Детектор

© Сергей Пименов, 2025

ISBN 978-5-0068-8481-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора.

В середине буйных девяностых прошлого века много хорошего и разного занесло к нам порывистым западным ветром. Ветром свободы. Свободы от комплексов и запретов, от реальных прав и обязанностей, от устоявшихся традиций и моральных ограничений. Все, чего «им» не было жалко, все, чем «их» распирало до неприличия, хлынуло к нам одномоментно. Не принять все это «добро» мы не могли и не умели, принимали без разбору, все подряд, не присматриваясь и не принюхиваясь. И нас переполнило обилием «свобод и возможностей». Переваривать все это пришлось долго. Местами сформировалось хроническое несварение, кое-что пошло на пользу, а что-то осталось недораспробованным, ибо НЕДОДАЛИ, а где-то напихали до кадыка негоцианты.

«Детекция лжи» одним из неоспоримых благ вошла в широко распахнутые врата Московии. И наши начинания в этом деле оказались не хуже импортных, и наши спецы не глупее, а покруче тамошних; и дело как-никак пошло… В декабре нелегкого 1994-го был подписан приказ МВД «Об утверждении инструкции о порядке использования полиграфа при опросе граждан». Приказы надо исполнять, и с этим уже, как водится, сложнее…

По воле случая ваш покорный слуга оказался в подходящем месте и в подходящее время, и образование и прочие характеристики по мнению работодателя оказались кстати, а потом… Заинтриговало, закрутило, засосало, порядком взболтало мозги и перегорело в конце концов. Впрочем, вот и вся преамбула. Задуманное мною поначалу не имело ничего общего с беллетристикой, и первые страницы в стиле эссе под рабочим названием «письмо полиграфолога» превратились в дым. Но вскоре восстали из пепла, примерив на себя обличие производственного романа.

Не следует искать в произведении реальных героев из жизни, все события, лица и факты изменены или полностью выдуманы. Единственным достоверным и правдивым персонажем во всех своих имманентных проявлениях предстает перед читателем полиграф, или детектор лжи.

1.

В аудитории НИИ, середину первых трех рядов парт заняли двенадцать человек: один младший лейтенант, шестеро лейтенантов, трое старших лейтенантов, один капитан и один майор; две девушки, остальные мужского пола. Присутствующие, по одному, представляли свои областные подразделения УОТМ; Тверское и Рязанское прислали по два человека. Все в штатском, как и положено работникам Управления Оперативно Технических Мероприятий, но накануне все успели познакомиться и уже знали друг о друге не только имена и звания…

Через открытые фрамуги шумела Авиамоторная, Москва готовила для молодых офицеров вечерние маршруты по достопримечательностям и барам. В аудитории, весьма значительно подернутой ветхостью, угловатые солнечные блики пытались оживить побледневшие портреты советских конструкторов от Ростислава Алексеева до Александра Яковлева, развешанные в алфавитном порядке по периметру стен. Кто-то успел протереть пыль со столешниц, но в шкафах под стеклом среди пожелтевших книг и папок царило многолетнее запустение…

По каким-то причинам заместитель начальника УОТМ города Москвы полковник милиции Корин предстал перед курсантами в форме со всеми знаками отличия, впрочем, он не замедлил с банальным объяснением: «не успел переодеться после совещания в главке». Корин делал несколько шагов вглубь между рядами столов и возвращался обратно, разминая кисти рук, массируя пальцы. Несмотря на свои под шестьдесят, он выглядел молодцом, что и демонстрировал всячески аудитории; то разминочно двигал плечами, то поднимался на носки ботинок, то потягивал шею спортивным движением единоборца.

– Итак… Фактор психофизиологических особенностей испытуемого лица в концепции проведение полиграфного опроса! Тема не простая, чтобы правильно к ней подойти, давайте подытожим то, что вы вынесли из предыдущих двух часов с Владимиром Николаевичем… Суть логической конструкции полиграфного опроса! Все, что рассмотрим дальше, неразрывно с этим связано и подчиняется одной общей цели – умению выяснить истину при помощи простых и понятных вопросов.

В паузах Корин смотрел на кого-либо из слушателей и мило улыбался, словно читал в его глазах сокровенные мысли.

– Заслуженный наш, Полковник Лунин на предыдущем занятии подробно, лучше любых учебников довел до вас все, на сегодняшний день, утвержденные способы и методы полиграфного тестирования, и разобрал с вами, во всей красе, первую часть – метод прямого тестирования. – Полковник вопросительно пробежал взглядом по головам, будто ожидая возражений сказанному. – Углубляться!.. по этому поводу вы будете продолжать с ним же и с другими моими коллегами, со мной же вы рассмотрите эти вопросы с позиции психофизиологических исследований и психологии людей различных возрастов, социальных прослоек и прочих, так скажем, градаций. Итак! Подытожим пройденное… Три основных метода тестирования, три кита! Прямое тестирование, непрямое и поисковое! Может быть через год появится что-то новое, мы не стоим на месте, но, думается, что эти три основных формулировки останутся незыблемыми. Поправьте меня, если с чем не согласны… Значит… В прямом тесте! мы предъявляем испытуемому прямые вопросы о причастности к преступлению или о совершении преступления. Предложения в тестах начинаются со слов: вы знаете? Вы совершали? Вы видели? Вам известно? А именно, к примеру: вы совершали убийство гражданина «К»? Вы причастны к убийству гражданина «К»? Вы знаете, кто убил гражданина «К»? Вы знакомы с убийцей гражданина «К» и так далее. Вопросы формулируются в зависимости от оперативных данных следствия и чередуются с контрольными вопросами, которые, в свою очередь, для непричастного! человека являются более значимыми, более волнующими. Контрольные – это вопросы общего характера, не имеющие прямого отношения к делу, но имеющие отношение ко всем окружающим нас людям – человекам. Вы когда-либо причиняли умышленно боль другому человеку? Вы могли бы убить человека, защищая свою жизнь? Вам нравится смотреть сцены насилия в кино? Ну, и множество других подобных вопросов. Страх ответственности и наказания за совершенное преступление всегда! сильнее боязни того, что тебя заподозрят в общечеловеческих грехах и слабостях, на том и основана эффективность прямого тестирования. Все так? Все согласны?

Всем хватило дискуссий и споров по пройденному материалу с полковником Луниным, потому вопрос Корина сначала отозвался лишь волной невнятных вздохов. Но, выждав паузу, лектор, все же дождался:

– Простите, но все же, всегда сильнее, или только тогда, когда мы имеем дело с нормальным, адекватным человеком?

– Хороший вопрос. – Отвечал Корин. – Во-первых, именно это и много чего подобного мы будем рассматривать на моих занятиях. Во-вторых, – и полковник направил указательный палец прямо в курсанта, задавшего вопрос, – нужно представляться, когда задаете вопрос.

– Запольский! – Исправился возникший из центра.

– Курсант Запольский. – Добавил вполголоса Корин. – Садитесь уже, если больше ничего не имеете. Итак, дальше… Непрямые тесты… Каждый непрямой тест содержит один единственный вопрос, который инициатор мероприятия гарантирует как значимый. Самое простое: есть достоверная информация, что гражданина «К» убили ударом по голове хрустальной вазой… В тесте, соответственно, перечисляются различные предметы, как то: утюг, бутылка, кирпич, гантели; и только причастному человеку доподлинно известно, что орудием убийства была эта прекрасная ваза. С розочками. На том и стоим. Правильно, курсант Запольский?

– Так точно! – Прозвучало в ответ, и приподнялась голова курсанта.

– Садитесь, не прыгайте. И, наконец, поисковые тесты… Поисковым тестом мы ищем! Ищем, ищем, ищем, пока не находим то, что ищем. Здесь все просто, формируем в каждом тесте соразмерные друг другу вопросы и идем от общего к частному. Кого мы имеем право опрашивать, в каком состоянии, в каком возрасте, и тд и тп, это вы все, надеюсь, записали и усвоили, теперь… Теперь мы задумаемся, каким же образом предъявляемые нами вопросы могут видоизменяться в зависимости от характера личности испытуемого. А заодно, решим – а вдруг, это зависит и от нашего с вами характера? Ка вы думаете?

– Хороший вопрос. – Опять прозвучал уже знакомый голос.

Полковник не спеша подошел к курсанту, остановившись позади него.

– Хороший вопрос… – напевно повторил он, – вот мы с коллегами и поможем вам разобраться во всех этих вопросах, все изучим, все опробуем, всех проверим, почистим ауру при необходимости…

Последняя фраза подняла шумок непонимания, а больше всех опешил Запольский, почувствовав мягкую руку Корина в своих волосах.

– Не бойся. – Говорил Корин. – Выпрями спинку… Нормально… Почистим…

Курсанты, будущие полиграфологи постепенно поняли, что не только полковник Лунин был заслуженным и всеми уважаемым специалистом; весь коллектив сотрудников группы ЭПОС и приходящие педагоги в различных чинах, все как на подбор были профессионалами высочайшего уровня. Иногда проявлялось ревностное отношение их друг к другу, что прибавляло занимательности атмосфере занятий и являлось причиной неконтролируемых творческих всплесков в их светлых головах. Споры между преподавателями и курсантами, бурные дискуссии между обучающимися, а также, столкновения мнений самих преподавателей возникали постоянно и свидетельствовали об активном и непрерывном становлении и совершенствовании всего комплекса вопросов детекции лжи. Не всегда эти споры приводили к согласию, но по главным моментам консенсус достигался неизбежно: московский ЭПОС – лучший образец среди всех аналогов детекторов, а тем более, основного конкурента – краснодарского Барьера…

Максим Запольский с удовольствием вспоминал этих людей, сделанных из одного теста, вспоминал и теперь, пытаясь сосредоточиться на текущем…

«Опять бытовуха… За что мне это? – размышлял он, рассматривая очередную жертву правосудия в кресле напротив, обмотанную проводами датчиков. – Работают же люди в столице – позавидуешь! Убийство журналиста, теракт, ограбление инкассаторов, покушение на депутата Госдумы! Да…»

– Ну да ладно, вернемся к нашим баранам. – Произнес он вслух.

– Чего? – Выразил непонимание пациент, нахмурив взгляд.

– А я, уж, думал, что вы уснули… Не обращайте внимания, это я фигурально. Есть такое литературное выражение.

– Ага. – Мрачно отвечал мужчина, демонстрируя презрение.

– Так вам полегчало, или еще таблеточку? – Спрашивал Макс, показывая на пачку анальгина.

– Говорю же: бес-по-лез-но! Две ночи спать не давали! Не выйдет у нас ничего, начальник.

– Какой я вам начальник? Отнеситесь ко мне как к доктору, и все у нас получится. Вы же ни в чем не виноваты, правильно? Правильно. А то, что вам, как вы говорите, двигаться больно – так это еще и лучше. Буду с вами абсолютно откровенен: чем меньше движений, тем чище показания полиграфа. Так что, можете считать, что попали не просто к доктору, а к доктору по знакомству. Доброму и чуткому. Ну, что, поехали?

– Ну, не знаю… – замялся пациент, – сердце колотится. От бессонницы. Не помешает вам? О! – и выгнулся боком вперед, – Как между ребер стреляет! Отбили сволочи все внутренности.

«Да… – думал Макс, – только начну тестировать – будешь извиваться как уж на сковородке! А ведь, у тебя на физиономии и так уже все написано, приятель… Все ты врешь! И ничего у тебя не болит, потому как, Антон моим рекомендациям следует в точности – никто тебя, пока, пальцем не трогал…»

– Так! – Продолжал он, откинувшись на спинку стула. – Аркадий Петрович! Поймите, сейчас у вас есть шанс доказать всем, что вы действительно ни при чем. Вас за тем сюда и привели, чтобы в последствие не тратить с вами время, когда настоящий преступник где-то гуляет. Или вы сомневаетесь в возможностях полиграфа? А, может, в моей квалификации?

Мужчина хмыкнул в сторону…

– А вы, что думаете, я каждые выходные прихожу на полиграфе посидеть? Я эту фигню впервые вижу, откуда мне знать: можно ей доверять, или нет. Вы говорите, что не будете прямых вопросов задавать: я, или не я, убивал – не убивал… Час от часу не легче! Какие-то дурацкие вопросы выдумали, а я – сиди как лох и отвечай всякую ерунду! И чего вы там накрутите – откуда мне знать! С чего я должен вам доверять? Добрый доктор! Все вы добрые! Ага!

– Ладно! – Вдруг объявил капитан Запольский и шумно отодвинулся от стола в сторону пристенного шкафа. Считайте, что уговорили! Я серьезно… Думаю так же, что переносить нашу встречу – тоже не целесообразно, так как ваши опекуны – Макс указал в сторону двери – вряд ли приведут вас ко мне в следующий раз более подготовленным. Скорее – наоборот… Будете хромать, стонать и кашлять. А мне это надо? Нет уж!

Не долго думая, Макс включил смекалку, не выключая, при этом, аппарата, лишь сделав вид, что детектор его больше не волнует.

– Ну, что же? Пошлем заказчику отчет о проделанной работе? Причем – чистую правду… Пациент не в состоянии… Вы же не в состоянии? Ну да… Аппаратура подтверждает физическое недомогание и неудовлетворяющее полиграфному опросу самочувствие. И так далее. Значит так… – Макс вовсе отвернулся от клиента и стал хлопать дверцами шкафа. – Сидите себе тихо, создаем видимость работы, а я, пока, подготовлюсь к встрече следующего пациента. Датчики не снимайте; мы, как-бы работаем, если что.

Мужчина в кресле замер в нерешительности, смекая, в чем подвох, но стал дышать свободнее, а за тем, явно, расслабился.

Не спеша, капитан доставал из шкафа по одному металлические предметы. Первым на стол упал сверкающий никелем десантный стропорез.

– Не представляете, чем только не режут человека его друзья и недруги, кровные враги и ближайшие родственники. – Сочиняя экспромтом всякую чушь, Макс краем опытного глаза посматривал в сторону компьютерного экрана.

Через несколько секунд после стропореза на столе оказалась небольшая саперная лопатка, заточенная как бритва.

– Не поверите: вот этой штуковиной однажды снесли две головы за один вечер…

За лопаткой на столе появилась стамеска для работы по дереву, потом о стамеску звякнул длинный столовый нож…

– Во! Старший братик вот этим тесаком родную сестренку!.. Да, Аркадий Петрович, все эти железяки когда-то служили орудиями кровавых преступлений… Как и вот этот невзрачный перочинный ножичек… Это же сколько раз нужно было воткнуть его в тело, чтобы здоровенный мужик испустил дух! – Максиму было достаточно мгновения, чтобы заметить полный букет четкой и продолжительной реакции в графике монитора.

Завершением настольного металлопредставления, спустя все те же несколько секунд, выступил плотницкий топорик, не вызвавший никаких изменений на экране. Реакция на перочинный ножик медленно, но показательно затухала, лишь линия верхнего дыхания продолжала выдавать красивые океанские волны.

– Так, ладно… – Макс выровнял железки по одному краю. – Далее… Составим небольшой список в продолжение темы. Чем, спрашивается, в походных условиях можно воспользоваться, чтобы смыть кровь с орудия убийства? Аркадий Петрович, вы меня не слушайте, можете вздремнуть, в самом деле, минут десять. – И, выдернув из пачки чистой листок бумаги, стал записывать, перечисляя вслух: – Вода! Может быть? Может. Что еще? Бензин! Может? Ну конечно. Дальше… Растворитель! Нет, какой к черту растворитель на пикнике? Алкоголь! Ну да, водка. Конечно. Далее… Парфюмерия! Нет, вряд ли… Ну, а, скажем – жидкость для разведения огня?

График линий датчиков, уже не выглядел так скучно, как в начале разговора, кривая тремора вообще судорожно зашкаливала, но при упоминании жидкости для разведения огня полиграф снова оценил реакцию организма клиента однозначно! Тот стал догадываться, что его дурачат и без спроса начал снимать с себя клеммы и липучки.

– Отстегните! – Требовал Аркадий Петрович, показывая себе за спину. – На хрен! Хватит сидеть тут… – Пытаясь самостоятельно справиться с застежками датчиков дыхания, он что-то еще невнятно и недовольно выговаривал.

– Ну-ну! Аркадий Петрович! Хватит – так хватит! Как угодно. Начальник за стенкой, туалет напротив, может водички? Чаю не предлагаю, вижу – спешите…

Антон появился, словно подслушивал у замочной скважины…

– Ну, что, все?

– Антон Иванович! Товарищ старший лейтенант! – Возмутился Макс. – Вы не находите, что еще маловато времени прошло?

– Ну! Ну! Извиняюсь! Ну, все, да?

– Все! – Отвечал Макс. – Забирай. Опрос окончен.

В дверях появился помощник старлея и увел арестанта из кабинета. Антон, как обычно, нетерпеливо потирал руки и, ничего не говоря, заглядывал в глаза Максу то с одной, то с другой стороны.

– Что? – Спокойно спросил Макс, передвигая на столе предметы и бумаги.

– Да, ничего… Жду. Покорно жду. – отвечал старший лейтенант, не скрывая предвкушения успеха. Старший лейтенант Донцов за время их знакомства успел достаточно изучить Макса Запольского, чтобы с полувзгляда оценить ситуацию.

– Короче так… Сядь уже. – Максим, наконец, и сам уселся в свое кресло, доставая сигарету. Не торопясь, испытывая терпение Антона, он закурил и продолжил:

– Во-первых, пациент не идет на сотрудничество, симулируя страдания, якобы причиненные вашими бойцами. Во – вторых… Мы можем утверждать, что товарищу известно, что убивали именно этим вот ножичком. В-третьих, он, наверняка, знает, чем смывали кровь с орудия убийства. Это все. Впрочем, нам больше и нечего было предъявить. Если выяснится, что у убитого что-то пропало, или… В общем, что-то еще для обоснования доказательной базы, тогда заходите еще. Ну, ты сам все знаешь.

– Ну вот! Все в ажуре… – Антон довольно пожимал руку Максу. – С меня причитается. Бумагу когда?.. Может быть…

– Ничего не в ажуре. Это не опрос. Опроса не было и нормального отчета не жди. А бумагу завтра, Антон. Ты сегодня третий… Сам в управу привезу. – Отвечал усталый капитан.

***

С Антоном Макс, тогда еще старший лейтенант, познакомился, когда полиграф в районном УОТМ был еще чист и свеж как девственница, и не держал еще в сети своих датчиков ни воров, ни убийц, ни безвинно оклеветанных. В начале рабочего дня Донцов ворвался вихрем с горящими глазами и поразил своим любопытством и напористостью. И во всех последующих эпизодах Запольского изумляла его деловая хватка.

Не успев представиться, Антон с легкостью переходил на личные темы и вел себя как старый добрый друг. Как-то он признался: «Я же у тебя, фактически, был первым! Это важно. Это в любом деле важно. Я чуток поболе твоего в УВД, поверь, кое-что понял… Здесь, как нигде – если ты не первый, то вообще не понятно какой, и что тебе достанется! В этой жизни надо все успевать по максимуму и раньше других – и будет тебе счастье.

В этом и был весь Донцов, опер отдела по борьбе с экономическими преступлениями. Надо признать, первое же их совместное дело было, весьма интересным… По – началу, Запольскому показалось, что Донцов явился с коллегой или своей подругой, больно дружескими и двусмысленными были их обмены колкостями. Женщина, на пяток лет постарше своего сопровождающего выражала совершенное спокойствие, и даже определенный оптимизм, выслушивая Запольского в преддверии полиграфной процедуры. С легким румянцем она запросто отвечала на все с понимающим согласием; очевидно, что в том была заслуга Антона. Между тем, Людмила Яковлевна Ковалькова, ведущий бухгалтер СП Алексеевское, одного из совместных предприятий по обработке алмазов, оказалась дамой, по меньшей мере, не простой. Все во внешности пациентки было немножко чересчур… Запольский перечислял себе по пунктам: «Ярковат костюмчик, не светофор, но все же… Чуть больше чем нужно макияжа… Чуть глубже приличного декольте, да и юбка коротковата – не по возрасту, излишне эмоциональны жесты – компенсируют неподвижность лица; бережет от первых морщин… Внешность неординарная, мужиков по – проще, да всякую интеллигенцию, такие отпугивают, а более уверенных, наглых, перспективных, должно быть, привлекают… Такие держат подбородок всегда выше обычного – это придает взгляду уверенности и положение «с высока». Неплохо образованная, правильно оценивающая свою незаурядную внешность, занимающая значимую должность, немного испорченная профессиональной близостью к деньгам, она смело и прямо смотрела в глаза собеседника, испуская ядовитые либидные стрелы, изучая и прощупывая оппонента. У таких все должно быть под контролем, и самые коварные из них готовы к любым неожиданным ситуациям. Макс, в свою очередь, не сомневался, что любой человек, всего-то тридцати с небольшим плюсом лет, не зависимо от пола и положения, в априори уязвим и слаб в определенных местах, как бы хорошо не маскировались эти места всякого рода лицедейством; аккуратно взломать, при необходимости, эту защиту не составляет труда. Угнездившись в кресле полиграфа, Людмила Яковлевна не сразу заподозрила это обстоятельства и вела себя по началу излишне расковано.

Максим, был в меру любезен и безупречно тактичен. Волнение первого рабочего дня не могло быть не замеченным гражданкой Ковальковой; легкая дрожь в пальцах предательски выдавала Макса на первых тестах. Пациентка не могла знать, что у оператора это первый профессиональный опыт, и он верно рассудил: «пусть думает, что произвела на меня умопомрачительное впечатление, такая игра не повредит…»

Запольскому нужно было выяснить ее причастность к утратам алмазных полуфабрикатов в филиале бриллиантовой фабрики. Систематические пропажи, исчисляемые сотнями тысяч рублей ежеквартально, не могли происходить без участия должностных лиц, и первым из них в кабинете полиграфных исследований оказалась бухгалтер Ковалькова, не нашедшая, или не пожелавшая искать повода увильнуть от полиграфа. Мероприятие, инициированное основным акционером объединения, и согласованное на самом высоком уровне, должно было стать показательным.

После теста с серией банальных вопросов, знакомых всем по экранизированным детективам, убедившись в правильности настройки оборудования, Запольский преступил к прямому тестированию.

– Я буду задавать вам вопросы, на которые вы всегда будете отвечать коротким словом «нет». В случае, если ответом на вопрос по вашему мнению должен быть положительным, то мы исключим этот вопрос из списка. Для этого все вопросы из предстоящего теста мы предварительно проговорим и обсудим. Хорошо? – Запольский оформил сказанное самой добродушной улыбкой, лишенной всякой иронии, и Ковалькова, естественно, согласилась.

– Как мило, надо же! Конечно, давайте свои вопросы. – Произнесла она, пытаясь ответить такой же улыбкой.

– Итак, прозвучат следующие вопросы: вы когда-либо подделывали бухгалтерские документы с целью незаконного присвоения денежных средств? Вы причастны к пропаже алмазов на СП «Алексеевском»? Вы когда-либо совершали экономические преступления? Вам известно кто выносил алмазы с производства? Вы считаете для себя допустимым незаконное обогащение? Вам известно, где сейчас находятся пропавшие алмазы? Вы когда-либо присваивали что-то из чужого имущества? Вам известно, каким образом выносили алмазы с производства? Ну, вот и весь список теста. Есть ли среди данных вопросов что-то вызывающее сомнение? Повторю, что вы на все вопросы будете отвечать отрицательно, и для того, чтобы ответ прозвучал логично и правдиво, вы должны заранее сказать, что и почему в этом списке вы не готовы отрицать. В общем, все просто, Людмила Яковлевна. Вы когда-либо совершали экономические преступления?

Людмила, не моргнув глазом, выдала:

– А вы когда-либо встречали бухгалтера, которого его начальник не просил, или не заставлял выкрутиться из сложной ситуации? Везде и у всех возникают проблемы с налогами, или с ошибками… Хотя бы обычными ошибками в делопроизводстве. А попробуйте не угодить своему работодателю! Как вы думаете…

– Вы говорите о руководстве в СП «Алексеевское»? – Уточнил Запольский.

Людмиле пришлось сделать неприятную для нее паузу, она будто отвлеклась, поправляя складки юбки:

– Да, нет, здесь, пока, слава богу, все в порядке.

– Хорошо, Людмила, мы поправим этот вопрос, он будет звучать так: вы совершали экономические преступления на СП «Алексеевском»? Так?

– Ну, давайте. – Подтвердила она. И ничего, вроде бы, не изменилось в ее поведении, но как-будто в интонации прозвучало легкое разочарование… Словно она почувствовала неискренность в обходительности молодого человека напротив.

Оговорив последовательно все по порядку, с некоторой потерей приветливости диалога, остальные вопросы оставили без изменений. При этом, условились мысленно похоронить и не вспоминать грехи детства и отрочества, типа воровства в огороде у соседей или присвоения книг из школьной библиотеки.

Все было впервые, и вполне объяснимый мандраж в теле полиграфолога унялся лишь к третьему предъявлению теста.