Украл – поделись. Физиология предательства

– А столько, сколько ты уже профукал со своими шоферами.

– А остальные?

– Там же, где и были. Я на дорогу взяла.

– Почему? – недоумевал Литиков.

– А зачем я должна была их таскать за собой? – вопросом на вопрос ответила Татьяна. – И хватит об этом.

Оба замолчали.

– Придётся отдавать и выметаться из автобуса, – наконец сказала Татьяна. – Не миллион, конечно.

– Почему выметаться? – удивился Литиков.

– Потому. Минут через двадцать они нас догонят.

– Догонят?

– У них же машина, иномарка, не понял, что ли? И не было бы, так нашли бы.

– Попросим прибавить скорости.

– Гололёд же.

– А на иномарки гололёд не распространяется?

Татьяна грустно усмехнулась и не ответила. Литиков понял, что она права.

– Что же делать? – спросил он.

– В Дольском выходим, а потом… – Татьяна замолчала. – А что потом, я не знаю.

Автобус ушёл, оставленные им отработавшие газы поглотило бело-голубое пространство морозного деревенского дня.

– Дизельные двигатели выбрасывают сернистый ангидрид, сажу и эти… полициклические углеводороды, – вертя головой и глубоко вдыхая воздух, сообщил Литиков. – Но мне больше нравится то, что после бензиновых остаётся.

– Что остаётся? – рассеянно спросила Татьяна.

– Да то же самое: углеводороды, ангидрид, а вместо сажи – свинец, – пояснил Литиков.

– При чём тут свинец? – обернулась и посмотрела на него в упор Татьяна.

– А при том! – Литиков сорвал с себя шапку и наклонил голову, демонстрируя свою макушку. – Нюхал в детстве бензин, а теперь вот, можешь убедиться, расплачиваюсь. Ещё несколько лет, и облечу, как одуванчик.

– Ну, ты чудо! – покачала головой Татьяна. – Тебе жить-то осталось, может… Я ломаю голову, что делать, а он белиберду несёт. Господи! Связалась я с вами…

– Не боись, тормознём машину и…

– Когда она будет, ты знаешь? Через час? Через два? Да следующая будет, скорее всего, с этими нашими общими друзьями! Чудо! Чудак на букву му!

Волнение Татьяны передалось Литикову, он заозирался.

– Давай спрячемся. Давай куда-нибудь, Танюша…

– Дальше что? Догонят автобус, убедятся, что там нас нет, и вернутся.

– Куда?

– Сюда. Им водитель и другие сообщат, где мы вышли. А где тут спрячешься? Тут десяток домов, жилых, не наберётся.

Литиков съёжился.

– Но стоять на дороге и… ждать…

Он посмотрел вдаль на дорогу и представил, как из лесу выкатится, безобидной консервной банкой, автомобиль, стремительно приблизится к ним и из него, теперь уже большого и опасного, выскочат… Нет, неспешно выйдут эти мордовороты. Сначала они прямо на дороге ленивыми ударами крепких рук погоняют его между собой, потом ухватят за шкирку и зашвырнут в машину.

Он увидел, что Татьяна перешла на другую сторону дороги и поднимает руку, чтобы остановить приближающийся автомобиль марки «Ауди-А4».

– Нам же не туда, – напомнил Литиков.

– А я и забыла! – раздражённо ответила Татьяна.

И вот они едут в обратном направлении. Водитель, нездешней внешности, благоухающий дорогим одеколоном, в пиджаке ядовито-зелёного цвета и при умопомрачительной расцветки галстуке, улыбался Татьяне как старой знакомой и совсем, кажется, не заметил Литикова.

– Милая деревенька. Вы здесь живёте? – спрашивал водитель, оборачивая голову к Татьяне, которая, как и Литиков, расположилась на заднем сиденье.

– Не здесь, но неподалёку.

– Не в Посконном живёте, часом? – улыбнулся водитель.

– Да, именно. А вы к кому, простите, едете? – Татьяна тоже улыбалась.

– Вы что же, всех знаете?

– Как будто. Всех, пожалуй.

Водитель вздохнул.

– Я друга разыскиваю. Сто лет не виделись.

– Как его зовут?

– Дима Дровосекин. У него жена, я слышал, и двое детей.

– Нет, такого у нас нет, – уверенно заявила Татьяна. – Если только… А он давно в этих краях?

Литиков ревностно отслеживал нотки женственности в голосе Татьяны и беспокоился.