Победа под Курском. 1943. Изгнание фашистов. 1943 —1944

– Наш аппетит, гвардейский!

Лейтенант Бессарабов был первым из советских танкистов, подбившим в одном бою три неприятельских «тигра». Потом и другие нашлись умельцы. Уничтожали по три, по четыре «тигра». Однако первый есть все-таки первый. Почет всегда больше первому.

Трубка

Старший лейтенант Алихан Гагкаев командовал артиллерийской батареей. Четыре орудия в батарее.

Любили батарейцы своего командира: молодой, всегда веселый. Родом он был с Кавказа. О горах, водопадах любил лейтенант рассказывать, о милой своей Осетии.

Была у Гагкаева трубка – память о доме. Не расставался Гагкаев с трубкой. Сам не курил. Просто носил в кармане.

– В Берлине раскурим, – шутил Гагкаев.

Во время Курской битвы батарея Гагкаева сражалась южнее города Обояни. С редким упорством здесь рвались вперед фашисты. Особенно возле села Яковлево у шоссе, ведущего из Белгорода на Курск. Тут и стояла батарея Гагкаева. Не она одна прикрывала шоссе. Левее, правее стояли другие. Но сложилось так, что один из главных ударов фашистов пришелся как раз на батарею Гагкаева.

Держит Гагкаев по рации связь с командиром полка майором Котенко.

– Вижу танки.

– Сколько?

– Десять.

Через минуту:

– Тридцать…

Семьдесят танков рвалось сюда, на Яковлево.

Вступили солдаты в бой. Обрушили артиллеристы огонь на фашистские танки. Удачно они стреляли. Выходят из строя фашистские машины. Но бой есть бой. Тут взаимны всегда потери. Подбили фашисты одну из советских пушек. Было четыре, осталось три.

Продолжается жаркий бой. Снова выходят из строя фашистские танки. Но и снова потеря на батарее. Гибнет вторая пушка. Было четыре, осталось две. Но и две – это тоже сила.

– Как дела? – спрашивает по рации майор Котенко. – Нормально, – отвечает ему Гагкаев.

Все сильнее, все упорнее бой. Бой есть бой. Снова потеря на батарее.

Было четыре пушки. Одна осталась. Но и одна – это тоже сила.

– Как дела? – опять запрос от майора Котенко.

– Держимся, – отвечает ему Гагкаев.

Держатся герои. Не пропускают вперед фашистов.

Погибла последняя пушка. Взяли батарейцы гранаты в руки. Перешли к рукопашному бою.

– Как дела? – снова слышится голос майора Котенко.

– Нормально! – кричит Гагкаев. – Держимся. Перешли к рукопашному бою.

– Понял. Идем на помощь.

Прибыла помощь: танки, отряд пехоты. А с ними и сам Котенко. Повернулся к командиру полка Гагкаев. Руку поднес к фуражке.

– Товарищ майор, держит рубеж батарея.

– Орлы! Молодцы! – похвалил Котенко. Улыбнулся Гагкаев. Продолжает стоять, все руку не отводит от фуражки. И вдруг побледнел, качнулся и рухнул на землю. И только тут увидел майор Котенко – весь правый бок у артиллериста залит кровью. Бросились к нему батарейцы, наклонился майор Котенко.

– Держит рубеж бата… – вновь произнес герой.

И больше – ни слова. Мертвым лежал Гагкаев[1 - За свой боевой подвиг старший лейтенант Алихан Гагкаев был удостоен высокого звания Героя Советского Союза.]. Погиб Гагкаев. А трубка осталась. Сохранили ее солдаты. Раскурили ее батарейцы в Берлине. В день нашей победы. Как и мечтал Гагкаев.

Вальс Добрянского

Бои шел в районе шоссе Белгород – Обоянь. Наступали фашистские танки. Впереди двигались «тигры».

Недалеко от наших окопов находился наблюдательный пункт. Два советских бойца, два солдата-разведчика, прижались к земле и следили за движением вражеских танков.

Один из «тигров» заметил советских воинов. Решили фашисты раздавить наших солдат. Направили танк на разведчиков. Ползет, как утюг, махина. Все ближе, все ближе. Занял полполя, занял полнеба. Секунда, вторая. Рывок – и всё.

Не выдержал один из бойцов. Вскочил с земли, побежал по полю. Фашисты открыли пулеметный огонь. Рухнул солдат на землю.

Второй же боец – Анатолий Добрянский остался лежать на месте. Подошел к нему вражеский танк, только подмять собрался, как вдруг вскочил Добрянский. Метнулся к танку. Прижался к «тигру», к борту, к его броне.

Смотрят из окопов бойцы на Добрянского:

– Хитрец!

– Мудрец!

Неуязвимый для «тигра», для его пулеметов оказался теперь Добрянский.

Тогда фашистский танк начал кружить по полю. Пытается он раздавить смельчака. Но и вправду смышленый солдат Добрянский. Кружит он вместе с танком, не отрывается от брони.

И снова доносится из окопов:

– Герой!

– Молодец!

Кружил Добрянский вместе с танком, кружил, вдруг видит – рядом окоп. Прыгнул в окоп Добрянский, укрылся от страшной смерти.

Смотрят фашисты. Где же боец? Провалился под землю? Броней придавлен? Увидели окоп. Вот где солдат укрылся. Примяли, притоптали танком окоп фашисты. Дальше пошли по полю.

Решили фашисты – погиб солдат. А Добрянский цел, невредим. Поднялся, швырнул бутылку с горючей жидкостью. Точно бросал боец. Попал в уходящий фашистский танк. Прямо туда, где с горючим баки.

Вспыхнул фашистский танк, как факел.