Жизнь Тузика Озейло. Перекрёстки

– Тогда я жду вас, сеньор Андреас, в этом самом кабинете в понедельник утром с подробным отчётом об оперативной информации по городу, – заключил Тузик. – Также буду ждать первые наработки по реконструкции.

Лабрадор-ретривер задумчиво закивал. Тузейло отметил, что кофе из его кофемашины Андреас отпил только полчашки.

– Попросить Монику, чтобы принесла вам нормальный кофе? – любезно поинтересовался Тузик.

– Нет-нет, – отозвался Педро Андреас, поспешно вставая с кресла. – У меня и вправду много работы. Я могу идти?

– Конечно, сеньор Андреас, – разрешил Тузик, – ступайте. До понедельника.

***

Вернувшись в Морской, Тузейло с удовлетворением отметил, что горящий в окнах его дома свет ему импонирует. Он уже и отвык приезжать сюда с ощущением, что его, помимо охраны, здесь ещё кто-то ждёт. Ждёт с накрытым столом и ароматом свежеприготовленных блюд в начищенной до блеска светлой гостиной.

Марта вернулась в дом Тузика после того, как была вновь проверена сеньором Афонсо. Ничего нового в её биографии не открылось. Мать-инвалид, скромная квартира в Бананове, а также отец, давным-давно иммигрировавший в Нью-Йоркшир Терьер и, кажется, даже не осведомлённый о том, что его бывшая жена теперь передвигается в инвалидной коляске.

Марта встретила его в своей рабочей униформе – розовом халатике, белом переднике, слипонах и белых носочках. Маленькое милое создание породы йоркширский терьер стояло посреди гостиной, держа в лапах пипидастр, и испуганно смотрело на вернувшегося хозяина дома.

– Привет, Марта, – поприветствовал её Тузейло, вешая пальто на вешалку.

– Здравствуйте, – тихо и почему-то виновато ответила Марта. – Ужин готов.

– Благодарю, Марта.

– Я пойду приберусь на втором этаже, хозяин…

Слово «хозяин» изрядно резало Тузику слух. Его едва не передёрнуло.

– Хорошо, Марта. Я позову тебя, если мне что-то понадобится.

Вооружённая пипидастром горничная упорхнула вверх по лестнице. Тузейло тряхнул головой, посчитав, что таким образом слово «хозяин» вылетит обратно через уши, и направился в столовую. Его ожидали приличного вида стейк, салатно-овощной микс и бокал красного вина. Вино Тузик не любил, но Марта пока этого не знала. Наверное, хотела как лучше.

Стейк оказался средней прожарки, чуть с кровью, как Тузику нравилось. А с соусом чимичурри мясо оказалось просто божественным. Даже вино, которое он не сильно жаловал, пилось с охотой и оставляло приятное послевкусие. Тузейло отметил, что Марта смогла сделать так, чтобы он наслаждался ужином, а не просто набивал себе живот, как на протяжении всей последней недели.

На сердце потеплело. Теперь дома его не только ждут, но и вновь вкусно кормят. Пусть даже и за деньги, в отличие от Аниты.

– Десерт, сеньор? – В дверях появилась Марта с подносом печенья альфахорес, латиноамериканского аналога макарун. – Сама пекла. Простите, я забыла: кофе или чай?

Тузейло ответил не сразу. Его грудь будто сжало в тиски. Случилось это сразу, как только Марта вошла в столовую. Женщина в доме! Как же он об этом не подумал? Демисексуальность Тузика определённо давала сбой. Раньше у него даже и мысли не возникало всерьёз заинтересоваться кем-нибудь, кроме Аниты. Очевидно, сказывались недели воздержания и огромный стресс, перенесённый неделю назад. Тузейло сдерживал себя из последних сил, чтобы не схватить Марту и не прижать её к себе.

– Нет, Марта, вечером я пью чай, – сдержанно ответил Тузик, чувствуя, как к паховой области начинает приливать кровь. Пока она наливала ему чай, он едва не завыл от переполнявших его в тот момент чувств.

Горничная наполнила его чашку и удалилась, пожелав хорошего вечера, а Тузейло остался один на один со своими мыслями.

Печенье оказалось едва ли не самым вкусным из тех, что он пробовал в своей жизни. А чай – самым сладким и ароматным. Тузик снова потряс головой. «Нельзя давать волю своим инстинктам!» – мысленно сказал он самому себе.

Марта не была «постельной» карьеристкой. Это он уяснил ещё тогда, в прошлый раз, когда Анита привела её в дом. Марта хотела стабильную и хорошо оплачиваемую работу, и ничего больше. А он, старый дурак, вздумал тащить её в кровать. Марта ему в дочери годится – она ведь чуть старше его Аньки. Нет, так нельзя!

И всё же, как же непросто быть высшим политическим деятелем! Если ты не женат или вдовец, то тебе даже даму сердца нельзя толком найти, чтобы уже на следующий день это не стало достоянием общественности! И что же теперь – при виде любой красивой юбки сжиматься, как школьник? Так тоже дело не пойдёт. Несолидно президенту Российской Автономии поджимать хвост и уши каждый раз, когда рядом будет находиться красивая собачка.

Тузик находился в бесконечных думах вплоть до того, как лёг в кровать и благополучно уснул. И только одного сегодня он не заметил: за весь этот вечер он почти не вспоминал об Аните и не мучил себя тем, что и так уже неизменно случилось в стенах «Виктории» ровно неделю назад.

Паутина

Супруги Веласко прибыли в Озей вечером того же дня, когда сеньор Афонсо объявился на пороге их дома. Согласно материалам, которые им передал бигль, Федерико Торрес покинул город на следующее утро после траурной церемонии, в субботу, 17 апреля. Ходить и лично опрашивать всех его знакомых Афонсо строго настрого запретил, поскольку желал, чтобы комбинации супругов Веласко оставалась в тени.

Для осуществления всего этого пришлось выводить на арену Саппи Фейджа. Прежде чем прийти к такому решению, Афонсо долго выбирал между спаниелем и другим сотрудником озейского Следственного комитета – пуделем Майклом Корнерсом. В наилучшем варианте было бы довериться бладхаунду Кристиану Монтеро, но тот, как известно, был убит в день захвата гостиницы «Виктория», и его включение в игру было, к несчастью, невозможным. Поразмыслив над этим, Армон Афонсо пришёл к выводу, что поиском пропавшего Федерико Торреса займётся спаниель Саппи Фейдж. Он так же, как и Тузик Озейло, на прошлой неделе потерял любимую супругу, и сейчас единственной отдушиной для него может стать только бурная рабочая деятельность. Тем более что не сегодня, так завтра Фейджа официально назначат Главой Следственного комитета, поэтому он будет обладать куда большими полномочиями, нежели пудель Корнерс. А это был огромный жирный плюс для того, чтобы включать его в дело, как считал сеньор Афонсо.

В итоге Саппи Фейджу было велено передавать все материалы для дальнейшего анализа лично Сельвине Веласко. Получив пока ещё не сильно толстую папку с набросками Фейджа, а также флешку с различными документами, пожилые супруги направились прямо в гостиничный номер небольшого уютного отеля на улице Эрделей.

– Нужно попробовать подкопаться через его любовницу, – предложил Вальтер.

– Ты правда так считаешь? – задумчиво спросила Сельвина.

– Когда пёс такого уровня старается от кого-то скрыться, он не может просто провалиться сквозь асфальт. Он должен с кем-то переговорить. Хотя бы лишь для того, чтобы предупредить, что ненадолго покинет город, в расчёте на то, что так его как можно дольше не станут разыскивать.

– Почему именно любовница? У Федерико Торреса есть жена – вполне себе здоровая собака.

– Обычно мужчины больше доверяются любовнице, нежели жене. Жёны обычно попрекают и заставляют мужа чувствовать себя виноватым. А ещё задают слишком много вопросов. А вот любовница – наоборот. Всегда ждёт, всегда считается с мнением, не задаёт вопросов. В такой ситуации на неё положиться куда безопаснее. Тем более невелик риск, что кто-то вообще знает о её существовании.

– Любовница прямо-таки святая! – заметила Сельвина, проницательно глядя на мужа. – Возможно, лично у тебя она и была таковой. Не вижу смысла копировать её любимый тобой образ на любовницу Торреса.

Сельвина насмешливо посмотрела на мужа. Тот не двинул и бровью.

– Хорошо, – пожал плечами вельш-корги. – Что предложишь ты?

– Я пока думаю, – ответила его супруга, подняв свой взгляд на потолок. – Закрой шторы – неуютно.

Вальтер Веласко неохотно подчинился.

– И как долго ты будешь собираться с мыслями? – ехидно спросил Вальтер. В отличие от Армона Афонсо, сеньор Веласко куда более скептично относился к сыщицким способностям жены. В Отделе Безопасности она всегда была его тенью. А тот случай с убийцей Марисы Митчелморе – так это его жене тогда просто-напросто повезло, и не более того.

– Может, тебе сходить в душ? – стараясь скрыть свою тихо нарастающую сердитость, попросила Сельвина.

– Отличная идея, дорогая! – подхватил Вальтер и, скинув с себя брюки и рубашку, неторопливо ушёл в ванную.

Когда дверь со щелчком закрылась, а из-за стены послушались звуки воды, мозг Сельвины Веласко медленно начал свою работу. Идеи почти всегда рождались в её голове именно в те моменты, когда она находилась одна, в темноватой комнате с зашторенными окнами. Развивать свои идеи она могла уже и не в одиночку, Сельвина даже любила шумные дискуссии и мозговой штурм. Но сейчас ей нужна была только тишина, слегка нарушаемая еле слышными звуками работающего душа.

– Как успехи? – не без усмешки поинтересовалась голова Вальтера, только показавшись из открытой двери.

– Садись со мной, – попросила Сельвина.

Она в очередной раз поняла, что в общении с супругом сегодня не раз вновь наткнулась на хорошо знакомые ей грабли. Эгоист Вальтер не переносил, когда кто-то возвышается над ним и пытается казаться умнее. Обычно, чтобы подобного не происходило и её муж не психовал без причины, Сельвине приходилось лукавить и делать вид, что она разговаривает с ним на равных. Просто сейчас, во время мыслительного процесса, она опрометчиво это запамятовала. Нужно было исправляться, иначе от её мужа будет один только вред и никакой пользы.

– Скажи: куда может исчезнуть пёс, используя свой настоящий паспорт?

– Куда угодно, только его всё равно в итоге быстро найдут, – просто ответил Вальтер.

– Глава Следственного комитета огромного города не мог исчезнуть вместе со своим настоящим паспортом. Вместе с этим я не думаю, что у Федерико Торреса был собственный подпольный цех по производству фальшивых удостоверяющих документов, – продолжила Сельвина. – Поэтому мне кажется, что первым делом он обратился к тому, кто этим подпольным цехом располагал. А уже потом улетел на все четыре стороны.