Чужое противостояние

– Ребята, – взволнованно прокричал Вадим, вертя головой из стороны в сторону, уже, видимо, и сам подзабывший об этом предупреждении, – но ведь я несколько раз говорил об этом перед поездкой.

– Как ни странно, – заметил Костя, – но сейчас я совершенно соглашусь с Вадимом, он действительно говорил об этом, и как минимум дважды.

Ребята пошумели еще немного, а потом Лена спросила:

– Но куда же мы все свои телефоны денем теперь?

– У меня сейф есть, – терпеливо ответил лесничий, – в нем два замка, один ключ я оставляю супруге, а второй отдаю одному из вас.

– Пожалуй, придется согласиться, – чуть подумав, сказал Вадим, слегка пожав плечами, – не ехать же теперь назад.

– Да уж, история, – немного недовольно протянул Леша.

– Лично я – всем доволен и на все согласен, – громко заявил Витя, – правила есть правила.

– Хорошо, – махнув рукой, дал согласие Вадим, – мы сдадим телефоны.

– Всю фото- и видеотехнику, уж простите, тоже, – вежливо, но твердо проговорил лесничий.

– Да у нас все только в смартфонах, – сказала Ольга. Но тут Витя чуть помялся и признался:

– Я взял с собой старый, еще отцовский, «Зенит», пленочный, конечно.

– А вот его можно, – неожиданно согласился хозяин и продолжил: – Второй момент, не менее важный, – ни одного шагу в сторону без моего ведома.

– Это как так? – спросила немного недовольным тоном Ольга.

– А вот так, моя дорогая барышня, – ответил лесничий, поворачиваясь к ней, – путь наш будет весьма необычен, и, чтобы с вами ничего не случилось, настоятельно прошу – слушаться меня и не допускать своеволия.

Ребята опять зашумели, начали переговариваться, а Костя подумал, что вот теперь становится действительно интересно, ибо до сих пор все напоминало какой-то дешевый туристический буклет. И, неожиданно сам для себя, вдруг спросил:

– А долго мы будем в походе? И далеко ли отсюда уйдем?

– По поводу сроков, – ответил, немного подумав, Егор Никодимович, – могу сказать так: при благоприятном раскладе это будет дней пять, а при не очень благоприятном, может, дней восемь. А о протяженности маршрута скажу так: пройдем около шестидесяти километров.

– Хороший такой маршрут, не очень длинный, – проговорил Никита, посмотрев на остальных.

– Ну, время дорого, – заявил хозяин, поднимаясь, – ежели возражений нет, сдаем телефоны и собираемся перед воротами через пятнадцать минут.

– Ну что ж, – бодро произнес Вадим, – думаю, раз уж мы здесь, мы принимаем все условия и готовы выдвигаться.

– Вот и славно, – сказал лесничий и прошел в соседнюю комнату, где рядом с письменным столом и парой шкафов действительно стоял сейф с двумя замками.

Все ребята уложили в сейф свои ненаглядные гаджеты, после чего хозяин закрыл сейф на два ключа, один из которых протянул Вадиму.

– А теперь быстро собираемся, – сказал Егор Никодимович.

Ребята потихоньку двинулись к выходу, забрали из гостевого домика свои рюкзаки и собрались перед воротами. Хозяин не заставил себя ждать, появившись почти одновременно с ребятами. За спиной у него был очень небольшой рюкзак, на поясе висел охотничий нож, маленький топорик и котелок.

– Ну что ж, – произнес он немного торжественным голосом, – в путь!

И вся группа наших путешественников гуськом проследовала за своим проводником. Поначалу обошли лесничество вокруг и вышли на примерно такую же тропинку, по которой шли сюда. Но по ней прошли недолго – от силы с полкилометра, а затем лесничий свернул на еле заметную тропку в сторону более густого леса, стоящего чуть выше. По этой тропинке, немного поднимаясь в гору, шли минут двадцать. Как и в начале пути, все разбились на пары, кроме Вити, который, восторгаясь, как он говорил, девственной природой, шел сзади, да еще Кости, который, как получилось само собой, шел почти рядом с Егором Никодимовичем; а вот Вадим с Ольгой чуть отстали. Лес был густой, но не настолько, чтобы совсем стоять стеной; здесь были и хвойные породы, и лиственные, попадалось немало кустарника. Тропинка иногда начинала петлять, поворачивая то в одну, то в другую сторону, но, судя по солнцу и по компасу, на который поглядывал Вадим, общее направление не менялось. Пройдя примерно с километр, оказались на едва заметной развилке, налево шла более заметная тропа, направо – почти терялась в траве. Но лесничий уверенно повернул направо. Как ни странно, но уже минут через десять лес начал редеть и почти что сменился редколесьем, а потом и вообще под ногами захлюпало болото. Лесничий остановился и подождал, когда подойдут остальные.

– Сейчас нужно будет идти очень осторожно – четко след в след, – сказал он твердо, – повторяя все мои шаги.

Тут лесничий шагнул куда-то в сторону и вытащил из кустов несколько длинных палок – пешней.

– Каждый берет вот такой шест и пробует дорогу перед собой, – сказал он строго, – и главное – внимательно следите за мной. Последним пусть идет Вадим.

– Хорошо, я пойду замыкающим, – согласился тот.

Все разобрали пешни и начали вытягиваться гуськом, внимательно смотря на то, как и где идет лесничий. Тот шел, на первый взгляд, довольно хаотично, но Костя, идущий следом, пару раз ткнул своей палкой буквально в метре от той тропы, по которой их вел лесничий, – палка ушла больше чем на метр в топь. «Эге-ге», – подумал Костя. Остальные ребята почему-то переговаривались только шепотом. По этому болоту шли примерно минут двадцать, а затем лесничий бодро спрыгнул с кочки на покрытую желтоватой травкой поляну.

– Ну, вот и закончилось болото, – произнес он, внимательно посмотрев на подтягивающихся ребят, – теперь соберем пешни, оставим их здесь, они могут пригодиться.

А Костя подумал о странном явлении: если шли они в гору почти постоянно, лишь после развилки подъем прекратился, тогда откуда тут взялось болото – на возвышении? Но свои сомнения, как обычно, он пока решил оставить при себе. Несколько минут постояли, чтобы чуть перевести дыхание после прыжков по кочкам, а затем Егор Никодимович повел их дальше. Теперь они шли просто по лесу, без какой-либо тропинки. Лес за болотом был не такой густой, но кустарника в нем стало больше, в основном преобладал малинник да орешник.

– Сюда бы за малиной да за орехами прийти, – мечтательно произнес Вадим, посматривая в сторону зарослей.

– Иногда можно, – слегка усмехнувшись, проговорил лесничий, – но не всегда.

– Почему? – тут же поинтересовался Вадим. Но лесничий только снова усмехнулся и пошел дальше, ничего не ответив.

Дальше шли почти в сплошном кустарнике, среди которого возвышались многометровые стройные сосны. И уже почти вышли на открытое место, когда лесничий вдруг круто повернул влево.

– Но ведь впереди поляна, – попытался возразить Вадим, указывая вперед рукой, – и поляна большая и совершенно свободная от кустов, – вон виден её край, наверное, метрах в двухстах.

– Нет, мил человек, – сказал твердо лесничий, чуть прищурив глаза, – нельзя нам туда идти.

– Но там вроде бы свободное пространство, а тут мы по кустам лазаем, – недовольно заметила Ольга, нахмурившись.

– Ведьмина поляна там, – чуть помедлив, произнес Егор Никодимович, – может, слышали о такой?

– Я слышал, – тут же включился Витя, – на такие аномальные поляны нельзя выходить непосвященному человеку: потом выйти с неё не сможешь – все будешь ходить кругами.

Костя тоже слышал о подобных вещах, но сейчас решил промолчать.

– Но ведь это сказки, – снова попытался возразить Вадим.

– Я бы не советовал тебе проверять это, – твердо сказал лесничий таким тоном, что Вадим умолк, – идем четко за мной, никуда не сворачивая.

Все гуськом двинулись вслед за Егором Никодимовичем. А Костя, внимательно смотревший по сторонам, вдруг заметил, что кроны деревьев, мимо которых они шли, были полны птиц, а вот над поляной ни одна птаха даже не появлялась. Лесничий проследил за взглядом Кости и кивнул головой:

– Птицы тоже попадают в этот круг и потому – не летают там, боятся.

Ребята сзади, услышав теперь и это предостережение, тоже начали вертеть головами и приумолкли. Кое-как продравшись сквозь густой кустарник, вышли на противоположный край поляны. Посмотрели назад: казалось бы, вот он – тот край, а нет, не пройдешь к нему вот так вот просто. В этот момент в кроне деревьев вспорхнула какая-то птица, и сверху, кружась, опустилось красивое, с изумрудным отливом, перо.

– Какая прелесть, – изумилась Лена, подхватив перо, – чье же это?