Эвочеловек

– Каким ещё следующим?

– Нам следующим. Следующие – это мы.

Матвей какое-то время помолчал и задал вопрос?

– Куда следуете?

– В смысле куда следуем? – не понял Раис.

– Ты сказал – вы следующие.

– Не в смысле мы следуем. А в смысле мы СЛЕДУЮЩИЕ.

– После кого? – Матвей не видел себя со стороны, но ясно представил, что вид у него сейчас самый дурацкий. Раис говорит с таким видом, как будто рассказывает об естественных вещах.

– После людей следующие – ответил Раис.

– Как это? – Матвей вообще ничего не понял – Куда кто за людьми следует?

Раис посмотрел на Матвея как на дурачка.

– Ты кто?

– Матвей.

– Это я знаю. Я имею в виду, ты кто вообще. Как ты себя называешь?

Матвей подумал:

– Андрей сказал, что я мутант.

Раис поморщился.

– Ощущаешь себя мутантом?

– Ни грамма вообще.

– А приятно, когда тебя мутантом называют?

– Я бы не сказал.

Раис снова заулыбался:

– Вот и мне и всем НАШИМ неприятно. Мы не мутанты. Мы СЛЕДУЮЩИЕ. На самом деле мы, конечно, мутанты. Но называем себя СЛЕДУЮЩИМИ. И вообще. Мы давно уже сформировались как биологический вид. Поэтому МЫ не мутанты. Если мы будем называть себя мутантами, то вообще всех надо называть также.

– Кого всех?

– Всех! – Раис потыкал руками в разные стороны, хотя никого рядом не было – Всех людей.

– А их почему?

– Потому что тогда они тоже мутанты.

– Как это? – Матвей удивился.

Раис сделала такое лицо, как будто ему приходиться что-то объяснять трехлетнему ребёнку.

– Вот смотри, Матвей. Ты знаешь, что такое эволюция?

Матвей кивнул.

– Движущая сила эволюции – мутации. Далекие предки у людей кто были?

– Обезьяны.

– Ага, точно. Обезьяны! Лохматые неуклюжие обезьяны – Раис закивал головой – И вот как-то однажды у какой-то лохматой обезьяны, у самки обезьяны, родился мутант – лысая обезьяна. Для других обезьян страшная, потому что лысая, зато умная. Это был первый человек, но тогда он не был человеком, это был мутант. Мама-обезьяна тогда своего детеныша- мутанта лысую обезьяну не стала выкидывать. Она мутанта-ребенка выкормила, выходила. Лысая обезьяна выросла и стала скрещиваться с другими обезьянами. От этого скрещивания стали рождаться другие обезьяны, тоже лысые. Время шло, лысых обезьян становилось все больше. И потом они своих предков убили, а может быть вообще съели.

– Что такое говоришь-то?

– Время такое было. Все друг друга ели. Ты тоже, если есть действительно захочешь, другого человека съешь. Даже обезьяну съешь.

– Не буду я есть никаких обезьян!

– Не ешь. Никто тебя не заставляет. Сбил меня с мысли. О чем я говорил?

– Лысые обезьяны съели лохматых обезьян – напомнил Матвей.

– Не обязательно съели. Но факт в том, что наших прямых предков-обезьян больше нет. Они вымерли. А лысые обезьяны, то есть люди, остались.

Матвей подумал:

– Хочешь сказать что люди – это лысые обезьяны?

Раису стало смешно.

– В некотором смысле да. Мы как те лысые обезьяны – новый виток эволюции. Мы – СЛЕДУЮЩИЕ люди, а не мутанты. Понятно?

– Не знаю.

– Чего ты не знаешь?

– Не ощущаю я себя следующим.

– А чего ты хотел? Ты что, думаешь та первая лысая обезьяна, рожденная лохматой обезьяной, ощущала себя человеком?

– Не знаю. Вряд ли.

– Зато наверняка она ощущала то, что мы ощущаем сейчас?