История

Один лишь я – самый хитрый Великий шаман и заодно вождь, пользуясь своим положением, отделался одним, общим подарком на всё племя. Мол, всех ценю, люблю и обожаю, и потому никого выделять не хочу, а посему нате-ка вам, мои дорогие… шахматы! Да-да, они самые! Год, без малого, я неторопливо резал фигурки из липы.Воспользовавшись алхимиком Круком, покрасил один комплект фигур в чёрный цвет, а второй так и оставил, только залакировал, так что, они стали скорее жёлто-белые. Сделал доску. Адаптировал названия. Пешки стали охотниками, король – вождь, ферзь – шаман, слон – так им и остался, конь и в Африке – конь, а тура – мамонт. Правила оставил без изменений.

Откровенно говоря, правила объяснял долго и далеко не сразу дело пошло на лад. Но помаленьку, потихоньку, народ раскушал сие блюдо и к весне я держался лишь на некоторых уловках и знании определённых классических защит и нападений. Но думаю, недолго я на этом продержусь, по крайней мере, против або и как ни странно Сильвера, да. Теперь молодежь режет ещё сразу два комплекта шахмат. Один также их дерева, а другой из кости. С большой экспрессией! А ещё, я знаю, по-тихому ото всех, Хват создаёт глиняный вариант. Но, тсс! Тсс!

В общем, Новый Год классная штука и всем понравилась. Результат – очень тактично, что только ногами не пинают, и не душат, народ пытается выяснить – нет ли ещё каких замечательно-интересных праздников у моего народа. Масленицу им, что ли устроить и день Купалы…? Пока думаю.

И ещё мы, конечно, в эту зиму много работали. Да! Во исполнения плана пришлось осуществлять сразу несколько проектов. Я всё-таки «схимичил» достаточно чистый спирт. Сам, как я говорил, к выпивке равнодушен и поэтому он был представлен Видящей и Круку как медицинская основа для настоек, обеззараживания и т. д., а также как важная часть для лаков и красок. Ещё добыл скипидар и пристроил туда же к медико-химикам. Их задача водостойкий клей и лак, прежде всего. Жаль не помню, как и из чего извлечь ацетон.

Вообще с памятью творится что-то странное. То сведения выскакивают как будто я с книги читаю, и не важно, хорошо я это знал или лишь мельком прочёл, а то и услышал когда-то. То не могу вспомнить то, что точно знаю или про это много раз читал. Хотя…. Эта странность, по сравнению с тем что, я всё ещё молодею, развешь странность.

Уважаемая або серьёзно взялась будить в Соле Видящую. Как когда-то она выразилась про девчонку «слабенькая Видящая» уже начинает «делать вещи». Мне бы хоть пол столько от её слабеньких способностей, ух! Но не дано. И я, клянусь отчизной, ни сколько не завидую, а наоборот рад и счастлив. И как за Соле – дорогую моему сердцу малышку. И как за Соле – перспективного работника которого я припашу, ох припашу… на благо племени ессесно!

Следующий мой проект окончательно покончил с моим милым двухколёсным другом, как с единым целым. Я собрал из него токарный станок. Грубый, неказистый, но вполне рабочий. Смысл поступить так меня заставила, опять же, перспектива. Нам необходимо много различных точеных деталей для наших планов. От соблазна использовать велосипедные колёса в тележке и не париться, я всё же отказался. Решение на один раз. Так что, теперь у нас украшения, различная утварь и даже кое-что из мебели перешли на иной, качественный скачок. Но это попутно с основным. А основное – это втулки для колёс из дерева и кости, это нагели, область применения которым не счесть, это и деревянные заклепки, шестерни, да мало ли что…. Но главное, конечно, колёса. Я не стал изобретать, хе-хе, «велосипед», а взялся за обычное тележное колесо. Простая, надёжная штука, проверенная веками. Хоть и элементарная конструкция, но сразу не получилось. И не сразу – тоже! Но к весне мы, всё равно добились нужного результата. Ну а саму тележку сделали на раз. В общем, получили то, что в принципе хотели. Лёгкий каркас на высоких, прочных колёсах с комбинированными деревянно-костяными втулками. С использованием смазки нахимиченной на основе жира, подсолнечного масла и ещё чего-то там, крутились они более чем удовлетворительно. Правда воняла эта смазка… но может и ни чего, может даже комаров будет отгонять.

Для создания челнока пришлось изготовить рубанок. Без него ни как! Да и вообще нужнейшая вещь в хозяйстве. Скрипя сердцем, переточил сапожный нож из мех-пилы в нож для рубанка. Переточил, собственно, не я. Есть у меня в племени большой специалист по изготовлению, путём трения, болтика из гири. Куда там знаменитому Шуре, который – «пилите Шура, пилите». Сильвер мне и резец из напильника выточил. С одной стороны – прямой, с другой – косой. И все трением, трением…. Феноменально!!! Теперь нарабатывает практику по вытёсыванию точильных кругов. Есть уже первые, пока скромные но, обнадёживающие результаты.

Ну, и сам челнок. Подошли к этому делу тоже со всей возможной тщательностью. Разметка, лекала, измерительный инструмент. Семь раз отмерь – один раз отрежь. Не буду даже пересказывать что, нам стоило, к весне, сделать чёлн таким, каким я его хотел видеть. Я только скажу, что лишь корпус пришлось переделывать трижды. И это притом, что я твердо знал куда двигать, чего хочу и как этого достичь. Но сделали. Аллилуйя!!!

Деревянный каркас обшитый прессовано-клееной берестой, пролаченный, с изящными обводами. Лёгкий, надёжный, прочный. Три с хвостиком метров длинны и восемьдесят см в самом широком месте. Верхние части закрывались тонкими кожаными пологами, но типу байдарки. Да и сам чёлн был очень на неё похож. В комплект шли вёсла. Двустороннее как у той же байдарки и одно как у каноэ. Осталось по весне провести испытание на воде и …. устранить недостатки, тфу-тфу-тфу, не дайбоже.

Ну и последний, масштабный проект – это прядильный станок. Обыкновенная, простенькая вертикалка. Как говорится, маленький шаг, в счастливое будущее. Процесс отделения волокна крапивы мы освоили ещё в прошлом году. Но мять, драть, сучить, прясть – свободных рук просто не было. А теперь, да! Крапивы набрали стога! Без преувеличения. И начали мы освоение прядильного мастерства с сучения ниток шнурков и верёвок. Пока я возился со станком, народ прилично поднаторел в этом деле. Да и что, там сложного. А потом, уже считай к самому половодью, мы получили первый кусок полотна. Совсем первые тренировочные кусочки-пробники как бы не в счёт. А уже полноформатный, можно сказать, полутораметровой длинны и шириной в шестьдесят сантиметров. Ровный, серовато зеленоватый, с лёгким блестящим отливом кусок ткани приятный глазу и гладкий на ощупь. Читал я что, крапивная ткань в чём-то напоминает шёлк, а и правда, есть немного.

– Прекрасно, да! Прекрасно – Або Светлый Ручей гладила ткань сухонькой рукой, прикладывала её к щеке, вдыхала запах, в общем, во всю «сканировала» своими методами то, что у нас получилось. – Значит вот как получается твоя странная одежда, сынок?

– Ну, в принципе – да.

– В принципе – або закивала головой -ага-ага, понимаю. А знаешь ли, сынок, эта ткань совсем не такая как у тебя, тут есть то, чего нет в твоей другой странной одежде? Другая энергетика.

– Знаю, уважаемая. – Я, в своё время, читал про крапивное полотно нитки и верёвки. Там и правда поло полезных качеств.

– Помню, ты говорил, что знаешь ещё другие растительные волокна, из которых можно делать ткань.

– Да, есть. Лён, хлопок, шёлк. Последний очень дорогой, но имеет множество достоинств.

– Знаешь как получить?

– Ну-у, теоретически.

– Теоретически – або снова задумчиво кивает головой – ага-ага, понимаю.

– На шёлк я бы не очень надеялся уважаемая. Хотя читал я про Дубовых шелкопрядов, но чего там и как… не помню.

– Ничего, ничего, ты у меня всё вспомнишь – ласково улыбается добрая старушка.

– Зато, я точно знаю, как делать шерстяную ткань – быстро соскакиваю я с предстоящих «ментальных пыток», как я это называю. Рассказал, было дело, тут я на свою голову про технику гипноза. И о том что, человек в принципе запоминает всё, что видит, слышит и чувствует навсегда. Теперь люди – сенсы, Крук, Соле и Сильвер, под чутким руководство мудрой або, не спеша и осторожно идут по этой непростой, но очень перспективной «дороге». Ну а самой лакомой головой, является голова Великого Знающего.

– Шерстяная ткань?

– Шерстяная ткань! Тёплые вещи, одеяла, ковры… в наших местах она понужнее шёлка будет.

– Шерстяная ткань… – або снова вдыхает с закрытыми глазами запах крапивного полотна – Великолепно!

Я стоял на том же месте что и в первый раз, когда только появился здесь два года назад. Третья половодка, которую я наблюдаю на Волге. Грандиозное, можно сказать, мистическое зрелище. Я вдыхал полной грудью весенний тёплый ветер.

– Ты знаешь, старый – обратился я к стоящему рядом Хатаку – Когда я попал, тоесть, пришел к вам, единственной моей мыслью было устроиться как можно комфортней и тихо, спокойно дожить до конца дней своих, сколько бы мне их небыло отпущено. Но сначала Соле и Яр, потом Хват, потом ещё другие…. Дела, беготня, колгота. Я насаюсь сам и не даю покоя другим… или они мне не дают. Идеи сидят на планах и проектом погоняют! Вот затеяли Хвата отправить в приключения, не дай бог каждому!

– Хм – отозвался старый путешественник – Да он рад до усраки! Ему сейчас скажи, что пойдёт кто другой, он на месте помрёт от горя!

– Возможно – я снова уставился на великую половодку – Но я-то…. Где растекание по древу, где покой, старый? Я словно флаг над баней… мотает беспрестанно!!!

– Так ли уж ты жаждешь покоя, Идущий Обратно?

– Теперь не знаю, мой друг, не знаю…. Я всегда мечтал сидеть с удочкой на берегу речки тихоструйной, ковыряясь в носу… думал хоть тут….

– Хмм! Наивный!

Хатак отлично понимал по-русски и вполне сносно говорил, но коверкал слова порой безбожно.

– Наивный, Хатак! Правильно – наивный.

– Да пох…, ты понял, о чём я.

– Вот скажи мне, ты, старая жужелица. – Я внимательно посмотрел на бесстрастное, можно сказать, каменное лицо Хатака – Ты специально коверкаешь слова. С матом, как я заметил, у тебя вообще никаких проблем?

– Как ты мог такое подумать, Пётр – изобразил он «честное» лицо – просто у мата слова короткие, запоминающееся.

– Не свисти. Многие, которых ты нахватался, далеко не короткие, а некоторые и весьма заковыристые. И произносишь ты их чётко, а комбинируешь – мастерски! Э?

– Что, э?

– Спрашиваю – почему?

– По кочану!

– Ну, где-то так я и подумал….

На четвертый день, после того как начала отступать полая вода случилось знаковое событие. Прибежали ребята и сообщили что, на берегу Хрустальки, с нашей стороны, найдены следы большого Длиннолапого. Кстати сказать, на нашем изолированном пятачке в изобилии водились всякие пернатые, зайцы-кролики, мелькали лисы, иногда забредали мелкие травоядные – косули, козы. Пару раз пробегали небольшие волчьи стаи. Нескольких гиен, забредших к нам, мы тут же прикончили. Но никого из травоядных тяжеловесов или крупных хищников у нас не появлялось. Где-то в распадке, вверх по течению Хрустальки было логово Большого Кота. Так утверждал Хатак. Но мы его не тревожили, и он нас не трогал. Вероятно, соблюдал святое правило – не пакости где живёшь.

Кстати, как оказалось, именно большие кошки являются природным регулятором волчьего поголовья, может быть, поэтому нас последние и не беспокоят. Тут им не уютно. И вот такое нехорошее известие. Вооружившись до зубов, выдвинулись к месту обнаружения следов.

Когда Хатак только бросил взгляд на чётко отпечатанные, на влажном ещё иле, следы от лап огромного зверя он прям в лице поменялся. Мод и Лили глухо ворчали, скаля зубы и вздыбливая загривок. Они, активно обучаемые Сильвером, давно гавкали лишь по команде или по очень серьёзной причине.

– Это он, сука!!! Он, Пётр! Дух Зверя! – возбуждённо и зло закричал старый охотник.

– Точно он?

– Он… – потом последовал продолжительные оч-чень народныеидиоматические обороты – Видишь, видишь – Хатак тыкал пальцем – правая задняя лапа слегка загребает во внутрь. Я его, мразь, из тысячи узнаю. – Хатак смачно харкнул.

– Как он тут оказался?