Информационно-психологическое воздействие на массовое сознание. Средства массовой коммуникации, информации и пропаганды – как проводник манипулятивных методик воздействия на подсознание и моделировани

Психологическое воздействие имеет свои закономерности:

– если оно направлено в первую очередь на потребностно-мотивационную сферу людей, то его результаты сказываются в первую очередь на направленности и силе побуждений (влечений и желаний) людей;

– когда под прицелом оказывается эмоциональная сфера психики, то это отражается на внутренних переживаниях, а также на межличностных отношениях;

– сочетание воздействий на обе названные сферы позволяет влиять на волевую активность людей и таким образом управлять их поведением;

– влияние на коммуникативно-поведенческую сферу (специфику взаимоотношений и общения) позволяет создавать социально-психологический комфорт и дискомфорт, заставлять людей сотрудничать либо конфликтовать с окружающими;

– в результате психологического воздействия на интеллектуально-познавательную человека сферу изменяются в нужную сторону его представления, характер восприятия вновь поступающей информации и, в итоге, его “картина мира”»[75 - Проект Россия. Книга первая. М., 2006. 384 с.].

Следует также обращать внимание, что основной направленностью действий идеологической пропаганды Запада является изменение привычек масс с целью навязывания им мещанского вкуса и, как следствие, – роста потребления, а значит, и обогащения как современных отечественных капиталистов («новых русских»), так и капиталистов Запада. На это активно работает массовая культура, получившая в нашей стране наибольшее распространение после разрушения Советского Союза.

Средствами массовой культуры являются телевидение, кино, глянцевые журналы и т. п., с помощью чего достигается навязывание психике масс враждебных установок с помощью манипулирования массовым сознанием. То есть проводится определенная диверсионная работа против подавляющего населения нашей страны. Причем ведущие государства Запада придерживаются в этом плане определенных тактических установок, выработанных апологетиками превосходства капиталистического образа жизни.

Д.А. Волкогонов приводит основные характеристики подобной тактики, отмечая, что наиболее характерными особенностями ее являются «высокая степень избирательности воздействий, быстрая перестройка аргументации в зависимости от меняющейся обстановки, комплексное применение различных методов и приемов психологической войны, концентрация усилий на том или ином объекте, конкретной дате, регионе, социальной группе и т. д.»[76 - Волкогонов Д.А. Психологическая война: Подрывные дей ствия империализма в области общественного сознания. – М. Воениздат, 1983. 288 с.].

Приводя механизмы манипуляций массовым сознанием в психологической войне, Д. А. Волкогонов выделяет три уровня подобного рода воздействия на психику: «Первый уровень – усиление существующих в сознании людей нужных установок, идеалов, ценностей, норм. Закрепление этих элементов сознания в мировоззрении и жизненных установках.

Второй уровень связан с частными, малыми изменениями взглядов на то или иное событие, процесс, факт, что также оказывает воздействие на политическую позицию и эмоциональное отношение к конкретному явлению.

Третий уровень – коренное, кардинальное изменение жизненных установок на основе сообщения драматических, необычных новых данных, сведений»[77 - Волкогонов Д.А. Психологическая война: Подрывные дей ствия империализма в области общественного сознания. – М. Воениздат, 1983. 288 с.].

Д. А. Волкогонов обращает внимание[78 - Волкогонов Д.А. Психологическая война: Подрывные дей ствия империализма в области общественного сознания. – М. Воениздат, 1983. 288 с.], что реализации первых двух установок достигается с помощью манипулирования в быстрый период времени, а третий уровень, характеризующий собой кардинальное изменение установок в моделях поведения масс, становится возможным в результате длительного воздействия на психику.

При этом мы должны обратить внимание, что важным фактором реализации любого рода манипуляций является воздействие на чувства, а не на разум. Именно эмоции, провоцирование эмоций, позволяют воздействовать сразу на подсознание, минуя сознание (цензуру психики), в результате чего в подсознании как индивида, так и масс закладываются паттерны поведения, при воздействии на которые в последующем можно прогнозировать любые ожидаемые реакции.

Любая психологическая операция, по мнению А. В. Литвиненко[79 - А.В. Литвиненко. Специальные информационные операции и пропагандистские кампании. Киев, 2000.], имеет примерно однотипную схему.

«1. Предварительный этап. На этом этапе происходит планирование операции, в частности, определение целесообразности ее проведения, целей, задач, сил и средств, целевой аудитории влияния, приемов и методов влияния и т. п.

2. Информационный повод. На этом этапе специальной информационной операции необходимо выбрать и/или создать так называемый информационный повод. Под информационным поводом здесь и дальше понимаем событие (или «псевдособытие»), которое можно использовать как повод для пропагандистской кампании или информационной операции. Выбор информационного повода составляет отдельную проблему, которая подробно рассмотрена в специальной литературе.

3. «Раскрутка» информационного повода. Этот этап является основной частью любой информационной операции. Его сущность состоит в использовании информационного повода ради достижения целей операции, то есть для усиления, формирования или разрушения определенных психических стереотипов и установок.

4. Выход из специальной информационной операции или этап закрепления. Важнейшая задача этого этапа – обеспечение плавного завершения пропагандистской кампании или информационной операции после достижения поставленных целей или через форс-мажорные обстоятельства».

А. В. Литвиненко также приводит этап планирования специальной информационной операции.

1. Определение цели.

2. Определение объекта.

3. Анализ сил и средств, ресурсов, определение исполнителей.

4. Определение методов и приемов.

5. Разработка приблизительного сценария.

6. Определение критериев оценки успеха»[80 - А.В. Литвиненко. Специальные информационные операции и пропагандистские кампании. Киев, 2000.].

Рассматривая вопрос ведения информационно-психологических войн, мы должны обратить внимание на важную особенность: психика современного индивида привыкла получать различные потоки информации. Известно, что в результате выполнения однотипных действий в результате длительного времени формируется привычка. Такая привычка сформирована и в психике современного человека. Он уже не может без информации. Без информации в его психике начинает развиваться симптоматика психопатологии, и такой индивид вынужден подключиться к какому-либо источнику информации, для того чтобы снять психологическое напряжение, девальвировать развивающуюся в его психике пограничную симптоматику. Поэтому в реализации данного фактора воздействия следует еще раз выделить важную роль средств массовой коммуникации, оказывающую с помощью различных технологий манипулятивное воздействие на психику масс.

«В данном случае мы используем в качестве основного и родового понятия – коммуникацию, – пишут Г. Грачев, И. Мельник. – Это понятие позволяет охватить все многообразие ситуаций, в которых на человека воздействует окружающая его информационная среда современного общества. Под коммуникацией в социальной психологии понимается передача информации, сообщений, разнообразных сведений. Но в отличие от общения она может иметь как двухсторонний, так и односторонний характер. …Зачастую она связана с опосредованным общением, то есть с передачей информации при помощи технических устройств, в том числе средств массовой коммуникации – телевидения, радио, прессы и т. п.»[81 - Грачев Г.В., Мельник И.К. Манипулирование личностью: организация, способы и технологии информационно-психологического воздействия. М.: Алгоритм, 2002.].

Ведение информационно-психологических войн становится возможно с помощью любых средств передачи информации и обработки информацией психического сознания масс. Помимо упоминаемых ТВ, кино и прессы следует обратить внимание, что к подобным средствам массового воздействия относится также литература, искусство, образование и т. п., – то есть играют роль все способы, с помощью которых происходит (или может произойти) изменение в массовом сознании посредством внедрения в подобное сознание (через подсознание) каких-либо установок. При этом достаточно важную роль играют такие особенности коммуникативного воздействия на массовое психическое сознание как провоцирование в психике индивида и масс невроза, чтобы последующим снятием подобной негативной для психики симптоматики подчинять психику индивида. т. е. в его психике как бы вырабатываются определенные паттерны поведения. И когда такой индивида начинает ощущать тревогу, то бессознательно он стремится снять беспокойство. Это можно сделать посредством приема алкоголесодержащих средств, а можно с помощью нахождения в массе или же – с помощью телевидения. Причем в последнем случае он точно так же приобщается к массе, как бы подключается к единому сигналу, положительно действующему на сформированный ранее в психике тот или иной паттерн поведения или архетип коллективного бессознательного, воздействие на которые и приводит к запрограммированному результату.

При этом следует понимать, что основным манипулятором сознания масс во все времена является небольшая прослойка общества, именуемая властью. Власть может быть политическая и финансовая. Характерный пример приводит проф. Г. Г. Почепцов[82 - Почепцов Г. Г., доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой международных коммуникаций и связей с общественностью Института международных отношений Киевского университета им. Т. Шевченко.], замечая что «Япония затрачивала миллионные суммы, чтобы изменить образ японца именно в рамках художественного мира Америки, скупая пакеты акций американских киностудий»[83 - Почепцов Г. Г. Как «переключают» народы. Психологические/информационные операции как технологии воздействия на массовое сознание в ХХ веке. Киев, 1998.].

На наш взгляд, также весьма важно определить одну особенность ведения информационных войн, на которую обращает внимание кандидат политических наук М. Ю. Павлютенкова[84 - Павлютенкова Марианна Юрьевна – доцент кафедры политологии и политического управления Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации, кандидат политических наук.]. «…Ведение информационной войны никогда не бывает случайным или обособленным, – пишет М. Ю. Павлютенкова, – а подразумевает согласованную деятельность по использованию информации как оружия для ведения боевых действий – будь то на реальном поле брани, либо в экономической, политической, социальной сферах»[85 - Павлютенкова М. Ю. Информационная война: реальная угроза или современный миф? // Власть. 19.12.2001, Москва, n12. С. 19–23.].

Поле действия информационных войн М. Ю. Павлютенкова определяет как:

1) инфраструктуру систем жизнеобеспечения государства – телекоммуникации, транспортные сети, электростанции, банковские системы и т. д.;

2) промышленный шпионаж – хищение патентованной информации, искажение или уничтожение особо важных данных, услуг; сбор информации разведывательного характера о конкурентах и т. п.;

3) взлом и использование личных паролей VIP-персон, идентификационных номеров, банковских счетов, данных конфиденциального плана, производство дезинформации;

4) электронное вмешательство в процессы командования и управления военными объектами и системами, «штабная война», вывод из строя сетей военных коммуникаций;

5) всемирная компьютерная сеть Интернет, в которой, по некоторым оценкам, действуют 150000 военных компьютеров и 95 % военных линий связи проходят по открытым телефонным линиям».

«…Специалисты американского Института компьютерной безопасности считают, – отмечает М. Ю. Павлютенкова. – Что информационная война, в конечном счете, нацелена на мировую экономику. А потому в Университете национальной обороны в Вашингтоне создана специальная группа студентов с целью подготовки специалистов по ведению компьютерной войны. Их основное оружие – клавиатура, с помощью которой они на расстоянии смогут вывести из строя неприятельские коммуникации, манипулировать средствами информации и связи, разрушать финансовые системы. Следовательно, цели информационной войны совершенно иные, нежели войны в общепринятом понимании: не физическое уничтожение противника и ликвидация его вооруженных сил, не уничтожение важных стратегических и экономических объектов, а широкомасштабное нарушение работы финансовых, транспортных, коммуникационных сетей и систем, частичное разрушение экономической инфраструктуры и подчинение населения атакуемой страны воле страны-победителя. Более того, в эпоху информационных войн планы боевых операций разрабатываются военными вместе с гражданскими специалистами…».

К. Х. Каландаров приводит пример своего рода кодирования информации со стороны СМК, определяя кодирование как важную составляющую получения информации индивидом. «Кодификация информации, – поясняет К. Х. Каландаров, – это ее структурирование, изменение ее статуса, создание информационных схем. Все это дает возможность вкладывать в сознание людей то, что нужно иметь в сознании до понимания его содержательного компонента. Кодификация информации, таким образом… “ставит человека в строй”, формализуя его сознание и ориентируя его на строго определенные цели. …Кодификация связана с приведением в символический порядок хаоса действительности. Это связано с… созданием упрощенной картины мира, с формированием “воображаемых миров”, поведение в которых должно быть предсказуемо и программируемо»[86 - Каландаров К.Х. Управление общественным сознанием. Роль коммуникативных процессов. – М.: Гуманитарный центр «Монолит», 1998.].

Также К. Х. Каландаров приводит пример определенных законов информационного воздействия, выделяя следующие пункты:

– ложь должна быть определенным образом дозирована и сохранять видимость правдоподобия;

– необходимость четкого представления об ожиданиях аудитории, что позволяет создавать иллюзии, применимые именно для данной аудитории;

– использование “логики коллективного действия”, взаимной ответственности;

– изъятие и сокрытие информации, которая идет вразрез с официальным курсом;

– обращение к “священным принципам” нации;

– использование символики и символизации посредством имиджевых технологий»[87 - Каландаров К.Х. Управление общественным сознанием. Роль коммуникативных процессов. – М.: Гуманитарный центр «Монолит», 1998.].

Выделяя роль имиджа, К.Х. Каландаров определяет его результирующую роль в формировании воздействия на массовую аудиторию для понимания образа мира по принципу «хорошо-плохо»[88 - Каландаров К.Х. Управление общественным сознанием. Роль коммуникативных процессов. – М.: Гуманитарный центр «Монолит», 1998.]. «Имидж складывается из предлагаемых клише-шаблонов, которые лежат в основе общесоциальных и политико-идеологических ориентиров субъектов, – отмечает К.Х. Каландаров. – Имидж формируется как целенаправленно, так и спонтанно при помощи манипулирования императивными установками:

– дихотомическое деление мира, формирование и использование “образа врага”. “Враг” может быть не реальным, а символическим. При манипулировании “образ врага” внедряется в общественное сознание в первую очередь. “Образ врага” помогает преодолеть комплекс (собственный или национальный) неполноценности, активизировать процессы самоориентации, обосновать любую “исключительность”;

– “политика самоочевидного”, когда за «очевидное» выдаются хорошо подтасованные факты. При этом субъектам предоставляется “якобы свобода” для интерпретации подтасованных фактов. Этому предшествует ненавязчивая подача нужных сведений при скрытом воздействии на их возможную оценку. “Самоочевидные” решения выдаются обществу в форме нарочито нейтральных. Они выглядят как продиктованные “логикой развития ситуации”, что совершенно не соответствует действительности. “Самоочевидные” решения всегда выдаются как единственно возможные и лучшие, как безусловно неизбежные и оптимальные. Тем самым они способствуют утверждению и стабилизации существующего порядка;

– данные социологических опросов. При опросах большее влияние на общественное мнение оказывают не ответы, а формулировка вопросов. Вопрос может активно влиять на модели поведения и ценностные ориентации.