Леший

Кряхтя и недовольно бубня себе под нос, толстяк поднялся с табуретки. Хлопнул косого по спине и проворчал:

– Чего расселся? Не слышал что ли?

Уже возле ширмы оба, не сговариваясь, дружно оглянулись и, тоскливо посмотрев на стол, со вздохом направились к выходу из клуба.

– Ну а тебя почто по всей округе носит? – обратился к Игорю Григорий, сев на освободившийся табурет. – Говорю ведь – жди здесь, а его опять и след простыл.

Тот промолчал, так как ответить было нечего.

Григорий тем временем взял бутылку, налил себе полный стакан, выпил не торопясь, ни разу не покривившись, коротко посмотрел на лимон, но брать не стал.

– И чего тебя сюда занесло? Случай вроде не запущенный. Хотя, может тебе это и надо, – сказал Игорю, ставя пустой стакан на стол. И после небольшой паузы добавил:

– Ладно. Пойдём, пока ты опять никуда не пропал.

Игорь уже и не верил, что это произойдёт, но на этот раз они вместе с Григорием дошли до конца деревни. Смущало только, что никакой техники Григорий не нашёл, а вдвоём им машину не вытащить. Однако слишком уверенно Григорий шагал вперёд, чтобы у него могли возникнуть хоть какие-нибудь сомнения.

Вот они дошли до того места, где след от колёс внедорожника упирался в снежную бровку, и где, казалось, давным-давно он стоял в раздумье – стоит ли ему идти дальше. Всё так же над головой висела всё та же луна. И тут он увидел, что сбоку от дороги стоит старая церковь. Сама тёмная, она высилась в темноте полуразрушенной глыбой, упираясь скособоченным куполом без креста в низкие вязкие облака, сыплющие снегом.

Игорь замер. Ему вспомнился почему-то гоголевский Вий, про которого, он, конечно же, никогда не читал, но зато в глубоком детстве, на закате перестройки, видел старый одноимённый советский фильм. Они тогда возвращались после киношного сеанса из сельского клуба – стайка пацанов, а ночи под Воронежем летом еще чернее, чем северные зимние, шугаясь каждого шороха и всю дорогу замирая сердечком от страха. Бесхитростный по их меркам фильм с незнакомыми им, уже вкусившим прелести видюшного голливудского кинопрома, актёрами, зацепил их за самое нутро. Но дело даже не в этом. Именно тогда Игорёк задался неразрешимым для его детского мозга вопросом – откуда в церкви, святом, он не помнил откуда, но всегда знал об этом, месте взялась разнообразная нечисть во главе с панночкой. И вот только сейчас, спустя двадцать лет, до него, при виде этой мрачной, заброшенной, стоящей так вдалеке от жилых изб церкви, до него дошло – а где же ещё нечисти обитать, как не в таком месте?

Рушили церкви по всей России в двадцатые, плавно, хоть и небезболезненно для народа, перетекшие в тридцатые. Но случился промежуток в истории страны, когда воинствующий большевизм уступил место здравому прагматизму. И вновь стали открывать заколоченные и приспособленные под склады и амбары храмы. Перестали гнобить священников. Потянулись к ним прихожане. Но не долгой была передышка. После смерти диктатора вновь застучали молотки забивающие гвозди в доски, крест накрест закрывающие окна церквей. А батюшек хоть и перестали ставить по революционному – к стенке, но зато совратили многих, подмяв под органы безопасности, да и вообще опаскудили этим на многие годы в сознании масс саму идею служительства. Вот и стоят до сих пор такие заброшенные церкви. Вот и здесь стоит.

Внезапно Игорь почувствовал, что он один. Совсем один. И тотчас же накатила на него волна неосознанного и неопознанного ещё стыда. Перед церковью этой, может за недавние мысли о нечисти, а может от того, что не было у него таких мыслей раньше. И перед собой, перед обыденным для себя восприятием только что прожитого. Как будто это и есть – жизнь. Его жизнь?

– Какой бред, – вслух с тоскливой злостью подумал он, отвернувшись.

Сыпал снег, и луна скрылась в тучах, но путь, контуры дороги, были ему видны.

– Увидел? – спросил Григорий.

Игорь молча посмотрел на него.

– Увидел, – кивнул сам себе Григорий. – Ну что ж. Отпускает он тебя. Давай поторопись.

Игорь открыл было рот, чтобы задать вопрос, но Григорий только махнул рукой.

– Поторопись, я говорю. Сейчас к тебе помощь подоспеет. Да и дома тебя заждались.

Сказав это, он развернулся и быстрым шагом направился обратно в деревню.

Игорь недолго смотрел ему вслед – то, что Григорий слов на ветер не бросает, он уже понял, потому и задерживаться не стал.

Уже подходя к развилке, он услышал далёкий ещё звук мотора. Решив не мёрзнуть – звук в такую погоду разносится далеко, Игорь отправился к своему автомобилю. Сел за руль, завёл. Через некоторое время тёплый воздух от печки стал сушить глаза. Обычное дело с холода. Игорь прикрыл их и сразу понял, что бесконечно устал. Такой длинной ночи у него давно уже не было. Если только в молодости.

Спохватившись, как бы не задремать, он моргнул и в этот момент увидел на деревьях отсвет фар. Встречная машина была уже близко. Включив аварийку, Игорь вышел на дорогу. Мышцы затекли, и он непроизвольно выгнул спину и пошевелил плечами. И почему-то болела голова. Вроде не ударялся.

Уже скоро кроме отсвета стали видны и сами фары, а к звуку мотора добавился характерный для едущих по неровной дороге грузовиков лязг. Это был бортовой ЗИЛ. Он остановился возле Игоря, и водитель через приоткрывшуюся дверь весело спросил:

– Давно тут кукуешь?

– По-моему – вечность, – устало сказал Игорь.

– Даже так? – усмехнулся водитель. – Трос то есть?

– Есть.

– Ну так доставай, а то совсем замёрзнешь. И так ты, паря, какой-то замороженный, – последние слова водитель говорил уже в спину Игорю, отправившемуся открывать багажник.

Когда трос прикрепили к машинам, водитель спросил:

– Слушай, а мимо тебя недавно, минут двадцать, может с полчаса назад, джип случайно не пролетал?

Игорь вспомнил, как его обогнал внедорожник, из-за которого он и оказался в нынешнем положении.

– Пролетал. Только…, – он не успел договорить.

– Не повезло ребятам. Там, с километр отсюда, спуск с поворотом. Фуру внизу занесло и поперёк развернуло. Так эти парни заметить не успели и на полном ходу – бац! Как банку из-под пива смяло. Водилу размазало от руля до багажника, а пассажира через лобовуху выкинуло и под станину прицепа зажевало.

Рассказывая это, водитель ЗИЛа был как-то уж чересчур весел.

– Ну всё, садись и газуй потихоньку.

Игорь сел в машину и потянулся к мобильнику. Включил. Посмотрел на таймер. «Полчаса. Как же так? Всего полчаса?» – медленно думал он. Машину дёрнуло, и она, со скрипом сминаемого снега, вывалилась на дорогу.

Леший

– Вот такая история произошла со мной ровно год назад, – так закончил свою историю Игорь.

– И что здесь правда? – спросил Виктор.

Игорь в ответ только развёл руками.

Разговор происходил на кухне деревенского дома, где по случаю затяжных новогодних праздников собралась тёплая компания родственников и друзей. Все приезжие. Из города.

Застолье из зала, после того, как пожилые хозяева дома ушли спать, перекочевало на кухню, где женщины принялись утрясывать по закромам недоеденное и мыть посуду, а мужчины допивать спиртное. За этим непритязательным занятием пошли негромкие разговоры о всяких чудесах, с которыми кому-либо из компании приходилось сталкиваться в жизни. Что-то из рассказов всеми воспринималось сразу, что-то, как рассказ Игоря, с некоторым сомнением. Только Виктор – племянник хозяев – ко всем без исключения услышанным историям относился исключительно скептически, о чём недвусмысленно давал понять и собеседникам.

Вот и сейчас он усмехнулся на жест Игоря и категорично заявил:

– Чушь это. Тебе бы рассказы писать. Фантастические. Цены бы не было.

– Ну почему чушь-то? – решил вступиться за историю товарища Андрей.

– Потому что чушь и всё, – не унимался Виктор.

– Мало ли что непонятного бывает. У Игоря вон так вышло. Может его леший водил?

– Какой к чёрту леший?! – возмутился Виктор. – Вы в каком веке живёте?