Ледяной бронежилет

– Не надо, командир. Пойдем, я тебе запасной выход открою.

Глава 2

– Оль, ты идешь? – Девушка сунула голову в дверь маленького и уютного читального зала библиотеки.

Оля Виханова сидела за крайним столом и увлеченно крутила локон своих волос, читая какую-то потрепанную книгу. Она подняла глаза на подругу, потом перевела взгляд на настенные часы:

– Нет, Оксанчик, иди одна. У меня сегодня краеведческий кружок.

– Ох, мужичка тебе надо, – с укоризненной улыбкой сказала Оксана. – Тогда бы ты спешила домой своего кормить, ублажать, под теплое крылышко. И не сидела бы тут с малолетками и пенсионерами, читая им древние манускрипты.

Ольга вспыхнула, щеки покрылись румянцем. Она опустила голову, но тут же взяла себя в руки и посмотрела на подругу упрямо.

– Если хочешь знать, то я вообще единственный человек, который серьезно занимается историей освоения Таймыра в советский период. Всех почему-то интересуют первые экспедиции, великие имена, а в наше время, еще перед войной, когда осваивали Арктику, когда начали водить первые караваны…

– Непробиваемая ты, – весело махнула рукой подруга, а Ольга вдруг посерьезнела и чуть прикусила губку.

– А ты думаешь, что я против, да? – тихо сказала она. – Думаешь, самой не хочется иметь дом, мужчину? Только где его взять. Все приличные и работящие заняты, а остались одни оболтусы, пьянь.

– Эх ты! Да за свое счастье, за себя, любимую, биться надо. В нашем деле кто смелее, тот и с мужичком. Понравился – отбей!

– Я так не могу… и не хочу. На чужом горе своего счастья не построишь.

– Знакомая формулировка. С ней, между прочим, в старые девы хорошо уходить. Герань на окне, котенок клубком играет, и ты вяжешь в протертом кресле в больших не по размеру тапках.

– Почему не по размеру?

– Так, – безнадежно махнула рукой подруга, – просто представился образ такой. Ох, займусь я когда-нибудь устройством твоего личного счастья.

– Вот этого я и боюсь, – грустно улыбнулась Ольга. – С твоим-то энтузиазмом. Не избежать жертв и разрушений.

– Не боись, подруга! Мы свое дело знаем!

Дверь закрылась, каблучки застучали, а потом звук шагов затих и стукнула входная дверь. Ольга опустила голову закрыла книгу, которую читала до этого, и погладила обложку. В ее взгляде была не столько грусть, сколько растерянность. Может, и права Оксанка. Может, она и занимается этим краеведением только из-за своего одиночества. Но ее ценят в поселке, администрация грамоты дарит, а недавно приезжали из Дудинки, предлагали краеведческую статью напечатать в местной газете. И совсем ни при чем тут одиночество. Она просто увлеченный человек.

Ольга встала и подошла к зеркалу. На нее смотрело лицо грустной молодой женщины. Миловидное, с полненькими губами и большими глазами. А в глазах что? Что угодно, но только не увлеченность.

Поселок Ново-Михайловский располагался на берегу Енисейского залива южнее Диксона. Население чуть больше тысячи семисот человек. В основном это шахтеры и рыбаки. На окраине своим мирком жили оленеводы-нганасаны. И полгода ночь. Таймыр, как шутят, например, в Москве, лето от зимы отличается тем, что летом фуфайки носят расстегнутыми, а зимой застегнутыми. Фуфаек, конечно, почти не осталось, имеются вполне современные ткани и утеплители, потому что места тут суровые, но принцип правильный. Для таймырцев плюсовая температура уже радость. Да еще когда солнце ненадолго поднимается над унылым горизонтом. И живут тут люди, которые или «ушиблены» своей работой, или которым некуда уезжать.

В полярный день вечер – понятие условное. Когда солнце месяцами не уходит за горизонт, многие гости Заполярья не могу спать. А вот опытные люди давно на своих окнах имеют комплект плотных занавесок. Оля шла домой из библиотеки, помахивая сумочкой, и думала о том, что заседание краеведческого кружка сегодня фактически сорвалось. Она толком не успела подготовиться, понадеявшись на Интернет. Но что-то случилось, и Интернета не было всю вторую половину дня. Даже сейчас, перед уходом домой, она не смогла войти в поисковик.

Вот, думала женщина, организатор из меня никудышный. И краевед посредственный. Надо было идти учиться на исторический факультет, а не на библиотечное дело. И с замужеством толком не получилось, хотя и поехала за своим супругом в эту дыру, и с работой все как-то нелепо…

– Оля! – Незнакомый зычный мужской голос вывел женщину из состояния глубокой задумчивости.

Обернувшись, она увидела крепкого молодого мужчину в джинсах и короткой кожаной куртке. Что-то было в его облике знакомое, что-то скрывалось за этими коротко остриженными волосами, явно выгоревшими на солнце, за скуластым лицом, крепкой шеей, видневшейся из ворота рубашки. Эта статная фигура и уверенный взгляд голубых глаз. Боже… Алексей…

– Лешка. – Ольга расплылась в широкой улыбке, сама не понимая, почему она так обрадовалась своему бывшему соседу по дому.

– Привет. – Лешка улыбнулся, показывая крепкие белые зубы, и подошел вплотную. – А я смотрю, идет-бредет. Думал, что уснула, вот и решил окликнуть.

Ольга сразу подобралась, и улыбка сползла с ее лица. Ах, значит, просто походка не понравилась. Смешно ему стало, видите ли. Вот и решил окликнуть. Ольге стало вдруг так горько и обидно. Обидно даже скорее на себя саму. Она чего хотела от этого парня, которого видела в последний раз шесть лет назад, когда он уходил служить куда-то в армию по контракту. А она сама тогда была замужем. Хотя Лешка прекрасно знал, что замужество ее разваливалось на части. Муж пил, не работал.

– Ты чего? – Лешкин голос стал мягким и каким-то теплым. – Оль, случилось чего-нибудь?

– Нет, с чего ты взял, – попыталась улыбнуться женщина, но улыбка у нее получилась не очень правдоподобной.

– Пойдем, я тебя провожу, – тихо и очень обыкновенно предложил Лешка.

И интонация его голоса была очень простой, как из далекого детства. И сам он сразу стал как-то ближе. Как будто и не было этих долгих лет, а была ее молодость, новые впечатления, которые еще не портил начавший пить муж. Даже студенческие годы почему-то вспомнились. А Лешка шел рядом большой, сильный, уверенный, и многие с интересом посматривали на парочку. Он что-то говорил, но в голове у Ольги немного шумело от волнения, поэтому слов она пока не разбирала.

– …и после бабушки, которую я, честно говоря, и не помню совсем, остался домишко на окраине. Вот я и выпросил отпуск для улаживания дел по наследству. Что там за дом… в каком состоянии, стоило ли вообще ехать?

– Леш, ты помнишь свою молодость, которая прошла у тебя здесь? – спросила вдруг Ольга.

– Да что я тут жил-то? – засмеялся Лешка. – Всего лет пять, может. Когда после интерната приехал устраиваться на рыболовецкий флот. А потом решил вот в армию махнуть. Ну и… сама понимаешь. Там – это не здесь, как говорит наш старшина.

– Да, – кивнула Ольга и замолчала. Но про себя она добавила, что там – действительно жизнь, а здесь, в забытом богом поселке…

Чип появился на экране монитора в замысловатой позе. Руки он закинул за голову, во рту гонял карандаш, а правая нога была закинута на левую так высоко, что казалось, что коленом Чип вот-вот заденет карандаш. Глаза у программиста были веселые, но какие-то шальные.

– Вот, собственно, и весь скайп, – не вынимая карандаша изо рта, сказал он. – В принципе можно здесь переписываться, обмениваться фотками, файлами, но ты же хочешь от меня услышать самое главное, основное, да?

– Ты нарыл что-нибудь по нашей теме? – терпеливо дождался окончания тирады программиста Бриг и задал свой вопрос.

– Кое-что есть, командир. Спасибо ребятам из «большой конторы», что помогли выйти на этого Стульчека. Дальше уже дело техники. Я стал отслеживать его запросы в поисковике. Не скажу, что было просто, пришлось писать хитрую программу, которая бы не мелькнула у него в компе как вирус, а мне бы сортировала его поисковые команды. Короче, командир, его интересует почему-то область вокруг Таймыра.

– Вокруг Таймыра или сам Таймыр? Или все что угодно вокруг Таймыра, но сам Таймыр он игнорирует? Ты изъясняешься не как программист, не как математик, а как начинающий писатель, который забывает, что пишет для читателей, а не для того, чтобы самоутвердиться.

– Ого, какие познания, – смущенно пробормотал Чип и убрал от экрана ноги и свои худые локти вместе с карандашом изо рта. – Ну, излагаю по порядку. Он запрашивал данные по Карскому морю, по морю Лаптевых, по архипелагам Северная Земля и Новосибирские острова. Круг интересов обширен, и я пока не могу найти какую-то логику в его запросах. Его интересуют и физико-химические свойства морской воды в этих районах, и постоянные течения, дрейф льдов, роза ветров и солярные характеристики.

– Чип, в лоб получишь, – буркнул Бриг. – Какие характеристики?

– Ну, солярные, связанные с солнцем. Долгота, высота солнца в разные времена года по сезонам, длина полярной ночи и полярного дня, температурный режим у подстилающей поверхности. То есть и в море, и на материке. Еще он интересовался границей паковых льдов, и что меня вообще сбило с толку, новостями из района Таймыр. Яркие новости за десятки лет. Я так понял, что у него установлена какая-то программа, которая фильтрует ответы на запросы по ключевым словам. Пока я не могу определить, по каким ключевым словам он ищет информацию.

– Короче, – вздохнул Бриг, – понятного мало. Информации целый ворох, а выводов птичка капнула.

– Командир я всего полтора суток работаю по этому делу, – пожал плечами Чип.

– Торопись, математик, – проворчал Бриг. – У нас весь расчет на тебя, иначе мы просто провороним диверсантов. Из того, что ты сейчас сообщил, мы понимаем только, что перекрывать нам надо район полуострова, площадью почти в восемьсот тысяч квадратных километров и акваторию двух северных морей площадью раза в четыре больше. И два архипелага. А у нас на Таймыре сейчас нет погранотряда и шести застав, а только погранпосты и пункты досмотра, организованные силами данного военного округа. И погранзона размером больше иного европейского государства.

– Это да, – согласился Чип. – И еще одна мелочь, командир. Чех интересовался сведениям из вновь открытых архивов гитлеровской Германии.

– Чего? – опешил Бриг. – Его интересует Третий рейх? Заняться нечем? А что именно его интересует?

– Пока тоже не очень ясно. Он пока фильтрует имеющуюся информацию. Концлагеря смотрел, работу медиков, последние приказы Гитлера, свидетельства очевидцев о последних днях фашистской Германии. Если бы не 70 лет, которые прошли после окончания войны, я бы сказал, что он ищет специалистов среди немецких ученых по различным областям знаний. И что он хочет воссоздать какие-то научные лаборатории. Но за такой срок все поумирали, и его любопытство сейчас можно назвать почти праздным. Кстати, по нашим лагерям времен войны он тоже пробегался. Я имею в виду ГУЛАГ, точнее Север ЛАГ.

– Да, озадачил ты меня. Тоже искать кого-то из современников СеверЛАГа у нас бессмысленно. Может… нет, ничего пока в голову не приходит.