Жнец

– Саня.

– Вова.

– Олег.

– Очень приятно, меня все друзья Сет называют. – улыбаясь он каждому пожал руку.

Саня был старшим и не только возрастом. В этой компании он был явным заправилой, даже рукопожатие его выдавало, сильное и уверенное. Вова или как он любил, чтоб его называли: «Вован» пытался показать себя более влиятельным, чем он есть, но даже в его движениях чувствовалась явная неуравновешенность и нервозность. На таких людей обычно не стоило полагаться. Такие приносят неприятности. Олег. Олег это… Ничего конкретного о нём понять было нельзя, молчание было его вторым именем. Молчание и задумчивый, упрямо-прямолинейный взгляд. Он мог уткнутся в одну точку и полчаса глядеть туда не моргая, а мог целый час без умолку рассказывать что-нибудь в основном о своей нелёгкой жизни. Работал местным ветеринаром, видимо работа накладывала свой отпечаток.

Ребята были спокойной компанией и проводить с ними свободное время было легко. Никакого напряжения и раздумий, расслабляйся, пей и веселись. Единственный минус – нужно обязательно смеяться над тупыми шуткам Сани, но они были не такими частыми и это было меньшим злом по сравнению с компанией себя. Пускай и любимого, но одинокого.

Видение было таким чётким и явным, что Сет опешил и остановился не совсем понимая где находится – там, в прошлом или тут в настоящем. Всё закончилось так же резко, как и началось. Тихая тёмная улица и мерное сияние звёздного неба над головой. Сет добавил шагу.

– Санек! – его вскрик, словно эхом отозвался лаем собак проживающих в окрестных домах.

Компания молодых людей впереди замедлила шаг и остановилась.

***

Они уже практически час сидели за столиком в кафе. Пили пиво, заедали фисташками и вспоминали былые дни, а Сет всё находился под впечатлением своего неожиданного видения. Он пытался силой воли вызвать другие воспоминания или хотя бы повторить то, что видел, но ничего не получалось. Решив, в конце концов, поэкспериментировать в тишине и на свежую голову плюнул и отдался во власть наступающего опьянения.

Глава 8

Утром Сет застал Степановну тихо пускающую слезу у окна. Оказалось недавно ей посчастливилось насобирать со своей скудной пенсии денег и приобрести маленького поросенка, который только-только стал набирать вес, но сегодня когда она зашла в сарай его кормить хряк умудрился пропасть в неизвестном направлении. То-то вчера из сарая доносилась возня, когда Сет чинил проводку насоса, а он то думал, что показалось. Оказывается, свин шумел.

– Ладно, Степановна не печальтесь, может ещё найдётся ваша пропажей поищем.

– Вряд ли. Сам он не смог бы уйти, видать злые люди помогли. А я же новый замок на сарай купила. Вот напасть. А ночью я во двор по надобности выходила, так заглядывала, Боренька на месте был. И…

Остальное повествование потонуло в тихом всхлипе. Сет вздохнул и вышел во двор к сараю. Новый, действительно хороший амбарный замок был нетронут. При ближайшем рассмотрении оказалось, что трогать его и не нужно, потому как кольца вбитые в косяк и в дверь, за которые замок собственно и цеплялся, легко вынимаются из давно рассохшегося дерева. Вставляются кстати так же замечательно. В общем, ключ совершенно не нужен, выдернул колечко – бери что хочешь, потом поставил на место и все, как и было. Оставалось непонятным, почему это пёс не поднял тревогу.

– Охранник хренов, – в сердцах сплюнул Сет, глянув на безмятежно дрыхнущего Бонифация (сокращённо Бонька).

Подошел, пнул легонько барбоса ногой. Боня продолжал безмятежно посапывать. Не помогли крики и таскания за уши. Либо сон у пса воистину богатырский, либо попросту опоили дворнягу. Тут Сет наконец догляделся что клочок бумажки прилипший к собачьей шерсти вовсе не бумажка, а пластиковая пуля-шприц. Он видел такие у ребят из службы спасения, когда они отлавливали бродячих собак в городе. Естественно к пуле полагалось пневматическое ружье, которого поблизости видно не было и из этого следовало, что оное ещё находится у хозяина. Пулю видимо забирать побоялись, уж очень пёс суров на вид. Вряд ли в небольшой деревне много народу имеет такие ружья и патроны.

– Действительно, у ветеринара сельского есть такая вещица, он из него быков усыпляет, когда кто попросит, а когда и собак бешеных, – подтвердила Степановна. – Раньше участкового просили, чтоб застрелил, да сейчас, участковый поменялся и новый наотрез отказывается стрелять. Животных говорит, любит шибко, а пистолет у него не выпросишь, не положено говорит. Вот приходится ветеринару усыплять бычков перед убиением. А ещё раньше у нас мясник убоем занимался тому не усыплять, не застреливать не надобно было, только бутылку водки да кусок мяса за работу, да помер Пахомыч лет пять, как помер.

– Ясненько, – мягко перебил тираду Степановны внук. – Ветеринар это Олег, который через два переулка живёт?

– Он самый. Только вряд ли взялся бы такой смирный парень так нехорошо шалить.

– Вот пойду и спрошу, – обнадёживающе улыбнулся Сет. – Да вы не переживайте Степановна спокойно поговорим и всё, если что не в порядке я за участковым схожу. Всё будет нормально.

Олег сначала долго пялился сквозь пришедшего и нечленораздельно мычал. Потом мотнул головой, пригласил в дом и достал из холодильника два пива. Одну бутылку предложил гостю, вторую почти залпом выпил сам. Минуты три его опухшую физиономию ещё корчили гримасы. Потом целебный напиток-опохмелятор подействовал и в глазах парня появилось осмысленное выражение. Сет ещё раз повторил свой рассказ начатый на пороге.

– Да… Здоровья я гляжу у тебя немерено, – невпопад выдал ветеринар. – Вчера с нами наравне выпивал, а сегодня как огурчик выглядишь. Везёт тебе. Мне вот теперь болеть до обеда как минимум. Ну да ладно. А на счёт ружья, было такое. Вот только… Видел новый дом с бетонным забором, недалеко от остановки автобусной?

– Ну, видел, – Сет неспеша потягивал пиво, смотрел в глаза Олегу и не замечал у того ни тени беспокойства, либо ничего не боится, либо не из-за чего ему беспокоиться.

– Так вот, недавно заехал туда почти целый табор цыганский, нет дом конечно большой, но как такая толпа там умещается ума не приложу.

Олег умолк уставившись в выцветший ковёр лежащий на полу и промолчал минуты две.

– Причём тут табор? – напомнил о своём присутствии гость.

– Да вот притом. Цыгане, знаешь ли, народ наглый вороватый, любят сволочи скопом налетать. У них как у мушкетёров, один за всех… – как ни в чём не бывало продолжил ветеринар, будто и не делал паузы в разговоре. – В общем, повадились трое их молодых сопляков своего ротвейлера вечером выводить выгуливать и на прохожих натравливать… развлекаются скоты… ну я взял с собой ружьишко как-то вечерком, засел у забора, да и подстрелил зверюгу усыпляющим зарядом, потом вышел, надавал оплеух засранцам. Через полчаса у моего дома весь табор, вышибли дверь, вломились, сильно не били, но напугали качественно, я чуть не обделался. Винтовку забрали и деньги, какие были.

– К участковому ходил?

– Ходил, конечно, но похоже он сам их побаивается. Я говорит человек одинокий мне до пенсии всего два года, зачем мне проблемы лишние с такими соседями. Да и безнадёжное это дело цыган разрабатывать, они своих не сдают, мушкетеры хреновы, блин… А ты нетрезвый совсем, иди, проспись и забудь. Пришлось смириться.

– Да…

– Что да? Как ты вообще мог на меня подумать? Вы же меня после полуночи домой практически приволокли, какие кабанчики в таком состоянии? Да и уважают Степановну местные, к кому к кому, а к ней бы никто не полез.

– Я ж тебя ни в чём не обвинял, просто разузнал, что к чему. Пули такие, сам понимаешь, на дороге не валяются.

– Ладно, проехали, – отмахнулся Олег. – Может ещё по пивку? Обмоем невинно усопшего свинёнка.

– Нет, Олежка спасибо хочу быть трезвым, когда к цыганам пойду.

– Ты тронулся? – ветеринар покрутил пальцем у виска.

– Да ладно, я же не в драку лезть, попытка не пытка, может, возместят по-хорошему.

– Ну-ну. Разве что пенделями и подзатыльниками они тебе возместят. Не суйся ты, себе дороже.

– Посмотрим.

– Ну, как знаешь, я предупреждал.

Глава 9

Вернувшись домой Сет первым делом полез на чердак и достал из потайного места свой старый школьный портфель. Давным-давно в детстве ему удалось выменять в интернате два кастета на пачку печенья. Кастеты были добротные, тяжелые и на тот момент слишком большие для его детских рук. Поэтому были благополучно спрятаны и надолго забыты. Ещё в портфеле был старый, потёртый журнал пошлого содержания, литровая баночка окурков (с таким трудом собранная во времена лихих девяностых годов) и разная памятная мелочь, типа фантиков от жвачек. Теперь это добро вызывало снисходительную улыбку, а раньше считалось целым богатством для не балованного воспитанника интерната лишь пару раз в год забираемого бабулей на каникулы домой. Сет вздохнул перебирая в руках своё былое богатство, затем взвесил в руках кастеты. Пальцы вошли в пазы как влитые, приятная тяжесть добавляла кулакам весомости. Широкие металлические кольца вокруг пальцев расширялись к наружной стороне, становясь прикрытием для костяшек. Такими штуками можно дробить кости челюстей как пенопласт.

– Мой размерчик.

Сет спустился вниз и пару раз приложился кулаками в кастетах к старой яблоне росшей за домом, затем ударил в пол силы. Отколовшийся от ствола кусок своим размером внушал уверенность в хорошем исходе предстоящего разговора.

***

Кованные трёхметровые ворота цыганской усадьбы выкрашены в ядовито-зелёный цвет. Они отдавали таким звонким гулом при ударе ботинком, что Сет даже встрепенулся. Смуглый парнишка лет десяти так быстро высунулся из-за приоткрытой калитки, будто давно стоял за ней дожидаясь гостей.

– Чего тарабанишь придурок? Баро отдыхает после обеда, сделал тишину и смылся отсюда, – говорил он с заметным акцентом, как и полагалось цыгану.

Сет поначалу даже опешил, но начинать разговоры сразу с разборок не хотелось.

– Баро – это у вас старший тут?