Топить их всех!

…Высокий моряк с монументальной фигурой и глазами цвета боевого металла взглянул на секундомер, висевший на груди, и кивнул на открытые заслонки спаренного торпедного аппарата.

– Первая пара – пошла! Второй приготовиться…

Двое подводников в гидрокостюмах и ластах улеглись на лафет торпедно-загрузочного устройства. Щелкнул металл, и первая пара синхронно вползла в торпедную трубу. Рукоять торпедно-загрузочной машинки исчезла в огромном кулаке моряка с секундомером на шее. Задраив внутренние заслонки, он нажал на рычаг. Двойной выстрел легкой вибрацией отозвался по отсеку.

– Вторая пара – пошла! Третьей приготовиться…

…Вечерний балтийский ветер хлопал Андреевским стягом на высоком флагштоке. Мелкий косой дождь зигзагами дробил отблески фонарей. Волны шлепали в прибрежные камни, и в кайме мусора полоскались огромные покатые валуны. Белоснежные чайки с гортанными криками пикировали и взлетали над волнами.

Пройдясь вдоль шеренги офицеров, капитан второго ранга Илья Георгиевич Макаров остановился у крайнего.

– Ты – мертв! – командным басом объявил он и, обернувшись к следующему, продолжил угрюмо: – И ты мертв! И ты! Все вы – покойники! Я вам что говорил? Сра-зу не всплы-вать! Тут не пожар и не ловля блох, скорость подъема никому не нужна! Нужен холодный и грамотный расчет… Хорошо хоть, что это были всего лишь учения и глубина только семь метров…

Кап-2 Макаров, известный в подплаве под джеклондоновской кличкой Морской Волк, был абсолютно прав: мгновенное всплытие с больших глубин ничем хорошим для спасаемого не закончится. При быстром подъеме подводнику гарантирована кессонная болезнь и некроз тканей: от быстрого перепада давления в крови мгновенно закипает азот, закупоривая сосуды. Как следствие – в конечностях начинается застой крови, кислород сгорает, а на его месте накапливаются продукты распада: углекислый газ и молочная кислота. Почки не фильтруют, легкие не вентилируют, и в теле вырабатывается трупный яд. Отравляется мозг, сердце, печень, и смерть запускает стремительный механизм, который уже никто не в силах остановить. Поэтому при аварийном всплытии с большой глубины нельзя надевать спасательные нагрудники, чтобы спасаемого пробкой не вытолкнуло на поверхность. Даже опытные водолазы и те после глубоководных погружений долго восстанавливаются в барокамерах…

– Что я говорил? – Морской Волк медленно шел вдоль строя. – Поднялся на метр – остановился, зафиксировался в этом положении, сосчитал до ста… Поднялся – зафиксировался… Вопросы есть?

– Разрешите обратиться, товарищ командир! – Молодой голос мичмана-гидроакустика несколько разрядил гнетущую атмосферу.

– Разрешаю.

– А если бы это была реальная боевая обстановка… Как же вы?

Вопрос прозвучал с явным подтекстом, и неудивительно: ведь последний подводник, остающийся на аварийной субмарине, – всегда смертник. В любом случае кому-то надо задраить внутреннюю заслонку торпедного аппарата и нажать на рычаг…