Найти Нострадамуса

– Ну ничего, дружище! Я отвезу тебя домой, и все будет хорошо. Посиди пока рядом.

Жак опустил кота на пол и снова склонился над ящиком. Тут на охапке сена лежало несколько больших яиц. К счастью, Мату не успел нанести им никакого вреда. Когда-то эти яйца положил сюда Мерлин. Вероятно, он уже и сам не помнил, чьи это яйца, потому что, каждый раз на вопрос Жака, отвечал по-разному. То это были яйца василиска, то динозавра, то загадочной птицы додо. Единственное, что Мерлин знал точно, когда придет время, он выведет из этих яиц детенышей, что произведет фурор в науке. А пока он каждый раз просил Жака проверять их сохранность.

Убедившись, что с яйцами все в порядке, Жак закрыл ящик и направился к выходу. Но тут в темном углу пещеры он увидел что-то черное. Это был еще один ящик. В отличие от других, таких же, на этом была надпись: «Открыть в 2019 году».

– Странно – сказал сам себе Жак – вроде, этого ящика раньше не было.

Он подошел и открыл его. В нос сразу ударил резкий запах кофе. Запах этот исходил из большой, почти опустошенной чашки.

– Хрисофорушка! Вечно ты все везде забываешь! – улыбнулся Жак.

Но чашка была не единственным предметом, лежащем в ящике. Рядом лежал свиток, залепленный сургучом. Жак разломил сургуч и развернул манускрипт. Там большими буквами была выведена надпись: «Жак – дурак!», и внизу вместо подписи поставлен смайлик.

– Проклятый Мерлин! – выругался Жак. Несмотря на оттиск герцогского перстня, оставленный на сургуче, Жак сразу догадался, чьих это рук дело.

Закрыв ящик, он снова перебрался в первую комнату подземелья и старательно заложил тайный проход камнями. Затем поднялся в подвал.

Мешки с песком были водружены на старое место. Можно было возвращаться. У выхода Жака уже поджидала мадам Солье с чашкой дымящегося кофе.

– О, вы уже раздобыли кота! Какой лапочка – прощебетала мадам Солье, почесав за ухом лохматого котяру.

– К сожалению, я не могу оставить этого месье. Он питомец моего компаньона. Его нужно вернуть.

– Но откуда он здесь взялся? Ведь у вас не было кота, когда вы приехали?

– Этот хитрюга везде пролезет так, что его никто не заметит.

– Ну что же, я вижу, вы тоже любите животных. В таком случае, я смело заведу себе кота, чтобы тот охотился за мышами.

– Целиком и полностью доверяюсь вам в этом ответственном деле.

– Я приготовила вам кофе…

– Простите, мадам, не сегодня. Ужасно тороплюсь. Куча дел.

– Месье Жак – укоризненно ответила мадам Солье – не понимаю, зачем вы купили этот дом. Вы ведь совсем здесь не бываете. Это такие колоссальные расходы…

– Ничего не поделаешь. Такова жизнь. Приходится вертеться как белка в колесе. Возможно, в следующем месяце мне удастся выкроить небольшой отпуск и приехать сюда на недельку. Вот тогда-то я и отдохну. А сейчас – простите. Деньги на ремонт я вам в скором времени вышлю. До свидания.

Жак выбежал на улицу и уселся в машину, закинув тубус на заднее сиденье. Но прежде, чем ехать, нужно было договориться. Жак достал телефон.

– Алло, месье Бежу? Здравствуйте, у меня для вас кое-что есть. Вы будете приятно удивлены. Как обычно, часть денег будут нужны мне немедленно. Я приеду примерно через час. Ждите.

И автомобиль тронулся в обратный путь.

Вскоре машина подъехала к роскошному особняку. Дверь открыл дворецкий.

– Месье Бежу ждет вас – проговорил он важным голосом, но слова его были излишни – хозяин дома уже и сам спускался по лестнице навстречу гостю. Это был невысокого роста пухлый человечек в бархатном халате и маленьких круглых очках.

– Месье Жак! Какая приятная неожиданность. Пройдемте скорее ко мне в кабинет, покажете мне, что вы принесли.

Они прошли в комнату. Здесь Бежу уселся за большой старинный стол, обитый зеленым бархатом.

– Разворачивайте скорее, посмотрим, что там у вас.

Жак достал из тубуса холст, и развернул его. Перед ними раскинулась живописное полотно – портрет прекрасной девушки в средневековой одежде на фоне цветущего сада.

Бежу включил яркую лампу, висевшую над столом, достал из ящика большое увеличительное стекло и склонился над холстом.

– Прекрасно, прекрасно – приговаривал он – какие линии, какие переходы! Великолепно.

– Ранний Леонардо Да Винчи – вставил Жак – портрет Франчески Паретти.

– Прекрасно – повторял Бежу – Раннее возрождение, безымянный художник. Эта картина тянет на двадцать тысяч евро. Две тысячи я уже перечислил на ваш счет. Еще восемнадцать перечислю на следующей неделе.

– Не маловато ли для Да Винчи? – возразил Жак.

Бежу поднял глаза и задумчиво посмотрел на гостя. Затем он убрал увеличительное стекло и уселся в кресло.

– Молодой человек. Мы уже столько раз это обсуждали. Да, это полотно действительно очень напоминает Да Винчи. И, зная вас, я не сомневаюсь, что оно действительно написано при его жизни. Но наследие великого Леонардо так хорошо изучено… Все чем он занимался, известно до мелочей. Маловероятно, что где-то в течение долгих веков могла пылиться еще одна его картина. И уж тем более никто из специалистов, занимающихся этим вопросом не поверит, что в один прекрасный момент нежданно-негаданно всплыли десятки никому не известных работ великого мастера. Меня признают мошенником. Никто не захочет иметь со мной дело. Сейчас составлены подробные каталоги его работ. Если там нет этой картины, значит, он ее не писал.

– Но ведь могло случиться такое, что картина висела себе в чьей-нибудь частной галерее много сотен лет, и никто даже подумать не мог, насколько она ценна.

– Во-первых, в такое поверят с трудом. Во-вторых, начнут подробнейшим образом разбирать эту историю. Не дай бог выяснится, что картина эта когда-то была украдена. Вы знаете, сколько картин было вывезено фашистами во время второй мировой войны? Если окажется, что раньше этот шедевр принадлежал какой-нибудь богатой еврейской семье, нам с вами не сносить головы.

– Уверяю вас, нам нечего бояться. Картина эта никогда не была украдена.

Бежу улыбнулся и долго смотрел на своего собеседника, подбирая аргументы.

– Хорошо – продолжил он наконец – давайте порассуждаем, что произойдет, если я все-таки рискну представить это полотно как работу Леонардо. Она будет подвергнута тщательнейшим исследованиям. Скорее всего эксперты сделают вывод, что картина принадлежит перу неизвестного современника и подражателя великого мастера. И тогда это нанесет серьезный ущерб моей репутации. Если же случится чудо, и мир признает ее в качестве работы Да Винчи, то это будет мировая сенсация. Нам с вами предстоит пережить натиск десятков репортеров, ученых и просто любопытствующих болванов. А специфика моей работы такова, что я предпочитаю находиться в тени. Вы, я полагаю, тоже?

Жак опустил голову.

Бежу снова улыбнулся.

– Не переживайте, молодой человек. Я не представляю, откуда вы берете эти работы. Если это подделки, то настолько великолепные, что ни один эксперт мира до сих пор не смог их распознать. Мне очень приятно с иметь с вами дело и, не скрою, очень выгодно. Но Леонардо… Это уже не просто художник. Это бог живописи. Слишком крупная фигура для того, чтобы можно было просто так выставить его картину на продажу. Попробуйте художников попроще. Перуджино, или Биссоло, например.

– Хорошо, я попробую договориться с ними.

– Как вы сказали?

– Я сказал, что что-нибудь придумаю.

– Вот и отлично. Звоните, как только появится что-нибудь новенькое. И, знаете, в знак моего к вам расположения, я куплю у вас эту картину не за двадцать, а за сорок тысяч, пусть даже она и принесет мне убыток.

– Благодарю. Это очень щедро с вашей стороны.

– Да что там, это не пожертвование, а вклад в наше будущее сотрудничество, надеюсь, очень выгодное.