Дело было в девяностом

– К «Юности» пошли…

Парни обошли по Суханова парк ДОСА и вышли на Горького. Возле кинотеатра «Юность» тусовались незнакомые пацаны лет по шестнадцать-семнадцать. Чужаков проводили неприязненными взглядами, но подходить не стали.

– Чё, Макс, подрался бы? – Антон кивнул в сторону парней.

Макс пожал плечами. «Какой-то нерешительный, – подумал Антон, – а ещё боксёр».

Вскоре они подошли к дому номер тридцать «а» по Горького, в первом этаже которого находилась столовая. Антон знал, что сюда часто ходили студенты из педовской, совхозовской и гидровской общаг. Ходили, правда, толпой, в одиночку редко. И даже если долбить одиночку, был риск, что могут появиться его товарищи…

Но сегодня им явно везло. Антон увидел парня в чёрной «аляске», появившегося из-за угла пятиэтажки, и подтолкнул Макса.

– Я его видел, – сказал Макс, всмотревшись в лицо парня, – он из общаги. Тем летом наши с общаговскими на дискаче в парке ДОСА сцепились. Этот самый залуп.стый был…Точно, он…

– Них. я у тебя память…

– Да такой клюв трудно не запомнить…

Когда парень подошёл ближе, Антон рассмотрел его длинный нос. «Конкретный клюв», – подумал он,а вслух сказал:

– Чё, закурить дашь?

Парень тормознулся, оглядел незнакомцев и, видимо не почуяв опасности, дерзко ответил:

– А если не дам?

– Слышь, ты… – Антон начал входить в роль, – у тебя нормально спросили… Чё борзеешь?

– Кто борзеет? Чё вообще надо?

Студент сжал кулаки и исподлобья смотрел, как к нему приближаются двое. Антон понял, что придётся драться.

– Карманы выворачивай! – потребовал он.

– Нах. й пошёл! – носатый взъярился и нанёс «колхозный» удар.

Голову Антон закрыть успел, но удар был силён, так что ему едва удалось устоять. Студент замахнулся опять, но тут уже подоспел Макс. Хук слева, и чувака как ветром смело. Он тут же подорвался, и снова упал, в этот раз прилетело от Антона. Подскочив, Антон добавил с ноги, с оттяжечкой, будто по футбольному мячу пнул.

– Стоп! – крикнул Макс, – ему хватит…

Антон остановился. Противник был повержен. Надо было убегать…

– Берём «аляску»… – сказал Антон.

– Чё? – удивился Макс.

Антон уже стаскивал с обмякшего студента куртку. Тот сопротивлялся.

– Помогай!!! – заорал Антон.

Макс будто очнулся, стал помогать. «Аляска» была уже почти снята, когда недалеко истошно закричал женский голос:

– Вы чё творите?!!

Времени не оставалось. Антон сдёрнул куртку и побежал, уже второй раз за сегодня. Он обнаружил, что Макс бежит впереди его. Ни тот, ни другой не оглядывались. И остановились лишь через пару сотен метров.

– Уходим, уходим… – сказал Антон, чуть отдышавшись. И пошёл дальше в глубину дворов.

Уговаривать Макса было не нужно.

Глава 5

Юра пришёл в начале девятого вечера. Увидев, что он начал мыть коридор, Рита подошла к нему и поздоровалась. Парень прям расцвёл. Они поболтали немного и Рита спросила:

– Чё, домоешь, посидим? Танькин Костя придёт…

– А ничё что на работе?

– Да мы немного… Кстати, ты ничё не забыл?

– Да прихватил бутылочку… Ты ж намекала…

– Ладно, пойду… Подтягивайся…

– Хорошо…

Костя пришёл к десяти, и сразу в отделении стало шумно. Для посиделок выбрали пустую палату-двухместку. Костя вытащил водку и объявил:

– Банкет начинается!

Расселись на койках: на одной Рита с Юрой, на другой Таня и подошедшая с травматологии Люба, а Костя сел во главе «стола», роль которого играла тумбочка. Выпили по первой, по второй, языки развязались.

– Ты же с армейки недавно? – Костя смотрел на Юру, – ну и чё там? Где служил?

– В Саратове, в мотострелках…

– А я в авиации…

– Лётчик что ли? – прыснула Рита.

– Налётчик… А по чесноку, то стрелок-радист…

– Не знала, что ты у меня стрелок… – добавила Таня.

– Ещё какой… Так чё там, Юрец, армия стоит? Шакалы звереют, прапора тупят? Абреки как, борзеют?

– Абреки ваще офигевают в последнее время… Служить у нас не хотят, домой рвутся… На нас, на русских, зло срывают… – Юра сжал кулаки, – особенно на молодых… Я, когда с карантина пришёл, ко мне двое подходят азеров, ну и давай грузить… Короче, я им навалял, они ещё двоих притянули… Навалял и им… Всё, стали стороной обходить…

– Какой ты, однако… – сказала Рита.