Ликвидация Докхантера

– Докхантер… Поищи на него данные, Егор Петрович… – попросил Селиверстов. – А я на этой неделе, видимо, буду оформлять выход на пенсию.

Суматоха снова нацепил на уши беруши.

– Нас хотите на растерзание ЦРУ оставить, товарищ полковник? – упрекнул Иващенко. – «Матрасники» только того и добиваются.

– Все в точности до наоборот. Хочу выйти в отставку и полностью посвятить себя «Волкодаву» и «волкодавам». Командование так рекомендует. А к мнению командования я, как человек, всю свою сознательную жизнь армейский, привык прислушиваться.

– Меня в официальные заместители возьми, Георгий Игоревич, – полушутя попросил Самохвалов. – Мне уже высказывали такое предложение. Тоже – отставка, и в заместители…

– Я в курсе, – сухо ответил Селиверстов. – С моей стороны возражений не будет. Как решит командование, сразу и оформим.

Внутренний телефон заставил Селиверстова встать и подойти к столу.

– Да. Я. Я жду его. Пропустите. – Положив трубку, он сообщил всем: – Генерал Трофимов приехал. Что он нам расскажет?

Пока ждали генерала, Суматоха снова снял беруши и сказал:

– Нашел кое-что. Я в аглицком не шибко силен. Переведет кто-нибудь или хватит машинного перевода?

– Давай для начала машинный, – кивнул Самохвалов. – В предельно сокращенном варианте. Только тезисы. Будет необходимость – отдадим профессиональному переводчику.

Суматоха начал пересказывать перевод:

– Суть такая. Полковник ЦРУ Метью Хантер, доктор психологии, ставил психологические опыты над заключенными в тюрьме Гуантанамо. В результате шестеро из десяти заключенных, пациентов доктора, сошли с ума. Против дока Хантера правозащитники пытались завести уголовное дело. Но правозащитников там уважают еще меньше, чем у нас, – дело было прикрыто властями. Однако деятельностью полковника заинтересовалась более мощная правозащитная организация «Узники Совести», с которой властям просто так справиться сложно. Собрали материалы о полковнике за несколько лет. Согласно их данным, большая часть научных работ Хантера носила секретный характер, и материалы оказались недоступными для исследования. Единственное, что смогли правозащитники выложить на обозрение, это то, что доктор Метью Хантер двенадцать лет провел на Гаити, изучая магию вуду[4 - Вуду – традиционная африканская религия, имеющая статус государственной на территории некоторых стран, расположенных в Западной Африке.], и начал впоследствии применять ее в своих психологических опытах. Даже написал научную монографию на эту тему. Но монография тоже носит секретный характер и недоступна для ознакомления. Известно только то, что множество подопытных Хантера закончили свою жизнь вскоре после окончания работы с ним в психиатрических клиниках. Основной контингент «подопытных кроликов» – заключенные американских тюрем. Что за методы применяет Метью Хантер, правозащитники точно узнать не смогли, хотя есть предположения, что он работает в коллективе, который испытывает психотронное оружие, дающее такой же эффект, как магия вуду. Своеобразное влияние на мозг, пытаются создавать характерные для вуду зомби. Потом в психиатрическую лечебницу с разными и непохожими диагнозами попали трое из тех, что собирали материалы на Хантера и публично выступали с разоблачениями мистера «поклонника вуду».

– Ну что же, у нас психика крепкая, – усмехнулся Иващенко. – И против вуду инструмент тоже найдем…

– Ну, если вы уже все готовы с полковником Хантером потягаться, – сказал, без стука открыв дверь, генерал Трофимов, – я догадываюсь, что ехал сюда, вероятно, напрасно, потому что именно о полковнике Хантере я и желал вам сообщить. Это было главное мое сообщение. А знаю я о нем, думаю, немногим больше вашего. Может быть, даже меньше. Просветите?

Генерал напрасно изображал скромность. Информацией он, несомненно, обладал и поделился ею с армейскими коллегами, правда, они уже армейскими коллегами по большому счету не были, а представляли частную структуру.

– Таким образом, полковник Метью Хантер, один из самых опытных сотрудников ЦРУ, разрабатывает и проводит операцию специально против ЧВК «Волкодав», – подвел итог сказанному генерал. – Возможно, в дальнейшем ему придется пересечь океан и работать в более тесном контакте с вами. В непосредственном контакте. Это допустимый, но негарантированный вариант. Дальше… Из того, что нам известно о полковнике Хантере, то есть о Докхантере, можно вывести обычную манеру его действий. Полковник старается организовать провокации, которые заставляют людей вступать в противоречия с собственным законом. С полковником Селиверстовым, возможно, были проведены еще относительно мягкие мероприятия. Это, собственно говоря, еще и не мероприятия, а простая пристрелка, выяснение, как отреагирует на действия ЦРУ система ГРУ и другие силовые ведомства России, будут ли пытаться своими методами оказывать давление, скажем, на следствие или на фигурантов дела. Это показало бы американской разведке, насколько прочно налажено взаимодействие ЧВК и государственных структур. Я подозреваю, что для сбора материалов против вас будет использована вся электронная мощь США. Если нужна будет какая-то поддержка с нашей стороны, если мы будем в силах ее организовать, мы организуем. А будут новые данные – мы вам их предоставим. Пока я могу подсказать только то, что уже подсказал в ГРУ. Вам просто повторю персонально для Георгия Игоревича. Может быть, он сам еще что-то придумает. Насколько я понимаю, при формировании ЧВК вы многократно выезжали в командировки для какого-то обеспечения оперативных действий. Американская сторона через своих хакеров попытается выяснить, куда вы ездили и для чего. Значит, необходимо создать систему прикрытия. Хотя бы переставить даты в приказах о командировках или что-то подобное. Вся подобная документация, насколько мне известно, ведется в цифровом формате и в варианте, доступном для взлома опытным хакером. Мы со своей стороны предложили для общей путаницы отправить вас в другие места, а иногда вообще одновременно в два, а то и в три места, достаточно далеко отстоящих друг от друга. Пусть в ЦРУ поломают себе головы, что это может значить. Может быть, они предположат наличие в ГРУ нескольких полковников Селиверстовых, что создаст дополнительную путаницу… Думаю, практически это сделать нетрудно, и надеюсь, что ваши специалисты уже приступили к созданию ложной информации.

– Да, – согласился Георгий Игоревич, – запутать ситуацию будет несложно. И даже прикрыть действительные поездки. Я в то же примерно время, между служебными командировками, дважды выезжал с собаками – на выставку и на бега борзых собак, брал отгулы. Пусть «матрасники» списывают путаницу на нашу традиционную, как они считают, неразбериху в делах. Потеряют время и махнут рукой. Спасибо за подсказку, товарищ генерал. Это мы сделаем обязательно.

– Теперь о телефонных звонках… – продолжил Трофимов.

– У нас кодированные каналы связи, товарищ генерал. Невозможно прослушать, не зная кода, а код разрабатывался специально для нашей группы в компьютерной лаборатории ГРУ. Используется исключительно внутри группы.

– Я в курсе. Но американцам, возможно, будет интересен не только предмет разговора, но и местонахождение абонента. С помощью своих хакеров они организуют просмотр биллинга[5 - Биллинг – сбор информации об использовании телекоммуникационных услуг, о месте пребывания конкретной sim-карты в определенное время. Позволяет даже задним числом по трубке определить, где в какое-то время находился владелец этой трубки.] на серверах российских операторов. Там следует что-то подчистить. Кроме того, надеюсь, вы свои номера никому не презентуете и в социальных сетях на них регистрация не производится?

– Это категорически запрещено инструкцией, товарищ генерал, – объяснил полковник Самохвалов. – К тому же нам рекомендуется иметь вторую трубку. С личным номером.

– Обсудите вопросы контроля в своих соответствующих службах… – порекомендовал генерал Трофимов. Весьма настоятельно порекомендовал.

– Я прослежу… – согласился командир ЧВК.

Глава первая

Боевая группа ЧВК «Волкодав» тем временем занималась обычной боевой подготовкой. Обычная боевая подготовка существенно отличается от подготовки при планировании конкретной операции, где расставляются определенные акценты, где делается упор на какие-то конкретные дисциплины и на изучение конкретной, применимой в определенных условиях спецтехники. Сейчас же задачу «волкодавам» пока не поставили, и подготовка велась повседневная, но помимо нее у «волкодавов» были и другие дела, которые необходимо было разрешить.

Так, хакер группы Суматоха раздобыл кое-какие сведения о личности Аркадия Яковлевича Филлимона, после чего появилась и версия о том, почему следственное управление ФСБ, мягко говоря, не пожелало с ним связываться и ненавязчиво порекомендовало «волкодавам» самим включиться в следствие. Без официоза… Суматоха сначала собрал все материалы из прессы, где упоминался Филлимон. Потом забрался в электронную почту и взял под контроль всю личную переписку Аркадия Яковлевича через Интернет, посетил для знакомства его любимые сайты, где он тоже, как оказалось, был «любим», и с помощью аппаратуры, расположенной в соседнем корпусе лаборатории, подключенной к спутниковой армаде ГРУ, установил постоянное прослушивание его телефонных разговоров. И уже вскоре, собрав все данные воедино, выложил конкретный результат. Доклад Суматохи проходил в присутствии полковника Селиверстова, как основного заинтересованного лица в результате дела.

– Ох, «зона» по этому Филлимону плачет, а он, похоже, по «зоне». Там такие парни на обслуживании стоят…

– Ты хочешь сказать… – перебил его полковник.

– Именно это я и хочу сказать, товарищ полковник. Ваш догхантер, если по-европейски, с жеманностью, «человек нетрадиционной половой ориентации». Причем организатор и финансист нескольких акций сообщества ЛБГТ-сброда, которое Филлимон «подкармливает», мягко говоря, своими деньгами, и оно стоит за него горой. Таким образом, простые и нормальные люди, покупая билеты на концерт какого-то певца, организованный под руководством господина Филлимона, сами не подозревают, что финансируют пропаганду гомосексуализма. То есть нарушают закон.

– Тогда я понимаю, почему ФСБ не захотело с ним связываться, – задумчиво заметил Селиверстов, – и перевалило это на наши плечи. Но мы эту задачу можем выполнить. Как на это смотришь, Виктор Юрьевич? – обратился он к Иващенко.

– Положительно смотрю. Берусь даже с охраной у палаты этого типа разобраться. А потом и с ним самим могу поговорить.

– С охраной разбираться не нужно. Охрану нужно только отвлечь. Давайте подумаем, как нам это дело организовать. Я так полагаю, что какие-то административные организационные вопросы нам помогут решить и в МВД с подачи ФСБ, и в самом ФСБ. А вопросы могут возникнуть.

– Какие вопросы, товарищ полковник? – спросил Лесничий.

– Ну, например, с устройством кого-то в то же отделение больницы, на тот же этаж.

– Да, этот вопрос мы решить самостоятельно не в силах, – согласился Сергей Ильич. – А отвлечь охрану проще простого. Вы говорили, что там бывшие омоновцы сидят?

– Так мне в ФСБ сказали. Все охранники охранного предприятия – бывшие менты ОМОНа и СОБРа. Серьезные хмурые парни, считающие себя чрезвычайно крутыми. У тебя есть какое-то конкретное предложение?

Лесничий скромно улыбнулся. Он крутых парней в своей жизни видел немало. И, даже несмотря на свою внешнюю неказистость, на невпечатляющий размах плеч и объем бицепсов, многим крутым указывал на их настоящее место.

– Если удастся устроить в больницу двоих, и они там устроят что-то такое, что потребует вмешательства со стороны, менты обязательно вмешаются, учитывая их психологию. Особенно если у наших людей не будет оружия. Вмешаются, следовательно, покинут пост, а в это время можно и войти в палату.

– А если обернутся? Тогда – провал?

– Значит, необходимо сделать так, чтобы они не в коридоре отошли на несколько шагов от двери, а, предположим, вошли в другую палату. А как еще к Филлимону проникнуть? Там седьмой этаж.

– Вот и давайте соображать, – предложил полковник, и «волкодавы» начали соображать, высказывая свое мнение.

Для охранников рядом с дверьми одноместной коммерческой палаты травматологического отделения городской больницы были поставлены два кресла, в которых вполне можно было даже спать сидя. Обычно ночная смена охраны так и дежурила, сначала один бодрствовал, потом, через два часа, будил напарника и сам засыпал.

В эту ночь дежурили два бывших омоновца. Высокий и мощный отставной капитан Леха Дерько по кличке Сыр с дырками и молчаливый, вдумчивый бывший подполковник Петр Иванович Краюхин по кличке Динозавр. В начале дежурства они заглянули, согласно инструкции, в палату, которую охраняли, спросили, все ли в порядке. Клиент как раз по телефону разговаривал и замахал рукой, прогоняя их. Охранники вышли и расселись по креслам.

На этаже было жарко, и вообще больничная обстановка расслабляла, поэтому охранники привычно снимали здесь тяжелые бронежилеты. Первому выпала очередь отдыхать Петру Ивановичу, и он тут же закрыл глаза. Леха достал из сумки термос и бутерброды, естественно, с сыром, и начал перекусывать. Свое прозвище он получил, когда однажды, еще в пору своей службы в областном ОМОНе, в столовой на базе попросил сыр и возмутился, что сыр ему дали без дырок, он такой почему-то не любил. Это слышали многие, и кличка легко закрепилась за ним, чему он только радовался, потому что в детстве товарищи во дворе просто меняли одну букву в его фамилии, и вместо Дерько он становился просто Дерьмом. Сначала обижался, потом привык и смирился…

События начали развиваться как раз тогда, когда Леха уже надумал будить Петра Ивановича, чтобы самому вздремнуть, так как глаза уже начали настойчиво слипаться. Но Динозавр проснулся сам, и не просто проснулся, а сразу вскочил на ноги, чуть не уронив кресло. Вскочил и Леха. Этот свое кресло уронил, при резких движениях Лехе было трудно контролировать движения своего большого тела, и он всегда что-то задевал.

– Что загремело? – спросил Динозавр, со сна еще ничего не успев увидеть.

– Дверь… – коротко доложил Сыр с дырками. – Вылетела вместе с мужиком.

– Какая дверь? – Динозавр для порядка посмотрел на дверь в охраняемую коммерческую палату. Она стояла, инкрустированная шпоном, красивая и незыблемая, как и раньше, и была закрыта изнутри на ключ.

– В туалете… В общем… – последовало пояснение.