– А из тебя получилась бы неплохая англичанка, и методика инновационная – сострил я – Надо мне будет диссертацию по лингвистике защитить.
Потом мне пришла умная мысль, и между собой мы стали говорить на Общем языке. И стены имеют уши. Вот пусть дешифровщики и потеют, если что.
Ещё Лана объяснила, что языки хранятся в особой области памяти, и пока я учил сотню тысяч слов Общего языка, и она и я проторили дорожку изучения. А в воде, при полном телесном контакте, при поцелуе, при эйфории и при полном доверии людей, один из которых снабжает кислородом другого – наш канал связи достиг огромной ширины, так что передать несколько миллионов слов получилось и за менее чем десять минут.
А на берегу, когда я отблагодарил её за языки, у меня щёлкнуло в голове:
– А ты не забеременеешь? А то шансов избежать зачатия у нас нет. И тогда война станет ещё труднее.
Ланочка негромко мелодично рассмеялась:
– У меня и критических дней настоящих не было ещё. И мне сказала Наставница, что, может быть, и не скоро случатся. Это у многих рас бывает.
– И у кого?
– У тех же вампиров, у драконов, у… – она задумалась.
Я прижал её ручки над её золотистой головкой к траве.
–Признавайся, не бойся – ты вампирша?
Она испугалась, ойкнула и попыталась вырваться. Я продолжил:
– Некромантия, клыки, шашлыки, нет детей долго…
– Нет – пискнула Лана – Вампиры не любят солнечный свет. Не могут жить без крови. Мрачные. Умеют левитировать.
– Ты тоже умеешь левитировать.
– Я совсем немного, а вампиры могут левитировать высоко и далеко.
Она взяла себя в руки и весело закричала:
– Сейчас как нападу, как укушу!
И укусила меня. За руку. Губами. Хотя и зубами бы не прокусила.
Хотя она тут же и просветила меня, как будто догадалась, что я подумал, но вряд ли. Без разрешения она в мозги мои не лазила, и я влезание, конечно, чувствовал. Но, правда, она могла ловить образы, которые я случайно мог передавать – это от близкой духовной и не только духовной связи, как она объяснила недавно.
– И не надейся, что я тебя не прокушу, в твоей броне кожи есть лазейка для меня на случай, если мне придётся тебя лечить, проникая внутрь тела.
– Фигасе. И такое бывает?
– Надеюсь, что не придётся, но бывает что и паразита надо вынуть, и сердце запустить замороженное, и наконечник стрелы вынуть, и кости по кускам собрать, и…
– Хватит – рассмеялся я – А то сейчас придётся тебе мне искусственное дыхание делать.
Она начала делать мне искусственное дыхание будучи прижатой мною к траве…
Вернувшись в лагерь, мы приняли у зайца работу и я дал ему задание ушить пояс джинсов. Пиджак, конечно, мне шёл как Лане… нет, неудачное сравнение, ей всё шло. Не шёл мне пиджак. Но лучше заяц перекроить и перешить и не смог бы. Он и кроил метательным ножом. В общем, длинноухий постарался.
В пиджаке я выглядел не так заметно. Как довольно высокий и очень широкий мужик. Живот заяц сильно не ушивал. Незачем красоту зря показывать.
Лана над моим нарядом – джинсы, футболка, кроссовки и пиджак – здорово поугарала. Ей был милее наряд бойца, чем офисной крысы. Хотя меня принять за офисную крысу и слепой не смог бы. Себе юная ведьмочка отстояла свой умопомрачительный наряд роковой красотки. Простенькая блузка невероятно смотрелась на немаленьких формах и очень тоненькой талии, которую, впрочем, не особо подчёркивала, под такую фигурку в магазине тоже не особо есть выбор. Да и идеальная ровная спинка девчушки смотрелась бесподобно даже в этой блузке… А уж миниюбка и стринги вызывали у неё просто экстаз. Она восхищённо повторяла:
– У вас в этом можно ходить! Оооо!
Да и высокие каблуки-шпильки произвели на только вырвавшуюся из стен Альма Матер девицу впечатление. Тем более, что я подрос и, как она сказала, был 188 сантиметров ростом. Выше она меня делать не стала – «зачем мне дылда». Мне тоже быть «дылдой» ни к чему, так что, как говорится, пустячок, а приятно. Её рост был 160 сантиметров. Так что роста наши она хорошо подобрала. Эстетка.
Ланочка с помощью магии выучилась на шпильках ходить и бегать. Я сказал, что если придётся рвать когти, то такая юбка, конечно, не будет мешать набору скорости, да ещё и задерётся, стринги будут отвлекать преследователей от погони и отключать мозги. Как и чулочки. А вот высокие каблуки могут очень сильно подвести. Но она даже и не подумала передумать, только и сказала:
– Я и в кедах попадусь через пять секунд, и задохнусь через полминуты. Так что ты меня понесёшь. Я согласна, даже если через плечо перекинешь.
Представив эту картину я тут же потерял волю к сопротивлению.
Мы опять поужинали вкусным подсвинком. Шашлык полностью приготовил заяц, пока мы купались и занимались лингвистикой и остальным.
Мне начала нравиться жизнь с прислугой, о чем я и сказал Лане. Она засмеялась:
– Это всем нравится, Мой Рыцарь, Мой Спаситель. Давай пока оставим зайца себе.
И мы оставили зайца. У меня голова шла кругом от нашей глупости, беззаботности и авантюризма. А Лана просто с невероятным упоением наслаждалась жизнью. Ну и я с ней, конечно. Мы отдали зайцу палатку – моё новое тело не боялось ночного холода. Наоборот – ветер, звёзды, запахи. А Ланочка плотно прижималась ко мне животиком, а бочок и спинку согревала костром и моей одеждой вместо одеяла. Да ночами мы и не спали почти. Под утро засыпали.
Комары нам не мешали, меня они прокусить не могли, а Лану почему не кусали, непонятно. Я пошутил, что вампиршу комары не кусают как свою. Она притворно надулась на целых две минуты.
Утром мы решили, что сегодня займёмся фехтованием. И отдыхом.
Но я постарался включить разум и предусмотрительность и сказал Лане, что мы от последнего контакта с ловцами не так-то и далеко ушли. Нас ищут и скоро найдут. И надо придумать пути отступления. И по земле нас легко не выпустят.
Лапочка, раскрыв ротик, смотрела на меня огромными восхищёнными глазками – какой я умный. Ей нравилось восхищаться мной.
– Улететь бы – робко предложил я – может левитировать как-то…
– Чёрные горгульи! Я сделаю нас чёрными горгульями. Мощь, сила, выносливость, красота, полёт высоко и далеко, и быстро. Ветер в ушах! – рекламировала она.
Но я и так был готов:
– Беру, заверните две!
– А левитация… ну взлечу я на ладонь от земли навстречу к ним… разве что от смеха помрут.
– Сколько времени готовить горгулий? – перевёл я её поток милой болтовни в практическое русло.
– Четыре часа каждую, если варить типа консервов, чтоб несколько дней хранить готовое заклинание. Но я не хочу восемь часов тратить на глупую ворожбу, когда рядом ты и речка.
Я прифигел, ну ничего себе, как отдых расслабляет праздные души:
– Вот это я понимаю, ленивая девочка. Мало тебя наставница порола за лень. А попасться лучше будет?