Метро 2033: Спящий Страж

– Не знаю, – Еж протер оружие полой плаща. – Успел сочинить две песни, рассказ и повторить задом наперед «Анну Каренину». Кстати, так она гораздо интереснее. Выходит… часа полтора. Может, меньше. Или больше. Какая разница?

Он закопался в дохлых тварей чуть ли не по пояс и вынырнул с брезентовым рюкзаком, на котором красовалось странное синее существо в красных кедах. Достал аптечку и, наконец, принялся за рану. Спас невольно вздрогнул, представив, сколько заразы туда попало. Но парень был весел, бодр и тихо насвистывал, втыкая в ногу шприц за шприцом.

– Я – Влад, – сталкер решил разбавить неловкое молчание. – Мы ездили к Куполу недавно. Помнишь?

– Помню. С Театральной, верно? Еще дочурка есть, махонькая такая. А почему тебя Спасом кличут? Если личное – не отвечай. Мне так-то все равно, праздное любопытство.

– До Войны в МЧС служил.

– Понятно. А я – Еж, потому что фамилия Ежов.

– Ну да… – пробормотал Влад. – Логично.

Он отвел взгляд, когда спутник начал штопать дыру в ноге. Будто зашивал не собственную плоть, а рваный мешок – размашистыми кривыми стежками.

– Что это за твари? Никогда таких не видел.

– И не увидишь, – Егор усмехнулся. – Последнего добил. Я назвал их психоморфами. Звучит, а?

– Да… умно.

– Вот что, Влад-Спас. Выручил ты меня крепко. Кто знает, сколько бы еще книг пришлось повторить задом наперед, если бы не ты. Ведь далеко не все хороши в обратном порядке. «Анна Каренина» – шик, а вот «Дети капитана Гранта» – полный отстой. Пробовал однажды… ну да ладно, зачем былое вспоминать? Помощь я ценю, быть в долгу не люблю. Вот тебе магарыч.

Он протянул гайку на куске медной проволоки.

– Хм… – мужчина подбросил щедрый дар на ладони. – Благодарствую. До метро проводить?

– Рано. Еще столько дел!

– С твоей-то ногой?

– А что нога? – Еж встал и отряхнулся. – Нога – не голова. От дыры в ноге еще никто не умирал. Наверное… Ну, я уж точно не умру, не волнуйся. Ох, штанину прихватил… Ну, ничего, шов так даже крепче. Может, это тебя проводить надо? Выглядишь неважно.

– Справлюсь как-нибудь.

– Ну, дело твое, – Егор взял рюкзак и потопал к арке. – Помни – за мной должок. Только свистни – Еж появится. Кстати, это тебя психоморф тяпнул?

Спас кивнул.

– Кровь проверь, а то вдруг бешеный попался. Пока!

Влад посмотрел на гайку, перевел взгляд на горы трупов, потом снова на гайку. И сунул в карман.

Глава 2

О свиньях и людях

Nota bene: надо сразу отдавать таблетки в больничку, а не испытывать на себе.

    Егор Ежов, «Ежовые заметки»

Отряд сталкеров напоминал космонавтов из старых фантастических фильмов. Тяжелая броня, раздутые рюкзаки и закрытые шлемы – ну, чем не скафандры? Погруженная в полумрак станция – нутро звездолета. Гермозатвор – люк, отделяющий храбрых первопроходцев от суровой и опасной планеты. Картину портил лишь один чужеродный элемент, подозрительно выделяющийся среди рослых крепких мужиков.

Чуть ли не вполовину ниже и раза в три тоньше, он казался ребенком, решившим поиграть в бродягу. Ну, кто еще, скажите на милость, натянет вязаную шапочку на древний советский противогаз? Кто в здравом уме напялит химзу до колена и закатает по локоть слишком длинные рукава? Кто обует заклеенные изолентой резиновые сапожки ядрено-розового цвета?

Пришедшие проводить добытчиков тихо посмеивались, глядя на мнущееся в конце строя чудо. Начальнику же было не до шуток. Толстый усач в камуфляже баюкал на ладони прилежно разлинованный журнал, куда вносились позывные, районы и время ходок. Чтобы знать, где искать пропавших, и чьим семьям слать похоронки. Усача звали Сивым, хотя даже далекие от культуры и такта ребята величали его не иначе, как Сявой. За спиной, понятное дело. Начстан славился крайне мерзким характером, врожденной злопамятностью и обостренным синдромом вахтера. С таким ссориться – себе дороже.

– Джигит. Набережная. До вечера, – с легким восточным говором сказал первый в очереди.

Сивый смерил его сердитым взглядом исподлобья, пошевелил усами и буркнул:

– Дальше.

– Камаз. Центр. До утра.

– Седой и Грива. Вокзал. До обеда.

Толстяк с важным видом скреб пожелтевшую бумагу огрызком карандаша. Настал черед карлика в розовых сапожках. От увиденного мохнатые брови мужичка тут же сошлись на переносице, отчего показалось, что у него выросли вторые усы – над злобными свинячьими глазками.

– Ты еще кто? – Сивый кашлянул в пудовый кулак и рявкнул в толпу: – Чей ребенок?!

Народ перешептывался, разводил руками, хихикал.

– Я не ребенок, – ответил карлик, старательно бася. – Я – сталкер.

– Да неужели? И как звать?

– Кро…т.

– Крот? – начальник перевернул страницу. – Не помню никаких Кротов.

– Я… с другой станции.

– Да? И с какой?

– С Центральной, – последовал неуверенный ответ.

– Что еще, блин, за Центральная? Нет такой станции! А ну, снимай маску!

Огнеметчики отлипли от ворот и шагнули к незнакомцу. Сталкеры вскинули стволы, Сивый хлопнул по кобуре с редким и очень дорогим «Глоком». Как ни крути, какие соглашения ни заключай, а годы войны не перечеркнешь парой подписей. Люди привыкли к постоянной угрозе и никогда не забывали об осторожности, которая, по их оправданному мнению, не бывает излишней.

Коротышка обреченно свесил голову и подчинился. Из-под серой резины брызнули светлые пряди.

– Кроха! Чтоб тебя!

Собравшиеся захохотали в голос, но Сивый смотрел на девушку с нескрываемым раздражением.

– Вот овца! Из-за тебя выход задержали! Парням каждая минута – как воздух, а ты цирк устроила! Все отцу расскажу. Даст ремня – будешь знать. А теперь – марш на ферму. Сталкер, блин, доморощенный. Еще раз увижу – в карцер кину. Не погляжу, кто твой родич.