Гатарианцы

До особых распоряжений подданным империи, не имеющим особого статуса, предписывалось воздержаться от перемещений, а также перевоплощений любого рода. На этих словах имперский телепат попытался без спроса влезть в мозги посетителям кафе. Василий рефлекторно поставил блокировку от вхождений подобного рода и смайлик «Я занят» в виде детской попки, сидящей на ночном горшке.

Рука машинально забрасывала в рот вспученные хлопья кофейного попкорна, обмакивая их в горячий шоколад, а голова разгадывала кроссворд смыслов, идущих с таблоида. Пиктограмма «Освобождение» означала сброс или чистилище – место, где несколько тысяч специально подготовленных офицеров очищали ЦИ.

Навыки чистильщика передаются из поколения в поколение, на генетическом уровне. Но многие даже не подозревают о своих способностях. Гуру Даск – легендарный основатель школы очистки, волхвов, или как их ещё называют «носителей знаний», собирал по всему миру. Одним из таких был дед Василия, Михай Чекета, приехавший в столицу из провинциального городка и передавший свои способности отцу Василия, а потом и ему.

Имперской службе безопасности диктор предписывал особый режим несения службы Н1. Что означало пристыковку к патрульным модулям полиции регенеративных капсул для восстановления поврежденных органов. Банк ДНК составлен только на треть, ариям и служащим очистки надлежало оказывать всестороннюю помощь гражданам в срочной перерегистрации кодов ДНК и в случае несоответствия вносить недостающие данные. Руна «Связь времен» была для третьего уровня развития и Василию давалась с трудом, но, похоже, она призывала ариев воздерживаться от путешествий.

Кофе, сдобренный азотом выше нормы, забурлил гейзером, напоминая о готовности и образуя те самые пенные карамельные водопады, из-за которых сюда ходят его почитатели. Но, к сожалению, сегодня напиток не вызывал того леденцового восторга как в детстве. Посетители кафе лениво потягивали свои коктейли, кутались в тёплые куртки, зевали и перекидывались друг с другом неспешными фразами о погоде, политике и другой ерунде. Новости, которые читал диктор, не вызывали у них ровным счётом никаких эмоций.

Личную руну – знак особых заслуг, имел только один человек на земле – вышеупомянутый Гуру Даск. Её транслировали в особо торжественных и судьбоносных случаях. Видимо, сегодня этот момент наступил. Белая единичка моргала в правом верхнем углу экрана. Понять её тайный смысл было дозволено только ограниченному кругу лиц, приближенных к Императору, в число которых Вася не входил. Но то, что после неё шла пиктограмма тюрьмы под названием «Число судьбы семь» в виде зарешеченного креста, наводило на мысль о том, что в ближайшее время должно произойти важное событие, связанное с этим известным исправительным учреждением. Всё, что Вася знал про тюрьму, это то, что она названа в честь седьмого воплощения души или седьмой судьбы, в котором, по преданию, душа должна испытать лишения и мытарства, выпадающие на долю заключённого преступника. Василий включил обогрев одежды и нажал кнопку вызова такси.

Из рекламной тумбы, мимо которой к девятому терминалу двигались чемодан по имени Чёма и известный наркоторговец Фырган Могилевский, раздался голос:

– Привет, красавчик! Как тебя зовут?

Чёма обрадовался и остановился возле тумбы.

– Меня зовут Чёма, а это мой друг Фырган. Фырган, это же Марка Шагала, суперзвезда, смотри!

– Собираешься в путешествие, Чёма? Ты уже выбрал подходящее тело? Как насчёт меня? Хочешь быть мной, Чёма? Целых семь дней мой дом, мой бассейн, мои охранники, мои поклонники, мои любовники и, наконец, моё тело, всё твоё! Делай от моего имени всё, что хочешь, всего за десять тысяч золотых. Подумай, Чёма!

Голограмма зависла.

В основании тумбы, из которой транслировался голографический рекламный ролик, открылась небольшая шахта и появилась механическая рука, в которой был зажат молоток. Рука размахнулась и несколько раз стукнула молотком по титановой поверхности тумбы. Голограмма ожила нарисовавшимся в ней представителем компании в белом галстуке:

– Семь дней шесть ночей с Маркой Шагалой всего за девять тысяч девятьсот девяносто девять золотых рублей, «Body Hotel», центральный терминал, окно номер три.

– Иди сюда, чудовище! – послышался голос невдалеке.

– Что ты шипишь, Фырган, я бегу уже. Там просто рекламу смотрел. Эта шлюха офигела вообще, десять тыщ золотом, за что? И вообще, почему ты всегда прав, а я всегда виноват?

– Да потому, что ты чемодан! И всё! Ты самодвижущаяся багажная сумка для перевозки вещей, взятая напрокат. Ты – вещь!

– Ах, так, да? Да? Да! Я вещь. Но надеюсь, ты не забыл, что тебе эта вещь привезла? А?

– Слушай меня внимательно! – разозлился Фырган. – Видишь вон тот автомат по продаже кондитерки? Сейчас подойдешь к нему. В отверстие для оплаты вместо кольца поднесёшь то, что ты привёз. Закажешь три пирожных «Кремлин» с ореховыми куполами. В окне выдачи вместе с пирожными найдешь новую путевую карту и транзитный чип. Повесишь документы на шею и отправишься на таможню, встанешь спокойно, как нормальный чемодан, в очередь со всеми сумками и будешь ждать меня. Ясно тебе?

– Ясно. А что делать с пирожными?

– Можешь съесть.

Боди отель для новых душ

Такси «Акваланг» отличалось от других тем, что на всем протяжении поездки пассажиры совершенно бесплатно дышали кислородом. Водитель был явно доволен своим клиентом – редко выпадает такая удача проехать по спецкоридору без ограничений и остановок. Вакуумная пушка, расчищающая воздух впереди такси, выстрелила с едва слышным хлопком.

Как ни странно, тревоги у Василия Чекеты не было, даже наоборот, предчувствие перемен к лучшему. В ближайшие полчаса оставалось лишь захватить чемодан и – прямиком в «Body Hotel».

«Я отправляюсь в командировку с суперважным заданием», – думал Василий, глядя в окно.

Пришёл файл, информация быстро загрузилась в память Василия с инфоуровня, к которому он подключился при помощи особой настройки сознания, освоенной в академии. Но то ли предвкушение приключений и первого перевоплощения в его жизни, то ли переизбыток кислорода или всё вместе возбудило его настолько, что он даже забыл послать подтверждение о получении файла.

Служебный чемодан запрыгнул в багажник в лучших традициях шпионских боевиков – почти на ходу.

Его чемодан – шахмадиамус – являлся типичным представителем этой малой народности. Шахмадиамусы миллионами подрабатывали на Земле на самых незавидных работах. Необычайная гибкость, в то же время прочность и эластичность тел позволяли им принимать практически любые формы, но в большей степени их использовали для преодоления притяжения, попросту для переноски тяжестей. Любое тело, помещенное внутрь тела шахмадиамуса, переставало иметь вес – это выражение звучало как теорема, а выражение «Любая дорогая вещь, помещенная внутрь тела шахмадиамуса, могла исчезнуть совсем» со временем стало аксиомой. Чемодан прошёл специальные курсы, имел бирку имперского служащего. Но всё равно Василий недолюбливал этот народец. Не потому, что он был ханжа или считал себя, арийца, выше их по рождению, нет, просто у них всегда был какой-то глупый вид, хотя, может, это просто на взгляд землянина. Они все какие-то одинаковые, на одно лицо и все время едят сладкое. Глюкоза – единственное сырье, которое они смогли адаптировать под свои клетки, но в целом очень дружелюбный народ, который обитает на Земле уже несколько поколений.

Такси ускорилось и через семь секунд остановилось в парковочном боксе имперского центра перевоплощений, где Василий прочел: ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В «BODY HOTEL».

«Да, немного погостить в чужом теле для выполнения важного служебного задания… Это ли не начало новой страницы в моей жизни?» – подумал Василий, сел в кресло и взял со стойки журнал.

На первых страницах муви-журнал «Дежавю» приглашал участников ледового побоища погрузиться в прошлое на встрече однополчан.

«Как же мне надоел этот арийский снобизм! – зевнул Василий. – Вспомни, кто ты! Что тебе снится! Всё это превращается в обычную попойку бывших противников или соратников вкупе с мордобоем после восстановления событий. Кому нужны эти воспоминания? Не каждый может их выдержать. Опять пережить смерть, смятение, потерю энергии, а затем долгое и мучительное восстановление и вхождение в актуальную реальность».

На обложке журнала давался сюжет о «погруженцах» в прошлое: таксист из Монте-Карло, финн по происхождению Сакко Ехнен, в шлеме из музея «Ледовое побоище», в прошлой жизни служил сотником тяжелых копейщиков Тевтонского ордена. А его враг по побоищу, афроамериканец Пафф Даффи, к своему удивлению, оказался русичем с палицей на коленях из того же музея. Тогда он носил имя Александр Холмогоров и имел чин вожатого боевой ватаги, примкнувшей к войску Александра Невского. Два заклятых врага в прошлом сейчас стояли в обнимку.

«Интересно, сколько пройдет времени до их драки после журнальных съёмок? Самое главное, что перед погружением в прошлое каждый думает, что именно он и есть тот самый Александр Невский или Джордж Вашингтон, а если, как этот негр, оказываешься не полководцем, а всего лишь крестьянином Холмогоровым, питавшимся снетками, пойманными в подол на озере Чудь, то что? Чем не повод для драки. Интересно, что теперь думает про него его родня, жена Марли и сын Тедди Даффи, то бишь Холмогоровы, стоящие неподалеку с открытыми ртами? До регистрации ещё час, интересно, в кого мне предложат вселиться?» – думал Василий. Он отложил журнал в сторону и молча оглядел зал. Странный молоток стучал по голограммной рекламной тумбе, возле которой стоял чемодан.

Наркоторговец

Кличку Фырган Могилевский, в прошлом нормальный шестнадцатилетний парень Федя Мохунов, взял себе по имени любимого героя известного комикса «Пацаны из нашего района». «Усы» и гангстерская романтика – это всё, что ему было нужно, чтобы чувствовать себя счастливым.

«Усы», «кекс», «испахан», «морилка» или «весело – бесшабашный – по телу разбегун» – вот несколько названий одного и того же вещества современной «дури», запрещенной к обороту на земле в принципе. Верх совершенства современных нанотехнологий! Есть и медицинское название, состоящее из шестнадцати символов, означающих различный состав ядра типа Ри ди Пи, Пи ди Ри и т. д. и т. п.

«Кекс» или «по телу разбегун» можно было получить только в одном месте, на корабле колонистов, пассажирам которого приходится лететь в одну сторону не менее семисот суток. Говорят, что если не принимать этот препарат, то в полностью герметичном салоне, без окон, можно сойти с ума, а глотая «дурь», два года проходят как один месяц.

В шестнадцать лет всё кажется достижимым. Как и другие парни из класса, Фырган, он же Федя, решил обеспечить себе дальнейшую жизнь. Купить билет на какой-нибудь борт, где летят колонисты, провести два года в полете, но «кекс» не принимать, а привезти его на землю и здесь продать.

Нужно было всего лишь сесть в корабль и получить первую порцию. Потом сделать вид, что ты «дурь» сглотнул, после чего расплыться в улыбке и сидеть в таком состоянии, изображая счастье в течение недели, и ждать, пока тебе принесут следующую порцию, уже рассчитанную на три месяца кайфа, именно она была наиболее ценна. Даже если удастся продержаться первые семь дней с затекшей спиной, все время улыбаться очень трудно, к тому же хочется пить в пять раз чаще, чем дают. Но если выдержишь, если сможешь, одна спасенная порция  – это уже хорошие деньги, которых хватит, по крайней мере, на приличное жильё или несколько лет безбедной жизни.

Ещё никому из окружения Федора Мохунова не удавалось привезти «кекс» домой и стать героем, впрочем, никто особо-то и не пробовал. Двадцать пятого октября две тысячи сорок шестого года Федя сел на борт колонистов, который держал курс на Папирус, планету ближнего кольца, и через четыре года вернулся в столицу с тремя контейнерами, за которые он намеревался выручить как минимум пятьсот тысяч рублей золотом.

Стоило ли Барбаре, старшей сестре Фыргана, паять специальный гидрокостюм, хранящий запас питьевой воды, а также резервуар для отходов? Стоило ли Фыргану отдавать сто рублей из доставшегося им наследства матери этому чурбану стюарту, который распознал его замысел, едва увидев на его лбу капли пота? Стоило ли глупо размахивать руками, когда стюарты заставляли всех разминаться? Стоило ли все это делать, чтобы так бесславно проколоться при продаже зелья?

А все случилось довольно просто. В день его совершеннолетия, когда происходит общая сверка ментальности, в городе имперских подростков Бёздей-Сити.

Василий Чекета сидел в зале ожидания и всматривался в чемодан, который удивительным образом был похож на его собственный, хотя лицензированный шахмодиамус Чекеты стоял рядом и учтиво молчал. Время было, и Василий решил более тщательно ознакомиться с файлом, который пришёл с инфоуровня на его IQ адрес. Служебный чемодан раскрылся, и на поверхность вылезла белая пластиковая бутылка с оранжевой жидкостью, Василий отпил, принял удобную позу, закрыл глаза и вошел в требуемое состояние.

В сознании появился смайл в виде мухомора. Его присылала Мадлен, секретарь службы очищения воды, всем, к кому была не равнодушна. «Как я сразу его не заметил?» – подумал Василий. Мухомор означал, что сообщение от «самого», того, которого опасалась вся академия.

А вот второй смайл, «девушка с веслом», означал, что будет много дерьма, которое придется разгребать, и добрая душа Мадлен прислала девушку, призванную мне помочь. Дела Василия в академии давно не клеились, особенно после смерти его отца, который был ярым противником «мухоморских» методов.

Нынешний начальник академии Януш Круг, более известный в студенческих кругах как Мухомор из-за постоянных красных пятен на лице, вывел из экзаменационных тестов образовательной системы такой ненужный, на его взгляд, предмет, как литературу. В результате пятидесятилетнего лодырничества и игнорирования мировых классиков у трёх поколений молодёжи образовался информационный вакуум.

Повзрослевшее население перестало понимать смыслы. Появились разночтения бытия. Ушли полутона. Ушла энергетика. То, что когда-то считалось плохим, стало вдруг хорошим, и наоборот. Появилась муть. Всё труднее стало ощущать энергетические поля, изменились стандарты очистки. Уже более сорока лет жители столицы не видели солнца, а как жить, не встречая рассветы и не провожая закаты. Создан целый институт очистки, с тысячей служащих, работающих не покладая рук. Но до сих пор небо над столицей представляет собой сизую зыбь, методично вгоняющую жителей империи в непроходящую депрессию.

На этой почве в академии очистки разразился чудовищный скандал, следствием которого и стала смерть отца. Всё, что ему удалось сделать, после того как Мухомор удалил литературные файлы с инфоуровня, это раздать информацию в виде книг. Но фанатов вербального чтения, к сожалению, оказалось немного. По рассказам отца, их было всего несколько десятков людей, бывших студентов университета очистки, а ныне высокопоставленных имперских чиновников, читающих книги.

«Первое впечатление всегда обманчиво, как правило, ты не знаешь, кто перед тобой. Следи за положением его тела и соотноси позу со словами, которые он произносит», —