Младший научный сотрудник-7

– Хорошо, – кивнул я и тут же задал следующий вопрос, – а чем отличается красный сертификат от зеленого?

Но ответа я не успел услышать, потому что зазвенел телефон, мирно спавший на холодильнике Дженерал Электрик модели Монитор-Топ, если я не ошибся. Я встал и поднял трубку.

– Товарищ Балашофф? – было сказано мне оттуда с весьма ощутимым латиноамериканским прононсом.

– Так точно, – отрапортовал я, – он самый.

– Вас будет ожидать прием в первой клинической больнице завтра в девять часов утра. Машину прислать?

– А это далеко от… (я натужно вспомнил адрес, продиктованный Теофилло) от улица Калле-66?

– Десять минут пешком, – сообщили мне.

– Ну тогда никакой машины не надо, сам дойду… подготовка какая-то нужна? – не смог не задать я такой вопросик.

– С утра не ешьте ничего, только жидкости, больше ничего, – и на этом мы прекратили общение с неизвестным гражданином.

– Ну как там договорились? – спросил Теофилло.

– Завтра в девять утра в госпитале имени Хосе Марти. Утром ничего не есть, вот собственно и все…

– Ну и отлично, тогда стоит прикончить эту бутылку, – логично предложил он, а я не нашел причину отказать.

– А чего у вас так уважают этого Хосе Марти? – пришел мне в голову такой неожиданный вопрос.

– Ну как же, – взволновался Теофилло, – это ж наш классик одновременно и литературы, и революционной борьбы. Примерно как ваш Максим Горький, если б он заодно организовал какую-нибудь из русских революций. В конце 19 века еще поднял знамя борьбы против испанских колонизаторов… да и американцев он не жаловал особо, предупреждал, что ничего хорошего от них ждать не следует.

– Серьезный товарищ, – согласился я, – а еще такой вот вопрос – революция 59 года свергла Батисту же? Верно?

– Да, Рубена Фульхенсио Батисту-и-Сальвадор, – подтвердил он.

– Тяжелый у вас имена, – признался я, – черт ногу сломит. Ну ладно, чем таким этот Батиста так не угодил кубинцам?

– Ну ты вообще темный, – даже развеселился Теофилло, – в нашей истории. Этот Батиста сделал из Кубы филиал американской Коза Ностры… слышал про такое?

– Итальянская мафия, – пробормотал я, – обосновавшаяся в Нью-Йорке.

– В Чикаго и Флориде тоже. Главари этой самой мафии в открытую жили у нас в Гаване, владели отелями и ночными клубами, чувствовали, короче говоря, себя как дома. А крышевал все это Батиста… за это ему Лаки Лучано, например, подарил золотой унитаз и шкатуку с колумбийскими изумрудами.

– Да, это не очень хорошо, – согласился я. – И народные массы не выдержали такого открытого попрания их чувств и достоинства, так?

– В общих чертах да… – ответил Теофилло, – слушай, раз уж ты до завтра свободен, нет желания окунуться, так сказать, в глубину кубинских народных обычаев?

– Да в принципе есть, – ответил я, – а в чем они заключаются, ваши народные традиции?

– Немногим отличаются от ваших – ночных клубов у нас сейчас нет, народ просто собирается у кого-то в доме или квартире и активно общается.

– Нет возражений, – ответил я.

– Ну тогда поехали…

– Стой, а как у вас тут с дорожной полицией дела обстоят? – притормозил его я. – У нас лучше после того, как выпил, за руль не садиться…

– Плюнь, амиго, – искренне сказал мне Теофилло, – это же Куба, а не Москва, договоримся, если что.

– В Москве в принципе тоже можно договориться, – дипломатично ответил я, – только это надо уметь…

– Ну а у нас здесь все и всё умеют, – отрезал Телфилло, – жизнь такая, хочешь-не хочешь, а приходится приспосабливаться к изменяющимся внешним условиям. Как у этого… у Дарвина написано.

– Ладно, я все понял, – сказал я, – куда едем-то?

– Пока никуда… – задумался он, – ты отдохни тут, а я разведаю обстановку и отзвонюсь в течение… ну допустим часа – пойдет?

– Забились, – поднял я руку на уровень виска, – кстати, а не подскажешь, что за место такое Лурдес? Пока летел, два раза слышал от разных людей.

– Радиоэлектронная станция слежения за Штатами, – коротко бросил он, – к северу от Гаваны километров в 50, очень секретное место.

– Понял, амиго, – ответил я, – принял к сведению, амиго, – и вторично козырнул ему условным военным жестом.

После этого Теофилло очистил от своего присутствия мое временное пристанище в Республике Куба, а я с некоторым любопытством изучил все, что здесь имелось. Кухня здесь была чисто условная, объединенная со всем остальным жилищем, я даже вытащил из памяти такой термин для этого типа жилья, как «студия». Газа, конечно, никакого не имелось, двухконфорочная плита была электрической. И батарей отопления, естественно, я ни одной не обнаружил – тепло же здесь круглый год, зачем. В шкафчике между плитой и холодильником стоял стандартный набор посуды на четыре примерно персоны. А в оставшейся части жилья имела место двуспальная кровать, занимавшая почти половину всего пространства и одежный шкаф… пустой… да и не надо. Коммунальные же удобства заключались в совмещенном санузле, где слева стоял видавший виды унитаз, но довольно чистый, а справа занавесочками отделялась душевая кабинка. Проверил, какая вода тут из крана течет – оказалось, что холодная из обоих отверстий… ну и правильно, когда на улице +25, зачем еще воду греть.

А затем я уселся в кресло, включил телевизор (тоже довольно древняя модель Моторолы прямиком из седых 50-х) и попытался вникнуть в местное телевещание. Каналы у них тут имелись в количестве ровно одной штуки и назывался этот единственный и неповторимый канал очень незатейливо – Куба-визион. Транслировали по нему до боли родные кадры с комбайнами и комбайнерами на фоне бескрайних кубинских полей… разве что вместо пшеницы тут сахарный тростник убирали. Потом уборка резко закончилась и пошла энная серия какого-то местного сериала… я ничего, если честно, из нее не понял, кроме того, что жгучая красавица Розита зачем-то долго и нудно отшивала не менее жгучего Эрнандо, а тот ничего не понимал и отшиваться отказывался. Ну хотя бы не на фоне комбайнов дело развивалось, и то ладно.

А тут и древний, но исправный телефон затрезвонил – Теофилло предлагал мне спускаться во двор и заворачивать потом по 3 авениде к океану, там он меня и встретит. И встретил, уже без Крайслера-Континенталь, но примерно в такой же гавайке, что и у меня.

––

– Красиво тут у вас, – честно признался я ему, – лучше, чем в Москве, раза в два где-то.

– Согласен, – ответил он, – а ты от чего лечиться-то собрался, если не секрет?

– Сердечные проблемы, – признался я ему, – посоветовали кубинскую медицину… а так-то я сам вообще-то врач.

– Да ну? – изумился он, – и какого же профиля?

– Широкого, – не стал вдаваться в подробности я, – но самого себя почему-то вылечить не сумел. А куда мы идем?

– В одно хорошее место, – сообщил Теофилло, – тут недалеко. Будет примерно двадцать участников… кстати еще один русский, из того самого Лурдеса военный советник кажется.

– Интересно, – вежливо ответил я, – а женщины будут?

– Конечно, – удивился он моему вопросу, – после русских самые красивые женщины на свете это кубинки – как же без них?

– Ну тогда ладно, – отозвался я.

Минут десять мы шли вдоль океанского прибоя в полном молчании, после чего Теофилло показал рукой:

– Вот сюда, во дворе лестница на второй этаж, нам на нее.