Манька

– Мань, это что–то страшное, уже серьезно сказал Сергей.

– Да я уж иной раз, и сама думаю, – да пусть уж! А потом так стыдно, так ужасно за эти мысли становится! Нет, не предам!

– Ой! Да ладно, – вдруг спохватилась она, – и что–то я с тобой о таком! Не говорила ничего! – засмеялась и зажала Сергею уши – Все, пойду, вон уже два рыбака уезжать собираются!

… Солнце, наконец, начало клониться к закату. Уловом Сергей был доволен – не соврал московский сосед. Два карпа на три с лишним каждый неподвижно лежали в садке и к дневному улову добавились еще штук пять карасей.

Отпустив в озеро ненужное, отправился к своему домику. Мостики пустели.

Немного посидев на пороге, чтобы полюбоваться вечерним озером, почистил Сергей рыбу и развел костер в мангале. Через полчаса уха уже булькала в алюминиевой кастрюле. Он уже отправился за картошкой, хранящейся в машине, когда услышал неподалеку непонятный деревенский стук и чье–то чертыханье. Взглянув в ту сторону, Сергей обнаружил там Маню, безуспешно воюющую с воротами.

– Помочь? – спросил он подходя.

– Да черт их знает, – кивнула она на не сходящиеся створки, – перекосило.

Причину Сергей обнаружил быстро и с помощью воткнутого рядом в полено топора, исправил положение.

– Вот видишь, – устало сказала Маня, – без мужика здесь никак!

– Ну, вот видишь, мужик и подвернулся! – пошутил Сергей.

– Да? – Маня как–то уже оценивающим взглядом окинула Сергея, – Ну, если ты мужик, то бери свою бутылку и пошли ужинать.

– Да, я вот уху почти сварил, – замялся Сергей.

– Тащи и уху!

… В домике Мани было все просто, почти по-солдатски: железная кровать, накрытая по-деревенски лоскутным одеялом и с горкой подушек, стол на четверых с телевизором и полки на стенах. Дверь из комнаты видимо вела в кухню.

– А туалет с душем – вон за той дверью – подсказала Маня, указывая на какую–то, как показалось, Сергею кладовку.

Сергей поставил на стол кастрюлю с ухой, бутылку и сел ждать. Маня принесла тарелки и сковородку с чем–то жареным.

– У меня там, и она показала за окно, – небольшой свинарник. Раньше он был дома, а как с мужем беда случилась – перенесла сюда – работать то не кому!

Сергей разлил водку.

– Извини, Мань, – оправдался он, на вино как-то не рассчитывал!

– А ты не парься! – ответила Маня, – я все равно не пью.

– Совсем?

– Раньше бывало, – вздохнула Маня, – Как без этого? А сейчас нельзя. –

– Почему? –

– Боюсь спиться, – засмеялась Маня, – кто все это хозяйство содержать будет?

– А муж пьет? – осторожно спросил Сергей.

– Нельзя ему! – вздохнула Манна. – Язва у него. А так лучше бы пил, все ему легче бы было. А так почти не разговаривает – «да», «нет», сидит на диване, молчит. Ночью прижмусь к нему – иногда на дежурстве сына оставляю – отодвигается, будто я жаба, какая! Да ты опрокинь рюмку–то, не смотри на меня! – закончила она.

Дальше в основном рассказывала Маня. Видимо, давно, кроме как о делах, ни с кем не говорила.

О том, как до сорока лет муж работал вахтовиком на нефтепромыслах, какая богатая у них была жизнь, о своей деревне, молодости…. О том, как лет десять назад, надоело ему мотаться, и на скопленные деньги арендовали они землю вокруг этого озера. На сорок девять лет.

Как оборудовали озера, запускали рыбу, строили постепенно гостевые домики. Каких интересных людей здесь видела!

– Какая же все–таки была жизнь! – вздохнула она, всхлипнула, и вдруг слеза покатилась у нее по щекам.

– Извините, – сказала она, – думала, уже все выплакала. Нет, – осталось!

– Ну что ты, Мань, – Сергей взял ее за руку и погладил.

Помолчали.

– Ладно, – сказал Сергей, спасибо за ужин, пойду я.

– Собак не боишься? – каким–то смешливым тоном спросила Маня.

– Ну, а что делать? – засмеялся Сергей, – Не пугай, а то здесь заночую.

– А и заночуй, – Маня опять оценивающе прищурилась.

– Ты это серьезно? – Сергею после такого тяжелого разговора перейти к другим отношениям казалось неловким.

– Ты про мужа? – уже серьезно спросила Маня. – Он здесь ни при чем. Нас с ним жизнь теперь навек связала. Но знаешь, хочется и еще какого-то праздника! Ну что стоишь, – уже почти закричала она – ну сделай же что-нибудь!

… Утром, в полудреме Сергей почувствовал на своих щеках осторожное прикосновение ее губ.

Он обнял ее и сонно прошептал на ухо:

–А сколько времени?

– Пятый час, – также шепнула она. – Ты спи, а мне пора.

Маня выпрыгнула из-под одеяла, и по полу раздалось шлепанье ее ног. Потом шаги затихли.

Сергей встал, подошел к окну. Оно выходило на ее маленькое озеро.

За лесом розовело рассветом небо и первые лучи уже пробивали сквозь верхушки деревьев. Трава блестела ртутными каплями росы и где–то в кустах начали перекликаться первые птицы.

По серебристой глади озера плыла не спеша, вскидывая руки Манька.

Совершенно голая, она вышла на берег, повернулась лицом к дому, словно зная, что Сергей смотрит на нее через окно, раскинула руки, постояла обсыхая, нагнулась, подняла полотенце, завернулась в него и пошла к дому.

Он сбросил с нее полотенце, стоял и любовался. Она тоже застыла неподвижно, глядя на него со счастливой улыбкой.