Дружина специального назначения

– Ну так!

Лихосватский посмотрел на нового богатыря с нескрываемым интересом:

– Так ты что, такое дело один и обтяпаешь?

– Почему один, с друзьями, конечно.

Тут сотник удивился еще больше:

– Так вас много таких?

– Я такой один, – резонно заметил Илюха. – Но мои ребята не лишены всевозможных достоинств.

– Знаешь, я рад, что ты к нам попал, а то от этого старичья совсем проходу нет. Ну и как тебе в дружине? – вдруг переменил тему сотник.

– Да в общем нормально, – пожал плечами Солнцевский.

– И что, все устраивает?

– В общем да.

– Да с такими талантами ты мог бы найти местечко и получше.

– Ну ты же не нашел, – улыбнулся Илюха.

– Как знать, может, еще и найду, – уклончиво ответил Мартын.

– Извини, к своим тороплюсь, – уже на ходу бросил Солнцевский. – Ты заходи к нам в «Чумные», там и поболтаем.

Лихосватский молча кивнул в ответ и пожал протянутую руку:

– Обязательно зайду.

Илюха еще раз приветливо махнул новому знакомому и вышел за ограду княжеского дворца. Судя по тому, сколько народу собралось у дворцовых ворот, слух о новом богатыре уже разлетелся по всему городу. Не раз выступавший на всевозможных соревнованиях и привыкший не отвлекаться на трибуны, Илюха, совершенно не напрягаясь от такого внимания, направился в «Чумные палаты». Примерно с четверть тех, что ждали его у ворот, направились следом. Остальные, проклиная важные дела и завидуя предыдущим, разошлись кто куда.

За спиной бодро вышагивающего Илюхи народ, абсолютно не стесняясь, активно обсуждал нового богатыря.

– Слышь, Михайловна, а он из какого монастыря прибыл-то?

– С севера он. Говорят, его к князю направили специально, чтобы он с нечистью на святой киевской земле боролся. Слыхали, какую он с товарищами зачистку в «Чумных палатах» устроил?

– Да с какой нечистью? – затараторила очередная баба. – Он сам похож на нечистого.

– Совсем очумела, Матрена! Гляди, какой крест на шее, да и одежа вся черная, как у монахов.

– Я точно знаю, он прибыл в Киев, чтобы тряхнуть купцов, – встрял очередной голос. – Совсем обнаглели, окаянные. Бона сегодня воз огурцов на рынке меньше чем за три копейки и не купить было.

– Да на кой тебе целый воз-то?

– Тут дело в принципе! Все знают, что за воз красная цена – две копейки, а они творят что хотят.

– Ну если этот богатырь купцов тряхнет, тогда ладно, не похож он на нечистого, – согласилась Матрена. – Только ты уж построже с окаянными, совсем житья от этих кровососов не стало!

Последние слова уже относились непосредственно к Илюхе. Тот прикинул, что купцов пока трясти рано, сперва надо разобраться, кто кого крышует. Но чтобы не разочаровывать народ, грозно нахмурился и кивнул.

– Все, держись, торговые! – довольно загалдел народ. – И на вас управа нашлась. Небось монах, хоть и бывший, отступного брать не станет.

Вот примерно такие разговоры окружали Солнцевского по пути домой. Однако чем ближе он подходил к своему жилищу, тем все больше людей вспоминали о каких-то важных делах и отставали. Видимо, страх перед буйным домовым крепко засел в их головах.

* * *

Во дворе «Чумных палат» богатыря приветствовал соскучившийся Мотя. Трехголовый радостно носился вокруг него, время от времени норовя подпрыгнуть и лизнуть обожаемого хозяина в щеку хотя бы одной из голов. Солнцевский потрепал любимца по шеям, немного почесал брюхо и, толкнув тяжелую дверь, вошел в горницу.

Его встретила нездоровая тишина. Изя вместе с Любавой сидели за столом и в упор смотрели на вошедшего. Предчувствуя разбор полетов и не понимая, что, собственно, собрались ему предъявить, Илюха для начала решил отчитаться о проделанной работе.

– Еще раз привет. У меня все в порядке. Уладил небольшую проблемку, получил выгодный заказ от князя, так что день прошел весьма успешно.

Ответа не последовало.

– Да, и все это со стопроцентной предоплатой.

Увесистый кошель со звоном приземлился на стол. Изя даже не повел бровью, а продолжал с Любавой буравить Илюху тяжелым взглядом. Точнее, двумя тяжелыми взглядами.

Обескураженный таким приемом и совершенно неадекватным поведением черта в отношении денег, богатырь решил сменить тему.

– Любавушка, что-то я проголодался, а что у нас на ужин?

– Я в кухарки не нанималась, – ледяным тоном дала от ворот поворот Соловейка.

– Так есть хочется, – совсем сбитый с толку, признался Солнцевский.

– Вот печь, приготовь и ешь сколько влезет.

В голосе Любавы было столько холода, что Илюха решил сменить и эту тему.

– Изя, а не хлопнуть ли нам по рюмашке? – выложил последний козырь Солнцевский.

– Наливай, – холодно отозвался Изя.

– Так это, того... Я думал, вы купите.

– А мы думали, ты, – съязвила Любава.

– Так я же целый день во дворце провел!

– Значит, ты будешь по дворцам шляться, богатырем подхалтуривать, подвиги совершать, в героях ходить, а мы по рынкам бегать и у плиты стоять?! – взревел Изя.

– У печи, – уточнила Соловейка.