Обреченный на скитания. Книга 1. Мир которого нет…

– Я на месте.

– Что там?

– Тут ещё один зал и, по–моему, выход из него, вот только он завален камнями.

– Ясно! – голос Шурика, – что блестело? Нашёл?

– Сейчас посмотрю, – ответил я и посветил себе под ноги. Внизу лежала скомканная пачка от сигарет, присыпанная песочком. Вот же, блин, и тут человек нагадил!

– Ничего хорошего! Пачка от сигарет.

Сверху послышалась ругань.

– Так что, Шурик, не ты тут первооткрыватель, – вполголоса, резюмировал я.

– Ладно, держись, мы тянем.

– Стойте! – заорал я, – что–то на стене есть. Я сейчас погляжу. Подождите.

– Что там? – голос Витьки, – хватит уже. Держись, давай.

– Да что вы там запаниковали, пять секунд не можете подождать.

Оглядевшись, я понял, что на стенах появляется какое–то свечение. «Светящаяся плесень», – подумал я. Так ведь нет. Почему, как звёздочки светятся?

– Ладно, смотри, – донеслось сверху.

Отвязав верёвку, я подошёл к стене. В пятне света от фонарика не было никакой необычности. Но, выключив фонарик, я восхищенно вздохнул.

Мягкая темнота навалилась на всё моё существо. Стало оглушительно тихо! Комариный писк в такой тишине будет казаться рёвом реактивного двигателя. И стены. Мягкий, синеватый свет исходил прямо из стен. Причём, сначала светились точки, которые понемногу стали разрастаться, превращаясь в концентричные пятна. Это что? Обман зрения?

Стало немного подташнивать, но сразу прошло – едва я обратил на это внимание. В неверном мерцании, я стал приближаться к стене, вытянув вперёд руки. Точки на стене всё увеличивались. И вот уже вся стена светится ровным, неярким светом. Даже не светом, а именно мерцанием. Нет, в пещере не стало светлей, просто светились стены. Как в кинотеатре, вроде экран светлый, а дальше своего носа ничего не видно.

Подойдя к стене, я дотронулся до неё. Обычный холодный камень. «А ты что хотел? Горячий? С чего бы вдруг?» – пронеслось в голове. Мазнул пальцем. На пальце ничего не осталось. Упс. Странно. Если плесень – должна была остаться на пальце. И тут раздался звук. Что–то мягко упало. Верёвка! – понял я. Включив фонарь, удивлённо посмотрел на бледно–жёлтый свет, и в этом неярком свете, лежащую на полу верёвку. Блин, прикольщики. Подойдя к проему в потолке, я крикнул:

– Эй, наверху, что, у вас руки не держат?

–…

– ЭГЕЙ! – закричал я громче, – хватит прикалываться. Вам теперь ещё за верёвкой бежать!

В ответ – ТИШИНА.

Немного помолчав, крикнул ещё раз:

– Мужики, хорош прикалываться, тут и так страшно! – после этого наклонился и взял конец верёвки.

Холодок страха пробежал у меня по спине. В районе сердца нехорошо заныло. Веревка была обрезана. Причём чем–то очень острым, настолько острым, что даже конец не разлохматился. А я очень хорошо помню, что края верёвки были прижжёнными, чтобы не расплеталась. КАК ЭТО ВОЗМОЖНО? Подняв глаза на стены, обратил внимание, что они больше не светятся. Епрст – да что же такое происходит–то?

– Мужики–и–и, вы где? – крикнул я ещё раз, не очень–то рассчитывая на ответ.

Тишина – моя подруга. В пещере стало сразу неуютно. В голове совершенно пусто. То есть, совсем. Я, на краю сознания, даже удивился, какая же у меня, оказывается, пустая голова. Время остановилось.

* * *

Очнулся сидящим на полу. Пол–то каменный, холодный! Пятая точка замерзла. Сбылась мечта идиота – я куда–то попал. В неприятности – однозначно. То, что сверху никого нет, я уже не сомневался. Да и пещера изменилась, неуловимо, но стала другой. Ага, вот – там был один выход заваленный камнями, а тут их два, причём, второй – свободен. Темно было – мог не заметить.

Встал. Обмотал верёвку вокруг пояса, нечего добру пропадать. Прислушался к себе. Паники не было, было желание действовать. Давненько я не испытывал такого. Фонарик все так же светился, правда, свет блеклый – батарейки, что ли сели? Новые же были! Это что, я так долго сидел? Нет, не может быть. Попытался включить фонарик на голове. Он диодный – на месяц хватает. А вот и фигушки! Не работает вообще. Приехали! Стало жутковато.

Быстро двинулся в новый проход – облом. Через десять метров – тупик. Вернулся назад. Страх все сильней заполнял меня, и только усилием воли заставлял себя что–то делать. Запрыгнуть вверх, в колодец – точно не получится. Паника показала своё улыбающееся лицо. Встряхнул головой, чтобы прийти в себя. Что делать? Остаются камни – там есть выход! Наверное…

Нашёл в кармашке зажигалку, зажёг и стал водить вдоль камней, проверяя тягу. ЕСТЬ! В одном месте пламя уверенно потянулось в камни. Значит, выберусь. Фух! Отлегло.

Пристроил фонарик так, чтобы он освещал проход, и в его слабом свете стал отбрасывать камни из прохода. Работал остервенело, на полном автомате, а голова все так же была пуста и спокойна. Когда заметил, что света от фонарика практически нет, почувствовал движение свежего воздуха.

Начал откидывать камни ещё быстрей. Хорошо, что они не очень большие, более–менее подъёмные. Вот, поверх этой груды камней показался свет. Свет в конце тоннеля! Откинув ещё десяток камней, попытался протиснуться в образовавшийся проём.

Пролезть удалось с трудом. Вымазался, разодрал руку, содрал ногти, но вылез! Оглянувшись, понял, что завал образовал рухнувший потолок. «Повезло, что не очень длинный завал» – отметил на автомате. Развернулся и побрёл к выходу. Пещера была довольно высокая, идти можно не пригибаясь, а, судя по проёму впереди, так там вообще метра четыре в высоту будет.

Выйдя из пещеры, я замер ошарашенный. Вокруг все было не так. Я стоял на каменном балконе, а передо мной, насколько хватало глаз, расстилался лес. Но не это меня удивило – выход и должен быть совсем в другой стороне, это понятно, я же не в колодец вылез, а удивили меня горы. Они были совершенно другие. Это не сопки Уральских гор, это, скорее, Кавказ. Справа, сияя ледниками, стояла огромная гора, за ней ещё и ещё. Слева не видно, из-за нависшей скалы, но я так подозреваю, что там тот же самый пейзаж.

– Говорила мне тётушка Грозовая туча, не водись с людьми, – пробормотал я слова из какого–то мультика. – Вот уж попал, так попал!

Ноги стали ватными. Я медленно сел на камни. В голове, с упорством дятла, билась одна мысль, «Что делать? Что делать? Что делать?»

– Тьфу, блин, привязалась! – буркнул я, – сухари сушить!

Сразу уркнул желудок. «И ты туда же? Предатель!»

Нет, ну действительно, как такое может быть? Ведь только на привал устраиваться стали. О! Я способен размышлять? «Я мыслю – значит, я существую». Замечательно! Подойдем к этому логически – «издержки профессии», – мелькнуло на краю сознания.

То, что я не в Уральском лесу – это понятно. Это плохо, но не смертельно. Это раз. Попал я сюда совершенно непонятно как, и вернуться назад через пещеру не представляется возможным. Это два. Если это другой континент – хреново. Это три. Впрочем, если это другая страна – тоже не мёд. И последнее, я страшно хочу пить и не могу ни о чем больше думать. Всё!

Короче, понятно, что ничего непонятно. С другой стороны – подумаешь, провалился куда–то. Да я про такие случаи читал тысячу раз. Ну, в фэнтези – там все круто, это не в счёт. А в реальности есть официально зафиксированные случаи телепортации людей. «Одним больше – ничего страшного», – утешал я себя, чувствуя, что нужно что–то предпринять, чтобы не сорваться в истерику. А в груди так плохо–плохо. Теперь я знаю, что значит выражение «вынуть душу». Это вот так, как у меня сейчас.

Слева от балкончика на котором я был, заметил ступеньки. Встал и пошёл к ним. Кстати, как же я сразу не заметил? До входа в пещеру, на улице было часов шесть, а тут солнышко село! Значит, я не ошибся, я перенёсся достаточно далеко. Но, учитывая размеры моей Родины, думаю, я все ещё в России. Меня это почему–то успокоило.

Посмотрев вниз, я увидел, что нахожусь достаточно высоко. Внизу виднелись развалины. Спускаться на ночь глядя – верх безрассудства, а вдруг там дикие звери? А что, очень может быть – стая волков или медведь шатун. Плохо. Пить нечего, есть нечего, спать не на чем. Но и туда я не сунусь. Придётся все же дожидаться утра – по ночи соваться куда–либо себе дороже.

Я вспомнил, что в Амазонке до сих пор живут люди–людоеды, а может, в тех развалинах живут такие же? Попадать к таким как–то не очень хотелось. Стал устраиваться на ночлег, так как быстро темнело.

Почему же так пить–то охота? Больше, чем есть. Перед тем, как пойти в пещеру, напился из ручья. Так, не думать про еду!

Выбрав вместо подушки камень поудобней, разлёгся на карнизе, пытаясь придумать какую–нибудь хорошую мысль, чтобы с ней заснуть. В голову ничего не шло, кроме каких–то глупостей, типа, что за порода этот камень, и как тут смогли сделать пещеру. То, что она рукотворная, было понятно даже мне. Ступеньки–то не естественного происхождения, это факт! Спину приятно грел камень, нагретый солнышком за день. Твердовата каменная подушка, но учитывая, в каком стрессе я находился, это было самое меньшее из зол. Незаметно я заснул. Это я понял, когда проснулся. Ведь невозможно проснуться, не заснув.

А очнулся я от холода, который, как мне показалось, поселился у меня внутри, да ещё и бок занемел. Чтобы спать на камне, нужна привычка. У меня же таковая отсутствовала напрочь. Я даже на кровать пуховое одеяло подкладываю, для мягкости.

Разминая затёкшую руку, открыл глаза и сразу же зажмурился. То, что я увидел, вызвало опять волну холодного ужаса и безысходности. Мне даже дышать стало трудно.