Год кабана. Сборник рассказов

Третьего дня мне удалось вытащить его на грибалку. Мы, как в старые добрые времена, не спеша передвигались по лесу то приближаясь, то отдаляясь друг от друга, поддерживали легкую аювердическую беседу. Грибная охота была удачной, попадались и подберезовики и подосиновики, иногда белые. К завершению нашего симфонического действа мы вышли на опушку продолжая беседовать. Дядюшка Бу остановился и таким медленным придирчивым взором окинул ближайшие кусты. Ненадолго его взгляд встревоженно остановился, сфокусировался, а потом как-то незаинтересованно угас. «Подберезовик, видать подгнивший»,– лениво вымолвил Мастер. Я же не поленился, подсел под куст и лихо взрезал толстую ножку этого якобы подберезовика.

Медленно поднялся, сбрасывая листву с тугой коричневой шляпки, и торжественно предъявил Великолепного Белого. Молча постоял и тихо так вымолвил, – «Промахнулся ты, Акела!»

P.S. Теперь буду обучаться рыбной ловле, с грибами все понятно, Ху из Master!

Залучное, лето 2016 г.

Семь Белых!

Вернувшись из автопробега, которым пришлось наотмашь ударить по бездорожью и разгильдяйству галисийцев, кантабрийцев и пресловутых басков, я тут же отправился в подмосковный лес вдохнуть свежего русского духа и проверить наличие давно ожидаемых грибов. Предварявшая жара, хотя и подмоченная недавно прошедшими ливнями не сильно обнадеживала, а скорее почти не оставляла шансов на успешную грибную охоту. Меж тем, уже проходя по опушке, я продолжал убеждать своего старого приятеля и соседа, что именно сегодня, именно в этом смешанном, средне-дремучем и очень симпатичном лесу нас может ожидать хоть какая -либо удача. Еще не углубившись далеко в лес, мы продолжали движение параллельным курсом, как вдруг боковым зрением я засек характерные бурые очертания, резко повернулся и не смог удержаться от возгласа:

–Белые!! Четыре. Еще один-пять!!

Уловив третьим глазом порывистое движение моего приятеля в нашем с грибами направлении, я истошно закричал:

–НЕ ПОДХОДИ!!!

–А вот шестой. А вон еще один. Семь. Семь белых!!!

После двух часов «королевской» охоты, передозированные адреналином и с переполненными корзинами, мы вернулись домой.

Солнце уже набрало силу, листья даже не шевелились , безропотно подчинившись полному безветрию, было как-то спокойно, тепло и безмятежно.

Едва ощутимое тревожно-мнительное настроение по приближающемуся новому трудовому году, дымящееся чувство неотвратимой беды по Украине, раздумья о себе, близких как-то отступили и размылись перед непобедимой явью и красотой. Они спасут.

Я посмотрел на дюжину чистых, крепких и невероятно жизнеутверждающих белых, окруженных множеством подберезовиков и подосиновиков , глубоко вдохнул …

…и немедленно выпил.

Залучное, ранняя осень ..

Фотография из личного архива автора.

Двадцать пятый кадр

Приезжаете вы на курорт, например, на Кавминводы и что делать?

Человек только с трапа самолета спустился или из вагона на вокзале пытается улизнуть… Ан, нееет! Тут как тут алчные таксисты норовят чемоданы подхватить, пациента «под белы ручки» в какую-нибудь Ладу Приору затолкать и с ветерком по месту доставить.

А в санатории уже эскулапы наготове. Ласково так предлагают шарко налить, ванную хвойно-жемчужную размешать и грязучкой целебной растереть, помассировать, заглянуть куда и не подумал бы, что можно. Вот мужичонка хитроватый такой с трубкой вокруг тебя прохаживается, говорит,-

Колоноскопийку надо обязательно. А как же!

К столовой лучше не подходи. Метров за сто божественные запахи свежеприготовленной пищи завораживают и человек под эту волшебную дудочку с превеликим удовольствием диетично питается. А потом потихоньку, чтобы не расплескать ползет к своей палате. Нужда! После обеденный сон. Без него нельзя!

Приходишь в бассейн ко времени, а там почти никого. Так, несколько особей тюленевидных плавают лениво, фыркая и периодически по-дурацки надувая щеки. Красота!

А главное пить. Когда и с Кем, Чего и Сколько? Смирновскую, ессентуки номерные, нарзаны доломитовые и другие целебные напитки. Можно в Кисловодске, а можно и Пятигорске. Можно по стаканчику минут за сорок до еды. Можно и по-другому. Главное пить. Пить, пить, пить. В Ессентуках тире пить.…

Только за ворота из санатория – экскурсоводы уже на стреме.

Эльбрус о двух головах трубит,-

Налетай, торопись, в Баксанское ущелье ехать запишись.

Не отстает многоликий Домбай,-

Давай ко мне заезжай, на горные лыжи вставай!

Моложавый Архыз кричит,-

Вперед, ко мне на новые курорты Северного Кавказа!

Местные казачки зазывают в свои курени. На гармошке песни играют, тягуче так поют. А самогонку кружками зачерпывают, потом с ножом к горлу и силком опаивают сердешных и прочих диабетных курортников, салом и яйцами крутыми потчуют… Нечего мол, нарзаном изнуряться!

С культурной программой тоже стараются. Дают концерты заезжие лауреаты, хорошо выступают местные, доморощенные таланты. В нескольких залах по всем городам представляет Филармония на Кавминводах. В Кисловодске предлагают оперные постановки, в Пятигорске есть своя оперетта, построили большой зал в небольшом курортном городке Железноводске, а в Шаляпинском зале Ессентуков имеется специальный зал, не так давно оснащенный купленным в Германии органом.

Наш старый друг и давний любитель кавказских курортов Платон Михайлович Пичкурянский является страстным почитателем органных концертов и особенно автора и исполнителя этих концертов Светланы Безбрежной. Еще ни разу не пропускал он ни одного концерта во время своих ежегодных приездов.

Несколько лет назад Платон Михайлович первый раз в жизни посетил органный концерт в исполнении Светланы Безбрежной и в тот же раз был сражен наповал и пребывает в таком наповале уже несколько лет.

Светлана явилась перед зрителями в элегантном концертном костюме тонкой светло-коричневой кожи, плотно обтягивающим ее элегантную, гитарную фигуру. Знойная женщина с эффектным декольте и юбкой в пол – мечта любого поэта, да и писателя тоже, к коим скромно причислял себя Платон Михайлович.

Светлана устроилась в кресло перед органным пультом и концентр начался.

Токатты сменяли фуги, Бах соперничал с Бетховеным, а Светлана блистала в зале. Органное Действо крепло и нарастало, публика неистовствовала.

Посадка органиста перед инструментом предполагает управление ножными педалями регистров, которые расположены широко и на некотором удалении от пола. Поэтому любой органист вынужден, пользуясь этими педалями немного откидываться на спинке кресла, широко расставлять и слегка запрокидывать ноги для управления регистрами. Светлана делала это особенно грациозно. Когда она раздвигала и поднимала ноги для управления педалями, ее концертная юбка, имеющая невидимый поначалу разрез, распадалась и зрителям становились очевидны достоинства этой шикарной женщины.

Да что там зрителям. Каково приходилось оргАну!?

Платон Михайлович все понял! Он поднял глаза и сразу же встретился взглядом с полным страсти и желания вдохновленным лицом оргАна. Это лицо явно проступало в слияниях труб и перегибах корпуса инструмента и выражало великую любовь и безудержную похоть. А через некоторое время наш Михалыч осознал, что видит не только лицо, но и другие, изрядно окрепшие Органы оргАна. Спектакль продолжался и с каждой минутой приобретал черты безудержной оргии, причем в присутствии всего честного народа.

Платон Михайлович был настолько поглощен происходящим, что когда посмотрел на окружавших его зрителей, то с изумлением заметил, что все они с интересом слушают концерт, периодически прерывая его аплодисментами, но никто не видит истинной картины этой чарующей любви и страстного вожделения.

В заключительной оратории Светлана превосходила саму себя. Руки ее вздымались и летали над клавиатурой, словно чайки над бушующим морем, оголенные, широко раскинутые ноги вытанцовывали половецкие пляски, тело изгибалось и практически расстилалось перед оргАном. Сам ОргАн стонал и трепетал, рвал и метал, скрипел и томно ухал…

Концовка была прогнозируемой. Органистка и ОргАн закончили одновременно, стены задрожали, тела их слились и упали к ногам страстно аплодирующей публики…

Платон Михайлович плакал и страдал. С одной стороны он страдал от ревности, но с другой был счастлив от того, что именно ему, каким-то волшебным образом была представлена возможность быть соучастником этого сумасшедшего искусства.

Усталым и снисходительным взором он окинул аплодирующих зрителей, начал было движение в выходу, но вдруг остановился, увидев женщину подъягодных лет. Она сидела в первом ряду, в непосредственной близости к органистке и органу.

Изможденная, опрокинув голову, глубоко затягивалась и мощно выпускала сигаретный дым в направлении ОргАнга.

Боже мой. Она все знает! Еще одна инициированная,– сразу догадался и направился в сторону этой женщины Платон с явным желанием тут же познакомиться и немедленно продолжить.

Однако женщина вовремя увидела его порывистое движение и быстро удалилась прочь.