Между двух миров

Спустя пару минут во дворе особняка появились братья Хойзенвеггеры, два высоких, вечно сонных балбеса, чьи талии выдавали пристрастие к домашнему пиву и свиным сосискам. Франц, младший из братьев, был именно тем новобранцем, чья пуля чуть не оборвала жизненный путь Эссена. Сенешаль считал, что именно чувство вины, сделает из плохого солдата, преданного слугу способного на все ради своего хозяина. Впрочем, сегодня у него появлялся шанс это проверить.

Когда братья подъехали, Эссен увидел в глазах Франца ужас. Ему стоило большого труда не рассмеяться.

– Франц, не надо бояться. Если бы я желал тебе зла, я бы никогда не взял бы тебя в дворцовую гвардию.

На самом деле, Эссен выбрал Хойзенвеггеров, не только из-за уверенности в их преданности но и повинуясь суеверному желанию защитить себя хотя бы от малой толики того, что могли ниспослать на его голову Хранители. Братья уже имели шанс изменить историю Лагенвельта. Но, даже, если рукой Франца Хойзенвеггера двигала воля Властелинов Случайностей, то, наверное, в этот момент Великие были сильно пьяны. А как известно, они никогда не повторяли дважды одну и ту же ситуацию. Стало быть, Эссен был уверен в том что не получит случайную пулю от своих телохранителей.

– Все. Едем. – Эссен пришпорил коня и быстрым аллюром выехал через открывшиеся ворота на темную площадь, освещавшуюся лишь магическими шарами на башнях дворца.

Некоторое время троица скакала по темным городским улицам молча. Согласно указаниям в записках, им предстояло выехать из города через Куриные ворота и направиться лесом в сторону пригорода Ратценбург.

Неожиданно чуткое ухо Эссена уловило странный диссонанс в ровном цокоте копыт. Где-то рядом, совсем рядом на лошади ехал еще кто-то. Советник прислушался. Звук доносился не сзади, как можно было бы ожидать от ночного супостата, а спереди, и при этом цокот удалялся.

– Стойте! – приказал Эссен.

Все остановились. В ночной тишине незнакомый и невидимый во мраке всадник проехал еще несколько локтей и тоже остановился. В доме, у стены которого замерли сенешаль и его сопровождающие, кто-то пьяно и весело заорал.

– Едем дальше.– бросил своим спутникам Эссен. Они двинулись дальше. Эссен повернул голову к старшему Хойзенвеггеру и спросил:

– Райнер, ты слышишь?

– Да, сир. Впереди кто-то едет. Догнать?

– Да. И быстро.

Братья переглянулись и скрылись в ночной темноте. Таинственный всадник не стал дожидаться, пока охранники его догонят, и припустил с места в карьер. Цокот копыт начал отдаляться. Спустя минуту Эссен понял, что остался среди ночного города совсем один. Братья, похоже, увлеклись погоней.

Он все еще улавливал практически на пределе слуха, куда направились беглец и его преследователи, и направил коня в ту же сторону. Невидимый всадник гонял братьев по темным пригородам города. Он не пытался пока выскочить за крепостную стену, а демонстрировал прекрасное знание узких переулков и проходных дворов.

Эссен гнал коня по звуку. И вдруг на тесном перекрестке он столкнулся с братьями. Он резко натянул удила и чудом удержался на вставшем на дыбы жеребце. Братья имели удрученный вид.

– Сир, вы? – с тоской в голосе спросил Франц.– Сир, мы не можем его поймать. Он здесь, но в руки нам не дается.

Эссен мысленно улыбнулся.

– Хватит дергаться, Франц. Хватит. В этой поездке может произойти все, что угодно. Гоним за ним.

Невидимый всадник будто почувствовал, что его преследователи снова втроем, и резко рванул в сторону пригорода.

– За ним! Быстрее! – бросил Эссен.

Они стрелой пронеслись через городские ворота. Странно, но они были открыты даже в такой час. Эссен даже в запале погони смог мысленно отметить, что если он вернется назад живым, то начальника городской стражи надо менять.

Кавалькада понеслась мимо темных домов пригорода. Звук копыт стал тише, он уже не гремел по булыжной мостовой и не отражался от скученных стен домов. Глаза Эссена окончательно привыкли к темноте, и уже на самом выезде из пригорода в поле он увидел таинственного незнакомца совсем недалеко впереди.

Это был, как ему показалось, высокий сухощавый человек в черном, скакавший на породистом и изящном иноходце такого же черного цвета. Эссен внезапно остановил преследование.

– Все. Разворачиваем коней. Он может заманить нас в засаду. Движемся по околицам в сторону Ратценбурга.

Кавалькада двинулась на Ратценбург. Однако не успели Эссен и сопровождающие проехать и сотни локтей в нужном направлении, как вдруг сзади послышался бешеный галоп догонявшей их лошади.

– Что за…– заорал Эссен, выхватывая восьмизарядный самострел с которым никогда не расставался. Но закончить фразу ему не дали. Он почувствовал, каксо стороны незнакомца плеснуло могучей силой какого-то неизвестного ему заклинания. Рядом, как подкошенный, рухнул вместе с лошадью Франц Хойзенвеггер.

– Франци! Братишка! – истерически заорал Райнер.

Под Эссеном начал медленно начал оседать конь. Он несколько раз выстрелил в темноту, но это была лишь напрасная трата пуль.

– Боже, что с вами, сир! – забыв про все, снова завопил старший Хойзенвеггер. Конь начал заваливаться на бок, но, как ни удивительно, у Эссена хватило времени выпростать ногу из стремени.

– Франци! Сир! – вопил Райнер.

Сердце Эссена стучало часто и гулко, но не от страха, а от все нарастающего азарта погони. Он поднял голову и увидел, как Черный Человек остановил коня на холме, спрыгнул с него и, похлопав по крупу, отпустил. Уперев руки в бока, он повернулся к преследователям, но с места не сошел. Внезапный порыв ветра донес до Эссена его смех.

Эссен прикинул расстояние и понял, что вряд ли сможет попасть даже из своего оружие. Враг был слишком далеко. Если бы это происходило днем, то тогда вполне возможно, что его самострел проделал бы дырку в наглеце, но сейчас, ночью, это было нереально.

Сенешаль подошёл к Райнеру, причитавшему над телом Франца.

– Дышит?

– Да, сир. Судя по всему, он сильно ударился при падении. Его надо в город.

– Райнер, брось его!

– Нет, сир!

– Тогда оставайся здесь. Свяжись с Гликелем- пусть вышлют помощь и мага врачевателя. А я догоню этого наглеца.

– Но, сир…

– Над Эссеном никогда никто не смел смеяться безнаказанно.

Райнер скорчил совершенно страдальческое лицо. Эссен прекрасно понимал, что сейчас творилось в голове его телохранителя. Он знал о том, что братья не могут жить друг без друга. И думал Райнер сейчас, скорее всего, о том, что эти задвинутые на собственной чести понятия правителей не могут сравниться со священной братской привязанностью. Но Сенешаля все этого мало волновало в данный момент.

Он со всех ног бросился в погоню за Черным Человеком, оставив Райнера убиваться над братом. Он взбежал на вершину холма и увидел, что противник убегает в сторону леса. Им овладела холодная ярость. Эссен будто превратился в гончего пса, которому требовалось только одно – настичь и уничтожить наглеца.

Саму бешеную гонку по ночному лесу Эссен помнил смутно. Он гнал Черного Человека, повинуясь уже не разуму, а какому-то первобытному инстинкту. Он угадывал, куда устремился враг по шороху листьев, внезапному треску сучьев под ногами, по сломанным веткам. Наконец, они вырвались на поляну. И тут Эссен из последних сил бросил в сторону своего обидчика «огненный шар». И беглец упал. Эссен не поверил собственному счастью.

Едва переводя дух, не очень понимая, где он сейчас, он двинулся в сторону темного силуэта. Вдруг пружинистая трава под ногами сменилась какими-то бревнами, поросшими дерном и мхом. Эссен только успел подумать: «Вот она, ловушка! Хранители!», как бревна начали расползаться в разные стороны. Эссен рухнул вниз, тело пронзила острая боль, и сознание покинуло его.

Когда он пришел в себя, первое что он увидел, было усыпанное звездами небо в прорехе между двумя разошедшимися бревнами. В эту прореху, он судя по всему и свалился.

Его удивило, что он не чувствует боли от кольев или каких-то других смертоносных устройств, которым надлежало пронзить его тело. Да, тут внизу было очень сыро, и, кажется, он сильно промок, но никаких иных неудобств ситуация ему не причиняла.

Что ж, это обнадеживало. Он осторожно поднялся на ноги. Бревенчатое перекрытие, через которое лежал путь на свободу, оказалось примерно на высоте еще одного его роста над головой. Надо было поразмыслить и подобрать заклинания, с помощью которых можно выбраться отсюда.

Но сначала надо было сориентироваться. Эссен вышел из натекшей сверху лужи и вдруг больно ударился обо что-то щиколоткой. Он остановился и, произнеся короткое заклинание, сотворил «холодный огонь». То, что он увидел, заставило его похолодеть. Он попал в схрон.

Схрон представлял собой небольшое помещение, по полу которого были разбросаны стреляные гильзы, а у стен возвышались ряды деревянных ящиков. Некоторые из них были открыты. Ленты для самострелов в беспорядке валялись по всему полу. В углу в причудливом деревянном шкафчике стояли совершенно новые по виду «самострелы» – черные, короткие, напоминавшие крестовины. Рядом со шкафчиком была дверь. Эссен осторожно двинулся туда.