Аравийский рейд

– Двадцать пять вместе с тремя офицерами, – киваю на выпрыгивающих из кузова грузовика бойцов.

Парни держатся уверенно: складывают ранцы в кучку, кидают за спину автоматы и налегке отходят в сторонку – перекурить.

– Идем, вкратце обрисую обстановку, – увлекает меня полковник к черной иномарке.

Вот и настал наш черед вникать в премудрости безумного замысла. На капоте разложена карта; два угла прижаты камнями, третий – мегафоном, а на четвертом лежит внушительная ракетница. Чуток наклоняюсь, чтоб лучше рассмотреть художества местных наполеонов…

Отлично! Так и есть – объект отмечен черным крестом, а вокруг роятся красные стрелки. Ну, точь-в-точь Сталинградская битва!

Ладно, пора поубавить сарказм и включить соображалку. Незаметно вздыхаю и вслушиваюсь в приглушенный голос полковника…

– Предположительно, четверо бандитов захватили и удерживают двухэтажный дом по центральной улице, – скользит пухлый палец по кривому кварталу. Затем меняет направление и описывает окружность: – Район оцеплен сотрудниками республиканского МВД. Мы успели создать два кольца оцепления. Здесь и здесь.

Смотрю на дувалы и возвышающиеся за ними крыши крайних домов.

– Кто постреливает?

– В основном боевики. Мои ребята только отвечают – я выдвинул из первого кольца оцепления десяток сотрудников с автоматами. На всякий случай…

– А что с заложниками? Командование сообщило мне о трех или четырех гражданских лицах, удерживаемых внутри захваченного дома.

Лицо полковника меняется. Он подается вперед и приглушенно уточняет:

– На самом деле никаких заложников нет. Этот дом принадлежит одному из бандитов – в нем проживает вся его семья.

«И что?» – гляжу в упор, не моргая.

– Короче говоря… – мнется чиновник, – короче говоря, нас мало интересуют его родственники, и если после штурма там окажутся одни трупы, то… то с вашей группы спроса не будет. Ты меня понимаешь, майор?..

«Э-э нет, полковник, так не пойдет! Я, конечно, где-то слышал фразу уважаемого товарища Чингисхана: «Мало быть первым. Нужно, чтобы все остальные сдохли!» Но это ты сейчас, товарищ заместитель республиканского министра, такой решительный и смелый – один на один со мной. А дойди дело до правозащитников и судов – тебя сквозняком сдует. Откажешься и отречешься от всего, что здесь было, есть и будет. Оттого и осторожничаешь: мордой по сторонам вращаешь и на ухо шепчешь, чтоб ни одного случайного свидетеля не объявилось».

– Извините, полковник, но по поводу гражданских лиц у меня имеется приказ, подписанный более высокой инстанцией. Игнорировать его я не имею права.

Кавказец явно недоволен, но мне уже не до него – задаю следующие вопросы. Кое-как разрулили.

– Капитан Величко! – окликаю друга.

– Я, – неохотно поднимается тот.

– Построй личный состав.

Стасик опять ворчит:

– Здрасте, приехали. Мы чокнутые и готовы на все. Зовемся спецназом…

Ворчит, зараза, но приказ выполняет. Такой вот неисправимый балбес…

Наконец бойцы стоят двумя неровными шеренгами. Величко командует и докладывает мне о построении группы. Коротко рисую обстановку, показываю любезно предоставленный полковником поэтажный план здания, ставлю задачу. Делимся на три отряда и в сопровождении местных офицеров милиции выдвигаемся с трех сторон к цели.

Хорошенько изучаю объект с нескольких ракурсов на предмет всякой мелочи и неучтенной полковником хрени. Изучаю долго и придирчиво, чтобы потом не материть себя за неоправданные потери.

Штурмовать миниатюрные дворцы нам доводилось, поэтому знаю: работать предстоит быстро, постоянно координируя действия по радио.

По моей команде снайперы плотно обрабатывают окна, заставляя всех любопытных тренироваться в передвижении на четвереньках; старенький милицейский БТР пыхтит, готовясь протаранить массивные ворота. В это же время парни в шлемах и масках подбираются как можно ближе к особняку – на дистанцию прицельного броска гранаты.

Осматриваю позиции отрядов в бинокль.

Отлично. Все готово.

Подношу к губам микрофон рации и командую:

– Начали!

И мы начинаем…

Но, увы, операция пошла не так гладко, как хотелось бы.

Во-первых, боевиков оказалось в два раза больше, чем предполагали сотрудники местного МВД. Во-вторых, не шибко компетентный полковник рьяно занимался оцеплением, вместо того чтобы помешать бандитам в организации обороны особняка и прилегающих к нему строений.

Это не сенсация и не новость – я готов к такому повороту событий. Сейчас простого дурака-то не встретишь – все с высшим образованием, с академиями и при должностях. Вот только дерьма потом многовато за ними разгребать.

В результате допущенных полковником ошибок я с парнями получаю довольно грамотную позицию противника – каждый сектор подхода простреливается с двух-трех точек, подавить которые моим снайперам не удается. А в довершение к этим несчастьям сплоховал и водила: бэтээр резко дернул носом и заглох, оставив ворота целехонькими.

Приказываю временно отойти и посчитать потери.

Через минуту слышу доклад: убитых и раненых нет. И то слава богу…

– Ладно, – озадаченно пыхаю сигаретой, выглядывая из-за бэтээра. – Когда над тобой смеются – не страшно. Гораздо хуже, когда над тобой плачут.

Нажав клавишу «передача», прошу друзей-офицеров подобраться ко мне для короткого совещания…

* * *

Поднимаю народ на повторный штурм. Мои ребята подбираются к забору и с приличного расстояния забрасывают шумовыми гранатами окна второго этажа, откуда периодически постреливает «дух». Взрывы гранат служат сигналом для второй и третьей групп.

Дружно сыплются стекла, из окон валит дым. Бойцы Торбина должны закидать такими же гранатами здание с другой стороны. Следом Величко & К° атакует небольшую пристройку, из которой бьет короткими очередями парочка обкуренных придурков. Ну а задача горе-водилы остается прежней: проделать бэтээром в заборе брешь для облегчения нашей задачи.

То тут, то там раздаются резкие хлопки, звучат ответные выстрелы, особняк тонет в дыму. Бэтээр натужно урчит движками и, поелозив колесами в белесой пыли, врезается в витой чугун, потом отползает назад для следующего удара. Стрельба, взрывы, грохот, мат…

И вдруг во всей этой кутерьме отчетливо слышится истошный вопль женщины.

Снова заминка. Валера Торбин с частью своих бойцов уже внутри первого этажа и тоже притих, затаился. Видать, почуял резко изменившуюся обстановку. Молоток! Он всегда был умницей.

Дымок понемногу рассеивается. За каменным парапетом лоджии мечется женщина с ребенком на руках; за ней виднеется мужская фигура.

Поднимаю бинокль. Так и есть: бандит приставил к голове бабы пистолет и что-то нам кричит. Впрочем, его требования понятны и без переводчика.

– Я же тебе говорил! – раздается у меня за спиной. Помимо ноток раздражения в голосе полковника слышится призыв к действию – к решительному и жесткому действию: – Чего с ними церемониться?! Они там все заодно!..