Анти-Горбачев-2

– Мне кажется, что в самый раз, – скромно ответил Аркадий.

– Хорошо, давайте теперь заслушаем товарища Канунникова из Министерства среднего машиностроения. Прошу вас, Михаил Игнатевич, – вытащил его инициалы из своей напоминалки Романов, – можно сидя.

Товарищ из страшного ведомства также прокашлялся и открыл свои записи.

– Для осуществления данного проекта силами нашего министерства подготовлены тридцать пять устройств спецназначения, каждое мощностью от ста до трёхсот килотонн в тротиловом эквиваленте. Планируемые места закладки устройств, глубина скважин и меры безопасности при взрывных работах будут тщательно согласованы с Минводхозом и проектантами канала.

– То есть я правильно понял, что одним из главных условий проекта является подрыв 35-ти ядерных устройств на территории нашей страны? – перешёл к основной части своего выступления Романов.

Присутствующие из разных ведомств переглянулись и уступили право отвечать минсредмашевскому Михаилу.

– Да, Григорий Васильевич, вы всё правильно поняли, – сказал он, глядя в глаза Романову, – объём земляных работ в противном случае получится просто необозримым. И вряд ли сможет быть выполнен и за десять лет.

– То есть мало нам было одной атомной бомбы от индийских сепаратистов, – громыхнул Романов, – и вы предлагаете взорвать ещё 35 штук? Причем мощностями кратно большими?

– Григорий Васильевич, – приложил руки к груди Канунников, – взрывы же планируются подземными, ни один рентген радиации не попадёт на поверхность.

– А если что-нибудь пойдёт не так? – продолжил нагнетать давление Романов, – а если вырвется, и не один, а тысячи? И потом – мне не совсем понятно, как так это может быть в случае вскрышных работ, подземные взрывы не смогут создать канал шириной в сто метров…

Ответом ему было тягучее молчание… Романов немного подождал и продолжил сам.

– И потом, кто-нибудь считал ущерб экологии сибирским территориям и Северному Ледовитому океану? Эти же реки миллионы лет несли свои воды установленным природой маршрутом, а тут приходим такие красивые мы и говорим, что всё, теперь будет по-другому.

– Григорий Васильевич, – подал голос молчавший до этого Кунаев, – у нас есть заключение Минэкологии о полной безопасности этого проекта.

– Да видел я это заключение, видел, Динмухаммед Ахмедович, – с горечью отозвался Романов, – отписка это и ничего более. Изменение режима стока в океан не исследовано, а ведь от этого вполне может увеличиться солёность со всеми вытекающими. Массовая гибель рыбы в Иртыше и Оби даже не упомянута. А что будет в результате изменения питания сибирских болот? Об этом никто не задумался – а ведь там вполне возможно самое разное. И это не говоря уже о том, что вдоль трассы канала возникнут новые болота и подтопления. Моё твёрдое мнение заключается в том, что проект не проработан полностью Я уже не говорю о миллиардах бюджетных денег, которых он потребует уже начиная с этого года… а сколько, кстати, денег он потребует? – обратился он к неприметному человечку из Минфина.

– По нашим подсчетам, – осторожно отозвался тот, – полтора миллиарда в первый год и по два-два с половиной в последующие пять лет.

– То есть всего более десяти миллиардов рублей, – быстро подсчитал Романов, – с непонятной отдачей и понятными проблемами по окончании. Считаю остро необходимым прекратить работы по данному проекту и переключиться на более насущные вещи.

Глава 6

И снова микроэлектроника

Чебриков и Ивашутин сидели рядком в кабинете генсека и понуро смотрели на красивый паркетный пол, как нашкодившие щенки.

– Повторяю ещё раз, – повысил голос Романов, – руководству страны не очень интересны ваши текущие проблемы. И если руководство страны ставит перед вами задачу обеспечить электронную промышленность современными средствами – значит надо эту задачу выполнять. А чтобы помочь вам, вот кратенький перечень крупнейших мировых производителей микрочипов.

Ивашутин взял со стола лежавшую там папочку, открыл и вчитался. Чебриков сопел рядом, смотря ему через плечо.

– Товарищ Романов, – сказал после некоторой задержки Ивашутин, – Штаты и Францию, да и Японию, пожалуй, можно сразу исключить. Слишком опасно. А вот насчёт Южной Кореи и этой… Формозы…

– Тайваня, – поправил его Чебриков.

– Так точно, Тайваня, мысли интересные – можно попробовать…

– На Тайване начинает разворачиваться такая фирма, как UMC, – помог им Романов, – расшифровывается как United Microelectronics Corporation, Объединенная микроэлектронная корпорация. Обратите внимание на главного инженера этой конторы, Мориса Чанга – он много лет работал в Америке в Техас Инструментс, но на склоне лет решил вернуться на родину и запустить собственное дело. Пока, насколько мне известно, дела у него идут ни шатко, ни валко, руководство фирмы его не жалует, и он вполне может согласиться на переход в другое место, если ему предложить что-то стоящее.

– Обязательно обратим внимание, товарищ Романов, – сказал Чебриков.

– Про Америку и Японию вы верно заметили, ловить нам там нечего, а вот соседняя с Японией Южная Корея вполне может стать объектом нашего пристального внимания. Хёндай электроник индастриал, город Ичхон, руководитель Чон Чжу Ен. Название переводится с корейского, как «современность». Вообще-то Хёндай это так называемый «чеболь», знаете, что это?

Два руководителя разведывательных ведомств синхронно покачали головами.

– Это такая форма финансово-промышленных групп в Корее. Корпорации широкого профиля, очень широкого, поддерживаемые правительством. Еще начинают раскручиваться такие чеболи, как КИА, Голдстар и Самсунг… особенно последний – стартует, как ракета в небо. Нам, кстати, можно присмотреться к этой форме хозяйствования, – вдруг притормозил Романов, посмотрел в окно, но все же продолжил.

– Основная сфера их деятельности – автомобиле- и корабле-строение, но это подождёт – сейчас главное микроэлектроника. У кого будут технологии по производству микропроцессоров более высокой степени интеграции, тот и победит. Итак, Хёндай электроник… они, в отличие от тайваньских ребят, специализируются в узкой нише, производят микросхемы памяти, но зато уж производят то, что надо мировому сообществу в необходимых количествах. Если к концу года, – Романов посмотрел на календарь, – ну хорошо, ровно через год, в июне 86-го у нас в стране появятся два завода, один по выпуску микропроцессоров с техпроцессом не менее 1,5 микрометра…

Ивашутин с Чебриковым переглянулись и оба записали мудрёный термин в блокнотики.

– Да, не менее 1,5 мкм. Второй завод должен выпускать микросхемы памяти формата DRAM емкостью не ниже 512 Кбит. Товарищи из Зеленограда окажут вам любые консультационные услуги. Вопросы?

Решился спросить один Ивашутин.

– Григорий Васильевич, у нас весьма ограниченные разведывательные возможности в этих двух странах… к сожалению это так. В связи с этим вопрос – можно ли задействовать наши связи в Северной Корее, Вьетнаме и Китае?

– У вас есть связи в Китае? – удивился Романов. – После культурной революции и объявления нас ревизионистами?

– Кое-что осталось, – пояснил Ивашутин, – всё же в пятидесятых у нас были тесные контакты, десятки тысяч китайцев учились в нашей стране, так что не всё пропало.

– Задействуйте, конечно, – милостиво разрешил Романов, – надо использовать все возможности. Если больше вопросов нет…

В воздухе повисла немая пауза, вопросов больше не возникло, тогда Романов сказал:

– Действуйте…

– Как будем кооперироваться? – спросил Чебриков, когда они вышли из высокого кабинета.

– Давай так, Витя, – без обиняков перешел на ты Ивашутин, – я создаю группу в своем ведомстве, ты в своем, работаем примерно три месяца параллельными курсами, а далее снова встречаемся и координируем усилия.

– Договорились, Петя, – пожал ему руку Чебриков, но на прощание задал еще один вопросик, – как думаешь, с чем связана такая активизация генерального на азиатском направлении? И не проще ли было бы всё это купить, а не воровать?

– С чем связано, не могу сказать, – ответил Ивашутин, – а купить эти штуки по всей вероятности невозможно – ограничения КОКОМ, да и не торгуют они передовыми технологиями, только готовой продукцией. Так что придётся нам попотеть.

А у Романова почти сразу следом за этими двумя разведчиками было назначено заседание по развитию микроэлектроники. Приглашены были руководители отрасли и крупнейших предприятий – НПО «Электроника» из Воронежа, НИИ Ангстрем, Пульсар и Микрон из Москвы и Подмосковья.

– Здравствуйте, товарищи, – поприветствовал их генеральный, после чего сразу перешёл к делу, – цель нашего сегодняшнего совещания – очертить достигнутое в сфере производства микросхем высокой степени интеграции. А также наметить дальнейшие пути развития отрасли. Кто начнёт?

Вызвался Валиев, директор Микрона и по совместительству института молекулярной электроники.

– Прошу вас, Камиль Ахметович, – сказал ему Романов, – не стесняйтесь, говорите как есть – тут все свои.

– На текущий момент, – сказал, откашлявшись, Валиев, – на нашем предприятии полностью освоены и запущены в производство два техпроцесса создание микросхем, с боковой изоляцией диэлектриком, он же «эпипланар», а также с изоляцией окислом «эпипланар». Внедрена технология так называемых «чистых комнат», благодаря которой процент брака удалось снизить до 3-3,5%. Созданы микропроцессоры серии 1802, это полностью отечественная разработка, они были применены в космической технике, при полётах советских станций к Марсу и Венере.

– А что с копированием американских образцов? – задал наводящий вопрос Романов.

– Тут всё по плану, – отозвался Валиев, – серия 580, аналог Интел-8080, выпускается уже несколько лет, в настоящее время готовится к передаче в производство серия 1810, то есть Интел-8086. Серия 1801 имеет систему команд PDP-11, но полного аналога у них нет. Продукция фирмы AMD скопирована в серии 1804.