День курка

* * *

Над черноморским побережьем сгустились сумерки. В Сочи и соседних поселках зажигаются желтые огни фонарей с подсветкой уличной рекламы, тлеют уютным светом окна квартир и частных домишек. Это означает, что мне пора на работу.

Подхватив чехол с инструментом, покидаю комнату во флигеле, спускаюсь по плиткам дорожки к калитке и бесшумно выхожу на улицу. От соседнего квартала доносятся пьяные голоса отдыхающей компании, мимо с задорными криками проезжают малолетние велосипедисты, чуть выше на лавочке бренчит гитара…

Я живу в «дефолт-сити» – одноэтажном частном секторе за линией Курортного проспекта. «Гетто», «шанхай», «олимпийская деревня», «дахау»… Как только не называют местные жители этот гадюшник. Но мне почему-то больше нравится «дефолт-сити». Современно, красноречиво и точно. Особенно первая часть названия.

Мне привычны звуки летнего курортного города. Вначале некоторые из них настораживали. Теперь показалась бы враждебной тишина, потому что вся эта какофония вселяет уверенность: жизнь продолжается, «гвардия» отдыхающих пополняется. А значит, я не останусь без работы и денежного вознаграждения.

Я снимаю скромную комнату во флигеле частного дома на Учительской улице – всего в пятистах метрах от первой линии пляжей. Десять минут спокойной ходьбы под горку. Правда, приходится пересекать оживленный Курортный проспект и территории двух отелей. Однако эти препятствия не стоит рассматривать как серьезные, ведь на пляжи я хожу в позднее время и исключительно ради работы. Отдыхающий народ к этому часу уже переместился в кафе, рестораны, ночные клубы. А пляжи – мой рабочий полигон – пустеют. Исключение составляют разве что любители ночного купания. Их сравнительно мало, и они не мешают процессу.

Спускаюсь по кривой улочке. На мне темно-серая футболка, черные шорты и такие же черные кроссовки. Реклама и яркая одежда в моей работе ни к чему. С ментами я кое-как нахожу контакт, криминал моим промыслом не интересуется, а с мелкой шантрапой у меня разговор короткий. Пару раз особо дерзким я настучал по головам, и с тех пор они близко не подходят. А иногда, повстречав меня в городе, даже вежливо здороваются.

Курортный проспект позади. Это единственное хорошо освещенное место по пути к трудовому полю. Далее видна плохо освещенная зона многочисленных отелей. Их хозяева – настоящие жлобы и экономят электричество. Нормально освещены лишь главные входы да ведущие к ним аллеи. Впрочем, темнота – мой союзник, и я не в обиде.

Последний рывок по аллеям парка имени Фрунзе, и я выхожу на пляж.

* * *

Настала пора представиться. Я – Черенков Евгений Арнольдович. Рост – два метра и еще несколько сантиметров. Но длинным назвать меня сложно. Чаще называют огромным, потому что вес мой около ста двадцати килограммов, и рассредоточен он достаточно равномерно ниже головы. Про таких, как я, в девяностые годы говорили: братик-квадратик.

Что еще сказать о себе? Бывший капитан первого ранга, бывший боевой пловец, бывший командир специального отряда «Фрегат-22». Бывший, бывший, бывший… Увы, но волна «реформ» докатилась и до подразделений, находившихся в прямом подчинении директора ФСБ. Волна была очень высокой и смыла тонкий слой оставшегося здравого смысла. В итоге меня и моих коллег вышвырнули со службы с формулировкой «Уволить в запас в связи с сокращением и реорганизацией внутренней структуры Федеральной службы безопасности…»

Когда нашим чиновникам приспичит, они все делают молниеносно. Процесс увольнения и расчета занял не более двух недель, в результате все мы оказались на улице. Мне и другим ветеранам отряда, уже имевшим приличную выслугу, относительно повезло – нам начислили пенсию. Более молодым коллегам просто помахали ручкой, сказав: «Годы службы вам зачтутся в трудовой стаж. Свободны. Если понадобитесь – мы вас найдем…»

Вряд ли после подобной «обходительности» парни согласятся вернуться на государеву службу. В конце концов, в нашей стране полно всевозможных коммерческих структур, деятельность которых так или иначе связана с подводным дайвингом. Любого из моих пловцов они возьмут с удовольствием, ведь они готовые инструкторы, прошедшие огонь, воду и концерты медных труб. В общем, настоящая находка для таких компаний. Плати нормальные деньги и используй бесценный опыт на полную катушку.

Поначалу я даже не осознал глубину той пропасти, куда угораздило навернуться. Еще бы! Только вчера поверх отглаженной кремовой рубашечки надевал черную тужурку с четырьмя рядами орденских планок и имел полное право пользоваться голливудской улыбкой. А сегодня – простой московский безработный.

Не желая навсегда расставаться с подводными глубинами, я тоже отправился на поиски подходящего работодателя. За полтора месяца поисков пришлось побывать в трех десятках компаний, организующих морские путешествия, рыбалку, подводные экскурсии… но довольно скоро пришло разочарование. Где-то дайверская работа подменялась службой обыкновенного спасателя (или что-то вроде этого), где-то платили копейки, оскорбляющие саму суть опасного занятия, где-то сидели мутные люди, не решившие, что и кто им нужен. Некоторые менеджеры по кадрам, глянув мои документы, заявляли: «Извините, но вам под сорок, а нам нужен молодой специалист…» А чаще ссылались на отсутствие свободных вакансий и предлагали позвонить через месяц-два, а лучше через полгода…

Однажды повезло – я наткнулся на объявление известной московской кинокомпании, планировавшей снять крутой боевик. Часть действий по сценарию происходила под водой, поэтому режиссер искал соответствующих профессионалов. Я пришел, представился, полчаса побеседовал с одним из ассистентов. В итоге взяли в качестве консультанта и каскадера; несколько месяцев я принимал участие в съемках на теплом крымском побережье. А потом съемки закончились, и мне тоже помахали ручкой: «Понадобитесь – позвоним». Пришлось снова отправиться на поиски…

* * *

Один из местных пляжей. Место моей работы.

Если вы думаете, что я служу ночным спасателем или сторожем, то ошибаетесь. К воде и к морским глубинам имела прямое отношение моя бывшая профессия. А в том деле, которым я занимаюсь теперь, меня больше интересует берег. Песчаный или галечный – без разницы. Ну и самую малость – полоса прибоя.

Вынимаю из чехла составные части металлоискателя и привычными движениями произвожу его сборку…

Это очень продвинутый и современный аппарат, предназначенный для профессионального использования. Я отвалил за него чуть больше сорока тысяч российских гульденов и ни разу не пожалел. Он снабжен мощным процессором, графическим анализатором цели и невероятно чувствительной катушкой, что здорово облегчает мою работу. Металлоискатель не только подает сигнал о наличии металла. Он определяет его тип: железо, золото или серебро, показывает глубину залегания и размер находки, а также подает специальный сигнал в том случае, если обнаруживает монеты или ювелирные изделия. В общем, незаменимая в нашей профессии штуковина.

Инструмент собран. Пристраиваю на лоб китайский светодиодный фонарик. Тоже нужная вещица, дабы не наступить впотьмах на перебравшего с алкоголем отдыхающего. Пустую сумку закидываю на плечо, включаю питание металлоискателя и приступаю к работе…

Вот теперь вы не ошиблись. Я действительно живу тем, что брожу ночи напролет по сочинским пляжам в поисках потерянных ювелирных украшений, монет и прочей ценной мелочевки.

* * *

Вы спросите, как я дошел до такой жизни?

Все довольно просто.

Во-первых, до того, как меня вышвырнули со службы, я сумел овладеть единственной профессией. Профессией боевого пловца. Признаюсь, овладел я ею настолько хорошо, что считался одним из лучших спецов в России. А может быть, и на просторах всего бывшего Советского Союза. Короче говоря, оставшись без любимой работы, я вдруг понял, что кроме нее больше ни в чем не разбираюсь.

Во-вторых, занявшись поисками драгоценных металлов, я вдруг обнаружил, что при относительно малой трудоемкости этот промысел приносит солидный доход.

Наконец, третье и последнее. Должен признаться в том, что к данному ремеслу я пришел отнюдь не сразу. Чем только не довелось заниматься в поисках удачи и самого себя! Пенсию мне назначили немаленькую, однако жизнь в столице имела одну поганую особенность: там чрезвычайно быстро заканчивались деньги. Месяца через три бестолковых потуг у меня иссякли скромные накопления, и надо было как-то разруливать ситуацию.

В общем, настало такое время, когда я был согласен на любую работу: перетаскивать из фур в подвалы коробки с коньяком, стоять у лотка, подметать улицы, охранять чужие склады…

Некоторое время я даже побыл в шкуре вольного предпринимателя. Предпринимал то одно, то другое, то третье… Правда, постоянно находился в глубокой рецессии, и все мои индексы, акции и активы, миновав отметку «ни хрена», продолжали затяжное пике.

В общем, днем где-то подрабатывал, вечерами затаривался алкоголем и бездумно пялился в телевизор, где по всем центральным каналам рассказывали о том, как в стране налаживается экономика и как здорово мне живется.

Я слушал этот бред и думал: «Хорошо бы проснуться, позвонить в колокольчик и спросить у дворецкого, подстрижен ли газон вокруг фонтана. Хорошо бы иметь счет в банке на кругленькую сумму – я бы даже не отказался платить с нее налог на роскошь…»

Так и существовал. Пока однажды не просадил все бабло с поразительной скоростью электропоезда «Сапсан» и в моей жизни не настал переломный момент. Знаете, такой занятный момент, когда звонят из посольства Страны Иллюзий и сообщают, что ты гостишь у них достаточно долго и имеешь полное право получить гражданство. Одним словом, наступил критический рубеж, когда утром просыпаться совсем не хотелось, а ехать в Саратов и садиться на шею маме хотелось еще меньше.

Надо было что-то срочно менять, иначе я рисковал спиться или утонуть в болоте беспросветной нищеты. Купив на последнюю мелочь пива, я включил телик и стал думать, как исправлять положение. И тут на мое счастье по одному из каналов показали сюжет о парнях, занимающихся поиском утерянных ювелирных изделий на крымских пляжах.

Я вполне материалистично образованный инженер с пионерским прошлым и отдаю себе отчет в том, что золото – это обычный металл, элемент из таблицы Менделеева. Просто люди придают ему красивую форму и назначают бешеную цену за грамм. Ну, а раз так…

Мозг моментально спроецировал идею на мое бедственное положение, прикинул возможности, рассчитал затраты, рентабельность, норму прибыли…

Идея была глупая. Но красивая. И смелая.

– А что? – вопрошал я в квартирную пустоту. – Удача любит отчаянных. Не попробовать ли себя в этом дельце?

Это был реальный шанс не спиться и выбраться из болота.

Загоревшись планами начать новую жизнь, я приступил к подготовке их реализации…

* * *

Вставив в правое ухо наушник, медленно иду вдоль линии прибоя, покачивая перед собой металлоискателем…

Я уже достаточно опытный кладоискатель – второй год занимаюсь добычей «пляжного злата и серебра» и знаю, что разыскивать ценности следует на двух участках: в зоне отдыха на сухом песке (или гальке), а также в зоне прибоя на влажном грунте и на мелководье.

Находки распределяются примерно так: около семидесяти процентов я нахожу на мелководье, остальное – на суше. Ежедневный улов в среднем составляет около десяти граммов золота, причем не только лома, но и украшений в отличном состоянии. Кроме золота регулярно попадаются монеты на общую сумму до трехсот рублей. Если монеты долго находились в соленой воде, то они блеклые, «изъеденные морем». Продавцы в магазинах такие не берут, зато всевозможные автоматы принимают за милую душу. В моей съемной комнате стоит несколько трехлитровых банок этого добра; выходя из дома в свободное от работы время, я всегда прихватываю горсть монет и обмениваю их в автоматах на кофе, шоколадки и прочую мелочь.

К сожалению, на пляжах всегда присутствует огромное количество разнообразного мусора: пробки от пивных бутылок, ярлычки от банок, женские заколки, ключи, фольга от конфет и сигаретные пачки. На все это чутко реагирует металлоискатель, и, дабы не заниматься напрасными раскопками, приходится в настройках отсекать весь хлам. Хотя… некоторые отдыхающие имеют странную привычку прятать ценности именно таким образом. Однажды я нашел завернутую в фольгу стодолларовую купюру и с тех пор не ленюсь извлекать из грунта сигаретные пачки и фольгу.

Количество находок на сухом песке всегда приятно удивляет: золотые кольца и перстни, цепочки, браслеты, сережки… Часы, опять же монеты. В традициях наших отдыхающих на пляжах соотечественников оставлять на себе минимум одежды и максимум украшений. Умный человек в золоте купаться не ходит. Он знает, что при перепаде температуры более десяти градусов кровеносные сосуды резко сужаются. А чем массивнее кольцо или перстень – тем проще оно теряется. В воде с легкостью рвутся цепочки, расстегиваются сережки, слетают с пальцев кольца. Поэтому умный человек все это старается оставить на берегу, сунув в карман шорт, спрятав в пачку сигарет или завернув в покрывало. Позже об этих действиях он может забыть, и в итоге все потерянное достается мне.

Особенно большой улов случается на влажном песке в так называемой полосе прибоя – на участке, где морские волны сами собирают для вас потерянные ценности. Почему так происходит? Все довольно просто.

Во-первых, благодаря не слишком мудрым людям, которые идут в воду, не снимая золотых украшений. В воде они резвятся, ныряют, топят друг друга, гребут руками… В итоге золото остается в море, и поверьте, там его больше, чем на берегу.