По ту сторону

– Какой истины-то?

– Ну, что у тебя правая сиська толще левой!

– Врёшь! Это левая… – задумчиво проговорила она и вдруг спохватилась: Слушай, ты, собственно, откуда взялся, а? Может, перестанешь придуриваться? Или ты по жизни такой?

– Нет, – сказал я решительно и принял сидячее положение. – По жизни я вполне нормальный. Правда, выпиваю регулярно и зарплата у меня маленькая. Зато дети уже взрослые. А гружу я тебе то, что ты хочешь слышать, говорю то, что тебе интересно. Иначе ведь зарежешь и чайкам скормишь!

– Вообще-то могу, – по некотором размышлении признала дама. – А как ты догадался?

– Что тут гадать-то?! – пожал я плечами. – Все вы… Впрочем, не буду о грустном. По науке, женщины – подательницы пищи, хранительницы очага и прочее. А ты ошпарила меня этой самой пищей, вместо того чтобы накормить! Какой облом, какое разочарование, да-а… А попой виляла как настоящая!

– Ничего я не виляла!

– Отстань, коварная, мне виднее, – твёрдо заявил я. – Уйду от тебя в туманную даль! Бесчуйственная ты, и ноги у тебя…

– Это куда же ты собрался?

– У меня на той стороне Серёга спит. Как бы не сгорел на солнышке…

– И давно спит?

– Да часа два уже, наверное…

– Ну, тогда никаких проблем, – авторитетно заявила женщина. – Его уже съели!

– Что-о-о?!

– То-о-о! – передразнила меня незнакомка. – Но кости, наверное, ещё остались. Пошли! Где там этот твой Серёга…

Бежать по мелкому сухому песку было трудно. Однако недалеко. Дама оказалась не права – Серёга был ещё жив. Правда, осталось ему немного…

Определить систематическую принадлежность этих существ я, конечно, не смог. Больше всего они были похожи на сухопутных крабов. Каждый примерно так со стандартную алюминиевую миску. Это если не считать клешней и лап, торчащих во все стороны. При этом данные гады бегали очень шустро и… прыгали!

Серёгу они взяли в кольцо и атаковали. А он держал круговую оборону. Мы появились как раз в тот момент, когда на его распоясанном халате повисло штук пять этих тварей одновременно. Серёга халат скинул, растоптал несколько самых активных агрессоров, а прочих начал распинывать ногами. От его ударов они летели далеко и высоко, но, сволочи, приземлившись, тут же вставали на лапы и вновь устремлялись в атаку.

Надо было, конечно, бросаться на выручку приятелю – немедленно! Однако что-то меня остановило. Несоответствие какое-то…

Незнакомку, рвущуюся в бой, я прихватил за левую руку (в правой был нож) и дернул:

– Стоять!

– Что-о?!

– Погоди, говорю… Давай осмотримся… Как бы хуже не было!

– Ну, давай, – внезапно согласилась она, останавливаясь и переводя дыхание. – Вроде справляется!

Картина была, конечно, экзотическая, но не совсем драматическая. Некий Homo sapiens – здоровенный жлоб с изрядным брюшком – голыми руками и обутыми в кроссовки ногами сражался с какими-то непотребными тварями. Причем на песчаном пляже и на фоне вполне идиллического морского пейзажа. Сражался он вроде бы вполне успешно и, самое главное, этот воин был не один!

Вокруг поля битвы неровным кругом разместились чайки – те самые, с помойки. Когда какой-нибудь изувеченный «краб» вылетал с поля боя, они дружно кидались к нему. Но столпотворения не получалось – две-три авторитетных особи присваивали себе добычу, а остальных отгоняли. Эти остальные в драку не лезли, а вновь рассаживались по кругу в ожидании следующей жертвы – дисциплина!

И была тут ещё одна птица – ворона. Хромая и взъерошенная, она решила принять непосредственное участие в битве, так что Серёга сражался не один. Птица прыгала возле него по песку, долбила клювом зазевавшихся «крабов», а на остальных душераздирающе каркала, от чего они пугались и шарахались в сторону. В общем, ворона расстраивала ряды врагов и не давала им разом навалиться на такую вкусную и мясистую добычу.

Ситуацию портило лишь то, что на близкой кромке пляжа возникали всё и новые и новые «крабы». Они выпрыгивали из воды и шустро бежали на помощь своим соратникам. Похоже, на Серёгино мясо – с жирком! – охотников здесь было много.

Наша атака оказалась дружной и сокрушительной. Мы с незнакомкой бежали и шумели: я орал что-то грозное и матерное, а дама воинственно визжала и размахивала ножиком. Надо сказать, что рядом с ней я и себя-то не слышал…

Победа была полной: поняв, что им ничего не светит, «крабы» дружно устремились к воде, а чайки разочарованно разлетелись в стороны. Облачённый в остатки трусов Серёга явно не чувствовал себя спасённым от неминуемой гибели. Он, похоже, чувствовал себя победителем. На нас он сначала вообще внимания не обратил, а занялся хромой вороной:

– Ты молодец, Каги! Мы победили!

– А-р-р!

– Жри всех, кто остался! Никто тебе не помешает!

– А-р-р!

– Что бы я без тебя делал, моя птичка?

– Ка-р-р! – сказала польщённая ворона и смущённо опустила клюв. – Ка-а-а?

– Всё, что видишь, твоё! – сделал широкий жест Серёга. – Лопай, пока не треснешь!

– Ка-а, – кивнула птица и подскакнула к ближайшему раздавленному крабу. – Ка-а!

Чайки сидели в отдалении и, надо полагать, глотали слюнки. Однако приближаться пока не решались. Между тем Серёга милостиво изволил заметить нас – своих истинных спасителей. Я его не заинтересовал, а даму он некоторое время рассматривал, даже с боку заглянуть попытался. На столь пристальное внимание незнакомка реагировала угрожающим движением ножа, который держала прямым хватом.

– Эх, ма! – вздохнул вундеркинд и изобретатель. – Вот ведь вляпались… Ты чо меня бросил, Вован? Чуть не заели эти тараканы! Весь халат искусали, сволочи!

На самом деле халат был почти цел, если не считать нескольких дырок. А вот от его трусов действительно остались рожки да ножки.

– Слушай, Серёга, – раздумчиво сказал я, – когда ты успел отрастить такое пузо?! Ты ж всю дорогу тощий был!

– Сам не понимаю, – горестно вздохнул изобретатель. – В перестройку – в голодные годы – оно вдруг само стало расти. Вроде и питался я только макаронами с хлебом, а оно растёт и растёт! Но я уже привык.

– Ты, может, и привык… Слушай, надень хоть халат – не удобно же перед дамой!

– Кому неудобно?! – слегка растерялся мой бывший одноклассник. – Ах, да, сейчас надену…

Он успел завязать пояс, прежде чем спохватился:

– Чо ты мне грузишь, Вован?! Твоя дама вообще голая!

– Во-первых, не голая, а обнажённая. А во-вторых, она же красивая, – сделал я интонационный акцент. – А ты?

– А я… – Серёга, похоже, разгневался, – А я… Слушай, Вован, что ты вообще в жизни понимаешь?!

– Всё! – самоуверенно изрёк я. – Мужчина должен быть…