Акция возмездия

– Нет. Убийца действовал вечером, когда рабочий день в порту уже закончился. В здании администрации порта еще находились отдельные работники, но никто из них даже не выглянул из своего кабинета в коридор, опасаясь столкнуться с убийцей.

– Что ж, их вполне можно понять. Если бы такая встреча произошла, вряд ли убийца оставил в живых случайного свидетеля, – заметил Артем.

– А какое убийца использовал оружие? – опять обратился к начальнику с вопросом Олег.

– Пистолет-пулемет иностранного производства под 9-миллиметровый патрон «парабеллум», – ответил Чернышов. – Оружие убийца унес с собой, поэтому установить, каким именно пистолетом-пулеметом он пользовался, не удалось.

– Действительно, оба преступления очень похожи, – согласился с полковником Муромцев. – И в Чечне, и в Петербурге убийца использовал аналогичное оружие, правда, разного калибра. В обоих случаях преступник действовал в здании, убил множество людей и не оставил в живых ни одного свидетеля.

– Добавь еще, что исчез с места преступления, никем не замеченный, – вставил Артем.

– Олег, скажи как профессионал, эти убийства совершили разные люди или один и тот же человек? – обратился к Муромцеву Чернышов.

– Мне неизвестны все подробности этих преступлений, – ответил Олег. – Но, судя по тому, что вы сейчас рассказали, и по тому, что я прочитал в информационно-аналитическом отделе об обстоятельствах убийства семьи Хасана Баширова… Да, Павел Андреевич, я считаю, что оба этих преступления совершил один и тот же убийца. В Чечне он действовал по тому же сценарию, что и в Петербурге, только использовал при этом более мощное оружие.

– Да, – нахмурившись, произнес полковник. – Даже если допустить, что оба этих убийства совершил один и тот же прибывший из-за границы международный террорист, это еще не значит, что он связан с Джаббой…

– Нет, но как версию-то мы можем это принять? – тут же возразил своему начальнику Ветров.

В каждую новую выдвигаемую версию Артем верил сразу и безоговорочно. И самое большое разочарование он испытывал тогда, когда выяснялось, что эта версия оказывалась ложной. Как правило, Артем не жалел сил, чтобы доказать правоту своих убеждений. Павел снисходительно относился к этим качествам Ветрова, зато ценил его старания при отработке, казалось бы, абсолютно бесперспективной версии. Еще до того, как Муромцев высказал свое предположение, Артем мысленно уже связал убийцу из Петербурга и Чечни с международным террористом Джаббой и, как только ему представилась возможность, попытался обосновать свои выводы перед Чернышовым.

– Смотрите, Павел Андреевич, – начал Артем. – Убийство Никитского совершено по заказу ближневосточных торговцев наркотиками – скорее всего афганских или пакистанских. Джабба шесть лет провел в Пакистане, где готовил диверсантов из афганских моджахедов. Естественно, что за это время он установил самые тесные контакты и с афганскими, и с пакистанскими торговцами наркотиками. И когда тем потребовалось направить в Петербург наемного убийцу, к кому они обратились? Естественно, к своему старому знакомому, к Джаббе! Теперь – убийство семьи Баширова. Олег выяснил, что это убийство совершено в интересах некой турецкой фирмы, которая выступала конкурентом нефтяной компании Баширова при получении крайне выгодного контракта. А Джабба сотрудничает с турецкой террористической организацией «Серые волки» еще с начала 80-х годов. Вполне естественно, что турки обратились за помощью именно к нему.

– Артем, ты молодец, – с оттенком иронии похвалил Ветрова полковник, – все изложил очень логично. Но все же я хочу обратить твое внимание – ни одного доказательства, что наемного убийцу посылал в Россию именно Джабба, у нас нет. Так что вся наша версия – это не более чем предположение.

– Ну, Павел Андреевич, вам не угодишь, – обиделся Ветров. – Даже непонятно, что вам надо.

– Артем, нам нужны реальные улики и свидетельства очевидцев, которые могли бы подтвердить преступную деятельность Джаббы и его террористов на территории России, – спокойно ответил Чернышов.

– Значит, снова в ИАО[8 - ИАО – информационно-аналитический отдел.], за компьютеры? – удрученно спросил Ветров.

– Да, снова за компьютеры, – кивнул полковник. – Насколько я понимаю, вы изучили еще не все предоставленные вам розыскные дела? – Павел взглянул на часы, улыбнулся и, переведя взгляд на Ветрова, сказал: – Впрочем, сначала разрешаю пообедать.

– Вот это уже совсем другое дело! – расплылся в ответной улыбке Артем Ветров. От его прежней обиды не осталось и следа. Довольно потирая руки, он крякнул: – Вот за что мы вас, Павел Андреевич, любим – вернее, уважаем, – тут же поправился он, – так это за заботу о своих сотрудниках. Пошли, Олег. – Ветров схватил Муромцева за рукав и потянул его к выходу. – Пошли, пошли, пока начальник не опомнился и не загрузил нас какой-нибудь новой работой.

…Оставшись в кабинете один, Павел надолго задумался: «Итак, Джабба дважды посылал в Россию своего наемного убийцу – в 1997 и в 1998 годах. Посылал или нет? За неимением другой версии принимаем эту. Муромцев считает, что бойню в служебном кабинете Никитского и в доме Баширова устроил один и тот же человек. Один и тот же, – мысленно повторил Чернышов. – Значит, у Джаббы не так уж и много людей, кому он мог бы поручить подобную работу. В обоих случаях убийца действовал один, без напарника. Тем не менее и заказ выполнил, и с места преступления ушел незамеченным. Что и говорить – профессионал, высококлассный профессионал! Правда, профессионалы стараются не допускать лишних жертв. А для этого убийцы обилие трупов, которое он оставляет после выполнения контракта, – скорее норма поведения, чем исключение из правил. Если Мегарос заказал Джаббе террористический акт с многочисленными жертвами, то Джабба наверняка привлечет для его исполнения именно этого убийцу. Кто же он, убийца, с которым нам придется столкнуться?

Он сумел незаметно проникнуть на территорию питерского морского порта – и так же незаметно покинуть ее. Любой иностранец в порту привлек бы к себе внимание. Во всяком случае, его бы запомнили. А убийцу никто не видел. Он – наш, бывший российский гражданин! Причем покинувший Россию совсем недавно, буквально несколько лет назад. Где же пересеклись пути недавнего эмигранта и международного террориста Джаббы?»

Чернышов посмотрел в окно. Согласно требованиям безопасности сотрудники Управления по борьбе с терроризмом располагались в кабинетах, окна которых выходили во внутренний двор. Хотя сам Павел с гораздо большим удовольствием желал бы видеть у себя за окном оживленную улицу, чем однообразный пейзаж двора. Полковник вплотную подошел к окну и, упершись лбом в холодное оконное стекло, долго стоял в такой позе. «Джабба, – думал он. – Этот международный преступник имеет за плечами тридцатилетний опыт диверсионно-террористической деятельности. Разумеется, он окружил себя только самыми подготовленными специалистами по убийствам, диверсиям и другим терактам. Но тем не менее даже такие профессионалы порой совершают ошибки. Да, направленному в Россию убийце и в 1997, и в 1998 году удалось ускользнуть. До него не добрались ни милиция, ни спецслужбы, ни боевики Никитского, ни чеченцы… Но не может быть, чтобы и у остальных людей Джаббы все проходило так гладко. С тех пор, как Джабба создал отряд террористов-наемников, его боевикам приходится выполнять свою грязную работу по всему миру – в Европе, Азии, Америке. Кому-то из его террористов наверняка удалось скрыться, как отработавшему в России наемному убийце, а кого-то и задержала местная уголовная полиция или служба безопасности. Надо выяснить через информационную систему Интерпола, кто из арестованных за последние годы террористов имеет отношение к Джаббе?»

Решить этот вопрос мог только начальник антитеррористического управления. Не колеблясь ни секунды, Павел подошел к столу, снял трубку телефона оперативной связи и начал набирать номер генерала Локтионова.

10

Чернышов. 24.02, четверг, 17–00.

К концу дня Павлу стало окончательно ясно, что работа в информационно-аналитическом отделе больше ничего не даст. Ветров и Муромцев просмотрели все материалы по нераскрытым заказным убийствам и террористическим актам. Кроме уже известных Чернышову двух заказных убийств, в остальных преступлениях абсолютно не прослеживалось участие международных террористов.

В пять часов вечера Ветров и Муромцев появились в кабинете начальника, чтобы доложить об окончании порученной работы. Артем Ветров тут же опустился на один из расставленных вдоль стены стульев и даже попытался прилечь.

– О, Павел Андреевич, я требую отгул для восстановления жизненных сил, – изобразив на лице невероятную усталость, прошептал он. – Если те дни, что я, не разгибаясь, провел за экраном компьютера, скажутся на моем общефизическом состоянии, вы будете отвечать перед моей будущей женой.

– Когда ты наконец женишься, я с удовольствием отвечу на все вопросы твоей жены, включая и те, что она задаст в отношении твоих прошлых любовных похождений, – парировал Чернышов.

Ветров мгновенно вскочил со стула и, вытянув руку в сторону начальника, сказал:

– Так, мне все ясно, Павел Андреевич. Никаких отгулов не надо. Готов и дальше честно служить Родине и Отечеству.

При этом он даже попробовал щелкнуть каблуками – правда, в гражданских туфлях у Артема это получилось слабо. В ответ на выходку Ветрова полковник хотел еще что-то сказать, но в этот момент у него на столе зазвонил служебный телефон. Еще продолжая улыбаться очередной шутке Артема, Чернышов снял трубку – и уже с первых секунд разговора его лицо приняло прежнее серьезное выражение.

– Меня вызывает генерал, – сообщил он своим сотрудникам после телефонного разговора. – Возможно, это связано с нашим делом. Поэтому никуда не отлучайтесь из управления. Продолжим разговор после встречи с генералом.

– Не беспокойтесь, Павел Андреевич. Мы пока кофейку организуем, – доложил о своих намерениях Ветров и направился к книжному шкафу, в нижнем ящике которого полковник держал свою кофеварку.

Павел только усмехнулся при виде того, как по-хозяйски распоряжается Ветров в его кабинете, и вышел за дверь. Чернышов понимал, что Локтионов не будет вызывать к себе по пустякам начальника оперативной группы, которая работает по особо важному делу. Раз Локтионов его вызывает, значит, на то у него есть весьма серьезная причина…

– Полчаса назад мне принесли ответ на запрос, направленный в информационную систему Интерпола, – сообщил полковнику генерал. – Вы были правы, Павел Андреевич. В итальянской тюрьме с 1996 года содержится заключенный Клод Сет, осужденный за контрабанду оружия. По сведениям криминальной полиции Италии, Сет связан с Джаббой.

Чернышов внимательно смотрел на Локтионова, ожидая продолжения, однако дальнейшие слова начальника управления разочаровали его.

– Мне понятен ваш интерес, Павел Андреевич, – сказал генерал. – Но, к сожалению, это все, что я могу вам сообщить. Подобные официальные ответы содержат минимум информации.

– Олег Николаевич, я понимаю, что в результате официальной дипломатической переписки невозможно получить оперативно ценную информацию, поэтому необходимо напрямую допросить содержащегося в Италии контрабандиста, – предложил Чернышов.

Локтионов поджал губы, а лицо его сделалось мрачным.

– Я понимаю всю сложность реализации моего предложения, – продолжал Павел. – Тем не менее я настаиваю на проведении прямого допроса. Живое общение с заключенным не заменят никакие, даже самые полные, стенограммы его допросов. Ведь при допросе реакция заключенного – его мимика, жесты, даже паузы в ответах – имеет огромное значение. Только в результате прямого допроса возможно получить полную информацию о Джаббе – ту информацию, которая реально поможет противостоять направленному в Россию террористу.

– Я предполагал, что услышу от вас нечто подобное, – наконец сказал Локтионов. – Вы хотите сами допросить заключенного?

– Да, Олег Николаевич, я бы хотел сам провести этот допрос, – твердо ответил Чернышов.

– Что ж, я согласую все вопросы с МИДом. Вы получите визу. Думаю, что и итальянская сторона не будет возражать против допроса отбывающего наказание контрабандиста. Но я должен вас предупредить, Павел Андреевич, что в бюджете нашего управления не предусмотрены расходы на зарубежные командировки. Вопрос об оплате вашей командировки в Италию придется решать на коллегии ФСБ, а затем еще согласовывать с финансовым управлением… На все это уйдет как минимум неделя!

– Олег Николаевич, при розыске особо опасных преступников даже однодневная задержка может иметь катастрофические последствия! – воскликнул полковник. – Допрос Сета необходимо провести незамедлительно!

– Павел Андреевич, я полностью разделяю вашу озабоченность, – ответил Локтионов. – Обещаю вам, что приложу все силы, чтобы ускорить решение этого вопроса. Но неделя – это наиболее реальный срок, который я могу вам обещать.

Логика подсказывала Чернышову, что решить все вопросы, связанные с предстоящей командировкой в Италию, вряд ли удастся быстрее, но в душе он никак не мог с этим согласиться. В свой кабинет он поэтому вернулся в крайне мрачном настроении. Артем уже успел приготовить для своего начальника новый розыгрыш, но, взглянув на лицо Чернышова, тут же отказался от своей затеи.

– Что-то не так, Павел Андреевич? – обеспокоенно спросил он.

– В итальянской тюрьме уже четыре года отбывает наказание террорист, связанный с Джаббой. Это свидетель, обладающий поистине бесценной информацией! А у нас в управлении нет денег, чтобы можно было поехать в Италию и его допросить.

– Нехватка средств на проведение оперативных мероприятий – вечная проблема службы безопасности, – продекламировал Артем. – Я вот предлагаю на будущее создать специальный фонд поддержки нашей деятельности. После каждого предотвращенного теракта подсчитывать потенциальный экономический ущерб и перечислять определенный процент с этой суммы на расчетный счет нашего управления.

– Хватит, Артем, прекрати. Сейчас не до шуток, – обратился к Ветрову Муромцев.