Сказка На Ночь II: Имаго

Кренг привстал с пола, пачкая его тягучей тёмной кровью, опёрся на стену, выпрямился. Стригой пополз к нему. Кренг не шевельнулся. Потемневший череп оскалился чёрными клыками у его ног. Костлявые пальцы сомкнулись вокруг лодыжки, но кисть не выдержала и рассыпалась пеплом.

«Прах к праху.» – Кренгоур орс Греммор посмотрел в пустые глазницы и наступил на череп стригоя.

– Здорова, друг оборотень. – Массивная фигура в длинном плаще мягко спрыгнула с ветки дуба.

– Ты сошёл с ума, Кррренг? – рыкнул крепыш в толстовке и спортивных штанах. – А если бы не только я тебя учуял?

– Слабоумие и отвага, как говорил один наш старый знакомый, – вампир ощерился в ухмылке.

– Чего припёрся? Я немного занят, – оборотень взглянул исподлобья.

– Я в курсе, с моими воюете. Вот это, Люк, и надо прекратить, пока не стало поздно. Я выяснил, кто убил нашу Королеву. Вы не причём.

– Кто бы сомневался! – Люк всплеснул руками. – Что это меняет? После стольких трупов с обеих сторон, мы не остановимся, пока не перебьём друг друга.

– Попытаться стоит. – Жёлтые глаза прищурились. – Я готов выступить парламентёром и стать добровольным заложником.

Оборотень помотал головой.

– Ты договорись о встрече с вашими, а дальше уже мои проблемы, – Кренг скрестил руки на груди.

Люк зарычал, заходил из стороны в сторону, пригнув голову.

– Тьма с тобой! Хочется собственноручно вбить осиновый кол в сердце – мешать не буду! А теперь вали отсюда подальше! Я тебя сам найду.

Гигантская уродливая летучая мышь взмыла к облакам. Белый волк пронёсся по лесу, петляя между стволов.

Глава 2.2

Максим открыл глаза. Взгляд радовало голубое небо с редкими перьями облаков. Невесомый ветерок качал травинку рядом с лицом, по которой ползла божья коровка. Парень сел и завертел головой. Полуденное солнце ярко озаряло цветущий луг с порхающими бабочками. На дереве в паре метров от него копошились птицы, иногда выдавая мелодичные трели.

– Это что – Рай? – пробормотал Макс и встал. Из одежды на нём были только эти дурацкие холщовые бриджи, в которых он лежал в саркофаге. «Почему они-то остались?! Где мои крылышки, нимб и арфа?!» Максим пошёл по полю. Стебли травы сочно хрустели под голыми ступнями. Макс поднялся на вершину пологого холма. Вокруг, насколько хватало глаз, были такие же луга, перелески, а может и леса, воды видно не видать. Людей или любых их признаков – тоже.

– Аа-ууу!! – Заорал парень что было мочи. – Люу-дии!! Аа-ууу!!! Ангелы! Демоны, в конце концов! Хоть кто-нибудь есть?!

Нет ответа, только стайка птиц вспорхнула с ближайшего деревца и закружила под облаками, раздражённо чирикая.

– Ладно, а что, если переодеться? – нерешительно спросил сам себя и застыл без движения.

– Ну же, давай, создавай броню! – но мысленного приказа Максим не отдал. – Я опять в суперпозиции. И опять надо мной небо. Либо ничего не выйдет и я в реальности, либо…

Он встряхнул руками.

– Ладно, ладно, ладно… Всё равно когда-нибудь придётся это сделать, лучше раньше, чем позже… – Макс несколько раз коротко вдохнул-выдохнул, пытаясь сбросить нервное напряжение. Не получилось.

– Да что такое, в самом деле?! – взъярился Максим. Скрипнув зубами, он сильно сжал кулак. Из пор кожи выдавились капельки чёрной жидкости и лепестками цветов развернулись в мелкие антрацитовые чешуйки. Чёрная волна с лёгким потрескиванием пробежала по всей коже, одевая парня в новую, чешуйчатую броню. Всё получилось удивительно легко и естественно. Макс уже забыл, как это бывает: в Уроборосе он воспринимал это как само собой разумеющееся, в реальности забыл, как это делается. И вот теперь…

– Однако… – парень с интересом разглядывал своё тело. Сжал кулак – чешуя встопорщилась, как иглы дикобраза, расслабил – снова плотно прилегла. На подушечках пальцев и на ладони чешуйки были мелкие, едва заметные, зато на груди широкие, размером с ту же ладонь. Когда Макс дышал, чешуя, закрывавшая его лицо, щекотала губы. «Интересно, как я выгляжу со стороны? Человек-ящер, прям! А как эта броня в плане гибкости?» Парень побоксировал воздух, в прыжке с разворота рубанул его ногой, упал на руки, пополз, не отрываясь от земли. Сел, сорвал двумя пальцами травинку. Никакого сопротивления со стороны чешуйчатых доспехов, будто их вообще не было. Максим вытянул руки вперёд, сложив их вместе. Воздух замерцал, потемнел, пошёл рябью, собираясь в волнистое лезвие. Клинок стремительно наливался беспроглядной тьмой. Казалось, будто само пространство вокруг него потускнело, потеряв часть красок. Но даже фламберг был новым: гарда практически не закрывала руки, так как изображавший её дракон плотно прижал к себе крылья, будто заснув, а волны на самом лезвии были небольшими, едва заметными.

Максим помахал клинком, сделал несколько сложных выпадов и финтов. Новый меч слушался отлично, не выскальзывал из чешуйчатой перчатки. Парень приставил его к ноге: да, фламберг определённо короче его старого, этот тянул скорее на полуторник, чем на двуручник. Макс опять поднял меч, отсалютовал им невидимому противнику и повёл кистью. Клинок исчез. Снова тоже движение рукой и вот чешуйчатые пальцы сжимают туго свернутый шершавый драконий хвост рукояти.

– Так. Доспехи, одна штука – есть; меч, одна штука – есть… Что там ещё входит в стандартный набор героя? Коня нет! Может повторить тот же фокус, что в Миратии? – Макс поскрёб затылок. Звук получился интересным, будто камешки пересыпаются. – Нее, как-то не охота. Кустов тут много и лесов: через них скакать неудобно. Пройдусь-ка я на своих двоих. Вот только куда? Куда там у нас обычно герои ходят? Хе, даже подумать стыдно, куда они только не ходят… Ну, скачут они, по крайней мере, в закат. А так как у меня коня нет, я пойду на восход.

Парень покрутился вокруг себя. Солнце было ещё высоко, знаний Максима не хватало определить стороны света по окружающим предметам, так что оставалось ждать вечера. Он сел на землю. Хотя было не жарко, солнце словно давило на плечи парню, чувствовал он себя отвратительно. «Наверное, это акклиматизация…» – подумал Макс и усмехнулся. – «Интересно, а в Раю она бывает? Как бы то ни было стоит перебраться в тенёк.» Парень вяло поднялся на ноги и побрёл к ближайшим кустам. Забравшись в их дебри, он лёг на спину, заложил руки за голову и стал рассматривать облака. Подумав, убрал чешую с лица. Едва заметный ветерок приятно освежал кожу, свежие запахи защекотали нос, всполошенные птахи вернулись на ветки и что-то насвистывали, облака медленно ползли по недосягаемому голубому куполу… Максиму полегчало. «Точно Рай. Спокойно, как в детстве. Так и лежал бы вечность.»

Вскоре облака покрылись позолотой, и Макс встал с земли. Оставив засыпающее светило за спиной, он пошёл на восток. Топча чешуйчатыми сапогами травы, Максим пересёк пару лугов, продрался сквозь кусты и оказался около небольшой канавы, по дну которой едва-едва полз ручеёк. Сделал шаг назад, оттолкнулся, отбрасывая комья сухой рыжей глины, и прыжком перелетел на другую сторону. Обернулся. Солнце полыхало за спиной, наливая чернотой тени. Они сильнее прижимались к земле, растягивались, будто стремились отползти подальше от приближающегося к земле раскалённого шара. Стоило поспешить пройти как можно больше, ведь в темноте он не сможет придерживаться выбранного направления. Парень побежал, пытаясь догнать собственную тень.

Увлечённо глядя только себе под ноги, он на полной скорости влетел в густой перелесок, пронёсся, ломая веточки, и оказался в лесу. Макс не стал останавливаться. Бежал, пока было свободное место на земле, потом стал перепрыгивать с одного поваленного дерева на другое, огибая буреломы по ветвям деревьев. Максиму стало казаться, что он невесом, так ловко у него получалось скакать с дерева на дерево или пробегать по туго напряжённой ветви. Только сорванные кусочки листьев зелёным шлейфом тянулись за ним, заразившись энергией фантастического бега.

Стемнело. Парень напряг глаза и мир изменился: предметы окутало серое свечение, съев краски окружающего мира, но сделав контуры чёткими, будто бы обведёнными тушью. Увлекшись, он по-прежнему не снижал темпа. Вскоре Макс увидел, что впереди будет небольшая полянка, которую он решил перепрыгнуть, а не оббегать стороною. Ускорил движения, и почти у самого её края одна из веток не выдержала его веса, подломилась, и парень полетел вниз, направляемый инерцией своего бега. Чёрным болидом вонзился он в землю и покатился кубарем по полянке, с хрустом ломая веточки и сдирая траву чешуёй брони. Остановившись у противоположного края, парень затих, распластавшись на земле без движения. Спустя минуту в лесной ночи раздался его голос:

– Ничего себе прокатился… – простонал он и оторвал голову от земли. Рядом с ним, на древесном корне сидела чёрная птица и, поворачивая голову в разные стороны, с любопытством рассматривала его то одним глазом, то другим.

– Чёрный ворон – я не твой… – сообщил ей Макс, но птица не обратила на это внимания. По размерам она тянула разве что на дрозда, а уж никак не на ворона. Максим выбросил из-под себя руку, пытаясь её поймать, но та без особых усилий увернулась и взлетела. Парень, постанывая, поднялся и с хрустом повёл плечами под аккомпанемент сухого треска чешуи.

– Охо-хо, пойду-ка я лучше по земле… – пробормотал Максим и, прихрамывая, пошёл вперёд, оставив после себя пропаханную полосу на поляне. Через несколько метров мох под сапогами зачавкал, и парень оказался у ручья. Шириной метра полтора, он не заслуживал даже звания речушки. Макс напряжённо вглядывался в противоположный берег, примериваясь, как бы получше перепрыгнуть ручей. Вязкая грязь вперемешку с разбухшим мхом могла серьёзно испортить прыжок. Вдруг парень выпрямился и постучал себя кулаком по лбу.

– Что же я такое творю? Чему нас учит семья и школа? А тому, что ручьи впадают в реки, а около рек селятся люди! Не может же быть, что я тут единственное разумное существо?! – Максим уже собирался пойти вниз по течению безымянного ручья, как снова остановился. «А почему не может? В Уроборосе встречались такие миры – или вообще не заселённые, или в них было так мало людей, что искать бы их пришлось несколько лет. Чем месить грязь проще сразу же прыгнуть в другой мир! На Арену там, или в Реаклос. Да, воистину стоило мне пораньше башкой удариться: одна гениальная идея за другой.»

– Что ж, попробуем. – После успеха с бронёй он уверился в своих силах и уже не волновался. Сконцентрировался… но ничего не произошло. Мягко скользнуть в подпространство, укрывшись антрацитовой сферой, не получилось. Парень не расстроился. Повёл кистью, создавая из воздуха фламберг, встал покрепче, ухватившись за рукоять обеими руками. – Ладно, не получилось по-хорошему, будет по-плохому.

Макс стал раскручивать меч над головой, постепенно убыстряя темп. Мельтешащий клинок увлёк за собой листья, срывая их с веток, да и сами деревья как будто потянулись к угольно-чёрному лезвию. Свист разрезаемого воздуха переходил в нарастающий тревожный гул. Завораживающее взгляд стремительное вращение меча, слившееся в один непроглядный диск тьмы, вдруг оказалось взломано резким движением вниз. Фламберг ринулся к земле, чтобы разрубить пространство, открывая брешь в межреальность. Но вместо этого он натолкнулся на невидимую преграду и отскочил, ударив в плечо Максиму. Броня брызнула осколками чешуи, но выдержала, вот только правая рука упала плетью, выпустив меч. Грозный фламберг клюнул остриём грязь.

– Тысяча демонов, да что же это такое?! – парень едва не взвыл от боли. – Что за подстава, так ведь и убиться можно!

Пока регенерация восстанавливала сломанные кости, Макс потыкал мечом перед собой. Ничего не было. Побрёл вперёд пару шагов – никуда не уткнулся. Пошёл в другую сторону – тоже всё свободно. Рукой уже можно было действовать, хотя ушибленное место ещё немного ныло. Парень решил попробовать снова, но теперь в другом месте.

Раскрутил. Рубанул. Едва успел отпрыгнуть в сторону, выпустив рукоять меча. Клинок вонзился почти по гарду в дерево, пробив его насквозь.

– Угу, понял, не дурак, дурак бы не понял, – бубнил Максим, выкорчёвывая фламберг. – Вернёмся к «плану А». Надеюсь, хоть здесь-то мне повезёт…

Парень с ужасом думал о том, что будет делать, если никого не найдёт. «Это же Ад! Ад одиночества. В некоторых из прочитанных эзотерических книг говорилось, что у каждого свой Ад, так может этот мир – моя расплата? Получить обратно все свои возможности, кроме одной, как оказалось самой важной. Дарующей свободу. Это же кошмар!» Не обращая внимания на болотистые берега, Макс побежал: так велико было его желание поскорее добраться до людей. «Оборжаться! Я, самодостаточный, нелюдимый, необщительный, конфликтный, эгоистичный человек – больше всего на свете боюсь остаться один. Сказать кому, кто меня знает – не поверят. Эх, только сказать бы кому-нибудь, ну хоть кому-нибудь!»

Его движения ускорились неимоверно, но парень этого не замечал. Размазавшись в чёрную тень, он мчался по ночному лесу, огибая стволы, перепрыгивая корни, разрывая собой сплетения веток. Чешуйчатая броня прекрасно защищала от укусов потревоженной природы и не стесняла движений. Ничто не мешало отдаться бегу.

Берега ручья поднимались, или наоборот это он уходил вглубь земли, главное то, что Максу пришлось перейти на шаг, чтобы не сорваться. Да и уставать он начал. Видимые между ветвей редкие клочки неба светлели, серея на глазах. Максим брёл, едва передвигая ноги, поэтому не сразу заметил, как деревья поредели, раздаваясь в стороны, между ними начала появляться зелёная травка, привыкшая к частому появлению солнца, а ручей зажурчал по камням, ускоряясь. Парень очнулся только тогда, когда его едва заметная в бледном рассвете серая тень уткнулась в старые почерневшие брёвна какого-то строения. Его маленькие оконца были обращены в овраг, за которым сразу же высилась стена леса. Чёрный дым вырывался из покосившейся трубы, столбом возносясь в светлеющие небеса. Воротами оно выходило на изгиб бледного полотна грунтовой дороги, огибавшей тёмную дубраву.

«Люди! Как же я вам рад! Но надо сменить внешку. Возможно, рептилойды тут не в моде.» Воздух вокруг фигуры Макса заколебался и упал на плечи длинным черным плащом с глубоким капюшоном, прикрывшим голову. Убрав с лица и горла чешую и запахнув полы плаща, парень вошёл внутрь строения.

Широко распахиваясь, противно скрипнула никогда не смазываемыми петлями тяжёлая дубовая дверь, и внутрь вошёл, пригнувшись под низкой для него притолокой, высокий человек в длинном чёрном плаще. Низкий потолок, едва видные коптящие светильники, пытающиеся осветить комнату, занимавшую почти всё пространство дома, несколько квадратных столов с табуретами, их уменьшенными копиями, длинная стойка, за которой прятались тёмно-коричневые бочонки, и полный лысый мужик в сером засаленном фартуке с бурыми пятнами. Свет лучин маслянисто поблескивал на его потной макушке, когда он покачивал головой, протирая тарелки ветошью не чище фартука. Редкие посетители, из двенадцати столов были заняты только три, те, кто не ушёл ночью, обернулись на вошедшего и тут же снова вернулись к своим делам. Некоторые просто разговаривали, другие тихо выпивали, слушая разговоры соседей. Их шёпот тёк по залу вместе с чадом от светильников. Максим бросил на них короткий взгляд: они были чем-то друг на друга похожи – мрачные, в шрамах, кое-кто даже без носа или уха, рваная или странная, будто бы с чужого плеча, одежда, много холодного оружия, спрятанного или едва прикрытого.

Не поднимая головы, пришлый прошёл весь зал и остановился прямо напротив хозяина этого заведения. Глубокий капюшон скрывал верхнюю половину лица, а на нижнюю бросал густую тень, и непонятно было, как путник что-либо видит из-под него. Мужик в фартуке коротко зыркнул на него исподлобья, но даже не поприветствовал. Макс тоже не стал размениваться на эти мелочи.

– Где ближайший город? – глухо произнёс он из-под капюшона.

– А я почём знаю? – бросил мужик, но тарелку в покое оставил. – Забыл уже, давно тут живу. Вот бы чем память освежить? – Как бы размышляя продолжил он, посмотрел на парня и, ухмыльнувшись, потёр указательный и большой пальцы друг об друга.

«Я погорячился. Люди, как же вы меня бесите.»