Оргазм длиною в жизнь

– Слушай, переключи, я тебя прошу, невозможно же слушать эту попсу! – умолял меня друг, но я был не преклонен.

– Это же Си Си Кейтч! Помнишь школа, квадратные магнитофоны. Только не говори, что ты не слушал блондинку Си Си!

Антоха мне стал мне вещать про "Пинк Флойд" и "Лед Зеппелин"…

– А "Машину времени" ты тоже не слушал?

– То машина! Прошу, выключи дискотеку 80-х!

– А "Ласковый май"?

– Нет!

– КИНО?

– Нет!

– А Си Си Кейтч?

– Фашист!

– Для "Рамштайн" ещё рано, да и настроение лирическое, хотя и говняное. А зачем она с неграми танцует, для контрасту?

– Выключи, тогда скажу, – прошептал окончательно обессилевший от "пыток" Антоха, но я не выключил и снова не узнал правды.

– Да ты знаешь скока ей лет?

– Какая разница, выглядит… ну на сорок, хотя отгримировали на тридцать пять.

– Ща узнаем, может хотя бы это тебя разочарует… – Антоха достал ноут, вышел в иннет, прошерстил сайты в поисках нужной информации и выдал: – Пятьдесят три.

– А я бы её трахнул и в пятьдесят пять! даже если она конченная лингамщица.

– Наверняка чосом по России зарабатывает на пятый лингам, – зависть никого не красит, даже друга.

– Ну и пусть, она мне нравится! – и я прибавил звук. – Антоха, и у нас всё будет хА-рА-шО! – конечно, я никогда не пересплю с Си Си Кейтч и у нас не всё будет хорошо, но хотя бы поорать сегодня – это получится.

В стену застучали соседи. А я застучал битой по стене громче…

Другой неопределенный вечер. Антоха принёс виски, он его любил потреблять с большим количеством льда, то есть заполнял бокал льдом до краев и потом уж наливал в щели между мини-айсбергами вискарь. А мне данный напиток всегда напоминал первач, хорошее виски, плохое, дорогое, дешёвое – оно и в Европе, и в Африке, и в России самогон и есть. А самогон я с детства не люблю. Поэтому в особо больших количествах не пью, а в малых так вообще не перевариваю. Но если развести виски тоником – тогда эту гадость ещё более-менее можно цедить сквозь зубы.

Я кисло посмотрел в коричневую жидкость, переливающуюся в бокале.

– Схожу-ка я за лимонадом.

– Как ты его можешь пить, там же мутогенный аспартам вместо подсластителя. Его запретили в нормальных странах! – вдогонку кинул мне аргумент друг.

– В топку минералку! – ответил я залпом орудий крупного калибра.

Мы не совпадали и насчет воды. Антоха никогда не пил "Василек", "Алису", "Колокольчик", и прочее дешевое пойло. Он тратился на снабженную железом и другими металлами минералку с газом или чаще без газа. А мне незатейливые лимонадики нравились, я с ними детство вспоминал. И мне всё равно за счёт каких подсластителей и химикатов они приобрели именно такие цвета и вкусовые качества. А вот минеральные источники… как-то наших корешей подстерегли рядом с родником и всех люто убили, там тоже была жутко полезная вода. В топку минералку!

Однако в этот раз моя борьба с "Алисой" завязалась не на жизнь, а на смерть. "Алиса" не хотела мне давать. Крышка у бутылки не отвинчивалась. Бывает с ними такое. Иногда. Я силушкой не обижен, но тут скока не давил пальцами по пластмассе – нуль эффект. Зубы стерли пару кружков пластмассовой стружки, но пробка сказала: "неа". Виски по-прежнему плескалось в бокале "сухим". Отвинтить крышку через футболку не получилось – также проворачивалась, паскуда, но не открывалась! Тогда я стал из чайника лить на пробку кипяток над раковиной. Крутить заметно потеплевшую крышку стало приятнее, но не легче. Она как наши герои бойцы во время Великой Отечественной в Бресте не сдавалась превосходящим силам противника. Тогда я рубанул сдерживающие пластмаски на крышки ножом. Но даже отделенная от своей нижней кромки пробка не отвинчивалась. Я налил кипятка в плошку и опрокинул туда бутылку, и держал так, покуда изрядно подсократившиеся боезапасы терпения не иссякли вовсе. Тогда я снова впился пальцами в бока пробки. На успех я не надеялся, но вложил в это усилия всю злость и эта злость сильно сдавила белый кругляк, но пробка тоже была злючкой еще той и сжала челюсти насмерть…

– Зае… – с этим криком я несколько раз ударил бутылкой по кухонной стене. И стена и пробка выдержали. Виски стояло "сухим". Ярость поднялась во мне выше кадыка, кухня стала багроветь…

Тогда я взял кухонный нож и пырнул бутылку – её создатель рядом не отсвечивал, а жаль! Из дыры вырвался фонтан газировки и ударил мне в левый глаз. Я надавил на ручку ножа и отсек ненавистную пробку корявым зигзагом. Сколько при этом сладкой водицы вылилось в раковину – мне плевать. Главное, я её сделал! Бухнул лимонада в виски и отхлебнул, глоток вышел таким, что ополовинил бокал. Пришлось мокрым идти к Антохе доливать виски, а потом из порубанной бутылки его сдабривать. Я так посмотрел на Антоху, что тот ничего не спросил. А я ничего ему не ответил, в тишине опустился в кресло и стал потихоньку тянуть виски с "Алисой"… мое мироощущение почти достигло нирваны. Почти. Потому что какой-то урод не отрегулировал нормально сигнализацию на машине. И она завывала, лишенная общения с хозяином. Некоторое время я крепился, но потом потолок стал алеть… и я зарычал матом всякие гадости в адрес …долбоклюев… из окружающей меня Вселенной. Вышел на лестничную клетку, потом на балкон, выходящий во двор… ситуация оказалась ещё более мерзкой, чем я думал. Автохам припарковал своё корыто так, что к пациенту не могла проехать скорая помощь. В итоге врачи пошли к нужному дому пешком. А я нашёл подходящий объект для метания и со всего размаху направил волну народного гнева на консервную банку. Обломок бетонной стены смачно попал в лобовое стекло, он не смог его проломить на вылет, но смачно застрял в триплексе лобовухе. Долбоклюю придется эвакуировать машину за свой счет. А если бы я был диктатор, то разговор вышел короткий: твоя машина мешает проезду скорой или пожарной? Приготовься к тому, что ее эвакуируют и отправляют под пресс без страховых выплат и возможности обращения в суд. А как же незыблемое право частной собственности? Оно заканчивается, когда ваше движимое имущество угрожает жизни или здоровью других людей. Бросил машину во дворе так, что она мешает проезду скорой или пожарной – твой тазик эвакуировали и расплющили. Dixi! (снова латынь лезет, газы что ли из меня выходят?)

Я не стал дожидаться признания моих заслуг от соседей и ушел в тень, попутно заметил, что в руках по прежнему держу виски с "Алисой". Клёво! Отпил из бокала и мне уже не мешала воющая сигнализация на улице. Я скалил зубы в темноте и дышал перегаром первача и газировки в подъезд…

Утро следующего дня:

– А может, купим попугайчика, назовем его Лингамом и потом башку открутим? – предложила моя разламывающаяся от похмелья голова.

– Давай, – согласился друг.

Только наша безграничная лень помешала привести этот гениальный план в исполнение.

После глубокого падения начался долгий и нудный подъем к потерянным высотам. Мы с Антохой занялись йогой. Это выглядело так: он лежал на одном диване, а я на другом. Мы думали о хорошем. О том, что больше никогда не будем пить. Совсем, то есть никогда. Займемся физкультурой, будем больше бывать на свежем воздухе, но без пьянок за городом, в лесопарках, на набережных, в кабаках и на квартирах. Поскольку мы в это не верили, йога выходила какая-то неказистая.

Примерно также обстояли дела с той религиозной анафемой, которую изрыгали на лингамы служители культа. Столько эфирного времени проповедники на телеэкранах ни занимали никогда. По всей видимости, крепко им жаренный петух клюнул в одно место. Доходы их резко упали с началом лингамной лихорадки. Монахов мужеского пола, может, и стало больше. А доходы упали. И это не могло не волновать князей церкви. Я обычно переключал канал, когда слышал, что-то вроде: "женщина – не сосуд для лингама". Не знаю, почему были профуканы результаты крестовых походов. Наверное, потому что воевали не за идею, а за золото. А тут даже и победы никакой не могло быть в принципе. Сколько страждущим ни внушай, что лингамы – зло, женщина она сама решит, чо как. Купила, воткнула, дальше целюлит прошел, о ПМС забыла, волосы стали шелковистыми, грудь упругой, морщины разгладились, мешки под глазами отправились в эмиграцию… но и этого мало – раньше считающиеся абсолютно бесплодными женщины благополучно рожали! Ну не от лингамов, конечно, а от мужиков. Но в первую очередь благодаря лингамам. А тут проповеди. Нет, камни святые или просто кирпичи в огород лингамщиц не долетали. И что странно: ни одного слова в защиту лингамов, ни статей от "независимых" ученых. Ни пука, ни свиста, ни слова тихого. С той стороны. И молчание поглотило всю ту многомиллионную и многоглоточную шумиху, которую развели святые или не очень отцы. Женщины в городах и весях, где никогда не было интернета, подключались к нему только чтобы зарегистрировать лингамы. Представительниц прекрасного пола пугали адом. А они втыкали лингамы, много работали, плодотворно творили и активно рожали детей. Даже те страны, где рожать уже стало традиционно не модно, вдруг, "проснулись" – расцвели. И в роддомах заугукали… преимущественно девочки. Новая поросль, точнее старая, но на новый лад. Счастливые. Здесь, сейчас.

Копаем глубже… как говорил наш прапор: «на полный штык». У нас сломалась микроволновка от известного брэнда, но когда мы её разобрали, то увидели надпись – Made in China.

– Удивительно! – заявил Антоха и глаза у него за очками стали больше.

– Обычные дела. Ты же сам мне рассказывал, когда из Парижа вернулся, что купил там брелок с Эйфелевой башней, перевернул к верху пузом, а там написано Made in China.

– Да я не про печку. Про лингамы…

– А лингамы тут причем?

– Любой товар китайцы разбирают и делают у себя дешевле. А с лингамами так не вышло.

– Ну не любой. Макинтоши в Китае не делают. Эти… телефоны Верту тоже там не штампуют.

– Это не массовые изделия. А лингамы по всему миру разошлись. И никакого контрафакта.

– Там же регистрация…

– Там тайна, такая тайна, что…

И Антоха не договорил. Я стукнул кулаком по разобранной микроволновке, но от этого ей лучше не стало. И мне тоже.

Из финансовой пропасти и болота безнадеги нас вытащила Динка, как бы парадоксально это ни звучало. Она сильно поднялась. На два месяца исчезла, вернулась с четырьмя лингамами, вся светящаяся от ежедневного двойного кайфа. Она мне как-то пыталась объяснить график включений-подзарядок её четырех лингамов, но это оказалось инфой не для средних умов и я фишку не просёк, а вот Антоха сказал, что ему всё ясно.

– Ну, что, мальчишки мои любимые, – она нас обняла, – пойдёте ко мне работать?

Я чуть не прослезился. Был готов на всё, но работа оказалась не пыльной. В службе мониторинга. Проще говоря, мы выбивали кредиты за лингамы, которые барышни не спешили отдавать. Как оказалось, наличные деньги у населения кончились, а поток лингамов не оскудевал. И откуда они только брались? Так вот, теперь бабам предлагались льготные кредиты на лингамы, цены на которые пусть и не в четыре, а в два раза, но все же упали. А значит, Ольга Смирнова в отличие от других царей и президентов за свой базар ответила хотя бы на 50 процентов. Брали то кредиты охотно, а вот отдавать подавляющее большинство женщин не спешило. Тогда и являлись мужики – исключительно мужики! – облаченные в черную униформу с белыми буквами "СМ" (служба мониторинга) на спине. Почему в эту коммерческую силовую структуру шли исключительно мужики, думаю, объяснять не надо. Ворон ворону – глаз не выколет, лингамщица лингамщицу поймет, кое-что кое-где дрогнет и очередную выплату по кредиту можно будет отложить. А вот мужик, обозленный лингамами, и более уже не являющийся вершиной эволюции – он на происки лингамщиц ноль внимания, фунт презрения. Потому что мы одной бедой развенчаны!