Сокровища хана Кемиля

Печенкин с интересом осмотрелся и заерзал, поудобнее устраиваясь на коленях у Толика.

– Да тише ты, кабан, раздавишь меня, – озлился Толик.

Валька открыл рот, собираясь огрызнуться, но резкий звук включившегося зуммера и частое мигание сигнальной лампочки заставили его измениться в лице.

– Че это? Че это? – заверещал Печенкин, чувствуя, что болид сильно накренился на левый бок.

– Перегрузка, вот, что это! – прокричал Кирилл, отчаянно двигая рычажок реле времени. – Обратно возвращаться надо, упадем сейчас.

Болид закрутился в воздухе, сделал мертвую петлю и вдруг понесся с такой бешеной скоростью, что путешественников вдавило в кресла.

– Разобьемся, верняк, разобьемся! – орал басом Печенкин, что есть силы, колотя себя по большой круглой голове. – Зачем только я с вами увязался?! Не хватало дураку приключений!

– Поздняк метаться, жиртрест, – злорадно прокричал Гриша, – раньше думать надо было.

– Толик, я тебя люблю, – вдруг тихо произнесла Таня, но Толик, несмотря на гул и вой двигателей, услышал ее голос.

– Я тоже тебя люблю, – хотел крикнуть он в ответ, но не успел, раздался страшный шум удара и плеск воды.

Купол кабины болида захлестнула гигантская волна. Болид ушел под воду, но тут же вынырнул вновь. Агрегат едва не перевернулся, но в следующее мгновение упал на днище. Раздался сильный щелчок.

– Это подводные крылья сработали, – пояснил ребятам бледный от испуга Кирилл, – самое страшное позади. Главное, не произошло разгерметизации. Сейчас весла достану.

– Где мы? – еле сдерживая колотившую ее нервную дрожь, поинтересовалась Таня.

–В воде, большего пока сообщить не могу, – ответил Толик, стараясь открыть прозрачный купол кабины болида.

Печенкин пришел к нему на помощь, вдвоем они отбросили колпак и тут же вскрикнули от удивления и страха. Болид плавал прямо возле берега какого-то странного гигантского озера. Деревьев на берегу не наблюдалось. Вместо них высились гигантские зеленые палки, ветви этих странных растений стелились по воде, сплетаясь в причудливые огромные узоры. Чуть дальше виднелись огромные папоротники с белыми головами конусообразных соцветий.

– Это че за зеленые насаждения? – испуганно прошептал Печенкин, тыча пальцем в заросли неведомых растений.

– Это хвощи, – растерянно проговорил Кирилл, – боюсь, мы попали в доисторические времена. Производить посадку в болид во время старта категорически запрещено. Указатель перемещения из-за перегрузки и вибрации самопроизвольно сдвинулся на отметку «минус бесконечность».

– Это че? – задрожал от ужаса Печенкин, – сейчас мамонт какой-нибудь здоровенный прискачет, да?

– Для мамонтов рановато, – хмуро сообщил Гриша, – это, брат, время динозавров, птеродактилей и прочих ящеров. Они, дружище, покруче любого мамонта будут.

– Нужно починить указатель перемещения, проверить тумблер и срочно убираться отсюда. Двигаем к берегу, там и займемся ремонтом, – распорядился Кирилл.

Толик и Гриша послушно взяли весла и стали подгребать к берегу. Когда болид уперся в зеленый тугой отросток огромного хвоща, Кирилл попытался забросить на него конец причального каната. Петля скользнула вниз, в темную от переплетения огромных коричневых водорослей воду. Вдруг болид качнулся, из глубины, отбрасывая в стороны мощные побеги огромных хвощей, вынурнуло огромное безобразное чудовище. Серо-зеленая морда монстра отдаленно напоминало морду огромного каймана. Налитые кровью выпуклые глазищи были подернуты мутной поволокой. Чудовище отдыхало на глубине, но плеск воды заставил его проснуться. Подвинувшись вперед, он враждебно уставился на возмутителей спокойствия.

– Это доисторический крокодил! Гребем обратно, прочь от берега! – крикнул Кирилл.

Но было поздно. Кайман, оттолкнувшись мощным телом, бросился в погоню и, клацнув острыми зубами, преломил весло, которое нечаянно выронил Толик. Пелена сошла с глаз чудовища, он окончательно сбросил с себя остатки сна и атаковал медленно плывущую цель, попади он по корпусу болида, тот развалился бы на части. К счастью, монстр промахнулся, он ушел под воду, на поверхности оставался лишь хребет, весь в ракушках и в длинных спутанных косичками водорослях.

Григорий старательно работал веслом, Кирилл, свесившись за борт, помогал грести руками. Остальные застыли, пораженные созерцанием всплывающего из глубины крокодила. Теперь он готовился к броску более тщательно. Костистая голова чудища медленно поворачивалась из стороны в сторону, словно, прикидывая, как половчее расправится с беззащитной перед его мощью скорлупкой болида.

– Хана, сейчас убьет! – взвизгнул дрожащий всем телом Печенкин.

– Господи, спаси и сохрани, – прошептала Таня, неумело перекрестившись.

Животное тем временем ринулось в атаку вновь, все замерли, один Григорий, забравшись на свое кресло с ногами, готовился отразить нападение. Огромная голова чудища с разверзнутой пастью и горящими красными глазищами не повергла в шок храброго паренька. Выбрав момент, он, что есть силы, ткнул весло в огромное злобное око доисторического монстра. Удар достиг цели, крокодил отпрянул назад, взметнув гигантскую волну, едва не перевернувшую болид. Со страшным шипением кровь хлынула из пораненного глаза чудища, оставляя на поверхности озера багровые дурно пахнущие пятна. Они были размерами с большой таз и тут же привлекли внимание костистых птиц, пролетавших над местом схватки. Птицы прервали свой полет и закружились над болидом.

– Час от часу не легче, – в сердцах воскликнул Кирилл, – это птеродактили, коварные твари.

– Ну, эти, вроде, маленькие птички, – облечено вздохнул, продолжавший усиленно грести Григорий.

– Вдвоем эти «маленькие птички» способны завалить любого динозавра! – мрачно усмехнулся Кирилл. – Одно хорошо, их заинтересовала кровь. Им сейчас не до нас. Птеродактили ждут, когда всплывет крокодил.

– А, по-моему, эти летающие скелеты больше интересуются нами, нежели крокодилом, – с опаской возразила Таня, наблюдая, как одна из тварей сужает круги над болидом.

– Замрите! Похоже, они реагируют на движение, – приказал Кирилл.

Гриша перестал грести, все остальные тоже послушно застыли. Птеродактиль продолжал свой облет, но круги вновь стали шире. Он больше интересовался тем, что происходило неподалеку. А там начиналась новая битва. Всплывший, наконец, крокодил был атакован вторым ящером. Получив удар в уже раненый глаз, чудище озверело и, громко клацая зубами пыталось схватить обидчика за костлявое крыло. Наконец ему это удалось, птеродактиль с шумом упал на воду, подняв фонтан брызг. Теперь крокодил отыгрался за все, обнажив острые желтоватые резцы, он рвал несчастного птеродактиля на куски. Летающий ящер уже не сопротивлялся, лишь мелко дрожал своим нескладным костистым телом, когда клыки гиганта ломали ему кости и рвали на части сухожилия перепончатых крыльев.

Казалось бы, все кончено, но второй птеродактиль уже летел отомстить за брата по крови. Оставаясь на недосягаемой для крокодила высоте, ящер бил каймана своим огромным клювом, норовя попасть тому во второй, здоровый глаз. Кайман сопротивлялся, как мог, но поединок был прерван внезапно начавшийся грозой. Давящее на путешественников низкое фиолетовое небо вдруг взорвалось ярко красными молниями. Их страшное, ослепляющее сверкание чередовалось с грохотом громовых раскатов. Набежавшие черные тучи изливали вниз, на беззащитных людей целые океаны воды. Толик попытался, было, закрыть спасительный колпак кабины, но едва не выпал за борт, под напором поднявшегося вдруг ветра. Только с помощью Кирилла и Гриши ему удалось справиться с этим не сложным, казалось бы, делом.

Весь этот кошмар продолжался не больше часа и кончился так же внезапно, как и начался. Ливень прекратился, показалось огромное малиновое солнце. Вместо ожидаемой прохлады и свежести гроза принесла ужасающую духоту и полное безветрие. Раскаленный влажный воздух был полон тяжелыми приторными ароматами цветущих трав и папоротников. От этих запахов кружилась голова, а Валька Печенкин расчихался так, что Тане пришлось выдать бедолаге таблетку противоаллергенного средства, которое оказалось в ее аптечке.