Баба злющая бежит.
Пса раздуло от отваги,
Чуть колёса не порвал,
И телёночек в овраге
Вымя мамки целовал.
Едем дальше, всё похоже,
Всё одно и там и тут,
Люди мрут, деревни то же,
Только кладбища растут…
Подъезжаем, дед на страже,
На часах: не ел, не пил,
Улыбается, нос в саже,
Видно баньку затопил.
Бабу Любу целовали,
Обнимали не спеша,
В бане пару наподдали,
Что скукожилась душа.
Веник к бою! Мы взмолились,
Дед пощады не давал,
Словно заново родились,
Тёркин роды принимал.
На веранде чай гоняли,
Плюшки сеяной муки,
Деду всё порассказали
Про деревню у реки.
Я знавал Петра немного,
Говорит нам дед в ответ,
Хлебороб он был от Бога,
Таких в мире больше нет.
Заря в день, а Пётр в поле,
Заря в ночь, а он всё там,
В паре с ним работать, в доле,
Не желали и врагам.
Он и вспашет и посеет,
И подкормит и взрастит,
Уберёт, когда поспеет,
Плуг на зиму примостит.
Если надо трактор чинит,
Иль доильный аппарат,
У него комбайн не клинит,
Заводи и на парад.
Вот такой мужик был Петя,
С него лик святой писать,
За страну он был в ответе,
И кормил её, как мать…
Спился он, единым махом,
Стал из дуба бурелом,
Семья – вдрызг, работа прахом,
Плуг продал в металлолом.
Вы не раз такое зрили,