Зомбиап

Данила сплюнул и, выдохнув, устремился за Глебом.

Демидыч выставил перед собой карабин, и здоровенная тварь сбила его с ног. Из глаз брызнули искры, когда старик ударился о землю. Хотя клумба была мягкой, падение семидесяти шести летнего деда было чувствительным. Вероятно, Демидыч отключился, так как когда он открыл глаза, над ним нависала туша, не имевшая кожи, а с боков раздавались человеческие голоса.

Глеб распинал обломки мебели, разный хлам, в поисках топора, и нашел его. Схватившись за красную пожарную рукоятку, он рванул на помощь к деду. Тварь лупила того лапами, но достаточно вяло, и была надежда, что Глеб успеет помочь их спасителю.

С разбегу замахнувшись, он рубанул по той лапе, где «гнойник-нарост» был только поврежден, и это возымело действие, тварь перестала долбить деда, а переключилась на Глеба, но не сдвигалась с места.

Сейчас адреналин качал кровь мощными насосами, и это придавало сил. Данила выскочил на улицу, озираясь по сторонам, в поисках подходящего оружия и нашел. Штыковая лопата валялась у поваленного забора.

Глеб рубил топором по всем лапам и самой туше, Данила ему помогал в этом, орудуя лопатой. Когда тварь перестала подавать признаки жизни, напарники, даже не морщась от отвращения, перевернули чудище, освобождая деда.

– Спасибо, сынки… – еле слышно проговорил тот.

На его губах выступала кровавая пенистая мокрота.

На деда было страшно смотреть, и непонятно, как тот еще был жив. Не смотря на множественные повреждения от лап, в грудь спасителя впились два тонких острых языка твари.

Данила хотел было их выдернуть, но Глеб остановил:

– Не надо, это его сразу убьет.

Данила тяжело вздохнул.

– Спасибо тебе отец, ты нам жизнь спас, – встал на одно колено рядом с умирающим стариком Глеб. – Что мы можем для тебя сделать?

Дед улыбнулся.

– Живите, – сказал он и закрыл глаза.

Глеб тоже вздохнул, опечаленный тем, что не успел. В этот момент старик вновь открыл глаза.

– Не ходите к западной части города… – еле слышно проговорил дед, – а на севере нашего поселка в телятнике обитают больные, кто не эвакуировался…

– Зомби… – тихо сказал Данила.

– Точно! – встрепенулся дед. – Зомбя?ми они стали, жрут всех… Возьмите мое ружьишко… и патрончики у меня дома… на окраине… флаг на коньке…

С губ деда сорвалось последнее дыхание, и он оставил этот мир.

Глеб уселся на землю.

Рядом с их спасителем лежала объемная туша твари, из которой торчал старенький карабин, погрузившийся в плоть стволом на добрую ладонь.

Глава 4

Выдернув из туши твари карабин, наскоро его очистив, напарники прикрыли спасителя брезентом, валявшимся во дворе, и пошли искать дом с флагом. По дороге им попалась чья-то мастерская, но все инструменты не подходили для обороны и защиты. Они были либо мелкими, либо тяжелыми.

Глеб обратил внимания на циркулярную пилу, а точнее на диски для нее, висевшие на гвозде, вбитом в деревянную стену. Диаметр круга с опасно загнутыми и смертельно сверкающими лезвиями был сантиметров тридцать.

– Данила, – позвал Глеб, – дай-ка свою лопату.

Парень подошел, протягивая орудие труда, ныне ставшее оружием самообороны, железо которой оказалось мягким и, острая кромка загнулась при ударах.

– На мой топор взамен, а ты пока принеси вон тот моток проволоки, сейчас будем оружие мастерить, – распорядился Глеб, и Данила отправился в дальний угол мастерской, где стоял верстак.

Парень быстро обернулся и понял, что задумал напарник, который уже орудовал ножовкой, отпиливая черенок его лопаты.

Отделив металл от ручки, Глеб сделал несколько неглубоких надпилов для зацепа проволоки, после чего пропилил торец черенка на глубину двадцати сантиметров и осторожно, чтобы не расщепить древесину вогнал туда диск циркулярной пилы.

– Пока почисти ствол карабина, – попросил он Данила, и тут же прищурившись, спросил: – Ты как себя чувствуешь?

– Что-то мутит немного, – отмахнулся парень, – я же со вчерашнего дня только печенье в багажном сожрал.

– Да ты какой-то бледный… – вглядывался в него Глеб, мотая проволоку, закрепляя диск пилы на черенке.

– Бледный? – удивился Данила.

– Угум, – подтвердил Глеб, закусив губу, закручивая и фиксируя крепеж.

Данила замер, прислушиваясь к ощущениям, и его вдруг вырвало.

– Эй, парень, ты чего?! – испугался Глеб.

Утерев лицо, Данила отошел в сторону и неожиданно спросил:

– А у тебя нет никакого недомогания?

Глеб задумался.

– Ну, может, голова побаливает, так это я думаю от всех наших с тобой приключений и моей авиакатастрофы, – пожал плечами Глеб, – а так вроде ничего.

– Что произошло в самолете, почему он упал? – спросил Данила, усаживаясь на чурбак, его руки заметно потряхивало.

Глеб внимательно посмотрел на парня, после чего замотал головой.

– Нет, нет, чтобы применить… нет.

– Когда сидел в багажном отделении, я почувствовал землетрясение, – потирая руки пытаясь успокоить дрожь, начал Данила. – После чего в хорошо освещенном помещении стало еще светлее, я аж зажмурился, а потом разом все погасло. Не только то свечение, но и все лампы, указатели выходов, остановились ленты транспортера. Понимаешь? В один миг, будто кто-то вырубил все электричество и всю электронику. Вспоминай свою катастрофу…

И Глеб вспомнил: сотрясение самолета, яркое озарение салона и резкое потемнение с провалом вниз.

– Ты думаешь из-за всех этих… зомби, правительство решилось нанести ядерный удар внутри страны? – не верил Глеб.

– Я думаю, что заработал лучевую болезнь, наевшись радиации. Возможно и ты тоже, – невесело усмехнулся Данила. – Говорят, водка выводит радики, – подмигнул он напарнику. – Надо двигать к городу, в вино-водочный магазин.

Глебу стало не по себе. А ведь парень может быть прав…

– Давай найдем дом деда, запасемся патронами и двинем в город, – сказал он Даниле.