Предателя – на рею!

– Надеюсь, мы не занимаемся чем-то незаконным, сэр? – поинтересовался Смит у своего шефа.

– Жаль, что мне не удалось получить разрешение на установку в его каюте видеокамеры, – вздохнул чин из ФБР.

– Зато есть разрешение установить ее в коридоре. – Смит, позаимствовав в каюте стул, дотянулся до потолка и укрепил над выступающим карнизом миниатюрную камеру. – Готово.

Вскоре все трое уже сидели в каюте напротив. Джонсон, сверяясь с данными на экране монитора компьютера, тестировал установленное оборудование. Чин из ФБР давал последние наставления своим агентам.

– Основное внимание к тем, кто выкупил места в круизе за последнюю неделю. А таких немного. Вот список с номерами кают. – Он положил на стол распечатку. Проверить всех.

Смит уже рассовал в тайники своей каюты оружие, привинтил назад панели…

Вскоре вертолет оторвался от посадочной площадки лайнера. Джонсон поглядел в иллюминатор, затем раскрыл на коленях ноутбук, защелкал клавишами. На экране появилось изображение коридора. По нему, опустив голову, неторопливо шел стюард.

Сперва в поведении стюарда не было ничего необычного. Но тут стюард остановился возле двери, осмотрелся и попытался открыть каюту, которую совсем недавно покинули фэбээровцы, ключом. Сердцевина замка, предусмотрительно замененная агентом Смитом, естественно, не поддалась. Агенты выжидали. Это могло быть еще какой-то ошибкой, недоразумением. Просто до стюарда могло не дойти распоряжение капитана не заходить в эту каюту и не производить там уборку. Но, когда стюард достал из кармана набор отмычек и стал ковыряться ими в замке, последние сомнения отпали.

– Возвращаемся! – взревел грузный чин из ФБР и уже торопливо пытался связаться с «Атлантой», передать капитану, чтобы тот послал охрану в коридор на третью палубу.

Недавно поднявшийся в воздух вертолет закладывал вираж и возвращался к лайнеру.

Трое охранников круизного лайнера – два с одной стороны и один с другой – вбежали в коридор. Там было пусто. Но стюард, судя по всему, не мог успеть покинуть его. Охрана шла медленно, держа наготове электрошокеры, заглядывала в каюты. И тут одна из дверей стремительно открылась, ударив охранника в лицо. Брызнула кровь из разбитого носа. В следующее мгновение стюард выпрыгнул в коридор, пару раз выстрелил в охранников из короткоствольного револьвера, заставив их укрыться в каюте, и побежал наверх. Вслед ему уже летели ругательства, хрипели и трещали рации.

– Он направляется к вам, он вооружен!..

Смуглый стюард выскочил на бортовую галерею палубы. Первым делом глянул в воздух на стрекочущий вертолет. С двух сторон к беглецу бежали охранники. Пара выстрелов лишь приостановила развязку. Поняв, что деваться некуда, беглец сунул револьвер в карман, вскочил на поручни и прыгнул.

– Стой, идиот! – понеслись ему вслед возгласы. – Человек за бортом!

Пилот вертолета проследил взглядом за долгим падением стюарда. Тело вошло в воду, подняв фонтан брызг, показавшийся микроскопическим по сравнению с высокой белопенной волной, отходящей от носа идущей на немалой скорости «Атланты». И хотя на мостике уже дали «полный назад», круизному лайнеру требовалось не менее трех миль, чтобы остановиться. Тело потащило вдоль борта, и оно исчезло в белой пене.

Вертолет, снова принявший на борт Джонсона и Смита, взмыл вверх. Пропустив под собой корму «Атланты», он снизился и теперь кружил в кильватере неудержимо уходившего вперед лайнера.

– Винтами на фарш посечет урода, – пожав плечами, проговорил агент Джонсон.

– Похоже на то, – несколько злобно отозвался агент Смит. Ему контроль над эмоциями давался хуже.

Грузный фэбээровец напряженно молчал, боясь то ли спугнуть удачу, то ли накликать беду. Ему очень хотелось увидеть фальшивого стюарда живым и задать ему несколько вопросов, а там мог бы и на тот свет отправляться.

– Вон он! – крикнул Джонсон, первым заметивший в волнах тело.

Понять, жив беглец или же нет, было сложно. Он качался на воде лицом вверх, раскинув руки. Вертолет завис над ним. Джонсон рванул люк, выглянул через него.

– Черт его поймет.

Смит услужливо подал напарнику подвеску бортовой лебедки. Спускаться на тросе было для Джонсона делом привычным, армейская служба научила. Агент качался под брюхом вертолета, пилот мастерски стравливал трос и одновременно умудрялся держать машину точно над сносимым течением телом.

Наконец агент Джонсон коснулся волн, теперь оставалось только подтянуть стюарда, застегнуть на нем ремни и дать знак для подъема. Вода накатывала, ставшие жесткими намокшие ремни никак не хотели сходиться вокруг тела. Наконец Джонсон махнул рукой.

– Поднимай!

Видимых повреждений на теле не имелось, а потому Джонсон на всякий случай несильно ударил стюарда кулаком по голове.

Натянулся трос, сцепленные вместе агент ФБР и стюард зависли над водой. Казавшийся до этого безжизненным беглец внезапно дернулся. Еще секунда, и ствол его револьвера уткнулся в бок Джонсону. Бывший морпех успел среагировать – выкрутил кисть с оружием. Хлопнул выстрел. По мокрой рубашке стюарда заструилась кровь.

Когда агента и беглеца подняли на борт, то Смит разочарованно произнес, глядя в смуглое лицо с широко открытыми неподвижными глазами.

– Мертвый, мерзавец…

Уже в Гонолулу, куда вертолетом доставили труп, удалось выяснить то немногое, что можно было почерпнуть из биографии стюарда. Он оказался тунисским арабом, десять лет назад натурализовавшимся в Штатах. Более того, покойный регулярно посещал мечеть, славившуюся радикальными исламистскими проповедями. Проповедовать в ней приезжали известные муфтии со всего Востока. Однако возможная связь тунисца с кем-нибудь из членов недавно набранной команды «Атланты» напрямую не просматривалась. Оставалось надеяться, что на борту он действовал в одиночку и не оставил после себя сообщников.

Конечно же, ФБР могло в перспективе докопаться до истины. Но на то, чтобы проверить, не был ли завербован стюард одной из исламистских разведок, требовалось время. Гораздо больше времени, чем оставалось до прихода «Атланты» в порт Гонолулу…

3

Слово «боцман» всегда вызывает богатый ассоциативный ряд: суровый мореман с серебряной дудкой на цепочке, «свистать всех наверх!», страх и трепет команды… Капитан-лейтенант спецназа Балтфлота Виталий Саблин, хотя и имел в своей богатой военно-морской родословной нескольких боцманов, никак не соответствовал типажу заматеревшего палубного диктатора. Интеллигентный любитель шахмат, начитанный и скромный… Разве похож такой человек на палубного диктатора?

Кличку Боцман он получил еще в юности, будучи нахимовцем: вместе с друзьями проходил плавпрактику на барке, где сразу обратил на себя внимание любовью к порядку и требовательностью к его поддержанию. Именно благодаря этим качествам Виталик и попал в элитную спецшколу подводных пловцов на Балтике, именно благодаря этим качествам он завоевал авторитет у командования и товарищей по оружию.

Было у Саблина качество, весьма нечастое среди офицеров спецназа: страстный любитель шахмат, он все свое свободное время тратил на изучение классических шахматных поединков. Достаточно было назвать любую знаковую партию, чтобы Боцман не только провел ее анализ, но и указал на ошибки гроссмейстеров.

Служба в военно-морском спецназе была не из легких. В последние годы боевые пловцы оказались на редкость востребованными, притом в тех операциях, о которых обычно не сообщают в программах теленовостей. Рутинные тренировки, ежемесячные сдачи нормативов и допусков, бесконечные авиаперелеты, скрытные боевые акции в разных морях и океанах… Вот уже два с половиной года Саблин возглавлял небольшую мобильную группу, куда, кроме него самого, входил урожденный новороссийский грек Коля Зиганиди, виртуозный специалист по минно-взрывному делу, и петербуржка Катя Сабурова, один из лучших боевых пловцов Балтфлота.

Правда, последние три месяца Боцман служил инструктором в Центре переподготовки. В мобильную группу следовало подобрать человека, соответствующего самым высоким требованиям: отважного, неглупого, умеющего нестандартно мыслить, со знанием минимум двух иностранных языков и, конечно же, честного и открытого. Пока Саблин еще не сделал окончательного выбора – присматривался, изучал личные дела кандидатов, как бы между прочим заводил беседы на отвлеченные темы…

О своем окончательном выборе он должен был сообщить контр-адмиралу Федору Ильичу Нагибину, начальнику ГРУ Балтийского флота. Ведь мобгруппа боевых пловцов напрямую подчинялась только ему. Адмирал Нагибин снискал себе не только уважение начальства, но и любовь подчиненных. Первые ценили его за обстоятельность и профессионализм, вторые уважали за умение отстаивать интересы флота и демократичность в общении.

Вот и теперь, сидя с каплеем Саблиным в кабинете, адмирал не спешил объяснять подчиненному, что за срочная командировка его ожидает. Расспросил о текущих делах, поинтересовался, как родители, и даже угостил чаем. И лишь после этого перешел к сути проблемы.

– Расскажу тебе одну историю, – начал Нагибин, со смаком прихлебывая дегтярной крепости чай. – Был когда-то в аппарате нашего Генерального штаба один блестящий полковник инженерной службы, едва ли не лучший специалист в России по комплексной противоракетной обороне. Звали его Андрей Семенович Милевский. Доктор наук, автор нескольких серьезных изобретений. И все было бы ничего, если бы полковник Милевский не был падок до женщин и шикарной жизни. А все это требует денег, и немалых. Далее – классика: по своим каналам очень грамотно вышел на соответствующих людей из американского дипкорпуса, предложил им некоторые конфиденциальные документы в обмен на соответствующее вознаграждение. Те, естественно, проверили, не провокатор ли он, и потом с радостью согласились. Полтора года подряд Милевский успешно продавал ворованные государственные тайны. Но, как говорится – «сколько веревочке ни виться»… Когда же он понял, что разоблачение неизбежно, попросил американцев срочно эвакуировать его из России. Что те и сделали – уж очень ценный он специалист. Дальше след его на какое-то время затерялся. Ты же сам понимаешь – такие вещи не прощаются, да и своими знаниями этот человек может сильно навредить нашей стране. Служба внешней разведки охотилась за ним по всему миру, по крупицам собирая и отцеживая информацию. Полгода назад стало известно, что перебежчик, которому новые хозяева кардинально изменили внешность, служит консультантом в Пентагоне и что зовут его теперь Эндрю Миллер. Платят ему там огромные деньги – видимо, чтобы не предложил свои услуги еще кому-нибудь. С огромным трудом удалось выяснить, где он живет, какой его приблизительный распорядок дня, как его охраняют. Проанализировав информацию, руководство СВР пришло к выводу: захватить его непосредственно на территории США, чтобы переправить в Москву и судить военным трибуналом, практически невозможно. Тут надо быть терпеливым и ждать случая.

– И такой случай наконец представился, товарищ адмирал? – оживился Боцман, уже прикидывая в голове возможную географию будущего задания.

– Представился, а то как же! Ведь предатели, шпионы и прочие оборотни тоже имеют право на отдых. Как стало известно, неделю тому назад Эндрю Миллер… или Андрей Милевский, уж не знаю, как его теперь называть, наконец-то получил разрешение от своего руководства отправиться в кругосветный круиз. – Федор Ильич достал из выдвижного ящика письменного стола папку, раскрыл, выложил на стол фотоснимки. – Вот на этом самом лайнере «Атланта». Охранять его будет, по нашим данным, лишь один человек – бывший морской пехотинец, а ныне агент ФБР Гарри Дуглас. – Адмирал ткнул пальцем в снимок. – Однако я не исключаю и сюрпризов со стороны ФБР.

– В смысле? – поинтересовался Саблин.

– Во всех смыслах. Расписание круиза у нас есть, как и график захода во все порты по пути следования. Надеюсь, суть задания ты уже понял?

– Проникнуть на «Атланту», отыскать этого Милевского-Миллера среди пассажиров и незаметно для всех доставить на берег? – отчеканил Саблин.

– Правильно мыслишь, – кивнул адмирал. – Но только не думай, что эта задача простая. Во-первых, проникнуть на «Атланту» надо будет нелегально.

– Не проще ли купить билет, товарищ адмирал? – осторожно предложил Боцман. – Или завербоваться в экипаж…

– Уже думали. Не получается, – вздохнул Федор Ильич. – Все билеты на «Атланту» уже распроданы, свободных кают там попросту не осталось. А о том, что на борту будет находиться Миллер, стало известно только четыре дня назад. Проникнуть на борт под видом члена экипажа или кого-нибудь из обслуги тоже не получается: штат укомплектован полностью, да и времени у нас нет, чтобы прозондировать этот момент. Остается надеяться, что ваш будущий клиент будет сходить на берег в портовых городах во время захода туда «Атланты»… Но это, как говорится, вилами на воде писано. Да и вряд ли он осмелится удаляться от общей группы пассажиров. В общем, в сухом остатке имеем только нелегальное проникновение на судно. Так, по крайней мере, считает наше руководство. Но я бы не спешил сбрасывать со счетов и попытку захватить его в одном из портов во время захода туда судна.

Несколько минут Саблин молчал, прикидывая сложность будущего задания. Лицо его словно окаменело, а потом на нем отразились тревога, недоумение и обескураженность, которые, однако, тут же исчезли.

Грядущая операция выглядела на редкость сложной и, казалось, маловыполнимой. Во-первых, пятипалубный круизный лайнер с несколькими тысячами пассажиров и почти тысячей членов команды – это не густонаселенный город, там люди за короткое время успевают примелькаться. Во-вторых, океанский теплоход, со всеми каютами, палубами, машинами и трюмами – невероятно сложная и запутанная конструкция, в которой могут ориентироваться разве что моряки самого лайнера, судостроители и таможенники. Да и личного телохранителя оборотня, несомненно, настоящего профессионала охранного дела, тоже не следовало сбрасывать со счетов! К тому же адмирал не зря упомянул о возможных сюрпризах со стороны ФБР, наверняка его сомнения имели под собой почву.