Война против Русского мира – 2. Восточный фронт

Порошенко, столь эффектно отказавшись закупать газ у «страны-агрессора», теперь искал подходящую риторику, чтобы выполнить решение Стокгольма и при этом сохранить лицо: «Они стучат: может, возьмёте наш газ? Та нет, у нас всё хорошо. Если он будет дешёвый, если он будет честный и не коррупционный – пожалуйста. А для чего это нам? Чтобы снизить тарифы для наших людей».

Пока же «Нафтогаз» решил не расплачиваться, а подождать следующего решения арбитража по своим претензиям, за счёт которого планировал не только покрыть свой долг перед «Газпромом», но и прилично заработать. И не прогадал.

Стоит ещё раз напомнить, что по договору 2009 года «Газпром» обязался прокачивать через украинскую трубу для Европы 100 млрд. кубов газа в год. С введением в строй «Северного потока» надобность в этом отпала. Однако никаких штрафных санкций за снижение объёма транзита в договоре предусмотрено не было.

И вот, 28 февраля 2018 года Стокгольмский арбитражный суд, аргументируя своё решение… резким ухудшением состояния украинской экономики, взял и дописал в договор выдуманную им норму «Качай или плати» и на основании этого наложил штраф на «Газпром» в размере 4,63 млрд. долларов! Таким образом, по результатам двух арбитражных споров между компаниями «Газпром» остался должен «Нафтогаз» 2,56 млрд. долларов.

Столь несправедливое решение вызвало очень резкую реакцию. Глава «Газпрома» Евгений Миллер заявил: «Мы категорически против того, чтобы за наш счет решались экономические проблемы Украины. В такой ситуации продолжение действия контрактов для „Газпрома“ является экономически нецелесообразным и невыгодным». «Газпром» объявил, что приступает к процедуре расторжения с Украиной всех договоров, как на транзит, так и на поставку газа.

В ответ «Нафтогаз» добился ареста имущества «Газпрома» на Украине и ряда европейских стран. Украина требовала сохранения прокачки газа через свою территорию и после 2019 года в объёмах не менее 110 млрд. кубометров, чтобы сохранить прибыль на уровне 3 млрд. долларов. Было понятно, требуя от «Газпрома» как можно больше, «Нафтогаз» старается получить хоть что-нибудь.

Российские власти не раз заявляли, что для сохранения газового транзита после 2019 года Киеву потребуется представить четкие правила работы своей газотранспортной системы, а «Нафтогазу» и «Газпрому» необходимо урегулировать судебные споры.

В 2019 году российский президент чётко обрисовал будущее Украины с её упрямством: «А если транзита не будет? Вы понимаете, что тогда не будет реверса. Ведь реверс – он же виртуальный… Это такой серьезный вопрос, они валяют дурака, занимаются какими-то политическими дрязгами – вместо того, чтобы подумать о рядовом гражданине Украины, который живет текущими заботами и вынужден платить непомерную цену за все эти политические фокусы».

Перейдём к угольной отрасли. До войны донбасский антрацит играл важную роль в энергетическом секторе Украины, обеспечивая 46% в выработке электроэнергии и 39% в совокупной выработке электричества и тепла. Война в Донбассе привела к серьёзным перебоям в его поставках. Украинские военные парализовали артиллерийскими обстрелами работу большинства металлургических комбинатов, угольных шахт и коксохимических заводов. В результате поставки угля из зоны АТО упали на 56%, создав серьёзный дефицит топлива на Украине и вызвав сокращение выплавки стали с 32,8 до 27,2 млн. тонн. Так как металлургия является одной из трёх базовых отраслей украинской экономики, а экспорт металлов для бюджета играет примерно ту же роль, что экспорт нефти для России, то ухудшение показателей отрасли дополнительно обострило и без того напряжённую социально-экономическую ситуацию в стране.

В конце декабря 2014 года министр энергетики Украины Владимир Демчишин пожаловался, что запасы угля в стране «беспрецедентно низкие», самостоятельно обеспечивать станции углем невозможно. В связи с этим премьер-министр Арсений Яценюк поручил в целях экономии отключить по всей стране подсветку рекламы, освещение государственных зданий и центральных улиц. Пришлось срочно закупить уголь в ЮАР и Австралии. Однако стоимость такого импорта оказалась значительно выше, чем российского или донбасского угля, а качество – значительно хуже.

Уголь на Украине добывается не только в Донбассе, но и в её западных областях. Правда, там не антрацит, а менее качественный газовый уголь. Особой потребности в нём не было, поэтому местная угольная отрасль финансировалась по остаточному принципу и обеспечивала всего 18—20% угольного рынка страны. Шахты старались побыстрее закрыть, чтобы не тратить деньги на модернизацию отрасли. Если в 2014 году на Западной Украине добыли 8,2 млн. тонн угля, то в 2015 – уже 5,6 млн. тонн, а в 2016 году и того меньше – 4,9 млн. тонн. Шахтеры Западной Украины несколько раз перекрывали трассы в знак протеста против такой политики государства, но помогало это мало.

Летом 2015 года украинские энергетики обсуждали перспективы перевода ТЭС страны с антрацита на газовый уголь. Для этого было необходимо провести дорогостоящую модернизацию, за которую были готовы взяться Япония и Польша. Но в итоге дело спустили на тормозах, так как высоким чинам в Киеве было выгоднее закупать уголь в ДНР и ЛНР контрабандными путями. К тому же за счет дополнительной нагрузки на украинские АЭС, долю донбасского угля в выработке электроэнергии удалось снизить с 46 до 38%, а в совокупной выработке электричества и тепла с 38 до 34%.

Чтобы ещё больше разгрузить энергетический сектор, режим Порошенко организовал тарифный геноцид населения. Это привело к сокращению потребления тепла и электроэнергии, преждевременным болезням и смертям стариков-пенсионеров, детей в малоимущих семьях. Но Порошенко в это время заботили иные проблемы. Он вознамерился прибрать к рукам огромную энергетическую империю Рината Ахметова.

Для этого зимой 2017 года была организована блокада Донбасса и бои в районе Авдеевки. Причём долгое время Порошенко и его окружение делали вид, что блокада дело рук неподконтрольных им радикалов, а бои в Авдеевке – очередное наступление коварной России. Поставки донбасского угля полностью прекратились, что вынудило Киев объявить 15 февраля 2017 года о введении в стране режима чрезвычайной ситуации в энергетике.

Однако Донбасс вывернулся из безвыходного положения – перенаправил потоки своего угля с Украины в Россию. А через неё получил возможность торговать антрацитом с Польшей, Болгарией, Турцией и той же Украиной. 1 марта 2017 года бандеровцы получили новый неприятный сюрприз – все заводы и фабрики на территории Донбасса были переведены под внешнее управление, прекратив отчисление налогов в бюджет Украины.

В итоге вместо капитуляции и «распила» энергетической империи Ахметова, Порошенко получил новые проблемы в промышленности, энергетике и с курсом национальной валюты. Премьер-министр Гройсман констатировал, что блокада Донбасса обернулась для страны потерей 1% ВВП. Раздражённый украинский президент объявил, что блокада Донбасса продлится до тех пор, пока ЛДНР не вернет захваченные предприятия обратно под украинскую юрисдикцию.

Пришлось срочно решать проблему нехватки угля. До начала блокады Украина успела получить с Донбасса 1,2 млн. тонн антрацита. Украинским ТЭС до конца 2017 года требовалось ещё не менее 4,5 млн. тонн. Вновь пришлось выходить на мировые рынки под лозунгами борьбы за энергетическую безопасность и закупать импортный уголь. Посетив летом 2017 года США и встретившись с президентом Дональдом Трампом, Порошенко был вынужден втридорога закупить у американцев не только антрацит, но и добываемый в самой Украине газовый уголь.

Первая партия американского угля пришла на Украину в сентябре 2017 года и вылилась в праздник национального масштаба. Порошенко и Гройсман получили в подарок от американцев по целлофановому пакету с углём. А в это время шахтёры Западной Украины продолжали сидеть без работы и без зарплаты.

В общей сложности в 2017 году Украина заплатила США за уголь 682 млн. долларов, Канаде 182 млн., другим странам 327 млн. Но эти закупки покрыли менее половины необходимого стране объёма. Где брать остальное? Опять пришлось обращаться к России и перекупать у неё донбасский антрацит на общую сумму в 1,55 млрд. долларов.

Проблемы в угольной отрасли до предела обострили ситуацию и в атомной энергетике страны. Пытаясь компенсировать нехватку электроэнергии из-за дефицита угля на ТЭС и падения генерации электричества на ГЭС, украинские атомные электростанции были вынуждены работать на пределе своей мощности. Доля производства электроэнергии на АЭС неуклонно росла. В 2013 году – 43%; 2014 – почти 50%; 2015 – 55%; 2016 – 52%. В мае 2017 года был поставлен рекорд – 68,5%.

Всего на территории Украины действуют четыре атомные станции – Хмельницкая, Ровенская, Южно-Украинская и Запорожская. 11 из 15 их реакторных блоков относятся к относительно современному типу ВВЭР-1000 (введены в строй в 1984—2004 годах). Четыре энергоблока ВВЭР-440 на Ровенской АЭС были запущены в 1980 году.

Годовой оборот мирового рынка ядерного топлива оценивается в 35 млрд. долларов. Основной лидер на нём – франко-немецкая компания «Арева» (более 30%). Японо-американская «Вестингауз» имеет долю 26%. 17% у российской ТВЭЛ. Именно за долю российской корпорации и идёт затянувшаяся энергетическая война на Украине. Ведь по сложившейся в мире практике, компания-строитель АЭС не только обслуживает энергоблоки, но и прилично зарабатывает на поставках для них ядерного топлива. Преемником же построившего украинские атомные станции советского Минсредмаша является концерн «Росатом». А поскольку ядерный блок эксплуатируется не менее 40 лет, компания обеспечена заказами в течение длительного времени.

Впервые о том, что нужно срочно избавляться от российской ядерной зависимости, на Украине заговорили уже в 1996 году. Тогда «Вестингауз» пыталась потеснить российского конкурента на рынках ядерного топлива в Восточной Европе и загрузила свои тепловыделяющие элементы (ТВЭЛ) на чешской АЭС «Темелин» и финской АЭС «Ловиза».

Здесь стоит отметить, что «Вестингауз» – компания-посредник, которая ничего не производит и не перерабатывает. Необходимые ТВЭЛ она закупает в России через Швецию и уже на их основе делает собственную конфигурацию сборок. Отработанное ядерное топливо возвращается в Швецию и вывозится на хранение в Россию, как страну-производителя. Вот и вся подноготная американской «Вестингауз», владельцем которой является известная транснациональная корпорация «Тошиба» (Тосиба).

Украина стала для «Вестингауз» опытной площадкой для отработки использования своих ТВЭЛ на советских реакторах. Однако использование американских топливных сборок на Южно-Украинской АЭС едва не окончилось катастрофой. При этом поставляемое топливо оказалось ещё и на 20% дороже российского. В итоге первая попытка американцев утвердиться на украинском рынке ядерной энергетики окончилась заморозкой контракта в 2012 году.

Сразу после победы Евромайдана Киев возобновил контракт с «Вестингауз» по поставкам ядерного топлива для трёх атомных реакторов. На этот раз американцы пошли на серьёзные затраты, значительно расширив производственные мощности завода «Вестингауз» в Швеции и создав отдельный департамент, занимающийся исключительно реакторами советского производства. В случае успеха на Украине «Вестингауз» планировала расширить поставки своих ТВЭЛ на аналогичные станции в Финляндии, Чехии, Болгарии.

Украина с экономической точки зрения от замены российского топлива на американское ничего не выигрывала. Просто как и в случае с поставками «реверсного» газа из Европы и интеграции Украины в европейскую сеть системных операторов передачи электроэнергии ENTSO-E, со стороны Киева это был чисто политический шаг – желание демонстративно порвать с Россией и угодить Западу.

В 2015 году бандеровцы денонсировали два контракта с «Росатом» на строительство завода по изготовлению ядерного топлива под Кировоградом и достройку двух блоков Хмельницкой АЭС. В 2016 году Киев заявил о достижении договоренностей с «Вестингауз» по строительству завода по производству топлива в самой Украине. Однако выделенные под этот проект деньги решили перенаправить на строительство хранилища ядерных отходов в Чернобыльской зоне. Планируется, что сюда будут свозить ядерные отходы с атомных электростанций не только самой Украины, но и стран Европы. Открытие хранилища намечено на 2019 год. И вся эта радиоактивная помойка будет всего в 90 км от Киева.

Главной проблемой изношенных украинских АЭС стала высокая аварийность. В 2014 году было зафиксировано 10 нарушений режима работы блоков, в 2015 году – уже 15. Затем череда поломок превратилась в некий бесперебойный и смертельно опасный процесс.

Из-за хронических проблем с финансированием из атомной отрасли начался массовый отток кадров: водители тепловозов, монтажники, экскаваторщики, инженеры бросали всё и уезжали работать в Россию, Белоруссию и Турцию.

Пытаясь экономить дефицитное ядерное топливо, украинские атомщики стали практиковать нигде в мире не используемый неравномерный режим работы. То есть, во время пиковых моментов потребления электроэнергии разгоняли реакторы до 107% от паспортной мощности, а при уменьшении нагрузки – замедляли работу. Но с АЭС такие эксперименты даром не проходят – реакторы должны работать постоянно и с равномерной загрузкой. Эти «художества» не только приводили к регулярному отказу отдельных систем, но и грозили срывом реактора в неуправляемую цепную реакцию с последующим возгоранием, как это случилось в Чернобыле. Махинации с американским топливом и эксперименты с колебанием мощностей практически добили многие энергоблоки. Временами в ремонте простаивали до половины из них. Украинская атомная энергетика стала напоминать дряхлого, умирающего больного.

Вопрос о безопасности украинского атома ставился еще в 2011 году после аварии на японской АЭС в Фукусиме. Тогда украинское правительство утвердило программу повышения безопасности энергоблоков АЭС. Однако после государственного переворота 2014 года Украина отказалась от услуг квалифицированных российских специалистов в деле ремонта и модернизации своих АЭС.

Сложившаяся ситуация была столь опасной, что в 2014 году «Союз машиностроителей России» направил на имя немецкого канцлера письмо, попросив правительство Германии «повлиять на украинские власти и не допустить повторения нового Чернобыля». В своём послании машиностроители напоминали Меркель, что прежние эксперименты на украинских АЭС с американским топливом для атомных электростанций потерпели фиаско, и катастрофы, подобной чернобыльской или фукусимской, удалось избежать лишь чудом. Российскую инициативу поддержали и немецкие специалисты. Европа расположена совсем близко, и в случае нового Чернобыля вполне могла попасть в зону поражения радиоактивными выбросами.

Такая перспектива европейцев не устраивала категорически, и они выделили Украине 1,4 млрд. евро для текущего ремонта АЭС. Однако бандеровское правительство не только ничего не сделало в плане оздоровления атомной энергетики, но и «прикарманило» выделенные средства. На свой страх и риск Киев продлил срок службы советских энергоблоков, закрыв глаза на отсутствие необходимых профилактических работ. А чтобы не возникало ненужных вопросов от общественности и экспертов, в 2014 году на Украине ликвидировали должность главного инспектора по ядерной и радиационной безопасности.

Порошенко больше беспокоила не перспектива нового Чернобыля (своё будущее он видел исключительно на далёких от Украины тёплых тропических островах), а необходимость покупать ядерное топливо у Москвы. В 2014 году Украина заплатила за него России 558 млн. долларов, в 2015 году 610 млн., за 2017 год 386 млн. долларов. Как видно из этих данных, объём закупок в России постепенно сокращался в пользу американских поставок.

Весной 2017 года во время визита на Трипольскую ТЭС президент Порошенко похвастался: «Мы диверсифицировали поставки ядерного топлива. Сколько процентов Украина получила ядерного топлива (из России) три года назад, когда я был избран президентом? 100 процентов! Сколько мы получили в 2016 году? Уже 55! Сколько я поставил задачу, господин министр, в 2017 году? Будет 45. А остальное мы будем получать со стороны наших других партнеров, включая американский «Вестингауз».

Вскоре после этих слов «Вестингауз» обанкротился, в связи с чем судьба поставок ТВЭЛ для украинских АЭС на какое-то время оставалась весьма туманной. Однако на Западе поспешили успокоить украинского партнёра. Все договорённости остались в силе и 10 июля 2017 года Государственная инспекция ядерного регулирования Украины разрешила загрузку американских ТВЭЛ еще на двух блоках Запорожской АЭС.

В итоге сейчас Украина загружает американское ядерное топливо уже в 5 из 15 реакторов, превратившись в пороховую бочку Европы, которая может рвануть в любую секунду. Количество аварийных ситуаций на украинских АЭС продолжат угрожающе расти, равно как и тарифы на электроэнергию, которые неизбежно пришлось поднимать из-за дороговизны американского ядерного топлива.

В августе 2017 года была утверждена новая энергетическая стратегия Украины на период до 2035 года «Безопасность, энергоэффективность, конкурентоспособность». Стратегия была проста и заключалась в очередном продлении срока эксплуатации действующих атомных энергоблоков и увеличение доли поставок американского ядерного топлива.

Подводя итоги состояния украинской энергетической отрасли, стоит отметить, что она переживает сложные и системные проблемы. Изношенные энергоблоки на АЭС регулярно выходят из строя. Ресурс ГЭС повысить также вряд ли получится. А генерация на ТЭС зависит от газа и угля, с которыми у Украины все последние годы существенные проблемы. В результате, даже несмотря на падение промышленного производства, Украина не может толком удовлетворить потребности в электроэнергии даже собственного населения. И веерные отключения, о которых в России уже много лет как забыли, на Украине – обыденность.

Украинский вермахт

От экономики перейдём к армии. Весной 2014 года Украина практически не имела боеспособных вооружённых сил. Поэтому для того, чтобы быстрее пополнить армейские ряды и стимулировать кадровых военных и простых украинцев на убийства своих сограждан, бандеровский режим срочно принял целый пакет законов.

4 июня 2014 года Министерство обороны Украины объявило, что все военнослужащие, принимающие участие в АТО будут получать 100% денежную надбавку. Также им был предоставлен ряд серьёзных льгот – бесплатный проезд в общественном транспорте, повышение пенсии, 75% скидка на оплату коммунальных платежей и 50% на квартплату, преимущественное право на оставление на работе при сокращении численности штата, бесплатное обеспечение санаторно-курортным лечением или получение денежной компенсации его стоимости.

В случае же гибели «кормильца» его семье была определена единовременная помощь в размере 609 тысяч гривен. При получении военнослужащим инвалидности первой, второй или третьей группы размер компенсации составлял соответственно 304, 243 и 183 тысячи гривен. Ну и один из самых главных привлекательных «морковок» – обещанная лично президентом Порошенко за участие в АТО тысяча гривен в день и бесплатное выделение земельных участков для постройки жилья.

При таких заманчивых перспективах, война для многих украинцев стала альтернативой прозябанию на гражданке или заробитчанству в Польше. Они с энтузиазмом проглотили наживку о «тысяче гривен в день» и отправились на войну. Предчувствуя будущие барыши, жёны и матери зачастую за свой счёт экипировали мужей и сыновей, и провожали карателей на Восточный фронт.

В ходе весенне-летней кампании 2014 года украинская армия показала себя плохо обученной и недисциплинированной. Она просто не знала, как воевать: как устанавливать блокпосты, как производить защиту связи, как вычислять наводчиков противника в тылу. Все её успехи по захвату Славянска, Лисичанска, Дебальцево, Шахтёрска, Саур-Могилы достигались путём больших потерь и значительного превосходства в силах и средствах. Да, были и отдельные проявления грамотного планирования, подкреплённые определённым мужеством и упорством в боях. Но они затерялись на фоне позорных поражений украинских войск под Донецком, Луганском и Иловайском. В многочисленных котлах августа 2014-го безвестно сгинули и стали инвалидами тысячи укропатриотов.

К зиме 2015 года положение дел несколько изменилось. Бои за донецкий аэропорт и Дебальцево проходили для русских бойцов уже в куда более сложных условиях. Была отмечена возросшая выучка украинских артиллеристов и танкистов. Вражеская пехота стала проявлять большее упорство в боях. И всё-таки донецкий аэропорт и Дебальцево были взяты, что нанесло бандеровскому режиму тяжелейший моральный удар.

К весне 2015 года кризис в ВСУ был в основном преодолён. Украинцы, которым хорошо промыли мозги, легко впитали в себя очередные байки о том, как их армия достойно воевала против превосходящих сил «российского агрессора» и смогла нанести ему такие потери, что вынудила Путина сесть за стол переговоров в Минске. А значит – на военный разгром Украины Россия не способна, западные санкции действуют, российская экономика «порвана в клочья». Необходимо терпеливо ждать, когда начнётся развал России, чтобы одним ударом вернуть Донбасс и Крым. А если получиться, то и Кубань.

Установившееся перемирие позволило бандеровскому режиму в достаточно спокойной обстановке возобновить военное строительство. Прежде всего, был наведён порядок в сфере управления войсками. Ситуация на передовой давно требовала жёсткого единоначалия, а на фронте и в тылу действовало до полусотни разных независимых штабов – Генштаб ВСУ, «Генштаб» олигарха Коломойского, штабы карательных батальонов и банд «Правого сектора»[2 - организация, запрещённая в РФ]. Теперь с атаманщиной было покончено – командиров наиболее буйных батальонов либо прессинговали уголовными делами, либо посадили на депутатскую кормушку в Верховную Раду. Рядовых боевиков принудительно загоняли в ВСУ, Нацгвардию и МВД.

Наиболее отмороженных украинских садистов и уголовников, собравшихся в батальоне «Торнадо» во главе с Русланом Онищенко, посадили за решётку. Их преступления были настолько жестоки и омерзительны, что даже свидомые патриоты не особо стремились выступать в их защиту.