«Мысли спутаны и горячи…»
Мысли спутаны и горячи,
Им не видно конца.
Просыпаюсь в ночи
От предчувствия, как от испуга,
Чтоб глазами косить
На черты дорогого лица
И у Бога просить
О защите для ближнего круга.
«Ох, хворается, недужится…»
Ох, хворается, недужится…
День как серое рядно.
Дождик топчется по лужицам,
И все мысли про одно —
Про нескладность да несложенность,
Про сердечный кавардак.
Жизнь, конечно, штука сложная,
И без этого никак.
Но наладится, разведрится…
Будет в небе солнца звон.
Повернется жизни мельница,
Так бывало испокон.
«Вновь майского сада хмельное круженье…»
Вновь майского сада хмельное круженье,
Где каждая веточка, словно строка
Наивной истории без продолженья,
И так беззащитна и так высока.
Вновь ветер кудряшки тревожит у вишен
И яблони в розово-белом дыму.
И стих, даже грустный, надеждой возвышен.
И так каждый год. Отчего? Не пойму.
Неделя – и ветер белёсой позёмкой
Погонит по улице пыль лепестков.
Вновь радость покажется хрупкой и ломкой,
А счастье – непрочным стеклянным замком.
Разбить очень просто, открыть не возможно.
Ключи потерялись, и нет в том вины.
Чуть позже на смену придут осторожно
Июньские краткие, душные сны.
* * *
В час, когда поздний вечер раскинет вишневый батист,
И судьбе надоест мой нелепый смешной декаданс,
Пусть в меня бросит камень сомненья безгрешный статист.
Я отвечу за данное слово и взятый аванс.
Я отвечу за каждый мелькнувший звездою каприз
И за каждый утерянный в этом спектакле нюанс.
Было сыграно в жизни немало забавных реприз,
Но я снова поверю, что будет ещё один шанс.
Ведь неверие в чудо, в моем понимании, – грех.
Как без чуда прожить, каждый миг роковой не любя?
В самой гуще зарубок, рубцов и сердечных прорех
Я ищу этот шанс и опять нахожу с ним тебя.
Рецепт
Зарёй вечерней кучно облака
Нанизаны на нитку окоёма,
И пустота оконного проёма
Беспечна и маняще глубока.
И в эту пустоту неволен шаг
Из очертаний комнатного мира,
Где каждый миг творишь себе кумира,
Сминая звуки шорохом бумаг.
Открой окно и разожми ладонь,
Чтоб выпустить зажатое невольно.
Пусть даже это будет очень больно,
Ты облака своей тревогой тронь.
Не важно, если влага по щеке
Покатится от этого касанья,
А важно лишь тревоги угасанье.
И можно снова дальше налегке.
Новолуние