а случилось это ближе к IX в., они постарались завладеть землями до среднего течения Дона

. Что же касается кутригуров, то часть из них, известная под именем северы, приняла участие в формировании славянского племенного союза северян. Вплоть до XVI в. их потомки жили в районе Путивля и Рыльска, называли себя севрюки-сервы и выделялись из остального населения одеждой и говором. От имени этого народа унаследовала свое название река Северский Донец

.

Покорение восточных балтов

Войны с кочевниками станут неотъемлемой частью дальнейшей жизни славян. Но все-таки наши предки больше тяготели к лесам и рекам Среднерусской возвышенности, чем к степным суховеям Нижнего Днепра или Придонья.

Поэтому основная масса переселенцев из Волыни пошла не в кутригурские кочевища, а двинулась вверх от Среднего Днепра, в лесостепи и леса, занятые восточными балтами.

Уже в IX в. славяне прочно держали в своих руках междуречье Десны и Сейма. В начале Х в., двигаясь вверх по левому берегу Днепра, они отвоевали у балтов долину реки Сож (нынешняя Гомельская область Беларуси), затем вышли к днепровским истокам и укрепились в верховьях Десны и Оки (в нынешних Брянской, Смоленской и Курской областях).

Главными участниками этого завоевательного марафона русские летописи называют радимичей, которым досталась долина реки Сож, и вятичей, захвативших оба берега Сейма и верховья Оки

.

Первыми проникали в чужую этническую среду торговцы и охотники за пушниной. Вслед за ними шли дружины славянских князей. Они облагали туземцев натуральным или денежным налогом и силой подавляли малейшее сопротивление

. Семьи и родовые кланы, которых у славян были тысячи, шли за первопроходцами вторым и третьим эшелоном.

В то же самое время, то есть в IX – начале X вв., по правую сторону Днепра на балтов наступали дреговичи. Они форсировали Припять и сильно потеснили здешних туземцев. О несомненном успехе дреговичей свидетельствуют курганы с трупосожжениями и лепной керамикой IX – начала X вв., появившиеся с их приходом

. Выжившие в столкновениях с ними остатки балтов вынуждены были покориться дреговичам, как доминирующему народу. Таким образом, Среднее Поднепровье стало первой значительной колонией, которую захватили и присвоили славяне, прибывшие сюда с Дуная, Днестра и из Западного Прикарпатья.

Освоившись в приднепровских лесостепях и навсегда закрепив за собой эту землю, славяне приступили к следующему этапу колонизации. В верховьях Днепра и Оки, в зоне густых труднопроходимых лесов вплоть до IX в. против них держали оборону балты тушемлинской и колочинской культур

. Мы уже знаем, что с этой задачей они не справились. Истоки Днепра и Оки стали тем местом, куда подошли два мощных колонизационных потока – южнославянский с Дуная и киевского Днепра, и северный, костяк которого составляли венеды.

Балтам нечего было противопоставить двойному натиску колонистов, и к началу IX в. материальная культура тушемлинских и колочинских поселений погибла в огне пожаров

. На месте сожженных балтских построек славяне возвели собственные дома.

Археологи указывают, что строительству славянских поселений предшествовали либо пожарища, либо стерильный слой земли, нанесенный ветром на запустевшие места

.

Благодаря численному превосходству и действиям своих князей, славяне прочно укрепились на Верхнем и Среднем Днепре, а также на его главных притоках. Обилие полноводных рек, в долинах которых они селились, способствовало их территориальному разъединению. Каждый славянский народ формировался в собственной зоне обитания. Это было очень важно для славян, так как позволило им избежать излишних ссор и столкновений в тот момент, когда они начали создавать свои варварские государства.

Венедский след на северо-востоке. Ильменские славяне и финская чудь

Северный переселенческий поток был создан, в основном, славянами венедской группы, шедшими в Восточную Европу из Висло-Одерского междуречья.

Основу венедского массива переселенцев составляли кривичи. Они были самым многочисленным из славянских народов, вторгшихся на земли восточных балтов и финнов. Еще в V в. часть кривичей завладела долиной реки Великой и заселила Псковское городище

.

Археологи утверждают, что первые переселенцы гораздо лучше поладили с туземным населением, чем колонисты VII–VIII веков. Битвы были не столь кровопролитными, многие сохранили свою жизнь, и два народа – пришлый и местный – даже попытались слиться в единую общность

. Следующую пару сотен лет Псков оставался крайним пограничным пунктом на пути кривичской колонизации Восточно-Европейской равнины, поддерживал связи с венедами Вислы и Одера и ждал от них подкрепления.

Однако столетия спустя первыми к ним подоспели славяне из южной переселенческой группы. Это были ильменские или новгородские славяне, чудом добравшиеся до самой северной точки славянской колонизации.

Потеснив финноязычную чудь, южане столкнулись с псковскими поселенцами. Те и другие были людьми, говорившими на одном языке и верившими в одних и тех же богов. Так как же повели себя сильные и многочисленные новгородцы, наткнувшись на кучку своих дальних родственников? К сожалению, вместо объятий и рукопожатий между антами и венедами (ильменцами и кривичами) вспыхнула непримиримая вражда, полетели навстречу стрелы, дружины ощетинились копьями и запылали пожары.

Одним из первых, кто понял, какой катастрофой обернулись ранние контакты ильменцев и псковичей, был историк XIX в. Н.И. Костомаров. Его анализ событий звучит как поминальная молитва о мифическом единении древних славян. В результате развернувшейся истребительной войны псковские кривичи были полностью уничтожены. В этом страшном деянии было поистине что-то ритуальное, и долго еще псковские земли, словно проклятые, лежали в запустении. Лишь многие годы спустя новгородцы организовали на Псковщине свою торговую колонию

.

В VII–VIII вв. новые потоки кривичей, вытесняя и истребляя туземцев, заняли территорию современной Беларуси, основали город Полоцк, дошли до верховьев Днепра и Волги и встретились с радимичами около Смоленска.

Когда венеды приблизились к владениям ильменских славян, отношения между «братьями» вновь не заладились. Но теперь перевес сил был на стороне кривичей. Частые ссоры заканчивались их победами: не случайно данные генетики указывают на венедские корни многих современных новгородцев

. Вспышки конфронтации между кривичами и новгородцами, о которых смутно сообщает «Повесть временных лет», стали однажды причиной, по которой на славянском севере появился русский князь Рюрик.

Великий Новгород приглядывается к соседям

С Х в. в жизни ильменских славян особую роль начинает играть Великий Новгород. Сначала это был скромный городок, построенный на землях финской чуди и быстро выросший на транзитной торговле между Скандинавией и Каспием.

На первых порах у Новгорода было несколько волостей, с которых вечевой город собирал дань пушниной и другими дарами природы. Очень скоро Новгород стал процветать благодаря выгодному географическому положению. Его значение усилилось, когда к волжскому торговому пути присоединился путь «из варяг в греки», шедший по Волхову и Днепру до Черного моря. Оба маршрута пересекались в Новгороде, и перед новгородцами открылись широкие возможности, среди которых самой привлекательной была выгодная торговля данью. Новгородцы строили далеко идущие коммерческие планы, но для их воплощения нужно было завоевать как можно больше соседних земель и получать с них как можно больше дани.

Необозримый простор для действий давали Новгороду северное и северо-восточное направления, где на огромных территориях от Ладоги до Уральских гор обитали разрозненные финно-угорские племена: от чуди и корелы на севере до мери и черемисы на востоке. Финно-угры в основном занимались охотой, и это было на руку новгородским купцам.

В итоге одним из направлений территориальной экспансии новгородцы выбрали север и северо-восток европейского континента. Это не означало, однако, что из сферы их интересов выпали жители Прибалтики. Нам еще предстоит подробно рассмотреть длительную череду колониальных войн Новгорода с предками современных эстонцев и латышей.

Не племена, а территориальные образования

В результате бурных процессов этнообразования к IX в. в западном и восточном Приднепровье сформировалось больше десятка славянских «племен», названия которых известны по «Повести временных лет». Мы привыкли произносить слово «племя» и подразумевать под ним массу кровных родственников, подчиненных родовому старшине. Однако в IX в. это было уже не так. То, что начальная летопись называла «племенами», в действительности являлось ранними славянскими государствами с территориальным принципом управления. (Дальше я буду называть их протогосударствами.)