Мама, мы не одни. Рассказы

– Что случилось? – только и смог произнести Сергей.

– Отойди! – не своим голосом произнесла Ирина и вбежав в комнату, положила Элю на диван и склонившись над ней, похлопывая ее по щекам, то и дело, приговаривала:

– Элечка, ну, скажи хоть что-нибудь, миленькая – Ирина зарыдав, уронила голову ей на грудь. На негнущихся ногах Сергей подошел и спросил:

– Ради Бога, скажи, что случилось?

– Я на минуту только отошла, проводить Таню с Сергеем с пляжа, возвращаюсь и вижу, ее тельце, как сдувшийся шарик, Элечка, очнись, моя хорошая, Элечка! – продолжая сотрясать тело Эли, прокричала Ирина: – Господи, за что?! – Сергей в своих мыслях тоже молил Бога лишь об одном. Он хотел, чтоб все происходящее оказалось лишь кошмарным сном. Ирина медленно встала с дивана и плача, пошла в коридор. Сергей занял ее место и глядя на посиневшие губы Эли, провел рукой по ее еще влажным волосам. Он приложил ухо к ее груди, но, никаких признаков жизни не обнаружил. Сергей почувствовал, как слезы подступают к его глазам, он взял ручки Эли в свои и в этот момент он отдал бы все на свете, чтоб Эля открыла глазки и улыбнулась ему своей улыбкой, которую он никогда не забудет. Но, увы, Эля навсегда уснула, Сергей склонился над ней, ощущая запах морской воды от ее волос. Со стороны любой-бы решил, что этот молодой человек, старший брат, который оплакивает свою сестренку и никому-бы и в голову не пришло, что молодой парень и маленькая девочка вовсе не являются родными. Он не заметил, как Ирина подошла к нему сзади и обняла его за плечи. Сергей вздрогнул и взглянул на мать. Вид у нее был такой, что Сергей не испытывал к ней презрения за ее ужасную халатность, он испытывал только жалость. Сказать ей он ничего не мог. Ирина сказала сама:

– Все, Сережа, это конец – и добавила едва слышно: – я вызвала 02 и 03 – и только она успела произнести эти слова, как под их окнами раздался шум моторов двух машин.

****

«Ужас этого рокового вечера, я думал, для меня никогда не закончится. В квартиру вошли двое сотрудников милиции, а следом за ними врачи „скорой“, которым ничего не оставалось, как зафиксировать смерть Эли. Я был в полнейшем шоке и даже не помню, какие вопросы мне задавали сотрудники милиции. Единственное, что помню, это их пронизывающий, сверлящий взгляд, словно, это я был виновником преступления. И еще я помню слова матери, которые она сказала мне на прощание и которые вывели меня из состояния шока».

****

Элю положили на носилки и полностью накрыли простыней и вынесли к машине «скорой». Двое милиционеров взяли Ирину под руки и перед тем, как идти, она оглянулась на Сергея и сказала:

– Сынок, ты остаешься один, умоляю, не падай духом, держись, если возникнут трудности, всегда обращайся к своей тете, она всегда поможет, ты знаешь, сынок, прости… – Ирина зарыдала и милиционеры вежливыми жестами направили ее к выходу из квартиры. Дверь закрылась и воцарилась тишина. Сергей рухнул в кресло и закрыл глаза.

В зале судебного заседания была тишина, нарушаемая лишь покашливанием присутствующих. За столом, рядом с прокурором сидела Ирина Пахомова, бабушка Эли. Сергей даже боялся взглянуть в ее сторону, он прекрасно понимал, что она сейчас испытывает по отношению к его семье. Наконец, в зал вернулся судья и секретарь сказала:

– Прошу всех встать, суд идет! – Сергей встал, чувствуя, как дрожат его колени. Открыв папку, судья заговорил:

– Рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело Смирновой Ирины Петровны, суд постановил, назначить ей наказание в виде четырех лет лишения свободы в колонии общего режима, прошу садиться.

– Так тебе и надо, убийца, дрянь! – не выдержав, закричала бабушка Эли. Судья застучал молотком, призывая к порядку. Ирина села, закрыв лицо ладонями и содрогалась от рыданий. Сергей хотел лишь одного, чтоб все это, как можно, скорее закончилось.

****

«Больше всего на свете я боялся лишь одной вещи – одиночества. Конечно, я знал, что оно когда-нибудь наступит для меня, но я представить себе не мог, что оно наступит так скоро и на четыре года заберет у меня мать и заставит жить по своим законам. На первых порах мне действительно, помогала моя тетя, в основном, это касалось бумажной волокиты, когда приходили счета за квартиру, за свет и т. д. Но, со временем я сам стал разбираться в этих платежах и оплачивал все сам. Заведующая библиотекой, в которой я работал, тоже не осталась в стороне, поддерживала меня, как могла и морально и физически. Не представляю, что-бы я делал без нее. Время неумолимо шло себе вперед, я и не заметил, как со временем вписался в эту непривычную для меня жизнь. Но, что-то на душе все-равно было не так. Я чувствовал, как кто-то, или, что-то зовет меня. Я пытался понять, чего мне не хватает и вскоре понял. Мне нужно было сходить на кладбище».

****

Маршрутка остановилась у ворот кладбища и из нее вышел Сергей с огромным пакетом в руке. Зайдя на территорию кладбища, он пошел к могиле Эли. Она была похоронена в специально отведенном детском секторе. Подойдя к ее могиле, он остановился, как вкопанный. С холодного гранита на него смотрело ее безмятежное, детское личико. Он медленно потянулся к пакету и вытащил из него содержимое. Это был большой, плюшевый пес. Сергей возложил его на гранитную плиту и вновь взглянул на фотографию. Закрыв глаза, он тут-же представил, как Эля ныряет под одеяло, а он садится к ней на кровать и рассказывает очередную «страшилку», которые она так любила слушать. А утром, когда он склонившись над умывальником, чистит зубы, она подкрадывается к нему и хватает его за бока, чтоб напугать.

– Боже, как больно – еле слышно произнес Сергей.

– Мне еще больнее, Сережа – он вздрогнул и оглянулся. Перед ним стояла мама Эли. Растерявшись, Сергей произнес:

– Здравствуйте, я только хотел… – она остановила его жестом, давая понять, что не нужно никаких слов. Она взглянула на плюшевого пса и с теплотой произнесла:

– Красивый подарок, спасибо тебе.

– Не за что – смущенно ответил он. Она взглянула на него и поколебавшись, произнесла:

– Ты прости мою маму за ту истерику в зале суда, пройдет время и мы простим твою мать, но, сейчас я не могу этого сделать, что-же касается тебя, ты хороший парень, Сережа, ты любил Элечку, как родную, спасибо тебе за это, пойдем, помянем нашу девочку – Сергей с комом в горле, кивнул головой.

Уже стемнело, когда Сергей возвращался домой. Он был под впечатлением, побывав в гостях у Элиной мамы. Единственное, что ему хотелось больше всего, чтоб она поскорее смогла-бы простить его мать. Ведь, это общее горе, а оно всегда сближает людей, думал он, заходя в свой подъезд. На своей лестничной клетке он услышал чей-то голос, тихий, нежный и какой-то знакомый. Поднявшись на свой этаж, Сергей застыл, как парализованный. Под его дверью стояла Анжела. Она была не одна и держала за руку свою дочурку.

– Привет, Сережа, вот, мы с Юлей решили навестить тебя, я узнала о твоей беде и не могла не приехать, ты… – договорить она не успела. Сергей без лишних слов, заключил ее в свои объятия. Они оба молчали, просто стояли, обнявшись. Юля, хлопая глазками, смотрела то на него, то на нее.

Четыре года спустя.

Ирина освободилась ранним утром, когда на улице шел проливной дождь. Сергей стоял у главных ворот и ждал, когда мать, наконец, покинет эти ужасные стены. И вот, она вышла и заметив Сергея, поспешила к нему и крепко обняв его, произнесла:

– Господи, Сережа, что-ж ты пришел в такую рань и в такую погоду?

– А как-же я мог не придти? – произнес он, уткнувшись в ее плечо.

– Как-же ты жил все это время один, бедный мой? – Сергей взглянул на ее мокрое от дождя лицо и помедлив с ответом, наконец, произнес: