Керкопорта. Фантастические повести и рассказы

Никита пожевал губами, наморщил лоб, вопросительно уставился на Ио.

– Не припоминаете?

Ио молча повесил голову.

– Очень жаль, – прошептал он то ли по поводу забытого им замечательного Гектора, то ли о собственной нелепой судьбе, то ли обо всем сразу.

– Ну, не вешайте носа, коллега, – Никита осторожно дотронулся до его руки, – Не все так плохо. Меня- то Вы встретили. А я знаю в Городе всю интеллектуальную элиту. Если Вы и впрямь – известный литератор, хотя бы и не здешний, и уже бывали в Городе до Вашего беспамятства, кто- нибудь Вас обязательно вспомнит.

– Вы хотите мне помочь? – Ио чуть не расплакался от неожиданной надежды.

– А почему нет? – Никита пожал плечами, – Хотя бы из уважения к памяти Гека. И потом, – Никита оживился, – Это же такой любопытный опыт! Какой же настоящий интеллектуал откажется поучаствовать в разгадывании такой интересной головоломки?

Никита ободряюще похлопал Ио по плечу.

– У меня уже есть идея, с кем нам надо встретиться в первую очередь…

***

Обычно Ио виделся с Никитой в Царьграде, хотя и в разных местах. В этот раз они договорились о встрече в районе Региа.

Ио рассеянно прогуливался по форуму Константина, неспешно наматывая круги возле одноименной колонны, глазея на сосредоточенно торопящихся горожан, крикливых торговцев и старцев с лысыми затылками, легким пушком на макушках и грязновато- белыми, как мартовский снег, волосами на подбородке. Старцы и похожие на них рано износившиеся интеллектуалы без определенных занятий беседовали под навесом о природе Божественного и актуальных вопросах политики.

… – Я слышал, после окончания войны адмирал Морозини собирается баллотироваться в градоначальники.

– Морозини? Этот мелкий жулик?

– Ну, палку- то не перегибайте. Вы говорите о главе Совета Обороны. Он фактически управляет Городом.

– Подумаешь! Великая честь управлять Городом, во главе которого может оказаться мелкий жулик вроде Морозини…

… – Знаете, какое новое оружие применил противник в районе Иерихона? Специальные подразделения проходят вдоль стен и воздействуют на них звуковыми волнами. Когда подберется резонансная частота, стены обрушатся.

– Вы думаете, наше командование этого не предусмотрело? В стенах при строительстве нарочно оставили пустоты, чтобы волны и вызванные ими трещины не могли распространяться.

– Да, что- то такое припоминаю. Тогда еще слухи ходили, что пустоты делают для замуровывания в них человеческих жертв ради прочности стен.

– Ну, что делать, если большинству горожан такое объяснение понятней…

… – Уверяю Вас, уважаемый, видело много людей! Над Святой Софией поднимался вертикальный столб света, теряющийся за тучами. Говорят, по тому столбу из Города ушел его ангел- хранитель, уставший защищать погрязших в грехах горожан!

– Господь с Вами, дражайший, да это просто луч прожектора. Им освещают небо зенитчики, чтобы не пропустить немецкие бомбардировщики. Вы же образованный человек, должны такие вещи понимать.

– Ну- у, положим, все так. Но, скажите тогда, куда делся ангел? Ангел- то куда делся??…

… – В городе полно народа, кто только и ждет, когда Враг прорвет оборону. Чертова прорва предателей. Ими могут оказаться Ваши соседи, сослуживцы, Ваш зеленщик или нищий на паперти, которому Вы подаете по воскресеньям.

– Допустим, но что же с этим делать? Хватать людей по первому подозрению? Ну вот хотя бы наш с Вами разговор послушать кому- то со стороны. Это же сразу обоим – высшая мера…

… – Разделяю Ваше негодование уровнем городского управления. Но, все же, следует правильно расставлять приоритеты. Главный враг сейчас – тот, кто в данный момент пытается тебя убить. Ядро из его пушки не выясняет у жертвы, в чью голову оно прилетело, славил он императора или хулил. Оно его просто убивает. И если очередной штурм прорвет периметр, хлынувшая в жилые кварталы орда не станет разбираться, кто тут лоялист, а кто фрондер. Для нее мы это Город, а Город это мы. Так что давайте отложим наш дрязги до конца осады.

– Так- то оно так – но когда же она окончится, осада?…

– Ио, доброе утро! Давно меня ждете? Не соскучились?

Никита, как обычно, возник рядом, словно материализовавшись из воздуха.

– Подслушивание разговоров на форуме – хорошее средство от скуки, – ответил Ио, стараясь сдержать зевок, – Это же черт знает что такое. Я тут минут за двадцать наслушался на пару заговоров и десяток государственных измен.

– Должно же быть у людей место для выпуска пара, – сказал Никита.

– А также место, где спецслужбы могут, не шляясь в поисках длинных языков по всему Городу, узнать о настроениях в народе, – в тон ему продолжил Ио.

– Судя по Вашим ночным похождениям, сами Вы не чужды сотрудничества с органами, – заметил Никита, глядя в сторону.

– Откуда Вы узнали? – изумился Ио.

Никита развел руками.

– На то я и летописец, чтобы знать обо всем происходящем в Городе.

– По Вашему тону можно подумать – Вы меня осуждаете.

Никита пожал плечами.

– Мое дело – дружески предостеречь от риска без нужды. А голодная смерть несчастных на грудах бриллиантов, сохраненных Вами для них – уже не моя забота.

Неожиданно гул голосов на форуме резко ослабел, будто шелест листьев, когда внезапно стихает ветер. Ио недоуменно посмотрел на Никиту. Летописец молча отпихнул его к стене, кивнул в сторону Ипподрома, коротко бросил одними губами:

– Царь.

Ио обернулся. По стремительно пустеющей середине улицы двигалась процессия. Впереди быстро проскакали энергичные всадники, разгоняющие с дороги зазевавшихся прохожих. За ними медленно, пристально глядя по сторонам и держа ладони на рукоятях мечей, шагом проехали статные рыцари в латах. За ними показалась колесница, запряженная четверкой лошадей, сопровождаемая свитой из полутора десятков богато одетых верховых.

В колеснице сидел высокий худой человек с величественной осанкой в пурпурной мантии поверх длинной туники, расшитой золотом. Толпа вокруг Ио уплотнилась. Кто- то поспешно отступал назад. Кто- то, наоборот, выскакивал вперед – ближе к процессии. Так что пару минут Ио видел только плывущую к нему поверх голов шапку из красного шелка с небольшим серебряным крестом наверху. Когда процессия приблизилась, Ио разглядел, что вьющиеся волосы мужчины и борода, растущая от середины щек, также густо подернуты серебром. Взгляд человека из- под густых черных бровей выглядел усталым. Воспаленными, будто оплавленными от близости небесного пламени глазами он скользнул по Ио, окатив смесью застарелого недоверия и властной угрозы.

Колесница почти подъехала к Ио и вдруг встала на месте, основательно встряхнувшись от неожиданной остановки. Спереди раздалось нервное ржание. Мужчина крепко ухватился за край, на его лице мелькнула тревога, мгновенно сменившись прежней уверенностью.

– Что там?

– Андрей Юродивый, Ваше величество! – проворно подскочил к царю молодой свитский, – Как из-под земли вырос посреди дороги. Убрать? – свитский наклониля к царю в позе безусловной готовности, и отпрянул, ошпаренный монаршьим взглядом.

Неожиданно легко для своих лет царь спустился с колесницы и пошел вперед, разгребая красными императорскими сапогами уличную грязь. Толпа ахнула и подалась вперед, увлекла Ио за собой и вытолкнула в первый ряд. Неожиданно Ио ясно увидел всю картину – царя в торжественных одеждах, идущего по улице подобно простому смертному, и сидящего в нескольких шагах от колесницы косматого очень худого голого человека, прикрытого одной тряпицей на чреслах.

– Здравствуй, Андрей, – сказал царь юродивому, – Зачем ты сидишь на дороге, преграждая путь царю? Надеюсь, у тебя есть веские причины, чтобы отнимать наше время?

Юродивый зачерпнул из лужи жидкую грязь растопыренной пятерней, внимательно проследил, как она вытекла сквозь пальцы, проговорил глубоко и задумчиво:

– Один ученый человек рассказывал мне, что время – иллюзия, существующая лишь в нашем сознании. Будущим мы называем многовариантную неизвестность. Прошлым – однозначную определенность. Настоящим – состояние, когда мы осмысливаем разницу между ними.