Противостояние России и Финляндии: истоки, факты, неизбежность Часть 2 (после 1918 г.)

Относительно Восточной Карелии в целом можно было не отвечать: самый намек на возможное благоприятное течение переговоров может предоставить и в этом отношении перспективы, не ограниченные никакими точными указаниями».

Уже 2 марта правительству Финляндии по телеграфу была направлена нота соответствующего содержания на французском языке. Начались консультации по установлению временной нейтральной зоны, а 25 марта 1920 годы финны отреагировали положительно, предложив свой вариант демаркационной линии в качестве отправной точки для переговоров. Разумеется, финский план предусматривал максимальные выгоды для Финляндии и максимальный проигрыш для советской стороны. Пленум ЦК, состоявшийся 26 марта, поручил НКИД начать переговоры.

Позиция дипломатов и взгляды военных достаточно заметно отличались. Финские предложения были очевидно неприемлемы с военной точки зрения – они подразумевали возможность концентрации войск на территории Финляндии в любое время и в любом месте за счет имеющейся дорожной сети, а от советской стороны требовалось создать демилитаризованную зону, фактически лишив единственную северную железную дорогу охраны и вообще лишив возможности Красную армию вести маневренные боевые действия. По этому поводу 30 марта 1920 года заместитель начальника Полевого штаба Реввоенсовета Б. М. Шапошников25 представил подробный доклад главкому С. С. Каменеву26.

«Установление нейтральной зоны и демаркационной линии в том виде, как они предложены Финляндским правительством, представляется для нас крайне невыгодным в военном отношении.

На протяжении от Мурманска до Кеми восточная граница нейтральной зоны проходит непосредственно вдоль Мурманской железной дороги, которая является для нас главной и единственной связью с Мурманом. К востоку от этой линии лежат необозримые просторы тундры. Поэтому отказ с нашей стороны от права содержать на мурманской линии охрану был бы равносилен оставлению вовсе без защиты как всей этой важнейшей жизненной артерии нашего Севера, так и самого Мурмана…»

Далее Шапошников указывает, что демаркационная линия в финском варианте ложится на перешеек между Ладожским и Онежским озером, делая крайне затруднительным возможный маневр Красной Армии и облегчая аналогичную задачу финской. Не менее критична и близость Петрограда к границе.

«Близость Петрограда к границе ставит непосредственную оборону нашей столицы в трудные условия. Маневрирование на узком фронте Карельского перешейка чрезвычайно стеснено, что обрекает нашу оборону на совершенную пассивность».

Запомните, уважаемые читатели эту фразу, мы не зря ее выделили дважды – и курсивом (как все цитаты) и подчеркиванием. Она в простых и доступных терминах показывает НЕИЗБЕЖНОСТЬ событий 1939—1940 года, т. к. не только радиус действия дальнобойной артиллерии тут был важен, но и возможность маневра, иначе Ленинград в случае любого конфликта тут же оказывался прифронтовым городом. Позиции обороняющихся на узком перешейке были крайне выгодными во времена Древней Греции. А в 20-м веке такое расположение войск без возможности маневра означает еще и большие потери от огня вражеской артиллерии, невозможность вести активную, подвижную оборону с переходом в контрнаступление, уязвимость коммуникаций и сложности снабжения.

Несмотря на очевидную невыгодность финских предложений, НКИД подтвердил нотой от 3 апреля готовность начать переговоры. ЦК утвердил в качестве представителя РСФСР Я. А. Берзина27. Переговоры о перемирии прошли в г. Раяйоки (ныне Сестрорецк) с 12 по 24 апреля. При этом советское правительство считало уместным сразу перейти от перемирия к мирному договору, именно такая линия была утверждена Политбюро 11 мая 1920 года. В своем письме В. И. Ленину нарком Чичерин определял необходимость такого шага угрозами со стороны Антанты, нотой Керзона28 и вероятностью возвращения английского флота на Балтику под предлогом защиты Финляндии. Он также указывал, что перенос диалога с финнами с уровня военных представителей (перемирие) на уровень дипломатии (мирный договор) затруднит возможность финским правящим кругам оправдать в глазах своей общественности новое наступление, а переговоры, пусть и на изначально невыгодных позициях, можно тянуть «сколь угодно долго»29.

Я. А. Берзин

Судьба Восточной Карелии вызвала массу внутриполитических разногласий, так как явно невыгодные для советской стороны уступки Финляндии создавали на будущее очевидные сложности и проблемы. Финская сторона подтвердила готовность к ведению мирных переговоров 27 мая.

О причинах такого спорного решения можно было бы рассуждать долго, но мы этого делать не будем, а просто процитируем протокол заседания пленума ЦК РКП от 8 апреля 1920 года – частично, разумеется, это длинный документ, в котором обсуждаются и другие проблемы30.

Первым пунктом идет «Об ответе Лиге Наций» – его поручается подготовить Чичерину. Вторым пунктом – «О политике Польши и о политике Антанты в отношении Польши и Советской России»:

«Опубликовать воззвание к русскому народу с указанием на неприемлемость польских условий перемирия и призвать к готовности продолжать войну на западном фронте».

Далее идут вопросы о положении в Башкирии, о выборах в Горсовет, о работе для «тов. Бухарина», о работе III Интернационала и только под номером 8 значится:

«О представителях для переговоров с Финляндией – послать для переговоров тов. Берзина».

Проще говоря, сложное внутриполитическое положение, война с Польшей и прочие внешние угрозы требовали немедленного замирения с Финляндией, так как решать все проблемы одновременно было просто нереально – приходилось расставлять приоритеты и чем-то жертвовать.

Переговоры шли долго, нервно и безуспешно – стороны периодически отзывали свои делегации для консультаций, принципиальные разногласия и взаимоисключающие требования вынуждали объявлять перерывы. Разночтения возникли не только в вопросе о территориях, но и в самой оценке ситуации: советская сторона утверждала, что войны между Финляндией и РСФСР как бы вовсе и не было, а имел место пограничный конфликт с участием добровольческих формирований, финны же утверждали, что воевали «за независимость».

27 мая 1920 года финская сторона подтвердила готовность вести переговоры с перспективой заключения мирного договора и окончательного решения территориального вопроса. О мире решено было договариваться в Тарту (ранее Юрьев), то есть на нейтральной территории. Процесс начался 12 июня 1920 года и только 13 августа было заключено перемирие, но разногласия сохранялись и переговоры продолжились. Одним из ключевых пунктов финских требований были территориальные уступки со стороны РСФСР, в результате которых Финляндия бы получила выход к Северному Ледовитом океану в районе Печенги. Имелись также значительные расхождения в позициях по экономическим вопросам.

Нота НКИД РСФСР, направленная МИД Финляндии 11 мая 1920 года (газета «Известия» от 14 мая 1920 года), архив автора.

Договорные позиции РСФСР в определенной мере подкрепили успехи Красной Армии в части ликвидации сепаратистских анклавов и решение о создании Карельской трудовой коммуны (КТК) – автономии в составе РСФСР. На основании декрета ВЦИК от 8 июня 1920 года был создан Карельский революционный комитет – временный высший орган государственной власти КТК под председательством Э. А. Гюллинга31. Этим решением советское правительство частично сняло проблему карельского сепаратизма. Но все равно переговоры не сдвигались с мертвой точки – принять финские требования было решительно невозможно в полном объеме, постепенно возникало понимание неизбежности компромисса. Лучше всего ситуацию изучить непосредственно по отчету (письму) Берзина наркому Чичерину от 28 июня 1920 года32.

«Прошло уже более двух недель с начала мирных переговоров, но мы еще не сдвинулись с мертвой точки и продолжаем топтаться на одном месте. Ни одна сторона не хочет делать ни малейших уступок. Работу территориальной комиссии пришлось прервать именно потому, что не наметилось никаких компромиссных решений. Долго так продолжаться не может и, по-видимому, нам придется пойти на какие-нибудь уступки. Мы с тов. Керженцевым пришли к заключению, что нам придется уступить финнам в области Печенги хотя бы небольшой участок и дать им на севере выход к Ледовитому океану – только в этом случае можно рассчитывать на сколь-нибудь удачное проведение наших требований о Финском заливе…»

Переговоры о мире продлились до осени и предсказуемо вызвали массу неудовольствия и решительное неприятие в рядах партии в связи с территориальными уступками Финляндии, однако такой ценой удалось убедить финнов пойти на встречные уступки в части ликвидации укреплений на своей территории и по ряду других вопросов. Кризис разрешен был специальным решением Политбюро, а сам мирный договор стороны подписали 14 октября 1920 года, ратификация его финским парламентом прошла 1 декабря и 11 декабря договор подписал президент Финляндии Стольберг, после чего страна Суоми стала членом Лиги Наций.

Текст договора, в частности, гласил:

«Правительство Российской Социалистической Федеративной Советской Республики и правительство Финляндской Республики, принимая во внимание, что Финляндия в 1917 году провозгласила себя самостоятельным государством и что Россия признала Финляндское государство в границах Великого Княжества Финляндского независимым и суверенным, руководимые желанием прекратить возникшую между обеими странами впоследствии войну, создать прочные взаимные мирные отношения и окончательно урегулировать вызванные прежним их государственным единением отношения, решили заключить в сих целях Договор и для сего назначили своими уполномоченными:

Правительство Российской Социалистической Федеративной Советской Республики:

Яна Антоновича Берзина,

Платона Михайловича Керженцева,

Николая Сергеевича Тихменева;

Правительство Финляндской Республики:

Юхо Кусти Паасикиви,

Юхо Хейки Веннола,

Александра Фрея,

Карла Рудольфа Вальдена,

Вяйнэ Таннера,

Вяйнэ Войонмаа,

Вяйнэ Габриеля Кивилинна.

Означенные уполномоченные, съехавшись в городе Юрьеве, по взаимном предъявлении своих полномочий, признанных составленными в надлежащей форме и в полном порядке, согласились в нижеследующем:

Статья 1.

По вступлении в силу мирного договора состояние войны между договаривающимися государствами прекращается, и оба государства обязуются впредь обоюдно поддерживать мирные добрососедские отношения.

Статья 2.

Государственная граница между Россией и Финляндией проходит:

– Пересекая губу Вайда пополам до оконечности находящегося в глубине ее восточного мыска… далее по меридиану на юг до пересечения с северной системой озер… далее на юго-восток до меридиана 32° 08 минут33 (приблизительно в широте 69° 51 минута), придерживаясь, по возможности, системы озер Червяные; далее до пункта, лежащего в широте 69° 51 минута и в долготе 32° 06 минут 5 секунд; далее, разделяя пополам перешеек между наиболее вдающимися в него заливами Большой Волоковой губы (Пуммангинвуоно) и бухты Озерко, до пункта, находящегося в середине перешейка между полуостровом Средний и материком (в широте 69° 39 минут 1 секунда и в долготе 31° 47 минут 6 секунд) и далее по прямой линии к находящемуся на существовавшей до сего времени границе между Россией и Финляндией пограничному знаку №90 на Корватунтури близ озера Яури-ярви.

– От пограничного знака №90 на Корватунтури и близ озера Яури-ярви до Ладожского озера, через это озеро и через Карельский перешеек по существовавшей до сего времени границе между Россией и Финляндией до пункта выхода этой границы к Финскому заливу.

Примечание I. Айновские острова (Хейня) и острова Кий отходят к Финляндии.

Примечание II. Описанная в сей статье граница нанесена красной линией на прилагаемые к мирному договору карты, а именно, русскую морскую №1279 и сухопутную. Руководствуясь этими картами, надлежит на месте размежевать означенные в пункте 1-м сей статьи границы, с принятием при этом во внимание в необходимых случаях природных условий местности. В случае несоответствия между текстом и картами в отношении полуостровов Рыбачьего и Среднего решающее значение имеет морская карта, а на остальном протяжении – текст.

Примечание III. Все долготы показаны от Гринвича».

Относительно Печенги в статье 4 прямо и однозначно указано следующее:

«Печенгскую область, границами коей являются:

на юго-востоке и востоке: граница, упомянутая в пункте 1-м статьи 2-й; на западе: существовавшая до сего времени российско-финляндская граница от пограничного знака №90 на Корватунтури близ Яури-ярви до пограничного знака трех государств №94, где сходятся границы России, Норвегии и Финляндии, и на северо-западе: существовавшая до сего времени российско-норвежская государственная граница, вместе с ее территориальными водами Россия уступает немедленно по вступлении в силу мирного договора на вечные времена Финляндии в ее владение на правах полного суверенитета, причем Россия отказывается в пользу Финляндии от всех своих прав и претензий на уступленную таким образом область.

Печенгская область очищается Россией от ее войск в течение сорока пяти дней, считая со дня вступления в силу мирного договора».

В ответном слове финны обещали в статье 6:

«1. Финляндия обязуется не содержать в водах своего побережья Северного Ледовитого океана военных и прочих вооруженных судов, за исключением вооруженных судов размером меньше ста тонн, каковые Финляндия имеет право содержать без ограничения, а также содержать не более пятнадцати военных и прочих вооруженных судов, тоннаж которых не должен превышать четырехсот тонн для каждого.

Финляндия также обязуется не содержать в означенных водах подводных лодок и вооруженных воздушных судов.

2. Равным образом Финляндия обязуется не устраивать на этом побережье военных портов, баз для военного флота и военных ремонтных мастерских объемом больше, чем потребно для упомянутых в предыдущем пункте судов и их вооружения».

Гражданам РСФСР предоставлялось право транзитного проезда в Норвегию через передаваемую Финляндии область, также транзитные грузы из России в Норвегию и обратно не подлежали досмотру и не облагались таможенными пошлинами. Предусматривалось также воздушное сообщение с Норвегией через Печенгскую область применительно к гражданским авиалиниям.

Лицам, проживающим на момент заключения договора в Печенгской области, автоматом предоставлялось финское гражданство, но давалась возможность, в случае их желания сохранить российское, покинуть область в течение года, вывозя с собой любое движимое имущество и сохраняя право на недвижимое.

И, наконец, статья 10 сообщала, что:

«Репольская и Поросозерская волости в течение сорока пяти дней, считая со дня вступления в силу мирного договора, очищаются Финляндией от ее войск, возвращаются в состав Российского государства и присоединяются к Восточно-Карельской автономной области, образованной карельским населением Архангельской и Олонецкой губерний и имеющей право национального самоопределения».

Вроде бы инцидент, как говорится, исчерпан и можно жить мирно. Но нет. Недолго музыка играла, в смысле финны и не собирались останавливать свою экспансию. В качестве плацдарма были избраны те самые, упомянутые в статье 10 договора волости, из которых финны вынуждены были временно убраться, та же самая Ухта и Беломорская Карелия. Теперь ставка была сделана на восстание местного населения, традиционный сценарий с приграничным сепаратизмом и последующим отделением от России. Причем сепаратизм был отнюдь не только карельским. В значительной степени подобные настроения обеспечивали оставшиеся на территории Карельской Трудовой Коммуны этнические финны. Запомним и этот факт, он поможет понять причины репрессий среди «красных финнов» в СССР в период с 1937 по 1950 год. Насколько такие резкие решения были оправданы в каждом конкретном случае, автор судить не берется.

Вербовка потенциальных «повстанцев» велась в Финляндии практически открыто и на широкую ногу: в ряды будущих борцов за независимость Карелии угодили и этнические финны, и карельские переселенцы, и бывшие белогвардейцы, и даже матросы-мятежники из Кронштадта. Вербовочные пункты располагались в Гельсингфорсе, в Выборге, Сердоболе и Ваасе.

Так, например, в плен к красноармейцам попал некто Анисим Марков, который на допросе сообщил:

«В районе Березово-Наволоцкая, Тунгудская и Хижозеро в первых числах декабря действовал батальон Плеханова (бывший фельдфебель). Батальон состоял из четырех рот: первая рота Тунгудская, комроты Кириянов (бывший унтер-офицер), вторая рота Березово-Наволоцкая, комроты Естратов Федор (бывший унтер-офицер)».34

Для «идейного наполнения» финские заказчики мятежа быстренько мобилизовали членов созданного еще в 1906 году «Союза беломорских карел», а 10 октября 1920 года в Хельсинки был создан «Карельский союз», в руководство которого вошли представители правящих кругов Финляндии. Подготовка к восстанию в Восточной Карелии, накопление необходимых запасов оружия, боеприпасов и снаряжения, антисоветская агитация среди местного населения, проводимая преимущественно финскими активистами (Ялмари Таккинен35 и др.), начались уже летом 1921 года, т. е. всего через полгода после ратификации мирного договора. Финны не стали даже утруждать себя исполнением какой-нибудь провокации, в первом приближении оправдывающей их захватнические устремления.

Первоначальный успех восстания был достигнут за счет многократного численного перевеса – советско-финскую границу охраняли всего порядка 400 бойцов на протяжении почти 2000 км сложно пересеченной местности с лесами и болотами. К ним можно добавить еще 300 пограничников. И это все, если не считать местного относительно немногочисленного советского и партийного актива в населенных пунктах. В таких условиях «отряды добровольцев» из Финляндии и их группы снабжения проникали на советскую территорию без особых проблем, создавая базы и набирая новых сторонников.

В октябре 1921 года в Тунгудской волости финны сформировали «Временный Карельский комитет» под номинальным руководством Василия Левонена (он же Укки Вяйнямейнен), который объявил мобилизацию в ряды «восставших» всех мужчин в возрасте от 17 до 40 лет, несговорчивых вразумляли силой оружия. Боевыми отрядами командовали финские офицеры или русские белогвардейцы.

В ноябре силы повстанцев составляли порядка 2.5 тыс. человек, так что их относительно быстрое продвижение не вызывает никаких вопросов. Сторонники советской власти уничтожались на месте, а оказать более-менее организованное сопротивление было в тех краях до поры до времени просто некому, кроме того, сепаратисты и их финские наставники взорвали железнодорожный мост через реку Онда, фактически отрезав временно Карелию от остальной территории России.

Впрочем, мост был относительно быстро восстановлен, а до этого момента грузы перевозились гужевым транспортом по льду на другой берег, где их снова грузили в эшелоны. Важно отметить, что закордонные бандиты изначально были нацелены на Мурманскую железную дорогу и вообще на транспортную инфраструктуру. Это очень важно понять, потому что данный факт свидетельствует о лживости всей финской пропаганды, построенной на заверениях о братских чувствах к карельскому народу. Финские добровольцы убивали не только сторонников советской власти, вынуждая присутствовать при этом местных крестьян (классический вариант мотивации насильно мобилизованных, известный в народе как «повязать кровью»), они самым беспощадным образом уничтожали фураж и отстреливали лошадей, не думая совершенно о хозяйственных перспективах района, но лишая Красную Армию потенциального транспорта.

Однако лыжники нашлись и у советской власти. Причем финские же. Существенную роль в разгроме мятежа сыграл рейд ударного лыжного отряда под командованием Тойво Антикайнена. Это были не просто хорошие лыжники, привыкшие к условиям севера, их еще и вооружили соответствующим образом – бойцы получили автоматы Федорова, ручные пулеметы, гранаты. Отряд не имел обоза и действовал в значительной степени автономно, получая информацию о расположении частей противника у местного населения. Подобные рейды всегда сопровождаются риском столкновения с собственными войсками, но в этот раз обошлось без эксцессов, хотя и близко к тому – вооруженная до зубов группа финнов вызвала у красноармейцев законные подозрения в оставленной мятежниками деревне Реболы.

Почти 900-километровый пробег лыжников Антикайнена со временем естественным образом превратился в легенду. И хотя основа у этой легенды вполне историческая, хотя метод рейдовой войны групп спецназа против иррегулярных формирований признан весьма эффективным и применяется по сей день, все же «Карельскую авантюру», к осуществлению которой к декабрю 1921 года было привлечено порядка 5 тыс. человек, ликвидировали не 170 лыжников, а регулярные войска Красной Армии с артиллерией и аэропланами, объединенные к тому времени в Карельский фронт.

Сыграло, вероятно, свою роль и восстание в самой Финляндии, которое показало финскому правительству, что у палки всегда два конца. Это было вооруженное выступление рабочих в районе Куолоярви и Савукоски на местных лесозаготовках, организованное бойцами партизанского отряда во главе с Я. Мойланеном (настоящее имя Франц Янне Мююрюляйнен, журналистский псевдоним Йуусо Матеро). Восстание было коротким – с 2 по 7 февраля 1922 года, к каким-либо кардинальным переменам в общественно-политической жизни Финляндии привести явно не могло в виду ограниченной численности участников выступления. Зато в результате стала хорошо заметна неоднородность финского общества, так и не изжитая по результатам гражданской войны: «болевые точки» и социальные проблемы никуда не делись в процессе построения «великой Финляндии», а напротив, заметно обострились.

Отряд Мойланена перешел финскую границу и разоружил роту пограничников в деревне Куолоярви, 30 января вошел в общину Салла, откуда на лыжах направился в район лесозаготовок акционерного общества «Кеми» в бассейне реки Вяррие, где 2 февраля началось восстание местных рабочих. Все бойцы Мойланена успели получить соответствующую подготовку и опыт в рядах Мурманского легиона и ранее – в период гражданской войны в Финляндии. Они имели на вооружении винтовки и четыре ручных пулемета Льюиса – серьезная огневая мощь для того времени. К ним присоединилось еще около 300 лесорубов (партизаны захватили кассу конторы и раздали всем давно ожидаемые деньги за работу). Пройдясь по окрестным конторам (везде рабочим раздавали деньги и продукты), отряд ушел обратно на советскую территорию 7 февраля, вместе с партизанами границу пересекли 258 человек, включая женщин и детей.

Боевые действия так называемой «второй советско-финской войны» в целом завершились 21 марта 1922 года подписанием в Москве Соглашения между правительствами РСФСР и Финляндии о принятии мер по обеспечению неприкосновенности советско-финской границы – см. ниже.

«Нижеподписавшиеся, Член Коллегии Народного Комиссариата

Иностранных Дел Российской Социалистической Федеративной

Советской Республики Яков Станиславович Ганецкий,

действующий по уполномочию Правительства Российской

Социалистической Федеративной Советской Республики,

и Поверенный в Делах Финляндии в Москве Андрей

Матвеевич Хаксель, действующий по уполномочию господина

Президента Финляндской Республики, заключили настоящее

Соглашение в нижеследующем:

Правительство Российской Социалистической Федеративной Советской Республики и Правительство Финляндской Республики, желая предотвратить в будущем случившиеся в последнее время осложнения на границе, решили, согласно п. 20 статьи 9 Наказа Центральной Смешанной Русско-Финляндской комиссии, учрежденной на основании статьи 37 заключенного в Юрьеве Мирного договора, поручить означенной Комиссии: обсудить меры, признаваемые необходимыми для обеспечения и сохранения неприкосновенности границ, и войти по сему предмету в соглашение».

Таким образом, наглое попрание условий крайне выгодного для Финляндии мирного договора, по которому к ней отошли как территории, входившие в Российскую Империю еще до 1809 году (так называемая старая Финляндия, в том числе город Выборг и Карельский перешеек), так и земли, никогда ранее Финляндии не принадлежавшие (Печенга с полуостровом Рыбачий в Баренцевом море и несколько островов в непосредственной близости от главного фарватера Финского залива), было обозначено всего лишь как «осложнение», пограничный инцидент. Такое показное миролюбие не могло не вдохновить идеологов «великой Финляндии» на новые попытки реализации своего откровенно фантастического, на первый взгляд, замысла. Просто для успеха дела (с учетом укрепления советской власти) требовались надежные союзники и большая война, под шумок которой финны планировали урвать желаемое.