Сарматы. Рать порубежная

– О царь, прежде позволь преподнести тебе дары. – Боспорец поднял руку вверх, щелкнул пальцами.

Аорсы, у подножья бугра, с любопытством поглядывали в их сторону. Всех, от мала до велика, мучил вопрос: «Чем одарит боспорский купец вождя?»

Повинуясь жесту Ахиллеса, слуги поставили у ног Евнона две амфоры с вином, серебряный набор, состоящий из кувшина с ручкой в виде грифона и двух чаш. К ним слуги присоединили плетеную корзину со сладостями из далеких южных стран. Затем настала очередь резной шкатулки из ливанского кедра.

Ахиллес принял ее от слуги, открыл крышку, поднес дар вождю.

– Это то, что ты просил. Скарабеи и фигурки из таинственного Египта, перстень из Пантикапея и зеркало из Ольвии для тебя. Бусы из желтого камня – янтаря с берегов Свевского моря, золотые серьги, изготовленные дакийским мастером[18 - Даки – в древности северофракийские племена, расселявшиеся к северу от Дуная до отрогов Карпат.], коробочка с благовонием и коробочка для игл и булавок для царицы. – Ахиллес подозвал еще одного слугу: – Ну и конечно же меч из Херсонеса для старшего сына!

Лицо Евнона вновь помрачнело:

– Мой сын умер.

– Туракарт?! – Боспорец склонил голову. Весть огорчила его. Он был дружен с сыном предводителя, ему нравился жизнерадостный и общительный молодой аорс. Ахиллес надеялся, что это знакомство могло в будущем пригодиться ему. Если купец хочет, чтобы дела шли удачно, он должен уметь считать деньги, заглядывать далеко вперед и иметь обширные, а главное, нужные связи. – Прости, царь. Не знал… Мое сердце скорбит с тобой. – Ахиллес взял меч у слуги, преклонил колено, положил на землю с остальными дарами. – Пусть он послужит твоему младшему сыну.

– Такой дар обрадует Умабия.

К Евнону подошел Квинт:

– Господин, все готово к приему гостя.

– Благодарю за подарки. А теперь пора утолить голод. – Евнон направился под навес. Купец и римлянин последовали за ним.

Под навесом, на кошме уже постелили зеленую скатерть, на которую поставили посуду и еду. Хлебные лепешки, запеченная в углях рыба, куски жаренного сочащегося жиром мяса, сыр, вино, шипучий кислый напиток из кобыльего молока вызвали у боспорца чувство неуемного аппетита. Он с превеликим удовольствием принял приглашение вождя присесть напротив, на приготовленную для него подушечку, и утолить голод.

Ахиллес отдал должное угощениям. Поджав ноги под себя, как это делали кочевники, он ел жадно, будто торопясь. Евнон едва притронулся к пище. Закончив с кушаньями, вновь перешли к разговорам. Первым заговорил вождь аорсов:

– С прошлой весны не виделись мы, Ахиллес. Где ты находился все это время и куда держишь путь теперь?

– Немало всего случилось со времени нашей последней встречи. Я побывал в Афинах и Александрии Египетской, продал и приобрел много товара, но на обратном пути случилась неприятность. Буря выкинула мой корабль на берег, неподалеку от Иоппии. Благо, товар не пострадал. Видимо, я чем-то не угодил Яхве.

– Кто такой Яхве?

– Это бог иудеев.

– Видно всемогущ этот бог, если может вызывать бури.

– Он не раз спасал иудеев, и кто знает, может, со временем вера в него распространится далеко за пределы Иудеи и достигнет великой реки Ра, на которой ныне расположен твой стан.

– А ты дерзок, Ахиллес. Запомни, у нас есть своя вера! Нам чужие боги не нужны.

– Ты прав, царь, у каждого народа своя вера. Я много путешествовал и видел разрушенные храмы старых богов, вера в которых похоронена под руинами времени. Видел великолепие и богатство нынешних богов Рима, Парфии, Греции, других государств и народов. Но я также слышал о новых богах и зарождающихся верованиях, видел их последователей. Возможно, пройдет время, и они придут на смену нынешним богам.

– Это что же за такие верования?

– Они разные. Одно из них родилось недавно в Палестине. Принявшие его верят в Иисуса Христа – богочеловека, творившего на земле чудеса, помогавшего людям и исцелявшего их от болезней, а после казни его прокуратором иудеи Понтием Пилатом, воскресшим и вознесшимся на небеса.

– Жаль, в моем племени нет такого человека. Может быть, он и для меня совершил бы чудо и воскресил моего Туракарта. – Царь замолчал, вперил задумчивый взор в один из стоявших на скатерти сосудов.

Ахиллес прервал тягостное молчание:

– На сей раз мой путь лежит на восход солнца, за Оксианское озеро.

– Зачем тебе отправляться в столь далекое и опасное путешествие? Неужели торговля в Танаисе и Пантикапее не приносит тебе дохода?

– Разве мне, купцу, которого все называют Непоседой, пристало сидеть на месте? Не только прибыль влечет меня в далекие путешествия, но и мое любопытство. Таким вот беспокойным произвели меня на свет мои родители. Отец еще ребенком переселился с дедом из Пелопоннеса на берега Понта. Как и дед, он многие годы служил в войске боспорских царей. Эту участь уготовили и мне. Отец мечтал, чтобы я стал великим воином и даже назвал меня именем легендарного героя бывшей родины. Слышал ли ты, царь, о великом Ахиллесе?

– Нет, но с удовольствием послушал бы рассказ о нем.

– Это сильнейший из воинов Эллады. Он был сыном царя Пелея и богини Фетиды. В детстве мать окунала его в подземную реку Стикс, отчего тело мальчика стало неуязвимым. Лишь только пятка, за которую она держала дитя, не омылась чудодейственной водой. Когда он повзрослел и прославился своей силой, собрались греки идти войной на Трою. Но мать, зная, что ему предначертана смерть под стенами этого города, спрятала Ахиллеса, переодетого в женские одежды, среди дочерей царя Ликомеда. Греки же узнали об этом и хитростью заставили Ахиллеса раскрыть себя. Он отправился с ними под Трою и там прославил себя множеством подвигов и победил множество врагов, в том числе и Гектора, сына троянского царя и великого воина.

Боспорец встрепенулся, приложил указательный палец к виску.

– Чуть не забыл. Среди тех, кого он победил в поединке, была прекрасная царица амазонок Пенфесилия, пришедшая со своими девами-воительницами на помощь троянцам. Так вот, аэд[19 - Аэды – в Древней Греции сочинители певцы, исполнявшие эпические песни под аккомпанемент струнного инструмента.] Гомер, поведавший нам эту историю, говорил, что пришли амазонки с берегов Понта. А знаменитый ученый Геродот утверждает, что савроматы, родственный вам народ, когда-то живший в этих местах, произошел от смешения крови скифов и амазонок. Выходит, царь, мои и твои предки встречались под стенами Трои.

– Да-а, видно предки, как и мы, ходили в дальние походы и нанимались на службу к другим царям. А это значит, что воины наши ценились во все времена, – задумчиво произнес Евнон, вспомнив свою службу владетелям Армении.

Ахиллес, отпив из деревянной чаши с золотыми лепестками-накладками бодрящего кислого напитка кочевников, ответил:

– Это так, степные воины во все времена славились своим умением сражаться на коне. Как свидетельствуют ученые мужи греков: древний народ киммерийцы, пришедший из степей, и скифы заставляли содрогаться Урартское царство, Ассирию, Фригию и даже Египет. Мидия, Ликия и та же Ассирия почитали за честь иметь у себя отряды этих отважных всадников.

– От сарматских воинов тоже еще никто не отказывался… И насчет древних женщин-воинов скажу так. Может, и правы ваши ученые мужи, но я о таком племени не слышал. Знаю одно – многие из сарматских женщин и поныне владеют оружием наравне с мужчинами. Но ты не сказал мне, что же случилось с Ахиллесом?

– Брат Гектора, Парис, сразил героя стрелой в пятку, единственно уязвимое место на его теле.

– Жаль воина. Велика была его сила, так же велика, как и твои познания.

– Они скромны, царь, но некоторыми знаниями я обладаю. Мой отец ошибся, дав мне столь славное имя, поскольку родился я ребенком хилым. Впрочем, не отличался здоровьем и в последующие годы. Ростом, силой и ловкостью я отставал от своих сверстников. Военная служба меня не привлекала, зато тянуло к языкам, наукам и путешествиям. Для познания большего следовало познать мир, а это лучше всего сделать, будучи купцом. Я приобщился к торговле и вполне успешно, доходы мои выросли. Это позволило мне купить корабль и посетить многие дальние страны. Вот и теперь, прочитав описанное Геродотом путешествие Аристея из Проконесса в восточные земли, я решил отправиться в далекий Китай.

– Но почему ты повернул ко мне? Есть путь короче – через земли аорсов вдоль берега моря.

– Я хотел лично доставить заказанные тобой изделия, подарки и выказать свое почтение. Кроме того, мне нужна помощь. Чтобы добраться до Китая, мне предстоит преодолеть земли множества племен: верхних аорсов, алан, называющих себя асами, гуннов, а посему я прошу посодействовать мне. Я знаю, что царь нижних аорсов дружен с царем верхних аорсов и имеет родственные связи с предводителем одного из аланских племен. Это могло бы сделать безопасным часть пути.

– Я помогу. Воины проводят тебя до владений моего зятя Бахтава.

– Благодарю за помощь. Позволь мне вручить тебе еще один подарок. От боспорского царя Митридата. Прикажи своему помощнику принести. Мой распорядитель знает, где найти его.

Евнон посмотрел на Квинта, кивнул головой. Римлянин вернулся со свертком, который по просьбе купца передал вождю.

– Прими это в знак дружбы от царя Боспора.

Евнон развернул синюю тряпицу. Подарком боспорского царя оказался золотой ковш с изогнутой ручкой в виде змеи. На стенках сосуда золотые всадники с собаками охотились на кабанов и зайцев. Предводитель аорсов удовлетворенно покачал головой:

– Хорошая работа. Достойный дар.

– Из такого ковша не зазорно испить даже римскому императору.

– Такая чаша украсит пояс любого сармата. Передай Митридату мою благодарность за столь ценный подарок.