Оценить:
 Рейтинг: 0

Кодекс чести

Год написания книги
2005
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 66 >>
На страницу:
5 из 66
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Ось, будь она неладна! – пожаловался Антон Иванович. – Ума не приложу, что теперь делать.

Седой джентльмен сочувственно улыбнулся, вышел из ландо и обошел завалившуюся карету.

– Странно, – удивленно сказал он, – у вас треснула поперечная осевая балка, весьма редкая поломка.

– Тот-то и оно.

– Однако я думаю, особенно беспокоиться не о чем, у нас прекрасный кузнец, он всё мигом починит.

– Будем премного благодарны, – поблагодарил предок, – позвольте представиться, – он назвался сам и отрекомендовал меня: – а это мой родственник, Алексей Григорьевич Крылов, путешествует по собственной надобности.

– Карл Францевич фон Герц, здешний управляющий, – в свою очередь назвался джентльмен. – Буду рад пригласить вас господа, пока идет ремонт, погостить в нашем имении. Графиня Закраевская нынче больна, но гостям у нас всегда рады.

– Удобно ли беспокоить больную? – засмущался Антон Иванович.

– Изрядно удобно, у нас для приезжих заведены особые флигеля, так что никакого беспокойства графине не будет.

Карл Францевич говорил по-русски чисто, и только узнав по имени о его иностранном происхождении, я обратил внимание на то, что небольшой акцент у него всё-таки был.

– Вы обмолвились, что графиня больна? – светски вежливо поинтересовался гвардейский поручик.

– Очень больна, – подтвердил управляющий. – Я послал нарочного в Петербург за доктором Фишем, да того всё нет. Опасаемся за жизнь ее сиятельства.

– Здесь мы можем помочь, Алексей Григорьевич изрядный лекарь, – похвастался предок.

– Неужто! – обрадовался Карл Францевич. – Очень рад, что у нас в России появились собственные доктора! Графиню Закраевскую пользовали самые известные доктора! Жаль только никто уже не в силах ей помочь.

– Алексей в силах, – уверил управляющего предок. – Он по этой части мастак!

– Выбор доктора серьезный шаг, у каждого лекаря есть своя метода. Вы, господин Крылов, чем лечите больных? – спросил он меня.

– Руки он накладывает! – ответил за меня поручик. – И, представьте, помогает.

– О, тогда конечно, – вежливо удивился немец. – Может быть, вы поможете графине?

– Конечно, чем возможно – помогу, – пообещал я.

– Тогда, господа, поедемте сразу, а про карету не извольте беспокоиться, я распоряжусь.

Фон Герц сел в свое ландо, мы с предком в коляску и направились в поместье.

– Ты зря меня втянул в лечение, – упрекнул я Антона Ивановича, – может быть у старухи что-нибудь серьезное. У меня же кроме рук никаких лекарств нет.

– Ты и руками вылечишь любо-дорого. К тому же думаю, что доктор Фиш в такую глушь всё равно не приедет – он самый дорогой доктор в Питере, к нему и там попасть невозможно.

Мы въехали в село. Было оно, по нынешним понятиям, велико и, что удивительно, с мощеной тесаным песчаником дорогой! Такого великолепия я пока еще не видел. Избы также были вполне приличные и построены по плану, стояли на равном расстоянии друг от друга вдоль дороги. К тому же почти все были с небольшими палисадниками. В центре села высилась каменная церковь, как я уже отмечал, была она пятикупольной, с отдельно стоящей колокольней. Такому нарядному храму мог позавидовать иной город.

– Не знаешь, кто эта Закраевская? – спросил я предка.

– Не знаю, про дворянский род Закревских слышал, есть еще поляк Игнатий Закржевский, тот бунтовал в Варшаве, а графов Закраевских не встречал.

– Видимо, графиня богачка, посмотри какое у нее большое село!

– Пожалуй, что богата, если в управляющих держит барона.

Наконец мы проехали само село и оказались в аллее из молодых вязов, в конце которой угадывалась усадьба. Дорога здесь была еще лучше, чем в селе, гладкая и чистая.

Карл Францевич изредка оглядывался на нас через плечо из своего ландо и приветливо улыбался. Аллея окончилась красивыми чугунными воротами не многим скромнее, чем при входе в Летний сад. По их бокам стояли сторожевые башенки, но не по русской моде в виде кирпичных цилиндров, венчанных богатырскими шлемами, а в европейском, готическом стиле со многими архитектурными излишествами, вроде орнаментной резьбы по камню и горельефов из жизни античных героев.

Всё это содержалось в превосходном состоянии и не производило впечатления понтов недавних нуворишей.

– Затейливая, видать, старуха эта Закраевская! – уважительно сказал Антон Иванович. – По-царски живет.

Мы проехали мимо вставших на караул привратников, одетых в лиловые кафтаны с золотыми позументами, в начищенных медных шлемах.

– Ну, выдаете, романтики! – с восхищением сказал я.

– Ты, что имеешь в виду? – подозрительно спросил предок, неодобрительно относящийся к моему ироничному отношению к его галантной эпохе.

– Скажи, зачем в провинции, в глуши, в пустых воротах ставить разодетых часовых?! Хорошо, что еще без алебард или шашек «на караул». Тоже мне, мавзолей!

– Что за мавзолей? Из семи чудес света? – проигнорировав мой вопрос, поинтересовался Антон Иванович.

– Причем тут чудеса света? – не понял я. – А, ты о мавзолее. Я имел в виду другой мавзолей, не гробницу царя Мавзола, а новый, в Москве, в котором лежат нетленные мощи нашего бывшего вождя.

– Значит, и у вас есть в душе вера! – обрадовался поручик. – А то мне сдавалось, что вы совсем от Бога отошли.

– Это другого рода мощи, и вождь не христианин, а пророк и основатель другой религии.

– Сложно говоришь, загадками. Мощи они и есть мощи.

Продолжить диспут о мощах и святынях нам не удалось, ландо свернуло на боковую аллею, и мы подъехали за ним к господскому дому. Был он, учитывая другие признаки богатства старухи, не очень велик, хотя и прекрасно смотрелся, удачно вписываясь в густую дубовую рощу. Ландо остановилось у крыльца отделанного мраморными плитами. Карл Францевич вышел из экипажа и, сняв шляпу, ждал, пока мы подъедем.

– Может быть, не стоит сразу беспокоить хозяйку? – спросил я. – Тем более что мне еще нужно умыться с дороги.

– Графиня живет не здесь, – успокоил меня фон Герц, – это апартаменты для гостей.

– Да-а-а, – только и нашелся протянуть я, воображая, что собой представляет дом хозяйки, если гостей селят в такие хоромы.

Только мы вышли из экипажа, как из дома выбежала толпа слуг и выстроилась двумя шеренгами перед входом. Одеты они были не так, как дворня других помещиков, у которых я побывал, кто в крестьянское платье, кто в дареные обноски с барского плеча, эти все были в одинаковых лиловых ливреях с позументами и вышитым графским гербом на спинах. Герб у Закраевских был красочный: сверху рыцарский шлем с перьями, под ним корона с девятью зубцами, расположенная над геральдическим щитом с венком и перекрещенными шпагами.

Этот щит с двух сторон поддерживали стоящие на задних лапах львы. В геральдических символах я не разбирался, потому понять, за какие заслуги Закраевские получили титул, не мог.

– Пожалуйте в дом, – любезно пригласил нас управляющий, и мы через коридор стоящих навытяжку слуг прошли в апартаменты. Гостевой флигель внутри оказался еще богаче, чем снаружи. Персидские ковры на полах, на стенах итальянская пейзажная живопись в роскошных рамах. В моих «покоях», состоящих из нескольких комнат, тянущихся анфиладой, прекрасная мебель, мягкие диваны и прочие атрибуты достойной жизни.

Едва я осмотрелся, как, вежливо постучавшись, в гостиную вошел лакей в напудренном парике и «испросил» приказаний. Я попросил принести воды умыться и щетку почистить запылившееся в дороге платье. Буквально через три четверти минуты, как будто приказа ждали за дверями, слуги внесли фаянсовую чашу с водой, кувшины, бадейки и умывальные принадлежности.

Короче говоря, обслуживание здесь было по высшему разряду, такое, когда не чувствуется никакого напряжения и давления со стороны обслуги. Наоборот, казалось, что тебе с удовольствием помогают, а не делают, как это обычно бывает, через силу большое одолжение.

<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 66 >>
На страницу:
5 из 66