Анти-Горбачев-4

– Старый какой, – вырвалось у Воробьева.

– Дореволюционное сооружения, – пояснил железнодорожник, – в начале века сооружен… если не ошибаюсь, то на деньги купца Мамонтова… тут раньше было соединение с Савеловским вокзалом, но сейчас оно потеряло значение, разобрали.

– А внизу там что? – заинтересовался Голубев, – надо посмотреть.

И они спустились по невысокому склону Яузы вниз – пройти там можно, конечно, было, но с определенным трудом.

– Это что такое? – Воробьев пнул ногой кучу мешков, сваленных у береговой опоры моста.

Они вдвоем с Голубевым развязали один из мешков – внутри было что-то серое и сыпучее.

– Понятия не имею, – пожал плечами Анатольевич, – может цемент, может мел.

– Таааак, – почесал затылок Голубев, – пожалуй мы на этом закончим экскурсию по путям Ярославского направления и вернемся на базу.

Двое КГБ-шников подписали быстро акт проверки, после чего покинули пределы Правительственного вокзала через те же зеленые ворота в районе разворотного кольца 7-го трамвая.

– И что там было, в этих мешках? – спросил Вороьев у напарника, когда они выруливали с Каланчевской улицы к Красным воротам.

– Гексоген, прикинь, – ответил тот. – Так что у моста мы посадим засаду… сегодня же вечером и посадим, а маршрут движения объекта придется поменять, это уж точно.

Пекин, резиденция руководителей КПК

У товарища Дэн Сяопина был сложный и напряженный день – с утра утрясали партийные вопросы, связанные с созывом очередного съезда Компартии. Далее случилась встреча с руководителями Мьянмы, очень нервная и с непредсказуемыми итогами. А вечером к нему напросился на беседу министр госбезопасности Лин Юнь. Так переименовали министерство общественной безопасности буквально год назад, и этот Юнь стал первым его официальным руководителем.

– Добрый вечер, товарищ Дэн, – тепло поздоровался министр, – как ваше драгоценное здоровье?

– Спасибо, товарищ Лин, – ответил китайский лидер с нервной усмешкой, – пока живой, что не может не радовать. Расскажите лучше, чем вызвана такая срочность нашей встречи… у вас пятнадцать минут.

– Хорошо, постараюсь уложиться, – вздохнул Лин, садясь на столик напротив Дэна. – Я пришел сказать несколько слов по поводу России …

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался Дэн, – Россия это интересно, давно оттуда никаких новостей не было, надеюсь, что они добрые.

– Я бы не назвал их таковыми, – скрестил руки на груди Лин, – скорее наоборот.

– Излагайте, – всем своим видом выразил внимание Дэн.

– Так вот, товарищ Председатель, – продолжил министр, – наш источник в одной из советских республик сигнализирует о заговоре против высшего советского руководства… а если быть совсем точным, то против товарища Романова.

– У нас была очень содержательная беседа в марте, – вспомнил Дэн, – да и впоследствии он горячо поддерживал контакты между нашими странами. Скоро должны запустить на орбиту первого китайского космонавта… нет, смена руководства в Советском Союзе на данный момент никак не способствует нашим интересам. А какие-нибудь подробности ваш источник сообщил? В какой республике, кстати, он работает? – задал он сразу два вопроса.

– В Казахстане, – начал отвечать Лин с конца, – в аппарате правительственной связи в Алма-Ате. Что же касается второго вопроса, то да – немного подробностей он сообщил. В самое ближайшее время планируется покушение на Романова, причем произойти это должно во время его поездки по железной дороге.

– Интересно, – у Дэна зажглись глаза от таких новостей, – я припоминаю только два теракта против высших руководителей государств, которые произошли во время железнодорожных поездок. И оба против русских царей – сначала взрывали Александра 2-го, а чуть позднее Александра 3-го, кстати, оба они были Романовы, как и нынешний советский лидер. И оба покушения оказались неудачными.

– Я мог бы добавить к этому еще один эпизод, – скромно ответил министр, – подрыв моста на пути следования поезда немецкого канцлера Бисмарка, но такие исторические события вряд ли представляют сейчас серьезный интерес.

– Да, мы отвлеклись, – согласился Дэн, – так что там с Романовым?

– Заговорщики хотят взорвать мост на пути следования правительственного состава. В течение ближайших двух-трех дней.

– Поподробнее о заговорщиках можно? Кто такие, к чему стремятся, чем им не угодил Романов?

– Сведения об этом довольно отрывочные, – отвечал Лин, – все, что нам стало известно, это недовольство руководства союзных республик попытками Романова изменить структуру госуправления страной.

– А конкретнее?

– Романов, по нашим данным, хочет убрать из Конституции пункт о свободном выходе республик из Союза, – ответил Лин, – ну и еще кое-что… например реформировать систему образования и сделать русский язык главным.

– А сейчас разве он у них не основной?

– Не совсем… – ответил министр, – это язык межнационального общения, как записано в Конституции, но следом идет приписка о всемерном развитии национальных языков. И еще республиканским властям очень не нравится проект перераспределения бюджетных средств.

– Денежный вопрос – это тоже серьезно, – задумчиво произнес Дэн. – А кто входит в число заговорщиков?

– Практически все руководители союзных республик, – тут же ответил Лин, – за исключением России, конечно, и Белоруссии.

– Что предлагаете предпринять в связи с этим? – поинтересовался Дэн.

– Можно просигнализировать в московские спецслужбы, – предложил Лин, – только очень осторожно, чтобы не рассекретить нашего человека в Алма-Ате.

– Я даю разрешение, – склонил голову Дэн, – сигнализируйте. Со всеми мерами предосторожности. Только…

– Что только, товарищ Дэн? – переспросил министр.

– Романову на мой взгляд следовало бы действовать более аккуратно, чтобы не создавать таких больших проблем для себя же самого, вот что…

– Совершенно с вами согласен, – улыбнулся Лин, – боюсь только, что такое предложение ему может выдвинуть лицо, облеченное высокими государственными полномочиями, вы, например. А никак не сотрудники спецслужб…

Москва, Кремль, Лубянка

Романов опять заработался допоздна – за окнами его кабинета, выходящего на Ивановскую площадь, давно стемнело, на кремлевских башнях загорелись яркие рубиновые звезды, а на синем московском небе зажглись не менее яркие натуральные звезды, сопровождаемые полной сиреневой Луной. Надо бы поменьше курить, подумал генсек, туша в пепельнице очередную сигарету, когда зазвонила черная вертушка с ярко-алым гербом СССР вместо наборного диска.

– Слушаю, – недовольно сказал Романов в трубку, – да, узнал… да, кое-что слышал… вот как?

– Ситуация весьма серьезная, Григорий Васильевич, – это был руководитель главной советской спецслужбы Примаков, – и угрожает перерасти в неконтролируемую.

– Приезжайте, обсудим, – ответил Романов, – по телефону не очень удобно.

– Боюсь, что это не совсем целесообразно, – ответил Примаков, – по ряду причин, которые я не хотел бы озвучивать.

– Тогда я к вам могу подъехать, давно на Лубянке не бывал…

– Боюсь, что и это не слишком разумно, – повторил свои сомнения Примаков. – У меня есть такое предложение…

И он вкратце изложил свое видение на предмет места встречи.

– Очень любопытно, – сразу заинтересовался Романов, – слышал про это много, но лично никогда там не бывал. Пожалуй я соглашусь.