Компромат на президента

Паша нервно теребил в руке сигаретную пачку.

– …ну… да… – шептал в микрофон Леонид, – сами с глазами, видели, что они уехали из дома. Скоро будем на месте.

Камешки полетели из-под колес джипа. Рубиновые габариты «Линкольна» мигнули. Машины понеслись к Москве.

– Вот так всегда, – Паша наконец-то позволил себе прикурить, – чуть на фигне не прокололись, – кто ж знал, что ему именно здесь приспичит остановиться?

– Мелочей в нашей профессии не бывает, – Леонид перевел дыхание, – ждем десять минут, – он засек время.

«Мерседес», проломив кусты, выехал на дорогу и покатил с погашенными фарами. До дома оставалось сто метров, когда машина резко съехала в неглубокий кювет.

– Дальше пешком, – Леонид открыл перчаточный ящик и подал Паше черную вязаную шапку с отверстиями для глаз и рта, вторую натянул себе.

Мужчины посмотрели друг на друга. В прорезях, сделанных в черном трикотаже шапок, белели только глазницы и рты.

– Мы с тобой как чеченские террористы, – хохотнул Леонид, вытаскивая из-под сиденья пластиковый чемоданчик.

– В доме повешенного не принято говорить о веревке.

Мужчины торопливо шагали к дому, перед воротами остановились. Паша толкнул калитку, та оказалась не заперта, и боком просочился в нее. Леонид шагнул следом. Охранник стоял на дорожке и, не мигая, смотрел на пришельцев, хотя вроде бы должен был выхватить оружие при виде «террористов».

– Вас двое? – почти беззвучно поинтересовался у него Леонид.

– Двое и еще баба, – ответил охранник.

– Понятно.

– Не перестарайся, – произнес охранник, поворачиваясь к Леониду спиной.

– Не напрягайся, расслабься. – Леонид вытащил из кобуры пистолет, перехватил его за ствол и нанес короткий удар рукояткой по затылку охранника, тот чуть слышно ойкнул и рухнул сперва на колени, а потом упал лицом в траву.

Паша перевернул его на спину, приоткрыл веко и заглянул в закатившийся глаз.

– Все в норме. Жить еще долго будет.

– Я и не сомневался. – Леонид ловко заклеил бесчувственному охраннику рот клейкой лентой и стянул ему руки за спиной черной тесьмой.

Паша тем временем связал охраннику ноги веревкой от самых щиколоток до середины бедра. Затем мужчины, пригибаясь, побежали к крыльцу. Леонид указал рукой на телекамеру, укрепленную под жестяным козырьком:

– Она только на внутренний монитор работает.

– Еще неизвестно, чем парни Хайновского в доме занимались.

Мужчины разговаривали тихо, почти беззвучно, догадываясь о значении слов по движениям губ. Павел обошел освещенное крыльцо, взобрался на него со стороны перил и, став точно под камерой, залепил бумагой объектив, показав наручные часы, постучал пальцем по циферблату. Леонид вытащил из-за пояса пистолет с тонким длинным стволом.

Не прошло и двадцати секунд, как входная дверь открылась и на крыльцо вышел второй охранник. Он напряженно всматривался в темноту. Леонид шагнул на свет и негромко кашлянул, охранник смерил его взглядом и, коротко кивнув, прикрыл за собой дверь. Он даже не дернулся, когда длинный ствол пистолета нацелился прямо на него. Раздался щелчок, и трубчатый дротик с красной шерстяной ниткой воткнулся в плечо охраннику. Секунду крепкий парень еще продержался на ногах, а затем осел на каменные плиты. Паша с Леонидом даже не стали его связывать, лишь оттащили в темноту.

– Теперь осторожней с бабой, – прошептал Леонид, – в доме есть оружие.

– Самое страшное – баба с пистолетом.

Крадучись, мужчины проникли в залитый ярким светом галогенных ламп холл. На вешалке у самого входа висело несколько плащей, на подставке примостились два пестрых зонтика. За матовым стеклом двери, ведущей в гостиную, вспыхивал, мигал экран телевизора. Негромкая музыка наполняла дом. Паша присел у двери и заглянул в щель между створками. Он вскинул руку, призывая Леонида замереть.

– Видишь ее? – прошептал тот.

– Не пойму…

Паша видел только часть гостиной: полыхающий камин, диван, журнальный столик с огромным букетом цветов и зеркало в простенке между окон. Он отмечал взглядом любую мелочь и наконец увидел то, что заставило насторожиться: у дивана на полу стояла стеклянная чашечка с недопитым кофе, рядом поперек пепельницы лежал длинный мундштук. И тут послышалось еле различимое на фоне музыки электронное попискивание. Паша ворвался в комнату, на ходу передергивая затвор пистолета, на мгновение замер, прислушиваясь, рванулся в сторону, прижался спиной к стене. Леонид спокойно зашел, осмотрелся, заглянул на лестницу, ведущую на второй этаж, после чего неторопливо приблизился к огромному зеркальному шкафу и отодвинул дверцу. Среди висевших на плечиках платьев затаилась женщина, она затравленно смотрела на мужчину в черной маске, в левой руке сжимала серебристый миниатюрный мобильник.

– Дай сюда, – властно произнес Леонид и протянул руку.

Женщина вжалась в стенку.

– Никто не хочет тебе зла, – произнес Леонид, забирая мобильник, и бросил его в пылающий камин.

Паша подал руку, помогая женщине выбраться из шкафа.

– Как тебя зовут?

– Лада, – неуверенно произнесла женщина.

Паша присел возле нее, наскоро обыскал.

– Чисто. И не вздумай кричать, – он ткнул ей в шею ствол пистолета. – Изидорович тебе не поможет, он теперь далеко.

– Что вам надо? – Лада нервно теребила в руке платье, стягивая глубокий вырез декольте.

– Где сейф? – почти дружелюбно поинтересовался Леонид.

– Какой… – женщина не успела докончить фразу.

– Не ври, – схватил ее за руку Леонид, – сейф показывай! Все равно придется показать.

В глазах тридцатилетней красавицы отражались пляшущие в камине языки пламени. Она скрестила на груди руки.

– Кто вы?

– Рано или поздно, но сейф мы найдем и без тебя. – Леонид поставил чемоданчик на журнальный столик. – И то, что в нем, тебе не принадлежит, так что не упирайся.

– Могу я закурить? – Лада отбросила волосы за спину.

– Нет, – Леонид перехватил ее запястье и сильно сжал, – показывай сейф!

Паша злорадно ухмыльнулся:

– Ты только что посмотрела на него, – он отодвинул от стены невысокую деревянную полку, заставленную скульптурками и сувенирами.

За ней поблескивала стальная полированная дверца небольшого, вмурованного в стену сейфа. Посередине дверцы торчала черная ручка с делениями. Лада зло прищурилась.